***
Несмотря на раннее утро, Мондштадт бурлит жизнью: продавцы фруктов и овощей выкладывают товары из повозок, Флора опрыскивает цветы, дабы те не вяли так быстро, кузнец отбивал ритм кувалдой. И в штабе Ордо Фавониус дела обстояли так же. Только одна Лиза, пьющая чай, выделялась из суеты своим бездельем. Кэйя провел подругу на второй этаж, где расположился его кабинет. И из всего интерьера, взгляд выцепил вазу с лилиями каллы. Удивительно, что они всё ещё не завяли. — Присаживайся, — указав рукой на стул напротив, капитан разделил стол на две части, отодвигая одну из стопок листов к подруге. — Это ещё не всё, но было бы неплохо справиться сначала с этим. Взяв первый лист, Тенши хотелось перекреститься и сходить в собор. Кэйя не умеет писать разборчиво. Даже хиличурл пишет лучше. "Как только обменяю валюту, куплю печатную машину. Ибо этот почерк — оружие массового поражения" — округлила глаза она, проклиная, что согласилась помочь. — "О, точно. Мне нужно спросить про Ли Юэ." — Кэйя, — позвала она, отвлекая друга от листа. — Мне нужен сопровождающий в Ли Юэ. Ибо сидеть на твоей шее мне не нравится. — Рад, что тебе это не нравится. Мне тоже, — улыбнулся он, сложив руки домиком. — Спроси у Джинн. Но вряд ли меня отправят с тобой. Возможно Альбедо или Эолу, но не меня, — с тоской во взгляде сказал он, возвращаясь к бумагам. — Спроси у нее сейчас, чтобы было время на подбор кандидата. Послушавшись Кэйю, она спустилась на этаж к Джинн. С их прошлой встречи ничего не изменилось. Она будто и не вставала. Разве что из нового чашка кофе на столе. — Доброе утро, Джинн. Разговор есть, — начала Тенши, подсаживаясь к магистру. — Мне нужен сопровождающий в Ли Юэ. Сама я туда не доберусь. — Доброе, Ангел, — поприветствовала ее Джинн, отпив кофе. — Зачем тебе в Ли Юэ? Что-то случилось? — Кошелек Кэйи не резиновый. Нужно обменять деньги. Ибо неудобно перед Альберихом, — объяснила она. Вот что, а чувство, что она должна Кэйе ей не нравилось. Особенно должна из-за такой мелочи как мора. — Будь добра, найди мне сопровождающего. Я потеряюсь раньше, чем выйду за пределы города. — Сейчас все рыцари нагружены работой, — с досадой в голосе сказала Джинн, ощущая, что не помогла нуждающемуся. — Но до завтрашнего вечера я смогу узнать, кто сможет тебя сопроводить. Только подожди до завтра, хорошо? — Без проблем. Ты лучшая, Джинн, — широко улыбнулась Ангел, быстрым шагом покидая кабинет. — До завтра. Тенши буквально ввалилась в кабинет капитана кавалерии, чтобы обрадовать хорошей новостью: скоро она станет самодостаточной барышней и сможет сама за себя всё оплачивать. Даже сок в таверне. — Отлично, — довольно хлопнул в ладоши Кэйя, радуясь за сохранность моры в кошельке. — Оу.... — в кабинет после Тенши влетает Кли, запрыгивая на руки к Альбериху. — Что ты здесь делаешь, Кли? Ты разве не должна быть с Альбедо? — Братец Альбедо повесил на дверь табличку "Не беспокоить". Наверное, он занят чем-то очень важным, — объясняла Кли, энергично махая руками. — А братец Рэйзор занят охотой. Но я уже видела кабанов. Они страшные, — про кабанов Тенши полностью согласна. Нога уже не болит, но воспоминания об этой злополучной встрече останутся надолго. — Поэтому я пришла к своему братишке Кэйе. — Вот как. Но я тоже немного занят, — губы малышки надулись. Никто не хочет с ней играть. — Но если обещаешь вести себя тихо, то можешь остаться. А после мы прогуляемся и поиграем, по рукам? — девочка радостно закричала, но тут же прикрыла рот двумя руками, показывая жестом "тише". К общему удивлению и счастью, Кли вела себя тихо, заняв себя разрисовыванием пустых листов. Только возник вопрос, а откуда в кабинете капитана цветные карандаши? Ибо он их сюда не приносил. А кроме него здесь никого не может быть. Ангел иногда отвлекалась на малышку, проверяя чем та занята. Но каждый раз, когда отворачивалась, соболезновала Ноэлль, которой убирать этот бардак на полу. И в то же время она улыбалась, умиляясь корявым, но старательным рисункам Искорки. — Братец Кэйя, смотри, — дернув за рукав рубашки, Кли привлекла внимание Альбериха. Тот устало повернулся к ней, остановив взгляд на рисунке. — Тебе нравится? — Что это? — прищурившись спросил он. — Картошка? Но почему она синяя и красная? — всё ещё не понимал он, накидывая варианты в голове. — Стоп. Это я и Дилюк? Но почему мы картошки? — ему помогли догадаться лишь то, что у синей картошки была повязка, а у красной недовольное лицо. — И почему нет картошки Тенши? Это несправедливо. — Вы картошки, потому что Рэйзор любит картошку, — Кэйя и Тенши переглянулись, не улавливая связи. А возможно её там и нет. — И я не знаю, какой картошкой может быть сестрёнка Тенши. Коричневый это скучно. — Тогда смешай Кэйю и Дилюка, — предложила Ангел, не зная какой цвет ей бы подошёл лучше. — Должно получиться красиво. Кли вернулась в свой творческий уголок, рисуя новую картошку. Это выиграет ещё немного времени для работы. Ещё чуть-чуть и Кэйя останется один на один с отчётами, так как Тенши уйдёт на тренировку с Айлин. — Фиолетовый! — громко крикнула Кли́, удивляясь результату. — Если смешать синий и красный будет фиолетовый! — Да, ты молодец, Кли, — хвалит Кэйя, не рассчитывая, что малышка не знала такую простую вещь. — А ещё можешь к этим двум цветам добавить жёлтый. Так ты получишь зелёный и оранжевый, — объяснила ангел, побуждая малышку взять новый листок, дабы проверить всё самой.***
