Какая разница

— То есть ты не шутил? — раздалось в голове, стоило Сяо Чжаню войти в квартиру и встретиться взглядом с Ван Ибо на большом постере напротив двери. В следующий момент мозги взорвал такой оглушительный вопль УСяня, что Сяо Чжань застонал и схватился за виски. Радостный А-Нин скакал как толстый чёрный кузнечик, норовя при каждом прыжке облизать лицо, а А-Цин тыкалась в колени точно как кошка. Чжань присел, обнимая своих «детишек» и стараясь не обращать внимания на бессвязные бормотания Вей УСяня, умолявшего: «Бежим, бежим отсюда!» — Куда ещё бежать? — мысленно прикрикнул на него Чжань, целуя А-Цин в нос. — С-с-собаки! — запинаясь, выговорил УСянь с неподдельным ужасом в голосе. — Ты собак боишься? — догадался Сяо Чжань. — А-а-ага… — Вообще-то я тоже. Но это не просто собаки, это моя семья. Так что или проваливай из моей головы, или переставай истерить. Знакомься — это А-Цин, — он почесал её за ушами. — А это — А-Нин, — и Сяо Чжань похлопал пса по гладкому крупу. Тот с таким энтузиазмом завилял хвостом, что его толстая попа заходила туда-сюда. — Знакомые имена, — всё ещё дрожащим голосом заметил УСянь. В этот момент дверь открылась, и в тесную прихожую ввалился Ван ЧжоЧэн, шурша пакетами с едой. Собаки тут же бросили Сяо Чжаня и кинулись к нему. — Еле нашёл, где машину поставить, — ворчал ЧжоЧэн, разуваясь без помощи рук. — Когда ты уже съедешь из этого занюханного района? — Мне здесь нравится! — парировал Чжань. — И проблем с парковкой у меня нет. — Потому что машины у тебя нет, — закончил за него ЧжоЧэн. Он уже достал из пакета упаковку собачьего шоколада и принялся угощать своих любимцев. — Так что ты намерен делать на больничном? — Понятия не имею, — вздохнул Сяо Чжань. — Я чокнусь за это время. Про то, что с головой у него уже не всё нормально, он благоразумно молчал и перед другом, и перед врачами, которые запретили на две недели работу за компьютером. — У меня есть предложение, и ты не сможешь от него отказаться! — торжественно заявил ЧжоЧэн. — Руки и сердца? — невинно поинтересовался Сяо Чжань. ЧжоЧэн возмущённо закатил глаза и привычным жестом занёс руку, чтобы дать ему по башке, но вовремя одумался и ударил по коленке. Получилось ужасно по-гейски, и Чжань злорадно захихикал. ЧжоЧэн тоже рассмеялся и продолжил: — Про экстрим-шоу для ХХХ-TV ты знаешь. Мне, как продюсеру, придётся сидеть там почти безвылазно всё время съёмок. Компания сняла на месяц целую лыжную базу вблизи NN. В моём распоряжении коттедж рядом с гест-хаусами, в которых будут жить команды Ван Ибо, Ван ИФей, Сун ЦзиЯна, Цао ЮйЧэня и других звёзд. — И что? — И то! Я выезжаю через три дня. Предлагаю тебе собрать собак и чемодан и поехать со мной. Оформлю тебя на какую-нибудь должность, чтобы ты не думал, будто в сказку попал. Ван ЧжоЧэн смотрел так, словно подговаривал Чжаня на сомнительную авантюру и не был уверен, что тот согласится. На самом деле Сяо Чжань был готов сказать «да» уже после сообщения, что Ван Ибо будет жить по соседству. Впрочем, ЧжоЧэн знал, чем его соблазнить и недаром упомянул про айдолов. — Ой, ну-у низна-а-аю… — манерно протянул Сяо Чжань, хотя Вей УСянь чуть ли не захлёбывался от восторга: «Да! Да! Конечно! Поедем! Не знаю, куда он нас зовёт, но там же будет этот твой парень! Надо ехать! Говори да! быстро говори да!» Ван ЧжоЧэн снова сделал вид, что сейчас двинет, и они хором заржали. Вей УСянь эхом радостно ржал в голове. Сборы Сяо Чжань оставил на последний момент, до которого надо было протянуть ещё целых три дня. Выходить на работу не было смысла, оставалось сидеть дома. Не сидеть, конечно. Имея Вей УСяня в голове разве усидишь? Он без умолку о чём-то болтал, задавал вопросы, гнал куда-нибудь идти и что-то делать. Сяо Чжань предполагал, что ему просто хотелось быть подальше от собак. Но торчать в четырёх стенах и правда было скучно. Поэтому утром, выведя собак и перекусив, он (они) отправились гулять. Сяо Чжань бродил по городу, глазел по сторонам, будто видел эти улицы и дома впервые. Вместе с Вей УСянем радовался солнышку и фисташковому мороженому, засахаренным ягодам на палочке, девушке, смело попросившей его номер, газировке, от которой защекотало в носу, футболке с надписью «Сделано в Китае», блестящему воздушному шару в виде черепахи, который Вей УСянь заставил его купить, лепёшкам и печёному сладкому картофелю с уличного лотка. К вечеру Сяо Чжань уже ног под собой не чувствовал, но был благодарен неугомонному голосу в голове за свежесть восприятия и остроту впечатлений. Правда, на следующий день страшно болела голова и в ногах была крепатура. Сил хватило лишь на то, чтобы выгулять утром собак. А потом Сяо Чжань валялся в постели, обнимаясь с А-Цин и А-Нином, пил таблетки и горячую воду, даже еды, заказанной по телефону не хотелось. Вей УСянь в такой близости с собаками затыкался и почти не подавал голоса, что было хорошо, учитывая, как ломило виски и затылок. Иногда он тихонечко поскуливал: «Мамочки, ну ты хотя бы глаза закрой! Не могу я видеть эти огромные морды. Они же страшнее лютых мертвецов!» Сяо Чжань послушно закрывал глаза и задрёмывал. Ему снова виделись странные сны, про тех самых лютых мертвецов, каких-то других чудищ и людей, путешествия по пыльным дорогам через города и деревни непривычного старинного вида, но такие реальные, с запахами и ощущениями, будто он действительно там был. Может быть, это всплывали картинки из прошлой жизни Вей УСяня? Думать о таком, наверное, было явным признаком раздвоения личности, но более приземлённых объяснений у Сяо Чжаня не находилось. К тому же, эти сны казались ему знакомыми. Что-то в таком роде он видел в детстве, когда после падения с моста потерял свои собственные воспоминания, и во сне погружался в события чьей-то незнакомой, сказочно-настоящей жизни. После пробуждения от ярких образов оставались мутные тени, а с возрастом такие сны стали реже, пока совсем не прекратились. И вот начались опять. Вечером приехал Ван ЧжоЧэн и, стоило ему увести А-Нина и А-Цин гулять, как Вей УСянь тут же вылез из засады и принялся рассказывать, как ему скучно и тоскливо, и никаких приключений, и занять себя решительно нечем. Голова у Сяо Чжаня и так невыносимо трещала, а тут ещё и трескотня Вей УСяня! Он был как никогда рад появлению на пороге Ван ЧжоЧэна с собаками, потому что только это заставило голос УСяня немного затихнуть.