Смотрящий без страха

Пять минут и я полностью в трезвом уме, собран и готов хоть прямо сейчас принимать самого Императора. Уже в рекордные сроки одевшись и сделав себе незамысловатый хвост, я уточнил, насколько скоро прибудет отец. Цижень разгладил смятое письмо, перечитал, щурясь, и выдал: После обеда. Я посмотрел через окно на только-только показавшееся из-за горизонта солнце и попросил повторить. Многоуважаемый Глава ордена Вэнь уведомил, что изволит около двух часов дня прибыть в Облачные Глубины с дружеским визитом и чтобы проведать свою кровиночку. Погладив рукоятку меча, я отвёл глаза от окна и медленно оглядел комнату. Мой взгляд упал на горячо любимый матерный томик. Я улыбнулся так, будто познал Нирвану, дзен и прочие прелести, и взял его в руки, поглаживая корешок. Повернулся к Циженю, сидящему рядом с кроватью и настороженно смотрящему на меня. Прикрыл глаза, улыбнулся шире и… От души приложил его по лбу книжечкой аки библией. - Во имя отца, сына и святого духа, чтоб ты сдох! - Орал я на пыхтящего, инстинктивно прикрывшего себя руками друга. Дальнейшие мои излияния цензуре и пониманию не поддавались, я просто бегал по всему домику за строгим и холодным Главой Лань, воинственно размахивая бедной книгой и обещая специально для него изобрести механические часы, встроить туда почасовую вибрацию и засунуть ему поглубже в место, о котором в приличном обществе не говорят. Чтоб всегда знал, сколько времени, да. То ли спят все вокруг слишком крепко, то ли орал я недостаточно громко, но, что странно, спасать меня так никто и не прибежал. Сразу видно как сильно меня тут любят. Через какое-то время я выдохся, резко остановился и просто улёгся на пол посреди комнаты, бессмысленно уставившись в потолок. Гнев поутих, недосып стал чувствоваться как никогда, но спать уже не хотелось. Цижень молча лёг рядом со мной на пол. После пары минут задумчивого молчания я уточнил: - А нахера, собсна, меня разбудили так рано? - Как только прочитал о неожиданном визите, так сразу и поспешил к тебе, не вдаваясь в подробности. Нам с тобой надо ещё провернуть одно дельце, которое нельзя откладывать, раз уж Вэнь Жохань изволил явиться так скоро и неожиданно. - Конкретнее. - Совет старейшин выдал распоряжение оградить твои художества от членов ордена. Хотят закрыть новой постройкой или засадить деревьями. Помнишь о записках, в которых ты вежливо посоветовал старикам не лезть не в своё дело? Думаю, пришло время доказать, что то всё были не пустые угрозы. Да и разве ты не хочешь проучить их за грубость в отношении своих любимцев? - Вопрос исчерпан, пойду будить Вэнь Нина и Мэн Яо. А-Цин и Сюэ Ян пусть отдыхают. - Я к племянникам, они тоже были не в восторге. - Сбор у меня через двадцать минут. - По рукам. Так порешив, мы встали и разошлись. Я побежал в гостевые покои Мэн Яо и Гномика, к счастью, они поселились вместе. Тихо проникнув в дом и подойдя к кроватями, я начал трясти спящих мальчиков, шепча: - Рота подъём! Колхоз не ждёт! А-Яо вскинулся, дико заозирался, выпучив глаза, но, увидев, что это всего лишь я, лёг обратно и неразборчиво пробормотал явно матерный посыл и просьбу не ехать кукухой с утра пораньше. Ну, или ехать, но в одиночку и подальше отсюда, не мешая нормальным людям спать. Вэнь Нин вообще не отреагировал, продолжая сопеть в подушку. Фу такими быть. - Старейшины с разрисованными лицами… - Как настоящий змей-искуситель прошептал я. - Старейшины с разрисованными лицами… - Медленно открывая глаза, зачарованно повторил Вэнь Нин. - О небеса, я хочу это увидеть! - В полном восторге прошептал Мэн Яо, моментально просыпаясь и забывая о