Айлин уже ждала на вчерашнем месте. Её глаза были полны решимости и желания учиться большему. Она не упускала ни слова, схватывая каждое. Вероятно, Тенши погорячилась вчера, говоря, что Айлин отвратительно сражается. Возможно из-за импульсивности у ученицы не получалось нанести удары правильно. Но сегодня всё гораздо лучше. Она увереннее нападала и наносила удары. Тенши даже подумывала, чтобы ненадолго оставить рукопашный бой, и вернуться к бою на мечах. Но решила повременить с этим. Дав наставления ученице, Ангел присела у дерева. Ночью не удалось поспать, возможно хоть сейчас можно будет прикрыть ненадолго глаза. Если что, Айлин знает, чем себя занять, так как ошибки они разобрали и девушка пообещала стать совершеннее. Проводив Айлин до гильдии Искателей приключений, где был ее отец, Тенши и Айлин разошлись, договорившись встретиться утром, дабы обсудить следующую тренировку. А под дверью в дом Ангела уже сидел капитан кавалерии. По скучающему лицу можно было понять, что он здесь давно. Выглядел он устало, наверное, гулял с Кли. — А почему не через окно? — Кэйя поднял голову, хитро улыбнувшись. Наверное, он пытался влететь в дом, но окна оказались закрыты. — Сейчас переоденусь и пойдём. Не скучай. Можешь себе чай пока что сделать.***
У двери в винокурню стояли горничные, сплетничая, отлынивая от работы. Странно, что Дилюк всё ещё их не уволил. — Добрый вечер, очаровательные дамы, — отвлек их Кэйя, кокетливо целуя руку одной из девушек. Те хором ахнули. — Дилюк не занят? — Добрый вечер, — поприветствовала та, чью руку продолжают бережно держать. — Господин предупредил о вашем визите. Попросил провести вас в сад. В саду горели фонарики, подсвечивая каменную дорожку. На плетеном стуле сидел Дилюк и внимательно читал книгу. Брови были сведены к переносице, а глаза сосредоточенно шли по строчкам, но, вероятно, прочитанное трудно понималось им, так как он часто промаргивался, не понимая и удивляясь содержанию. — Рад вас снова видеть, — закрыв книгу Дилюк положил ее на сиденье стула, чтобы не потерять. — А как я рад, — хитро улыбнулся Кэйя. Заприметив стул с пледом, он хотел занять именно его, но Дилюк схватил Альбериха за ворот жилетки, усаживая на противоположный стул, на котором, к сожалению, пледа нет. — В смысле? Я туда хочу. — Ха-ха, — безэмоционально позлорадствовала Тенши, так как место готовилось для нее. — Здесь я главная мерзлячка. А ты грейся своей шубой, — показав язык, она демонстративно развалилась на стуле, укрывшись, дабы позлить друга. Теперь ее очередь его бесить. — Ой, не сильно то и хотелось, — горделиво ответил Альберих, надув щёки. — Дилюк, ты плохой хозяин. — Зачем тебе плед? Просто застегни рубашку и станет гораздо теплее, — Дилюк давно пытается понять, почему Кэйе холодно, но тот одевается как на пляж. — Горничные сейчас принесут бокалы и я разолью вам. Скажите, что думаете. — Очень странно, что ты просишь об этом нас, а не сомелье, — подмечает Тенши, скидывая обувь, дабы не пачкать стул. — Я понимаю, что мы просились, но это было в шутку, — залезая с ногами, кутаясь в покрывало, она обращает внимание на Кэйю, что неодобрительно качает головой. Наверное, он в тот раз не шутил, в отличие от Ангела. — Сомелье уже попробовали и оценили. Но интересно ваше мнение, — Альберих подмечает неестественную для Дилюка фразу. Синеволосый даже вопросительно заглянул ему в глаза, так как сомневается в том, что это точно сказал его не самый доброжелательный брат. — В какой-то степени вы мои потенциальные клиенты. — Пей осторожно. Он его отравил. Я в этом уверен, — с серьезным лицом предупредил Кэйя, так как других причин быть таким любезным нет. — Ты странный. — Я не странный, я гостеприимный, — поправил его Рагнвиндр. — В этом и есть странность, — продолжал Кэйя. — Дважды гостеприимный. Кто ты и что сделал с Дилюком? — уже шутя добавил он, на что красноволосый глубоко вздохнул. Ещё пару минут мелкой перепалки, как подошла Хилли, неся на подносе три бокала, графин, тарелку с ягодами и винную бутылку. Расставив всё на столе, девушка предупредила, что