Часть моей души

      29 мая 2002 года       Драко был так занят семейным бизнесом и обязанностями Разрушителя проклятий, что не видел Гермиону пять дней. Он отправил ей сову с извинением за отсутствие и назначил свидание на вечер.       Они должны были встретиться на следующий день у Андромеды, но Драко чувствовал, что не может ждать. Гермиона ответила кратко, и он подумал, что она занята или расстроена. Он мог поклясться Мерлином, что ещё ни к одной женщине не испытывал подобных эмоций.       Прошлым вечером его мать сказала, что Астория недовольна им. Драко на самом деле не обращал на нее внимания, но проводил в поместье каждую ночь. Она могла бы найти его, а не обращаться за помощью к Нарциссе. Он провел бы с ней вечер, чтобы сделать ее счастливой, пусть даже это вызвало бы у него отвращение к самому себе. Похоже, Астории нужно больше, чем его ключ от хранилища и имя… Кто бы мог подумать?       Драко ждал у входа в маленький итальянский ресторанчик в маггловском Лондоне, в подходящем случаю костюме. Он смотрел в сторону «Дырявого Котла» и заметил Гермиону раньше, чем она его. Ее длинные вьющиеся волосы были распущены, и от этого ему захотелось запутаться в них пальцами и целовать ее до потери сознания. На ней были облегающие черные брюки и желтая блузка без рукавов, а в руках она несла белый свитер и сумочку из бисера. Насколько же она крошечная, даже в своих туфлях на каблуках.       Когда она подошла к нему, Драко развел руки, приглашая ее в свои объятия. Она обняла его лишь на мгновение, оставив в недоумении. Он так хотел почувствовать ее, но она отстранилась слишком быстро. Гермиону определенно что-то огорчило, и он подумал, что на приятный обед рассчитывать больше не стоит. Драко открыл перед ней дверь, и она вошла в ресторан даже не улыбнувшись ему.       Моя милая маленькая Омега, почему ты так расстроена? Жаждешь ли ты моего прикосновения, как я — твоего? Или ты действительно злишься на меня за что-то?       Когда они подошли к своему столу, хостес отодвинул для нее стул, и Гермиона тепло поблагодарила его. Драко почувствовал укол ревности. Она не улыбнулась ему, но улыбнулась человеку, подвинувшему ей стул. И это ему определенно не понравилось. Однако вместо того, чтобы прикусить язык, Драко задал вопрос, который мучил его.       — Я сделал что-то не так, Гермиона?       Она удивилась его прямоте и глубоко вздохнула.       — Нет. Мы никогда не говорили об этом, и я не должна обижаться на тебя…       — Что происходит? Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, Гермиона. Ты держишь это в себе и пытаешься отгородиться от меня. Возможно, я еще не могу ощущать твои эмоции, но я не забыл, что ты частенько не можешь разобраться с собственными чувствами.       Гермиона гневно посмотрела на него.       — Спасибо, Малфой, — выплюнула она, подчеркивая его фамилию.       — Нет проблем, Грейнджер, — ответил он тем же.       Драко наблюдал за ее размышлениями о том, как насыпать соли ему на рану. В конце концов, Гермиона не напомнила ему, что ее фамилия сейчас Уизли.       — Я передумала, — сказала она. — Мы не можем вести этот разговор здесь. Нам нужно куда-нибудь в более уединенное место.       Драко ухмыльнулся и встал, протягивая ей руку, чтобы помочь подняться.       — Я могу сама справиться, Малфой. Я не какая-то идиотка, постоянно нуждающаяся в твоей помощи, — фыркнула Гермиона.       Быстрым шагом она направилась к выходу, и он последовал за ней. Драко нравилось идти позади нее, когда она была в таком состоянии, из-за разочарования ее аромат распространялся сильнее, а бедра восхитительно покачивались. Он знал, что она раздражена, но ничего не мог с собой поделать. Он любил раздражать Гермиону Грейнджер с одиннадцати лет.       