Кто ты под своей кожей?

А пока ей надо было всех провожать. В Магриб – и у бывшего мужа, и у Иман там работа. И обоих там ждут. И, само собой, они будут переписываться. Почти все. Если быть точным, все, кроме новой подруги, а вскоре – жены Монтанелли. Мари знала только лицо и имя – и больше знать не хотела. Отпустила уже. Правда, сами молодожены особо свое счастье напоказ не выставляли. Хотя могли бы. Эта Лара явно мнила себя фотографом. Лара Лузан Кастаньо была испанкой, и в принципе неудивительно, что поехала отдыхать в Магриб. Но вот что нашла именно их храм – уже довольно странно. Как будто заранее знала. Тем более что на истовую католичку уж точно не походила. Чтобы в храм – да в штанах, пусть и с покрытой головой! Тем более так кокетливо и, что врать, красиво покрытой, черная кружевная мантилья украсит любую, особенно блондинку. А эта Лара, кажется, даже волосы не красила. Слишком светлая для испанки, бледная. Но при этом не блеклая. Подать себя умеет, губы красит ярко и в общем и целом – вполне себе ничего. Однако же хитрая, хитрая. Не Мари было ее судить, сама на пути к цели мало перед чем останавливалась, но потому-то и чуяла таких же. Она еще с первого раза заметила, что эта Лара таращилась на Лоренцо ну совершенно неприлично. Как сумасшедшая и влюбленная фанатка. Нет, ну на него часто глазели. «Захожанки» – из-за красоты, остальные от благоговения. Еще Мари периодически пыталась воевать в Интернете со своего рода фанатским сообществом. Или антифанатским. Там кучковались личности, любящие разбирать каждое его видео на цитаты, а потом лепить эти цитаты на дурацкие картинки, по недоразумению считающиеся смешными. Часто бывало, что там доставалось и самой Мари – и оставалось только радоваться, что сам главный герой этого не видит. А тем более – не видит сочинений странных людей, в которых эти люди занимаются грязными спекуляциями насчет его личной жизни. И даже не все издеваются. Хватает и тех, кто действительно хотел бы «вытащить его из всего этого» и забрать себе. Может, Лара как раз из таких? Тогда Мари еще, конечно, не знала ее имени, но уже почуяла опасность. Настоящую. И пока Монтанелли исповедовал прихожан, Мари копалась на дурацких сайтах. Зачем – не знала сама. Может, надеялась увидеть ее лицо. Или найти информацию. Что угодно. Не нашла. И, как всегда, едва успела захлопнуть ноутбук, прежде чем пойти встречать Лоренцо. И удивиться. Вообще-то он часто приходил растревоженный переживаниями о своей пастве, но сейчас… Сейчас явно было что-то особенное. Мари заглянула ему в глаза: – Знаю, вам нельзя рассказывать… Но хотя бы все в порядке? Никто в петлю не полезет? – Нет, вот это точно нет. Просто люди странные.

* * *

Хотя, подумал он, ну что особенного. Одна молоденькая девушка на исповеди. Даже и не рассказала ничего шокирующего, впрочем… Она просто в принципе была странной. Чем-то напоминала не то призрак, не то ледяную статую, хотя холодом от нее не веяло. Казалось, ее вот-вот унесет ветром. Почему-то именно такой образ просматривался сквозь ее яркую косметику и уверенный вид. А в темноте исповедальни и вовсе остался лишь голос, звучащий так небрежно, будто она пришла на исповедь просто на спор или ради новых, неизведанных впечатлений. Мол, ну пила, ну курить пробовала, ну пыталась найти классного парня методом проб и ошибок. Злилась, ссорилась, короче, не лучше и не хуже других. – Ну зачем-то ведь пришли, дочь моя? – Я скоро должна выбирать, куда поступлю. Так сказать, дорогу в жизни. Вот и зашла. На удачу. – Но ведь не только образок купить в такой земле, где столь мало единоверцев? Вам и поговорить хотелось? – И на вас посмотреть. – Даже так? Именно на меня? – А что тут удивительного? Вы же известная личность, на вас по всему миру смотрят! Этого он отрицать не мог. Другое дело, с каким прицелом смотрели. – Сильно вы не благоговеете, это видно, отчего же заинтересовались? – и добавил, желая опередить возможный смех: – Еще спровоцируете, не дай Бог, запишете, и пойдет гулять по сети… – Записывать я ничего не буду, это против правил, и вообще благословляйте, пойду. Спасибо. И уже совсем издали долетели ее прощальные слова: – Это с вашей стороны, бывает, разглашают. А потом – «ищите мое тело в Дарсене». Эта фраза занозой впилась в память, в сердце. Слишком знакомо. И тревожно. Вспомнить, где слышал или читал, не удавалось. Может, это и вовсе было во сне. И лишь когда услышал голос Мари – «Надеюсь, в петлю никто не полезет?» – словно пронзило: та самая река – в Италии. Но Лара – здесь. И к чему же тогда это было сказано? Оказалось – к новой встрече. И к тому, чтобы он не переставал о ней думать. И встречи были – снова и снова. И виртуальная переписка. Лара понемногу заполняла его пространство – и настал момент, когда Мари это поняла. Присела к нему на краешек кровати, демонстративно не заглядывая в экран планшета, вздохнула и начала: – Я знала, что вы никогда меня не полюбите, отец Лоренцо. Простите, что навязалась и украла четыре года вашей жизни. Готова отпустить, если нам дадут разрешение. – Но ведь все совершают ошибки. И я сам не исключение. Мне стоило бы просто удочерить тебя, но я принял неверное решение. Еще и переложил его на своего отца духовного, на его преосвященство. И это я украл четыре года твоей бесценной юности. – Да кому я нужна, какая разница. – Не говори так. Ты непременно встретишь кого-то… – А вот вы – уже, не так ли? Он смешался, как мальчишка. О, если бы хоть кто-нибудь мечтал с таким лицом о ней! Мари вздохнула. – Я ее вычислила. В ней что-то есть. Напоминает мою мать, особенно какой она получалась на фото, да. Вот только мама была глубоко верующей, так переживала свое падение, а эта… Поостерегитесь, она может просто играть с вами. – Я никуда спешить не буду. Обещаю. Даже если нам и правда разрешат разойтись.