ужин скоро будет готов, поклонилась и скрылась за дверью в особняк. — О, ты нам ещё ужин готовишь. Как мило с твоей стороны, Люк, — Кэйя всё продолжал искать поводы подстебнуть брата, дабы вывести хоть на какие-то эмоции. И, кажется, Дилюку нравится этот способ, так как тот на каждую попытку Кэйи мягко улыбался. — Нам? Тебе, конкретно, нет, — неумело пытался парировать он, но у Кэйи этот навык развит лучше. — Да ладно, — обхватив лицо руками, Альберих изобразил то ли удивление, то ли умиление. Но это было слишком комично сделано, что тихо сидящая Тенши прыснула в ткань пледа, чтобы не засмеяться в голос. Это бы отвлекло этих двоих от важного разговора. — Я так и знал! Утреннее свидание, вечернее свидание. Вы хоть отдыхайте друг от друга иногда. И не забывайте про меня, вашего лучшего Кэйю, — смахивая воображаемую слезу, сказал он. Дилюк не смог ничего придумать, только закрыл лицо ладонью. Со стороны это выглядит, будто он разочарован в догадках брата, но по факту он прятал щеки, что начали гореть. — Давайте лучше выпьем, — предложила Тенши, замечая, что их разговор зашёл в тупик. — А то вы так до бесконечности будете соревноваться в оригинальности шуток. Рагнвиндр кивнул, наливая в два бокала то, что вскоре должно стать вином, а себе сок из графина. Чокнувшись бокалами после тоста Кэйи, что звучал как "Друзья мои, нельзя пить индивидуально, давайте будем напиваться коллективно. За великую силу коллектива!", Тенши и Дилюк уже пожалели, что этот заводила здесь, так как этот тост, наверное, слышал весь Тейват. Но без него бы не было так весело. Есть с кого улыбнуться. — Ммм, вкусно, — сделав пару глотков на языке почувствовать слабая горечь от спирта, а так напиток был сладким. Слабое тепло пришлось по телу, вызвав мурашки по рукам. — Что скажешь Кэйя? Похоже на вино с нашего королевства? — В том-то и дело, что да, — поморщился он. — Что у вас, что это — девчачье пойло. Фу, — Кэйя пробовал много вин, но вино из королевства Звёзд отличалось своим сладким вкусом. Зачастую спирт вообще не чувствовался. Будто пьешь сок или сидр. — Дилюк, отмена. В таверне такое не купят. — Ты уверен? Это всего проба. Оно станет крепче, — это правда слабо тянет на алкоголь. Но на то это и проба. И даже если это вино не станет крепче, в чем проблема продавать его вместе со слабоалкогольными напитками? — Если тебе так не нравится, то я могу принести полуденную смерть или одуванчиковое вино. — Так, — Альберих встал с места, чтобы проверить есть ли у брата температура. Схватив за плечи, Кэйя губами касается лба Рагнвиндра, что морщит нос от нежданной близости. — Нет, здоровый. Признавайся, ты падал? Голова болит? — Сейчас она будет болеть у тебя, — фыркнул Дилюк, легонько отталкивая брата, выбивая пространство. — У меня всё хорошо. Это ты странно себя ведёшь. — Я? — удивляется капитан, возмущённо показывая пальцем на себя. — Хорошо. Неси полуденную смерть. Вот напьюсь до чёртиков, и ты меня продашь за горсть моры, — обиделся он. Дилюк лишь нервно вздыхает, так как эту фразу слышит каждый раз, когда Кэйя приходит выпить. Дилюк быстрым шагом скрылся за углом, спускаясь в погреб. — Кстати, Кэйя, — обращается Ангел, чтобы отвлечь друга от грузных мыслей касательно странного поведения Дилюка. — Джинн что-то говорила про Ли Юэ? Она сказала, что организует мне компанию. — Лично мне ничего не говорила. Возможно, она ещё думает, — пожал плечами он, так как с Джинн сегодня толком не виделся. Занёс оформленные бумаги и ушел. — А почему ты не можешь сама поехать? Не думаю, что ты потеряешься. — Если я скажу, то ты меня запрешь дома и никуда не отпустишь, — Тенши понимала, что это лишь подогреет интерес, но озвучивать проблему не хочет, так друг будет переживать за ее сохранность. От лишних вопросов её спасает возвращающийся Дилюк. И вернулся он не один. За мужчиной увязался Крио слайм. — Дилюк? — привлекает внимание на себя. Вряд ли бы он не заметил сгусток слизи, прыгающий за ним. — Что это? — кивает на слайма, что почти догонял Рагнвиндра. — Это нормально? — Да, он вышел из погреба, когда я его закрывал. Пусть погуляет, — как само собой разумеющееся говорит он, чувствуя на себе вопросительный взгляд девушки. — Они живут в погребе, чтобы в нем было прохладно. Они дружелюбные. Можешь даже их потрогать, — предложение было слишком соблазнительно. Тенши била слаймов, но не трогала, даже несмотря на их милый вид. — О чём разговаривали? — спрашивает у Кэйи, так как Тенши убежала за слаймом, что усердно упрыгивал от нее. — Ангелок в Ли Юэ собралась, — начал Альберих, принимая полный бокал с любимым алкоголем. Даже неудобно стало. Он думал, что это всё шутки, а брат действительно его поит. За бесплатно и без упрёков. — Ей деньги поменять нужно. Только