возмущении. На сборы, во время которых я объяснил ситуацию, ушло десять минут. Участие самого Главы Лань в нашей авантюре ребят сильно напрягло, но я постарался их успокоить словами о том, что он - свой мужик, и ему можно доверять. Помогло не очень, но отступать парни не стали. Это я ещё не сказал, что всё происходящее - идея непосредственно Лань Циженя. Но пусть это будет тайной, пусть думают, что это я его неведомым образом уломал, нам не нужны лишние вопросы. Чтобы не сильно бросаться в глаза и не выдавать себя по-глупому, ребята проигнорировали клановые ханьфу и одели простую верхнюю одежду, в которой путешествовали с наставниками. Закончив со сборами, мы пошли ко мне, благо недалеко. У себя я, пользуясь светом восходящего солнца, тоже быстро переоделся в неприметную одежду, ставшую мне уже почти родной и привычной. Затянув пояс, я бережно поднял спящего хамелеона, неизменно сопровождающего меня во всех вылазках, и привычно засунул за пазуху. После я полез в мешочек и вытащил несколько небольших, пока не использованных баночек с краской. В них я, незаметно для оглядывающих мою комнату друзей, добавил всего каплю раствора - краска будет стойкой, но всё же смоется через неделю-две, ну или через месяц. А вот в красную краску бахнул от души, но уже оригинального рецепта, для одежды. Через назначенное время появился Цижень с племянниками, все трое тоже сменили бело-голубые ханьфу на серые. Обе стороны оглядели друг-друга настороженно, но поздоровались кивками. Рань была несусветная, но глаза нашей импровизированной группки мстителей предвкушающе горели. Мы, неслышно ступая по траве, перебежками добрались до зданий, в которых жили старейшины. Лань Цижень применил клановую технику усыпления, я заполировал сонным травами от Вэнь Цин, распылив порошок в каждое окно, и мы повлазили в окна. Обязанности распределили для максимально быстрого выполнения плана. Я, Мэн Яо и Лань Ванцзи брали на себя одну половину, а Лань Сичень и Вэнь Нин - другую. Цижень согласился стоять на стрёме. Так и получилось, что мы максимально незаметно, а на деле тихо ржа как кони, выводили узорчики на лицах спящих стариков, превращая их в неведомых чудищ. Чисто моё мнение: Морщинистая кожа - не лучший холст в моей жизни, но получилось весьма и весьма неплохо, даже впечатляюще. Последнюю комнату я оставил ребятам, сам решив сделать ещё один сюрприз, отправившись украшать ханьфу. Это чтобы наверняка поняли, что злить таинственного художника не надо. Я вновь прошёлся по всем комнатам, заглядывая в каждый шкаф и каждый предмет одежды, который нашёл, украшая красным цветочком, бабочкой или ещё чем-то незначительным, но портящим общую возвышенную незапятнанную картину. Одежду обязательно попытаются отстирать, а в момент взаимодействия с водой краска сделает своё дело и окрасит всё в дивный розовый цвет. Закончив акт хулиганства, все мы довольно переглянулись, тихо попрощались и разошлись по комнатам. В итоге: удовлетворение от пакости, месть за грубости, и Цижень, негласно ставший кумиром нашей компании, с трудом верящей, что только что они хулиганили не просто при поддержке Главы Лань, известного своей строгостью и несгибаемым желанием следовать правилам, этот самый Глава ещё и с видимым удовольствием принимал в проделках прямое участие! Он, правда, стребовал обещание молчать об этом, подкрепив вежливые слова стальным взглядом, но зато все теперь укрепились во мнении, что не такая уж он и ледышка, а очень даже человек. Даже неплохой. Кстати, нужно ли упоминать, что потом все мы получили трёпку от Вэнь Цин за то, что не разбудили её и не дали поучаствовать в веселье?

