Реальность бытия

      — Я очень рада, что вы подружились.       Её улыбка была искренней, и с ней на лице Вероника казалась невероятно счастливой. Рука девушки сжимала мою, но я почему-то совсем ничего не чувствовал. Ещё вчера такое действие вызывало бурю эмоций вперемешку с лёгким возбуждением, но сегодня почему-то хотелось отдернуть кисть. Я чувствовал себя в странной книге четырнадцатилетней девочки, которая не сумела придумать логичный сюжет, поэтому написала это. В таком случае, одного я всё равно не понимаю: если она двинутая, я причём?       Я часто думаю об авторке своей книги. Это странно, но я представляю её, как часто грустную и депрессивную, умеющую соблазнить и не дать, но не обладающую какой-то уникальной внешностью. Она определённо недовольна своей внешностью, телом, интеллектом, способностями к писательству. Со стороны эта странная девушка может показаться милой, но на самом деле пишет о гейском сексе. У неё, наверное, частые ссоры в семье, проблемы с психикой и нет друзей. Либо же они есть, но та их не замечает. Типичный подросток, скажите вы. Но кто – вы? К кому я обращаюсь?       — Влад, у меня к тебе важный вопрос, — с серьёзным лицом поворачивается ко мне Кирилл.       — Да? — вздрогнув, вопрошаю я.       — Когда вы уже поженитесь? Я не молодею, скоро помру, а свадьбу увидеть обязан.       Вероника, смеясь, смотрит на меня, пока я странно смотрю на своего недавнего партнёра.       — Пошли покурим, — резко встав, говорю и тут же сажусь обратно, ибо в глазах потемнело.       — Пошли, — фирменно ухмыляясь, произносит кареглазый и подаёт мне руку. Я ухватываюсь за неё и иду за парнем на балкон, пока девушка провожает нас весёлым взглядом.       Выйдя на балкон за Кириллом, я прижимаю его к стеклу, закрытому занавеской с другой стороны и целую в губы. Он отвечает, но вскоре отстраняется и произносит страстным шёпотом:       — Какой же ты ненасытный.       — Зачем ты это делаешь? — спрашиваю я, кладя руку ему на щёку. — Чего ты хочешь?       — Я хочу, чтобы ты с ней расстался, сладкий. Я буду делать и говорить так частенько, чтобы тебя мучила совесть. Я знаю, что ты хороший мальчик, и всегда говоришь всё в лицо, не врёшь о чувствах, правда же? — Его улыбка неизменно сияет на милом личике.       — А с чего ты взял, что я с ней расстанусь? Думаешь, я выберу тебя?       — Скажи мне в лицо, что не любишь меня, тогда не буду вам мешать, — шепчет Кирилл. Его голос тысячами раскаленных ножей впивается мне в грудь, а слова, произносимые им, заставляют невольно вздрогнуть.       — Ты тварь, — шепчу я и снова целую его, молясь, чтобы Вероника не решила проверить, как нам тут курится.       Он старательно отвечает, ласково гладя мою спину, я делаю то же, через его одежду нащупывая оставленные мною в процессе царапины.       — Котёнок, — шепчет Кирилл мне на ухо. — Будь моим, прошу. Я делал ошибки, большие ошибки, но ты ведь простишь? — его глаза скользят по моему лицу.       — Я давно простил, — говорю я в ответ и глажу его шею.       — Ты многого не знаешь, милый...       — Чего я не знаю?       — Когда-нибудь я скажу, обещаю. А сейчас... Сейчас ты просто наслаждайся, ладно?       — Тёплый нынче декабрь, — зачем-то шепчу я, потирая плечи.       — Да, странно, — кивает Кирилл, опускаясь передо мной на колени.       — Что ты делаешь? — восклицаю я, пытаясь поднять парня, но тот настойчиво спускает мои штаны и нижнее бельё и берёт в рот член.       Взгляд Кирилла пронзительно смотрит в мои глаза, создавая эффект странного оцепенения, и я могу лишь стоять и смотреть, в бесшумном стоне открывая рот.       Всё было хорошо, я чувствовал, что вот-вот кончу благодаря интенсивным движениям темноволосого. Его умелый язык ловко ласкал мой половой орган, пока я нежно гладил его по макушке. Я уже собирался излиться кареглазому прямо в рот, но балконная дверь отворилась...       Авторка, милая, что ты творишь?