вот Джинн не знает, кого с ней отправить. А сама ехать не хочет. — В Ли Юэ? — переспросил Дилюк, получая одобрительный кивок от брата. — Если она успеет собраться до полудня, то она может поехать со мной, — Рагнвиндр не планировал брать компаньона, но поиски сопровождающего могут затянуться. — Если она, конечно, сама не будет против моей компании. — Я поймала! — радостно выкрикнула Ангел, волоча огромного слайма по каменной дорожке. — Это теперь мой слайм. Но я бы хотела показать его Кли. Ей бы понравилось, — обняла она сгусток, о чём сразу пожалела, так как пачкал одежду слайм хорошо, оставляя влажный след. — Ой, ну ничего. Высохну. Чего такие серьезные? — Я нашел тебе сопровождающего в Ли Юэ, — Тенши выгнула бровь, выжидая продолжение. — Дилюк туда же едет. Так что, будь готова к полудню, — передал информацию Кэйя, откидываясь на спинку стула, чувствуя себя великим спасителем. — Я заберу тебя у ворот, чтобы ты не шла до винокурни, — Тенши всё никак не понимала, как Дилюк распределяет "выгодно" и "невыгодно". Было бы куда лучше, чтобы она пришла к нему, а не делать лишний круг до Мондштадта. — Без проблем, — довольно заулыбалась Ангел, смотря прямо в глаза Дилюка. Тот отвернулся, будто занят, чтобы не показывать своё внезапное смущение. Это ещё больше заставило улыбнуться девушку. Он ей кажется таким потешным. — Не прячься. Я всё равно всё вижу, — Кэйя пропустил момент, потому не понимает, что не прятать и что видит подруга. Теперь вопросительно бегает глазами по Дилюку, что успел вернуть равнодушное лицо. Вечер неспешно переходил в ночь. Горничные звали ужинать, но каждый раз компания откладывала это на ещё пять минут. Наверное, еда уже остыла. Но зачем им ужин, если у них есть целая тарелка малины и напитки? — Смотри, — наконец договорив с Дилюком о прошедшем празднике весенних цветов, на который Альберих не смог попасть из-за работы, капитан кивает на Тенши. Девушка закуталась в одеяло, склонила голову на поджатые к груди колени. — Мне кажется, ей наши разговоры не интересны. — Ей не скучно с нами, — поднявшись, Дилюк подошёл ближе к спящей девушке, чтобы отнести ту в дом. — Она всю ночь не спала, — Кэйя решил не спрашивать о том, чем они занимались ночью. Сам хорошо знает, что она либо заботливо кружилась вокруг Дилюка, либо разговаривала с ним о его проблемах. Поэтому ночевать с ней для капитана невыносимо. — Я отнесу её в гостевую спальню, а ты иди в столовую. Скоро подойду. Не дожидаясь ответа брата, Дилюк поудобнее подхватил девушку вместе с пледом, унёс на второй этаж. Вероятно, уснула она не крепко, так как сонно открыла глаза, рассматривая лицо Рангвиндра. — Красивый, только не улыбается, — сказала она сама себе. Вообще, это не должно было произноситься вслух, но так получилось. — Спи, — строго сказал он. — Останешься до утра на винокурне, а после пойдёшь собирать вещи в Ли Юэ, — вместо ответа, она потянулась, удобнее устроившись на руках Дилюка, пока ее не положили на холодные простыни. — Ты пойдёшь сегодня на ночной патруль, Полуночный Герой, — Рагнвиндр кивает. — Меня с собой возьмёшь? — Спи. Мы это уже обсуждали, — грудь неприятно сжало внутри. Это так похоже на маленького его. А он сейчас как отец. — Отдыхай, завтра долгая поездка, — мягче продолжает он, оставляя Ангела одну. — Доброй ночи. Только переступив порог столовой, Дилюку кидается в глаза очень довольное и хитрое лицо Альбериха. Это редко означало что-то хорошее, особенно для Рангвиндра. — Люк, — протянул он, медленно поднимая книгу на уровне глаз. — Смотри, что я нашел. — Положи на место, — Дилюк догадывался, что брат будет совать нос куда не следует. Но надеялся, что у Кэйи осталась хоть капля совести. — И не смей никому об этом проболтаться. — Знаешь, я рад за тебя, Люк,— пролистывая страницы, Кэйя замечал пометки карандашом, оставленные при чтении. Вероятно, это то, что ему непонятно. Или наоборот, именно это он и чувствует. — И так, "Энциклопедия чувств"... — задумался он, когда стянул суперобложку, откладывая книгу на край обеденного стола. — Только скажи честно, ты это читаешь, чтобы лучше закапывать всё в себя? Или ты решил вылезти из скорлупки? — Дилюк отвернулся, рассматривая шкаф, не желая отвечать на этот вопрос. — Ну ладно. Тогда расскажи, как ты до этого дошел. Сам? Или она? — кивает на верхний этаж. — Только обещай не смеяться, — серьезно начал Дилюк, присаживаясь за стол. Но одно только выражение лица Рангвиндра уже смешит Кэйю. — Сегодня я сходил к Моне... — Не продолжай, — засмеялся капитан, так как уже представил разговор этих двоих. — Ну-ну, хорошо. Продолжай. Я тебя слушаю, пошел ты к Моне, что дальше? — Я ничего не понял из того, что она сказала, — разочаровано вздохнул он, доставая из кармана листик. — Вот. Слушай:***
