Бойтесь каннибалов у порога

      Ночь была морозной, ледяной воздух яростно обжигал ноздри, дыхание клубилось перед лицом облачками. Щёки его онемели, из носа текло.       Уилл стоял среди тёмных елей в толстом шерстяном пальто, ботинках и шапке, защищавших его от сильнейшего холода. Снег почти доходил ему до колен. В нескольких дюймах впереди него заканчивались глубокие чёрные тени, и полная луна окрашивала снег жемчужно-белым цветом, почти ослепительным в своей яркости.       Ночное небо раскинулось над ним бесконечным усеянным звёздами холстом, а луна светила где-то за спиной.       Дом, за которым он наблюдал, был впечатляющим. Роскошный особняк. Слияние стекла и дерева, острых углов и плавных линий.       Дом стоял посреди леса с единственной узкой дорогой, стелящейся через бескрайние просторы, окружённые горами, долинами и замёрзшими озёрами. Ему потребовалось несколько дней, чтобы добраться сюда, но теперь, когда он стоял перед ним, он не знал, что делать.       Половина стены дома была застеклена, открывая его любопытным глазам внутреннее убранство.       Возле окна стояла безумно высокая рождественская ёлка, погребённая под украшениями, мишурой и красными ёлочными шариками. Блёстки и гирлянды были развешаны по всей комнате. На столах и шкафах горело множество свечей, в камине потрескивало пламя.       Оранжевые огоньки светили сквозь окна в ночь, освещая снег, тепло боролось с холодом.       Уилл вздрогнул.       Под ёлкой лежали завёрнутые в разноцветную бумагу подарки, и некоторые из них явно предназначались детям.       На огромном диване, прижавшись друг к другу, лежали две женщины, каждая из них держала книгу и бокал вина. Уилл наблюдал за ними уже достаточно давно и видел, как пару часов назад они укладывали детей спать.       Уилл уставился на них, не зная, какое из переполнявших его чувств сильнее: зависть или негодование.       Марго смеялась над чем-то, что вслух читала ей Алана, и Уилл почувствовал, как что-то горькое и уродливое скрутилось в тугой узел у него в животе. Это было бы так просто.       Ганнибал появился рядом с ним, как призрак. Уилл даже не удивился. Вообще-то, он ожидал его прихода гораздо раньше.       — Впечатляющий дом, — вместо приветствия сказал Ганнибал. Тихий голос прозвучал в морозной ночи слишком громко, почти оглушающе, и Уилл посмотрел на него. Лицо Ганнибала было бесстрастным, едва различимым в глубокой тени, в которой они стояли. Силуэт его казался таким же чёрным, как и ночь вокруг них, лишь в глазах отражались оранжевые огоньки. Безмолвный смоляной призрак с рогами, торчащими между ветвей.       Уилл снова посмотрел вперёд. Он вспомнил и другую ночь, когда они стояли вместе в свете полной луны.       Казалось, это произошло так давно, но Уилл помнил всё: каждую мельчайшую деталь, малейший звук, запах и боль, вспыхнувшую в его теле и заставившую его почувствовать себя таким невероятно живым. Он сжал пальцы, чувствуя, как перчатки облегают их, возвращая его в здесь и сейчас.       Хруст снега под чьими-то шагами заставил его напрячься. Резкое, горячее дыхание животного коснулось его лица, и Уилл улыбнулся появившемуся рядом с ним пернатому оленю. Его старому спутнику.       Уилл расслабился. Все трое наблюдали за происходившим в доме, каждый поглощённый своими собственными мыслями. Олень в ожидании действий, вендиго — в ожидании крови. И только Уилл не знал, чего на самом деле ждал.       — Ты собираешься нанести им визит? Или проделал весь этот путь, просто чтобы с завистью на них посмотреть?       И тогда Уилл увидел. Увидел, как стучится в их дверь. Увидел их потрясённые лица, их страх, ярость Аланы, борьбу. Марго повсюду держала в доме оружие, ведь обе они знали, что не смогут быть в безопасности, до тех пор, пока тела Уилла и Ганнибала не будут лежать в морге, холодные и мёртвые.       Они омоют гостиную их кровью, создадут из их тел прекрасный шедевр, достойный той борьбы, которую они вели на протяжении своей жизни и смерти, переплетённые друг с другом, как любовники. Ганнибал приготовит им божественный ужин на этой, без сомнения, превосходной кухне, и они будут наслаждаться остатками вина и теплом огня в камине. Откроют завёрнутые для детей подарки.       Услышат, как наверху плачут дети.       — Я в порядке. Думаю, мне просто хотелось посмотреть.       Ганнибал хмыкнул что-то неопределённое и замолк.       Уилл не знал, как долго они так простояли. Луна завершила свой путь по небу и исчезла за облаками, погружая их в кромешную темноту, единственным источником света в которой оставалась ярко освещённая гостиная перед ними.       В какой-то момент исчез и олень, оставив их с Ганнибалом наедине.       — У меня здесь домик неподалёку. Каких-то пару дней по снегу на юг. Мы могли бы там отпраздновать Рождество. В нём есть всё необходимое, и он уже украшен к празднику.       Уилл фыркнул. Ну разумеется, так всё и было.       — Так вот почему ты так долго?       — Бесспорно, — в словах Ганнибала слышалась улыбка.       — Ладно, пошли. Можем оставить им подарочек у двери, чтобы они о нас не забывали.       Он вытащил из кармана рождественскую открытку. На ней было написано простое приветствие, но они сразу поймут, кто её оставил. Порочная его часть хотела бы увидеть их лица, когда они найдут открытку, и то, с какой скоростью станут собирать вещи, чтобы поскорее сбежать в очередное из множества своих уединённых укрытий, зная, что никогда не будут по-настоящему в безопасности.       Он обернулся и чуть было не споткнулся, всё его тело замёрзло и закоченело, суставы болели.       — Ты часом не на машине? — простонал он.       — На собачьей упряжке, — ответил Ганнибал с чистым самодовольством в голосе, но Уиллу было уже всё равно, потому что, хвала небесам, Ганнибал всегда оставался Ганнибалом.