***

После обеда я невозмутимо стоял рядом с воротами Гусу, ожидая прибытия Главы солнечного ордена. Настроение было прекрасное: По Облачным Глубинам, несмотря на запрет сплетничать, прокатилась новость о том, что внезапно старейшины ордена Гусу Лань поголовно решили уйти в уединение. Причина такого единодушия оставалась загадкой, но кто-то выдвигал версию о подхваченном проклятии, утверждая, что видел лицо одного из обсуждаемых, и что это самое лицо было обезображено до неузнаваемости, ни капли не напоминая человеческое. Подтверждало эти слухи то, что утром к старейшинам был вызван лекарь, задержавшийся у них надолго. Мы с ребятами, не сговариваясь, делали непричастный и изумлённый вид, внутри покатываясь со смеху. Вот, наконец, показалась знакомая фигура на мече, заставляя меня встрепенуться. Через несколько минут на землю перед воротами в орден ступил один из самых неоднозначных заклинателей нашего времени - Вэнь Жохань. Адепты немедленно пропустили его, поприветствовав низкими поклонами, и он подошёл ко мне, сложив руки за спиной. Напустив на себя серьёзный, вежливый вид, я поприветствовал его по всем правилам этикета. Руки в замок перед собой, идеально выверенный поклон, покорно опущенные глаза. Притворяюсь приличным заклинателем, короче. Мой учитель по этикету рыдал бы от счастья. - Рад вас видеть, отец. Как прошёл ваш путь? - Сносно, - невозмутимо ответили мне и жестом приказали следовать за собой. Так и шли, молча, пока не скрылись от взглядов учеников, охраняющих ворота, и не остались в одиночестве. Не успел я и пикнуть, как был подхвачен сильными руками и с силой прижат к чужому мускулистому телу. Рёбра хрустнули, а я натужно крякнул, но не сопротивлялся. Во-первых - бесполезно, что Верховному Заклинателю мои потуги? Во-вторых - пусть отец успокоится, за неделю стресс наверняка накопился, нам тут трупов не надо. А в-третьих… Я тоже скучал. Вэнь Жохань тихо выдохнул мне в макушку и усадил меня на руки таким образом, что я сидел лицом к нему, немного возвышаясь. Мы встретились с ним взглядами, и я непроизвольно вздрогнул. Ранее кроваво-карие глаза отца стали багрово-чёрными, безумие алыми всполохами вспыхивало в радужке. Максимально расслабившись, не показывая и толики своего беспокойства, я, под внимательным взглядом, протянул руки к лицу напротив и зарылся пальцами в длинные волосы, перебирая пряди и массируя кожу головы. Багровые глаза прикрылись от удовольствия. Кажется, мы будем жить. Здешние обитатели должны быть мне благодарны, я только что спас их жизни. Мы так постояли минуту-две, а потом меня опустили на землю. Я снова посмотрел на отца и неслышно облегчённо вздохнул - чужие глаза прояснились, вернулась знакомая озорная нотка. - Как поживают Вэнь Сюй и Чжулю? - Начал я неспешную беседу, ведя за собой задумчиво оглядывающего окружающие виды отца. - Страшно скучают и чуть ли не воют, привыкли, что ты под ногами путаешься и куда-то таскаешь, - хмыкнули мне в ответ. - А ты почему один? Где все твои питомцы? - Отсыпаются после шалостей, - сразу сдал нас с потрохами, не отреагировав на очередное представление моих ребят как питомцев. С отцом спорить - только себе нервы тратить. Вэнь Жохань так и так прознает про нашу шалость, больше подумать не на кого, он нас слишком хорошо знает. А так хоть злиться не будет, что не сказали. - Таки устроили переполох, чертята? Неужели даже Вэнь Нина втянул? - Он сам очень активно втянулся! - Сразу открестился я от обвинений. И правда, наш скромный Гномик усердствовал чуть ли не больше всех. - Вот как, совсем развратил ты малыша. И, к слову, куда мы идём? Очнулся, не прошло и года. - Сначала ко мне, потом к Главе Лань. Увы, у него появились непредвиденные дела, и