— Хм, ну смотри, — Мона указывает на три карты. — Давай разберём это. То есть, в прошлом успех, но после него настала сердечная боль из-за нерешённого конфликта, — после переводит на другие три карты. — Сердечная боль привела к крупной ссоре и концу дружбы, что сделало тебя бдительнее, — ещё три карты. — Но смотри, верхние карты говорят о надёжном друге, что поможет в сложной ситуации из-за нерешённого конфликта. — Это всё? — Дилюк, хоть и с натяжкой, но мог проецировать это на себя, но сути так и не уловил. — Я ничего не понял, Мона. Как это связано? — Да как ты не понимаешь, — астролога переполняли эмоции, так как она ясно видела будущее молодого господина. Хорошее будущее, по ее мнению. Её всегда радовало, когда у её клиентов всё налаживается. — Видишь? Это Овен, — верхняя карта над созвездием Совы. — А сейчас Персей влияет на Сову. — Мона, говори по-людски, — требовал Дилюк, жалея, что обратился за помощью к звёздам. — Что мне делать? — Ищи Овна, родившимся под созвездием Персея, — как само-собой разумеющееся сказала Мона, складывая астрологические карты. — Именно из-за этого человека ты себя странно чувствуешь.***
— Да ладно, — Кэйя держался из последних сил, дабы не засмеяться на всё поместье. — Насчёт Персея не знаю, но Ангелок Овен. Самый настоящий. — Рагнвиндр закатил глаза. Даже Кэйя понял сказанное Моной, а он нет. — Это всё или ещё что-то? — А после я пошел в собор, — вздыхая продолжил он. — Но там мне тоже ничего не сказали, — Альберих изогнул бровь. Что ещё странного могут высказать брату? — Я точно не помню, но что-то на подобии "Возлюбленные! Будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога. Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь.", — цитировал он Викторию, к которой он обращался. — А Розария всё упростила до "Не волнуйся и наслаждайся". — Дай угадаю, она ещё как-то по-хитрому улыбалась, будто что-то знает и тыкала копьём? — Дилюк кивает, так как это больше всего смутило его тогда. — Эх, полностью с ней согласен. Не волнуйся и наслаждайся. — Я не понимаю, что со мной. А вы со своими Овнами, любовью и наслаждением. Я вообще с адекватными людьми в городе живу? — пусть вопрос и был риторическим, Кэйя чувствовал, что ещё чуть-чуть и особняк сгорит. Дилюка злит неясность происходящего, так ещё все будто смеются над ним и его проблемой. — Давай закроем эту тему? Поедим и ты пойдёшь домой. — Как скажешь. Только... — Альберих прикусил язык. Если они стали общаться лучше, это не значит, что они друзья. Дилюк наверняка всё ещё злится на него. А эти несколько дней всего лишь показуха для гостьи. — Забудь.***
Разобравшись с хлопотами в поместье, Дилюк отправился на патруль за стенами города. До него дошли слухи, что на Юго-Востоке от Мондштадта разбился лагерь хиличурлов во главе с магом Бездны. Те в скором времени планировали напасть на город, поэтому лучше разобраться с проблемой сейчас, нежели тянуть до последнего. Так уж и быть, этой ночью Монд защищают рыцари. Вероятно до Ордена Бездны дошли слухи о Пиро Полуночном герое, так как маг был именно такой стихии. А его щит разбить будет сложно. И Дендро маг Бездны, что оборонял лагерь, задачу ничуть не упрощал. Не придумав ничего лучше, чем идти на пролом, Дилюк спрыгивает с толстой ветки, сжигая заборчик из колючих корней, созданные магом. В два прыжка он оказывается возле костра, где спали хиличурлы. Те немедленно проснулись, вооружаясь луками, дубинками и щитами. Это мало как испугало героя, так как самое страшное впереди. Размахивая мечом, Дилюк уничтожал хиличурлов одного за другим. Остались только пара лучников, что предпочли спать на башнях, нежели у костра. Дендро маг Бездны был повержен не менее быстро. Тот не успевал ставить преграды, отлетая всё дальше от лагеря. Остался только Пиро маг, что сразу выделился тем, что выжигал траву под собой, зловеще смеясь. — А вот и ты, Полуночный Герой, — противным, зловещим голосом протянул маг. — Теперь то всё будет покончено с тобой, — Пиро маг ощущал полную власть над ситуацией. На него Пиро элемент не действует, а вот на человеческую плоть ещё как! Рангвиндр приготовился к многочисленным атакам, после которых последуют и многочисленные ранения от щита. Даже плотные перчатки не уберегут его руки от ожогов. На полпути к врагу, Дилюк отскочил от фиолетовой вспышки света, что стеной разделила его и мага. Только спустя пару секунд он понял, что эта вспышка — молния. — Я же просил... — зло процедил сквозь зубы Дилюк, сразу понимая, чья это молния. Но стоит отметить, что с магом Ангел справляется куда проворнее. Имея при себе рожок вызывающий ветер, она в два счёта развеяла щит врага, делая его уязвимым. Двуручный меч, искрящийся молниями, одним ударом откинул мага с