Драко оглянулся и схватил ее за руку. Она повернулась к нему лицом, и он потянул ее в переулок, ведя в сторону лондонской квартиры Малфоев. Войдя внутрь, он бросил Гоменум ревелио, чтобы убедиться, что здесь нет Астории, и вызвал домового эльфа.       — Мастер Драко, — пискнула Дарси. — Что я могу для вас сделать?       — Дарси, пожалуйста, принеси нам обед. То, что у тебя под рукой. Есть что-нибудь, что ты не ешь, Гермиона? — спросил Драко.       — Нет, я ем почти все. Тебе не нужно беспокоиться обо мне, Дарси. Я уверена, все, что ты нам принесешь, будет великолепным, — ответила Гермиона, улыбаясь маленькому эльфу.       Я почти забыл, что она любит эльфов. Я никогда не видел, чтобы кто-то относился к ним так доброжелательно.       — Спасибо, Дарси, — бросил Драко, сосредоточив свое внимание на Гермионе.       — Твоя жена приходила в мою аптеку, — начала она. — И довольно мило сообщила мне, что ты хочешь, чтобы она забеременела.       Драко замер, не зная, что сказать разгневанной ведьме, сидящей напротив него. Астория каким-то образом узнала о них и столкнулась с ней? Или это была просто ревность?       Гермиона продолжила:       — Она сказала, что не готова быть матерью, и купила противозачаточное зелье. Затем она сказала мне, что не может допустить, чтобы еще одного Малфоя вырастили как сторонника превосходства чистой крови…       — ЧТО?! ЧТО ОНА СКАЗАЛА?! — закричал Драко.       — Успокойся, Драко! Она сказала, что беспокоится о том, как будут воспитываться ваши дети…       — Грейнджер, как, черт возьми, я могу успокоиться?! Ты же не думаешь, что я буду воспитывать своего ребенка так, как Люциус воспитывал меня! Разве ты не знаешь, что я не такой? — зарычал Драко.       — На самом деле, если ты перестанешь быть придурком и прекратишь меня перебивать… Я сказала ей, что она ошибается, и я думаю, что ты изменился! — разочарованно выпалила Гермиона       Драко увидел в ее глазах искренность. Очевидно, она верила в то, что говорила, поэтому он не мог понять из-за чего она так сердилась с самого начала встречи.       Ты же понимаешь меня. И знаешь, что я никогда не буду вести себя как раньше, независимо от обстоятельств.       — Спасибо, Гермиона. То, что ты защищаешь меня, очень много значит, — тихо сказал Драко.       Она кивнула.       — А ещё Астория не хочет портить свое идеальное тело беременностью.       Драко ухмыльнулся.       — Если ты пытался заставить ее забеременеть, чтобы разорвать контракт, — продолжала Гермиона, — это невозможно еще как минимум три месяца, Драко. Я не могла отказаться продать ей противозачаточное. Я не думала, что ты все еще… — Гермиона замолчала.       Так вот в чем дело! Она была расстроена тем, что он спал с Асторией.       — Гермиона, мы были вместе всего два раза после Бала. Я не был уверен, чем все закончится, поэтому не хотел, чтобы она чувствовала, что меня не интересует секс. Если ты останешься с Уизли, я тоже хотел бы сохранить брак, — объяснил Драко, надеясь, что она поймет.       — Я понимаю, Драко. Правда, понимаю. Я ревновала и злилась, но я знаю, что на самом деле не имею на это права. Как я уже сказала, мы ни о чем таком раньше не говорили, и вы женаты. Мы даже не любовники, так что я не могу ставить тебе никаких условий, — пробормотала она.       Драко нежно провел кончиками пальцев по ее щеке.       — Гермиона, сколько еще ты собираешься сопротивляться?       Пожалуйста, перестань сопротивляться. Я ждал достаточно долго, и теперь, когда ты рядом, это ожидание убивает меня. Мне нужно прикоснуться к тебе, попробовать на вкус и сделать своей, моя милая Гермиона. Моя омега. Моя, навсегда моя.       — Я уже говорила тебе, Драко. Мне кажется, что все развивается слишком быстро. Я знаю, что хочу тебя, и я знаю, что с Роном ничего не получится. Мы с тобой почти не общались последние пять лет, а теперь все возвращается. Как ты и сказал, я часто не могу разобраться с собственными чувствами. Я не могу собрать свои гребаные мысли, даже если мы не находимся вместе, — ответила Гермиона.       — Я не буду давить на тебя, любимая, но уверен, что все будет становиться только сложнее. Это невозможно полностью контролировать. Твой запах становится сильнее каждый раз, когда мы встречаемся, и я уверен, что мой тоже, — заявил Драко.       — Да, — подтвердила она. — И я это знаю, Драко. Я просмотрела все свои воспоминания о любом нашем контакте во время войны и сразу после нее в Омуте памяти, чтобы разобраться…       — И что же ты обнаружила? — в голосе Драко звучала надежда.       Он внимательно наблюдал за Гермионой и видел, как она пытается собраться с духом. Это было так мило и непохоже на нее. Драко не раз видел, как отважно она бросалась в бой, но когда дело касалось отношений, она терялась.       — Каждый раз, когда мы виделись, от Поместья до Выручай-комнаты и Большого зала, я всегда беспокоилась о тебе. Больше, чем кто-либо другой, исключая Гарри по очевидным причинам, — призналась она.       — И что это значит, Гермиона? — спросил он, желая, чтобы она продолжала.       — Это значит, что я любила тебя, Драко. В то время я сомневалась, потому что в первую очередь нас влекло друг к другу физически. Но какая еще причина заставляла меня беспокоиться о тебе всякий раз, когда ты оказывался в поле моего зрения?       Драко почувствовал, как его сердце заколотилось, и подумал, что сначала ослышался. Но тут Гермиона подняла голову и посмотрела ему в глаза, неуверенно улыбаясь.       — Значит, ты не думала обо мне, пока не увидела? — спросил Драко, пытаясь представить картину целиком.       — Нет, после той ночи, когда ты показал мне Темную Метку, и я поговорила с Дамблдором и Снейпом, я задвинула все мысли о тебе на задворки сознания. Тогда у меня не было времени разбираться с этим. Я знала, что начинается настоящая война, и я должна помочь Гарри, — объяснила она.       Дарси вернулась с подносом и поставила его на обеденный стол.       — Мастер Драко, еда под Стазисом пока не понадобится вам, — пискнула она и снова исчезла.       Гермиона решила продолжить разговор.       — Дамблдор рассказал нам о крестражах и оставил инструкции, чтобы найти и уничтожить их, но, честно говоря, мы понятия не имели, с чего начать поиски. С августа и до того, как мы ворвались в Министерство, мы постоянно обдумывали дальнейшие действия. Уверена, ты можешь догадаться, кто был ответственен за чтение и исследование.       Драко улыбнулся.       — Что, Поттер не мог разобраться во всем сам?       — На самом деле, я несколько месяцев отговаривала его от возвращения в Хогвартс. Гарри понимал Волдеморта, и почему он хотел спрятать крестражи в определенных местах, вероятно, потому, что в Гарри была его частичка, — призналась Гермиона. — Мы можем поговорить о подробностях позже. Я старалась не думать о тебе, пока бодрствовала. Но ты мне часто снился.       Ты был в моих снах в течение многих лет. Я никогда не смогу забыть тебя.       Гермиона глубоко вздохнула и посмотрела ему в глаза.       — Самые важные воспоминания остались со дня последней битвы. После того, как мы с Роном вошли в Тайную комнату — не перебивай, я объясню все после — мы поцеловались в первый раз. Я почти не испытала… э-эм… возбуждения, особенно по сравнению с тем, как я впервые поцеловала тебя, хотя в тот момент у меня не было к тебе никаких чувств.       Драко наблюдал, как она нервно играла со своими волосами, собирая их в пучок на макушке, а затем распуская обратно. Это было немного нелепо, но показалось ему завораживающим.       — Это случилось прямо перед Выручай-Комнатой. Драко, я искренне хотела, чтобы мы нашли друг друга раньше в тот день, потому что, когда я увидела тебя с Крэббом и Гойлом, мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Если бы я испытала это чувство заранее, не думаю, что стала бы целовать Рона…       — Продолжай, милая. Тебе нужно выговориться. Я вижу, что ты волнуешься, но если тебе от этого легче, я рядом, — успокоил Драко.       — Когда я думала, что ты погиб в Адском огне, моя выдержка исчезла. Я плакала, сидя на метле, держась за Рона, и все, что я могла видеть, было твое лицо… А потом Гарри спас тебя, и я хотела забраться к тебе на колени в том коридоре и целовать тебя до потери сознания, — продолжала она.       Драко кивнул.       — Но ты не могла. Поттер, Уизли и Гойл были там.       Она вздохнула и продолжила рассказ.       — Верно, а потом Фреда Уизли убили в том же коридоре, и нам пришлось идти дальше. Это был ад — пытаться оттащить Рона от его брата. Последний крестраж, за исключением Нагайны и технически Гарри, был уничтожен в Адском огне, поэтому нам пришлось искать Волдеморта. Чем слабее становился Волдеморт, тем легче было Гарри проникнуть в его разум. Он был в Визжащей хижине с твоим отцом, поэтому мы направились туда, но снова столкнулись с тобой…       — На лестнице. Вы снова спасли меня, — понял Драко.       Гермиона улыбнулась.       — Да. Волдеморт приказал твоему отцу найти Снейпа, хотя он хотел пойти в школу и найти тебя. Когда нам наконец удалось туда добраться, мы увидели, что Волдеморт разговаривает со Снейпом, а Нагайна окутана защитным щитом. Внезапно Волдеморт приказал ей убить профессора.       Драко быстро сообразил:       — Он думал, что Снейп был хозяином Бузинной палочки.       Гермиона заметила легкое колебание в его голосе.       — Драко, это не твоя вина. Даже если бы Снейп был её хозяином, я не уверена, что она перешла бы к нему. Ведь Нагайна выполняла его волю, а сам он никогда не обезоруживал профессора.       — Мы разберемся с этим позже. Я хочу послушать о том, как ты поняла, что любишь меня, — сказал Драко, откладывая на будущее анализ своих чувств к Снейпу.       Гермиона рассмеялась.       — Точно. Снейп был еще жив после того, как Волдеморт покинул хижину, но у нас не было возможности спасти его. Мы не могли быстро достать противоядие. Он отдал воспоминания, и Гарри отправился в кабинет директора, чтобы просмотреть их. Так Гарри узнал, что должен умереть.       — Мерлин, Грейнджер, это слишком длинная история о вещах, которые к нам не относятся, — поддразнил Драко.       — Драко Люциус Малфой, все происходящее в тот день имеет значение! — проворчала Гермиона.       Он заметил, что она насмешливо смотрит на него, и жестом предложил ей продолжать.       — В то время, когда Волдеморт остановил битву, я пошла в Большой зал, чтобы побыть с семьей Уизли. Мы узнали, что помимо Фреда, были убиты Римус и Тонкс, и это было невыносимо… тяжело. Душераздирающе. Я уверена, ты можешь понять. Рон просто вцепился в меня. Он нуждался во мне, а я была так убита горем. Мы просто обнимали друг друга, думая, что Гарри мертв, — сказала она, и ее голос дрогнул.       Драко заметил, что из ее глаз выскользнули слезинки, и придвинулся поближе, чтобы вытереть их.       — Когда битва началась снова, Беллатриса пришла за мной. Каким-то образом Джинни и Луна оказались рядом, так что я была не одна. Я могу постоять за себя в поединке, но не против такой сумасшедшей как она. А потом миссис Уизли убила ее, и я начала осматривать комнату. Я искала тебя, Гарри и Рона одновременно. Я нигде не могла тебя увидеть, и начала паниковать, но затем Гарри и Волдеморт сразились на дуэли.       Драко знал, что приближается важная часть истории.       — А потом все закончилось, и я почувствовала огромное облегчение. Гарри был жив, и Рон тоже. Я все оглядывалась по сторонам, а потом увидела тебя с родителями. Я колебалась всего секунду, а потом ты посмотрел на меня, и я замерла. На мгновение я растворилась в тебе, и мое сердце бешено заколотилось. Из-за этой нерешительности Рон успел подойти, схватить меня и поцеловать. Я так и не смогла осознать, что чувствовала в тот момент, — объяснила Гермиона.       — Грейнджер, мои родители все равно не были бы рады нашему воссоединению и поцелуям на глазах у всех в Большом зале. Это точно привело бы к сложностям, — заметил Драко.       — Я знаю. Наши отношения никогда не были и не будут легкими. Рон, из-за того поцелуя, наверное, подумал бы, что ты применил ко мне Империус. Но когда я оглянулась назад, мне все стало совершенно ясно. Я была влюблена в тебя. То, что случилось во время войны, просто не имело значения, — призналась Гермиона.       — Поэтому ты дала показания в защиту? — спросил Драко.       — Отчасти. Я знала, что ты никого не убивал. Знала, что ты выполнял приказ Волдеморта, чтобы выжить и спасти свою мать. Ты был несовершеннолетним, когда все это началось. И хотя возможность другого выбора существовала, я понимаю, почему ты сделал то, что сделал.       Драко опустил взгляд и вдруг понял, что они держатся за руки. Интересно, когда это случилось и почему он не заметил этого до сих пор? Он провел большим пальцем по тыльной стороне ее руки, и Гермиона тоже посмотрела вниз.       — Когда мы начали держаться за руки? — спросила она, выглядя озадаченной.       Драко улыбнулся.       — Понятия не имею. Думаю, после того, как я вытер твои слезы.       — Хорошо. Я собираюсь закончить свой рассказ, а затем мы сможем поесть. Увидев тебя после суда, я была так рада, что с тебя сняли все обвинения. Мне казалось, что с моих плеч свалился огромный груз. Ты пришел за мной, и я наконец почувствовала себя живой, но толком не успела осознать это из-за Рона. Он не отпускал мою руку.       — Думаешь, он знал, что между нами что-то было? — засомневался Драко.       — Я пыталась понять. К этому моменту он уже знал, что я омега. Я думаю, он также знал, что ты альфа. Но он не знал, что я была с тобой. Я честно рассказала о своем прошлом. Я просто не сказала ему, что это ты, — ответила Гермиона.       Она встала и потянула его за собой. Ее руки обвились вокруг его шеи, и она посмотрела ему в глаза. Он обнял Гермиону за талию и притянул ближе, начиная теряться в ее запахе.       — Драко, мне очень жаль, что я не смогла разобраться в своих чувствах. Мне очень жаль, что мы потеряли пять лет. Мне очень жаль, что я никогда не пыталась поговорить с тобой до того, как вышла замуж. Я знаю, что никто не понял бы наших отношений, если бы мы открылись после битвы, но я все равно должна была прийти к тебе.       — Гермиона, — начал он, — что ты говоришь?       — Я говорю, что люблю тебя. Я говорю, что никогда не переставала любить тебя и, вероятно, никогда не перестану. Я говорю, что больше не хочу бороться с этим… Если ты хочешь быть со мной.       Ты моя, все еще моя, навсегда моя. Наконец-то ты поняла это и признала. Ты нуждаешься во мне, как я нуждался в тебе все время.       — Я сказал, что никогда не отпущу тебя, и сдержу слово, Гермиона. Конечно, я хочу быть с тобой, — ответил он.       Гермиона улыбнулась и погладила кончиками пальцев шею Драко, слегка задевая ногтями ту часть, которая, как он теперь знал, было запаховой железой.       — Спасибо, Драко, что заставил меня подумать об этом, а затем поговорить с тобой. Я знаю, что нам предстоит долгий путь, и знаю, что тебе будет трудно, если не невозможно, развестись с Асторией…       Драко страстно поцеловал ее, чтобы остановить бессвязное бормотание.       — Верь в меня, любовь моя. У нас все получится.