он не смог встретить тебя как подобает. Судя по кое-чьей довольной морде, Циженю этот косяк ещё припомнят. До моего гостевого домика мы дошли без приключений. Рядом с ним расположились ребята, кто сидя на небольшой веранде, а кто просто развалившись на яркой зелёной траве. Сичень опять утащил Сюэ Яна к врачу, Цижень разбирался с истерящими старейшинами, а остальная компания была занята оживлённым диспутом, яро доказывая друг-дружке свою точку зрения, так что заметили нас только когда мы уже близко подошли. Первым нас заметил мирно пьющий чай Лань Ванцзи, сразу же вставший и склонившийся в поклоне. Следом всполошились и остальные, поспешно вскакивая и нестройно приветствуя Главу ордена Вэнь. Такая реакция позабавила Вэнь Жоханя, так что он только усмехнулся уголком губ и внимательно посмотрел на занервничавшего под тёмным взглядом Лань Чжаня. К превеликому счастью, комментировать пополнение в компании отец никак не стал, вместо этого он запросил у Вэнь Цин, Вэнь Нина и Мэн Яо доклад об успехах, достигнутых за время их отсутствия в ордене. Лань Чжань тихонько свалил под предлогом найти старшего брата и дядю. Пока мои друзья исповедовались, отец зашёл в мою временную обитель и начал осматривать изнутри. Вышел хмурым и возмутился тем, как скудно приняли одного из наследников Великого Ордена. Не удивительно - после кричащей роскоши дворца, в котором я имею счастье проживать, любое поместье покажется бедным сараем. - Отец, ну они же монахи и праведники, а не павлины из ордена Цзинь. Откровенно говоря, я предпочёл бы проживать тут, в утончённом доме с аскетичной обстановкой, зато прекрасными видами, чем в башне Золотого Карпа, где, куда не плюнь - разврат и позолота! Не то чтобы я хоть раз в жизни был в резиденции ордена Цзинь и знал тамошний интерьер, но всё же я старательно увещевал придирчивого родителя, доказывая, что здешний стиль жизни - отнюдь не повод развязывать войну или отрывать кому-нибудь голову. Чтобы отвлечь отца от кровожадных мыслей, я решил поведать ему о Сюэ Яне. Не успел я закончить фразу о новом подопечном, как родитель отозвался, приподняв бровь: - А-Чао, ещё один, серьёзно? Да где ты их находишь, таких всех из себя несчастных и перспективных? Пришлось срочно переводить стрелки, уверяя, что на этот раз постаралась сестрица Цин, а не я, просто мой альтруизм заразен. И вообще, в этот раз заботу о малыше взял на себя Глава Лань, так что не волнуйся. Вскоре разговор перешёл на новости и мы поведали о "Таинственных настенных рисунках, что не выходит уничтожить" и внезапному рвению старейшин дружно свалить в уединение. Говоря о рисунках, дети хихикали и косились на меня. Они были свято уверены что это моих рук дело, но я делал независимую мину и собирался отрицать свою причастность до последнего. Это сейчас им весело, а потом они увидят рисунки и у них появятся закономерный вопросы по типу "Где и когда ты научился так рисовать?" , "Что это за существа? Откуда ты взял их образы?" и по типу того. Ничего нового. А я не хочу ничего объяснять! А по поводу краски, что мы использовали сегодня, скажу, что с самого начала планировал раскрасить кому-нибудь лицо, да всё возможности не было. В общем, оборону буду держать до конца. На неуважение в нашу сторону, кстати, жаловаться всё-таки не стали. Не хотелось, тем более мы уже отомстили. Отцу стало скучно и он пошёл осматривать окрестности. Ребята, как настоящие друзья, разбежались кто-куда, оставив на меня все проблемы, а через несколько минут прибыл Глава Лань. Возвышенный такой, подбородок высоко, шагает плавно, будто плывёт, и не скажешь, что это с ним, пьяненьким и весёлым, я искал приключения на задницу, и что это он сегодня стоял на шухере, пока мы