обрыва в реку, где разряд молнии его и добил. — Вот и всё. Даже опомниться не успел, злодей, — довольно прокомментировала сражение ангел, поворачиваясь к Дилюку. — А ты, Полуночный Герой, с ума сошел. Он бы тебя сжег. — Что ты здесь делаешь? Почему ты не на винокурне? — сжав рукоять сильнее, Рангвиндр старался придать голосу равнодушный тон. Он в прошлый раз понятно объяснил, что подвергать ее опасности не собирается, поэтому не возьмёт с собой. — По возвращении домой всё расскажешь, — выдохнув, убедившись, что всё в порядке и ничего страшного не случилось, развернулся спиной, уходя в гущу леса. — А я говорила, что сделаю как захочу, — догоняя его, объясняла та. Очень жаль, что в прошлый раз Дилюк ее слова не воспринял серьезно. Ведь с чего бы хрупкой девушке увязываться за ним? — Зато смотри как быстро справились. И никто не пострадал. — Я сам мог... — не успевает договорить ночной герой, как его перебивают. — Я мог сам, ведь я волк-одиночка, что берет на себя слишком много. Но помощи я не попрошу, ведь это удел слабых, — драматично кривлялась Ангел, жестикулируя руками, будто хотела показать всю трагичность ее героя. Так ещё и перепрыгивая, кружилась, будто играла на сцене. — Слышала я такое. От себя. Так что, с дебютом. Теперь у тебя появился напарник. — Я, кажется, начал понимать, почему ты подружилась с Кэйей, — Тенши разворачивается, чтобы вопросительно посмотреть на Дилюка. Вряд ли ему известна история их дружбы. — Вы оба невыносимы, — в словах девушки была доля истины, но признать это трудно. Но сама манера преподнести это так гиперболизировано ему понравилась. — К слову, когда ты успела переодеться? И откуда ты взяла оружие? Мало вероятно, что Ангел успела зайти домой, преобразиться и нагнать Рангвиндра. Но стоит отдать должное, если бы она не использовала силу элемента, то могла остаться незамеченной. Одевшись во всё чёрное, оставляя лишь пару открытых участков тела, она хорошо скрывалась в темноте. — У меня много разных артефактов при себе, — начала она, показывая на широкий браслет, что обычно всегда на ней. — Эта мелочь служит как переносной гардероб. Но сам по себе бесполезен, так как долго перезагружается. Но когда после миссии у меня важная встреча, и времени на то, чтобы вернуться домой нет — цены ему нет, — этот подарок от родителей Фудо с ней давно, но пользовалась она им редко. Обычно этот браслет служил как парное украшение, ведь у ее напарника точно такое же украшение. — Думаю, во время поездки в Ли Юэ, ты познакомишься ещё с парой диковинок. Большую часть пути они молчали. Тенши загадочно пялилась в небо, иногда поглядывая на Дилюка, чтобы не потерять из виду его алую шевелюру. Вряд ли Кэйя будет искать ее в лесу, если та потеряется. Дилюк же шёл впереди, обдумывая сегодняшний день и всё, что ему сказали. От чувства беспомощности неприятно запульсировало в висках. Очень много неясностей, будто все сговорились, чтобы ещё больше запутать. — Слушай, — Дилюк хотел назвать как-то спутницу, но ничего путевого в голову не шло. Но даже этого было достаточно, чтобы Тенши перестала сверлить небо глазами. — Почему люди смущаются? — если на это все дают размытый ответ, то, вероятно, от Тенши можно ожидать нечто похожего. А возможно, этого никто и не знает, а Дилюк мучает всех с этим. — Хм, — задумалась она, возвращая взгляд на небо. — Наверное, потому что человек понимает, что делает или чувствует нечто приятное ему. Но это не совпадает с его, или общественной моделью поведения, — растолковала она, пожав плечами. — Прости, если это звучит как-то заумно. Могу объяснить на примере, — возможно, многолетний опыт общения с разными людьми помогает так просто ответить на вопрос. Но на удивление, это объяснение Рагнвиндр понял, а на примере, может быть, поймет ещё лучше. — Например, подростки. Если они тайно влюблены, и их в этом подозревают — они смущаются. Ведь им нравится любить, но другие считают эту любовь глупой, мимолётной и мешающей. Как-то так... — Ясно. Спасибо, — благодарно кивнул он, перенося пример на себя. Кэйя точно выступает в роли того самого, кто подозревает и осуждает. — Тогда у меня к тебе другой вопрос: Почему ты хочешь быть моей напарницей? — Наверное, потому что я привыкла так жить, — других причин она не видела. Полуночный герой может справиться и без нее. Но от привычки патрулировать улицы ночного королевства. — Каждую ночь прогуливалась с напарниками по крышам, обороняя местность с воздуха. Это правда как привычка. Или образ жизни. На твой похож. — Вот как, интересно, — отстраненно закончил разговор он, так как вопросы на данный момент закончились. Но Тенши есть что ему показать. — Кстати, смотри, — достаёт из набедренной сумки листок бумаги. — Это Кли нарисовала. — Что это? — рассматривая лист, Рангвиндр пытался рассмотреть хоть что-то. Только какие-то цветные круги. — Это камни? — Нет, — замотала головой Ангел, от чего каштановые волосы растрепались, падая на лицо. — Это картошки. Вот это синяя картошка с повязкой — Кэйя. Красная и угрюмая — ты. А эта фиолетовая, с мечом и ремнем, держащая вас за руки — я, — разъяснила она. — Только я не понимаю, почему ремень... Но наверное, это какой-то отличительный аксессуар во мне. — Но почему картошки? — спрашивает Рагнвиндр, но Тенши пожимает плечами. — Ладно. Давай скорее вернёмся домой. Ты наверное, устала, — Тенши складывает лист обратно в сумку, махая головой. Не спать она может подолгу, но в уютном доме Дилюка ей нравится. Особенно камин. — Всё равно идём.***
Оказавшись на винокурне, Дилюк безмолвно решил скрыться у себя в комнате, но Тенши скользнула за ним. Рангвиндр бросил короткий, раздраженный взгляд, так как гостей в своей комнате не жалует. — Хорошо здесь у тебя, — завалившись на чужую кровать, сминая идеально застеленные простыни. — Собираешься работать? — Да, есть пару важных бумаг. Стоит разобраться с ними раньше, чем мы отправимся в Ли Юэ, — присаживаясь за стол, Дилюк достал малую стопку листов, приступая к чтению. — Я могу помочь, — подскакивая с места, Ангел выгнулась, вставая на мостик, но после лёгкой разминки подошла к столу. — Я много времени провожу за документами. Наверное, даже больше чем на заданиях. Протянув пару листов, Дилюк вернулся к работе. Он согласен на всё, что угодно, лишь бы она не мешала. Ему было бы неплохо побыть наедине со своими мыслями, но выгнать девушку не смог. Некрасиво как-то будет с его стороны. Хоть Тенши не намеревалась оставаться, ей нравится помогать Дилюку. Наверное, потому что она видит в нем себя. Такой же трудоголик и борец за справедливость. Только если Ангелу помогают друзья, то Дилюку разве что горничные. Закончив со своими листами, Тенши рассматривала комнату. Она даже не постеснялась встать и пооткрывать шкафчики, где Дилюк хранил свитки, чернила, одежду или мелочи в виде резинок для волос. Дилюк на это реагировал спокойно, лишь иногда поднимая взгляд, дабы знать какой ящик стал следующей жертвой осмотра. — Хм, а это что? — заглянув на полку, где стоял портрет, повернутый изображением вглубь шкафчика, создавая стенку. — Мг. Мужчина. На тебя похож. Твой отец? — Дилюк коротко кивнул. Ему не хотелось поднимать эту тему, поэтому надеялся, что разговор закончится на этом вопросе и дальше не пойдёт. Раздражают эти соболезнования окружающих. — Ясно. Не утруждай себя, Кэйя мне рассказывал, — Дилюк выжидающе смотрит. А где "Соболезнуем. Удивительно светлый человек покинул этот мир! Наше горе не знает границ"? — Чего ты так смотришь? Хочешь обсудить это? — Нет, просто ты слишком равнодушно отнеслась к этому, — глупо это заявлять человеку из другого континента, но обычно люди хотя бы делают грустное, страдальческое лицо. — Я и к смерти своих родителей отнеслась равнодушно. И к смерти друзей. И даже многочисленных воинов. Ничего с этим поделать не могу, — с грустью в голосе рассказывала она, так как такие заявления получает часто. — Я могу сделать вид, что мне скорбно, хочешь? Вместе погрустим. — В каком смысле к смерти своих родителей? — Рагнвиндра это разозлило, но это он решил не показывать девушке. Это может закончиться ровно так же как и с Кэйей. — Обычно. Долгая история, если будет интересно — расскажу. Но позже. Сейчас не хочу, — вспомнив историю Кэйи о том, как они навсегда поссорились с Рагнвиндром, Тенши решила повременить с рассказом и объясниться перед Дилюком. — Не злись. Люди разные. И мировоззрение у них тоже разное. Наверное, тебе будет сложно это сделать, но принимай это как должное, — наблюдая за алыми глазами, Ангел понимала, что ее слова действия не возымели. — Ладно, давай зайдём с другой стороны. Как бы изменилась твоя жизнь, будь отец жив? — Я бы продолжил работать с Ордо Фавониус, не ссорился с Кэйей... Не закрылся, по его мнению, — откинувшись на спинку кресла, рассуждал он. — Мг. А что мешает тебе работать с рыцарями, общаться с Кэйей и открыться? — Дилюк слегка поворачивает голову, чтобы наладить зрительный контакт. — Рыцари помешаны на репутации, Кэйя предатель, а тебе так безопаснее? Если да, то причем здесь отец? — будет глупо ссориться из-за убеждений друг друга. Но попробовать донести мысль стоит. — Дилюк, — мягко назвав его по имени, Ангел обошла стол, присаживаясь на колени мужчины. Не самая хорошая идея сокращать дистанцию во время конфликта, но ей необходимо его полное внимание на себе. Даже ценой разбитого носа. — Без плохого не хорошо. Даже сейчас, когда моему королевству угрожает опасность — что явно плохо. Эта опасность привела меня сюда и сейчас