пакостили. Огляделся и, не увидев никого, вопросительно взглянул на меня. Я покачал головой и похлопал ладонью по дереву веранды, на которой сидел. Цижень осторожно умостился и я спросил: - Как прошло? Кислое лицо стало мне ответом. - Требуют найти виновника и чуть ли огнём не дышат. Кстати, хорошая новость. - Умер кто-то? - Почти, но тоже неплохо. Некоторые вредные личности, с утра увидевшие своё отражение, схватили искажение Ци. Кого-то добили розовые ханьфу. А наш с тобой общий неприятный знакомый вообще инфаркт словил! Никто копыта не откинул, но, думаю, за это следует выпить. - В меню только чай. - Ни слова больше, наливай. Так и сидели, хлебали из пиалок напиток слабого зелёного цвета. Словами не передать, как сильно они меня бесили своей микроскопичностью и малым объёмом. В очередной раз сёрбнув чаем, Цижень спросил а где, собсна, мой приснопамятный папочка? - Гуляет. Набирайся терпения, он тебе все нервы по струнке переберёт. Кстати, постарайся его не провоцировать, иначе за твои дальнейшие жизнь и здоровье я не отвечаю, он ныне бешеный. - Ты настоящий друг, спасибо за поддержку, прям камень с души упал, - сострил Лань, скривившись, отложил пиалу и поднялся, отходя ближе к деревьям. Как часто водится, по закону подлости именно в этот момент из леса вышел человек, о котором был разговор. Цижень его не видел, так как стоял спиной, засмотревшись на какую-то птичку, сидящую на ветке совсем рядом. А вот Вэнь Жохань его очень даже видел. Дьявольски ухмыльнувшись, он приказал мне жестом молчать и, словно хищник, беззвучно стал подбираться к своей жертве, которую явно собирался напугать до сердечного приступа. Я просто беспомощно смотрел. Я действительно хочу помочь своему близкому другу, но ничего не могу с собой поделать. Сейчас отец в такой кондиции, что даже я, с атрофированным до моего рождения чувством самосохранения, просто наяву слышу, как интуиция благим матом орёт об опасности и велит мне срочно притвориться мёртвым и не отсвечивать, или забиться в самую далёкую и глубокую нору и смиренно ждать, пока буря пройдёт. Отец никогда не поднимал на меня руку. Кричал на меня и ругал он лишь по одному поводу, единственный раз в жизни - когда я только начал сбегать в сад. Я, пожалуй, люблю его как родителя, но сейчас как никогда понимаешь, что Глава Вэнь не по лепестками роз поднялся на трон и что весь континент опасается его не просто так. К счастью или нет, планам Вэнь Жоханя помешала обыкновенная птичка, за которой наблюдал Цижень. В отличии от человека, крадущегося хищника она вскоре заметила, поэтому сорвалась с ветки и, мазнув крылом по щеке Циженя, улетела. А сам Цижень резко обернулся и его глаза встретились с глазами Главы Вэнь. Переглядки как-то затянулись, мне, стороннему наблюдателю, вдруг стало несколько неловко. На всякий случай я присмотрелся к отцу, чтобы понять, стоит ли хватать Ланя и бежать куда глаза глядят, или можно оставить этих двоих с уверенностью, что они не переубивают друг-друга. Я ожидал увидеть в отцовском взгляде всё что угодно - ярость, недовольство, веселье, напряжение, жажду убийства, но только не то, что голодная тьма вдруг отступит, покорно свернувшись на дне зрачков, и не светлый проблеск в глазах. Мой лучший друг и товарищ по неприятностям с моим отцом напряжённо стояли друг напротив друга, не отводя глаз, а у меня внезапно возникло чувство, будто я пришёл не вовремя и застал их целующимися взасос. Что это за неловкость, где моя невозмутимость?! И я просто свалил, уверяя себя и свою паранойю в том, что сейчас Главы орденов Лань и Вэнь скорее потрахаются, чем убьют друг-друга. Чем бы это не закончилось, мне с моей бедной шаткой психикой лучше этого беспредела не видеть.