я здесь. С тобой. Считаю, что это хорошо, — неправильно в таком искать хорошее, но Тенши правда рада, что направилась в Мондштадт и познакомилась с Дилюком. — Давай не будем ссориться? Сойдёмся на том, что мы оба правы. Просто я хочу, чтобы ты об этом подумал. Не сейчас, но подумал, — робко говорила она, пряча румянец за волосами. Это так по-детски выглядит. Она второй раз за день просит прощения, что несвойственно для нее. — Думаю, твой отец гордился бы тобой, если видел как усердно ты трудишься на благо Мондштадта, — положив подбородок на крепкое плечо, она в который раз взглянула на небо, будто ожидая чего-то. — Да, ты права. Этот конфликт бессмысленный. Извини, — от последних слов девушки у Дилюка перехватило дыхание и сжало грудь. Это он бы и хотел слышать от отца сейчас. Но слышит от чужеземки, что едва его знает. Неужели его старания настолько заметны? Новое странное чувство появилось в нём. Он будто остывал и ему жизненно необходимо тепло. Но к этому ощущению прибавилась и жгучая боль внутри, и ком поперек горла. Такого в книге он не находил, вероятно, он болен. И заболел он чем-то неизученным никем. Почувствовав как Дилюк уткнулся ей в шею, а руки сомкнулись на ее лопатках, Тенши решила угадать состояние мужчины. Не зря же годы теории и практики делили время с тренировками на мечах? — Знаешь что, Дилюк? — стянув резинку с волос цвета пера феникса, чтобы было проще их прочесывать пальцами, Ангел села поудобнее, готовясь к эмоциональному буму, к которому приближался Дилюк. — На уроках этики нас учили показывать эмоции правильно и в нужном месте. Но моя учительница по танцам учила меня иначе, — столь теплые мысли не могли ни вызвать мягкую улыбку на лице. Очень жаль, что она выросла и сама теперь учит детей. — И чтобы первое время я не стеснялась, она выключала свет и говорила мне выплакаться, — именно этим ей и нравилась ее учительница, так как разрешала делать так как захочется. Поэтому, когда было очень плохо, Ангел приходила именно к ней и плакала. Потому что на уроках этики говорили — если ты слишком эмоционален, то ты не аристократ. — Давай сделаем так же? Затушим свечи, ляжем в кровать и ты, наконец, выльешь это всё из себя. — Это неприемлемо, — идея казалось хорошей, но рыдать как маленькая девчонка он не собирается. Особенно в присутствии кого-то. — Эх ты, сгусток стереотипов, — потрепала по волосам она, узнавая то самое суровое аристократическое воспитание. — Никто не увидит. Даже я. А остальное мы умолчим. Говорят, общие секреты сближают. Соглашайся, тебе, как минимум, станет легче. Ничего не ответив, он сильнее прижал ее к себе, пряча лицо, сильнее утыкаясь носом в шею. Он так давно этого хотел, но никак не признавал. Всё же, всегда быть сильным — сложно. Легонько отстранив мужчину от себя, Ангел встала с его колен, беря за руку, уводя к кровати. Он понимает, что от него хотят, поэтому мертвым грузом падает на постель, устало раскинув руки и ноги. Тенши чувствует внимательный взгляд на себе, когда она задувала свечи. Комната погрузилась в непроглядную темноту. Даже звёзды не освещают малые части пространства. Какое-то время она стояла, ждала, когда глаза привыкнут к темноте. А Дилюк не теряет ее из виду. Она будто светится в темноте: открытые участки светлой кожи, ярко-зелёные глаза, что всегда смотрят так проницательно и понимающе. — Всё, — укладываясь рядом, она крепко прижимает Дилюка к себе. Обычное дело для нее. — Можешь злиться, смеяться, плакать и жаловаться на жизнь. Буду слушать, а на утро забуду, — не забудет, но никому не расскажет, что видела сурового и отважного Рагнвиндра таким слабым. По его мнению, слабым. Из всего предложенного Дилюку нравится предложение плакать и злиться. Тихо плакать, потому что давно хотелось, но он терпел, подавляя это в себе. И злясь на всех и себя в том числе. На виноватых и невинных. Потому что может и хочет. Ангелу лишь останется успокаивающе поглаживать того по волосам, плечам и спине, напевая нечто похожее на колыбельную. Успокаивать словами нет смысла. Сейчас он не услышит ее. — Что это за тепло исходящее от тебя? — спустя минут двадцать страданий, Дилюк успокаивался, так как больше не мог. Глаза болели с непривычки, а ещё неприятно щипали высохшие слёзы. Это так измотало его, что Дилюк почти сразу проваливался в сон. — Это называется ласка, — навряд ли он уже слышал её. И вряд ли он хотел это спросить. Мысль перед сном сама вырвалась наружу. С чувством выполненного долга, Ангел выползла из-под спящего Рангвиндра, уходя на первый этаж, а после и вовсе из винокурни. Оставаться на ночь было бы не самой хорошей идеей, так как она примерно знала его мысли, что нахлынут поутру. Будет лучше, если это время он проведет один. А она соберётся в дорогу.