Какая разница

Всё располагалось на одной небольшой площади — железнодорожный вокзал, остановка междугородных автобусов с будкой билетной кассы, базар и торговый центр. СыЧжую казалось, что это удобно, но ПейСинь то и дело отпускал замечания про убожество, фыркал и закатывал глаза. Это не мешало ему смотреть голодными глазами на ряды ларьков с баоцзы и жидкой кашей, лапшичные и пельменные. Он, правда, делал это молча, к его чести. СыЧжуй пока держался, его самоконтроль был повыше, чем у избалованного городского мальчика, но тоже не отказался бы от порции хоть чего-нибудь, главное горячего и сытного. Но с деньгами у них было туго. Пока не куплены билеты, СыЧжуй не рисковал тратиться на еду. И Пекин, и Облачные глубины находились слишком далеко, чтобы дойти пешком, приходилось рассчитывать на общественный транспорт. А с ним была проблема. Изучив расписание на вокзале, СыЧжуй понял, что пассажирские поезда в этой глуши останавливаются редко и в основном по вечерам. На единственный пекинский скорый, который подошёл бы ПейСиню, они уже опоздали, а ждать следующего почти сутки. Остальные поезда следовали совсем не туда, куда было нужно СыЧжую. Прямые автобусные рейсы до столицы были, но до Облачных глубин в любом случае приходилось ехать с пересадкой. Впрочем, привередничать не пристало — хорошо, что вообще можно было добраться. И тут вдруг возникло препятствие. И с той стороны, откуда СыЧжуй не ждал. — С чего ты взял, что я вернусь в Пекин? — насупился Ци ПейСинь. — Я с тобой! — Зачем? — растерялся СыЧжуй. — Ни зачем. Запишусь или вступлю, или как там это называется, в ваш монастырь, стану даосом, буду боевые искусства практиковать и волосы отращивать! — Тебе в университет поступать надо, а не в монастырь, — возразил СыЧжуй. — И дома, наверняка, волнуются. Они обошли все открытые кафе и лавочки, ранним утром их было немного, и нигде не нашлось зарядного устройства с разъёмом для айфона. Так что телефон ПейСиня пока лежал в кармане мёртвым грузом. Надежда была на хозяина магазинчика оргтехники, но им сказали, что тот является на работу в лучшем случае к обеду. — Некому волноваться, — буркнул ПейСинь. — Вчера за весь день отец ни разу не позвонил, он, походу, даже не в курсе, что я куда-то пропал. Разве что мой босс возмутится, что я прогуливаю. Друзей у меня… Всё, закрыли тему. Я еду с тобой. Точка! Он выглядел при этом так решительно, что СыЧжуй не стал возражать. Ему и не хотелось. В глубине души он радовался, что расставание с ПейСинем пока откладывается. СыЧжуй вдруг подумал, что почти перестал называть его про себя Бурундуком. Сходство никуда не делось, но теперь он ближе узнал ПейСиня. И чувствовал к нему всё большую симпатию. Салон старого раздолбанного Ютонга вонял едкой дезинфекцией, грязными носками и вдобавок хлевом — от овцы, ехавшей вместе со своей хозяйкой в дальнем конце кресел. СыЧжуй был рад, что им с ПейСинем достались места поближе к водителю, и хотя бы овца находилась от них на расстоянии. Дорога предстояла дальняя. В третьем часу дня, если ничего не приключится, они должны будут пересесть в NNN с этого автобуса на другой, который к ночи доставит их в район YYY, а оттуда уже идти пешком через горы в Облачные глубины. ПейСиня пришлось впихивать в Ютонг едва ли не силой, он в таких никогда не путешествовал. Всё его знакомство с общественным транспортом ограничивалось столичным метро и городскими автобусами, которые были куда новее и комфортабельнее этого провинциального «пенсионера». СыЧжуй благородно уступил ему место у окна, и теперь ПейСинь глазел на проплывающие пейзажи как заправский турист. По родной стране ему ездить не доводилось, хотя каждый год летал на отдых за границу. СыЧжуй, несмотря на то, что почти безвылазно жил в монастыре, чувствовал себя рядом с ПейСинем взрослым и умудрённым опытом. Хотя, на самом деле это была его первая самостоятельная поездка, и он нервничал и переживал, вдруг уедут не туда, куда надо, вдруг случится авария на трассе, вдруг что-то пойдёт не так… Это было странно, но присутствие рядом ПейСиня, о котором надо было заботиться, придавало СыЧжую сил и уверенности в себе. Вот только есть очень хотелось. На билеты ушли почти все деньги, что имелись у СыЧжуя в наличии. ПейСинь, конечно, уверял, что у него достаточно на счету, и надо лишь зарядить телефон, чтобы он мог рассчитываться картой. Впрочем, нигде найти зарядку пока так и не удалось. А в автобусе и подавно. Однажды, когда наставник Фен брал его с собой, СыЧжуй прокатился на современном Кинг Лонге большой автокомпании. В том автобусе хотелось остаться жить. Там и зарядка наверняка нашлась бы. А в этой потрёпанной и побитой судьбой железяке даже подлокотники выглядели так, будто их собаки обгладывали. На трёхминутной остановке в какой-то забытой богом деревне, на остававшиеся гроши СыЧжуй купил два баоцзы с яйцом и фенхелем. К его стыду, денег не хватало, но добрая тетушка отдала один пирожок фактически за половину стоимости. Они были вкусные, но скорее раздразнили, чем утолили голод. СыЧжуй ожидал, что ПейСинь начнёт ныть и возмущаться, но, к его удивлению, тот лишь вздохнул и предложил поспать — мол, во сне и время бежит быстрее, и голода не чувствуешь. Поломанные спинки кресел откидываться не хотели, ПейСинь, повозившись, подобрал под себя ноги и кое-как скукожился на продавленном сиденье. Вскоре, его голова свесилась на грудь, а тело обмякло. СыЧжуй посмотрел на расправившуюся морщинку между бровей, и пристроил голову ПейСиня на своём плече. Это было не особенно удобно, но, когда он вытащил сухой листик и пару веточек из волос парня и умостился щекой на его макушке, оказалось, что это вполне комфортная поза для дрёмы. Не хватало самой малости. СыЧжуй нашарил руку ПейСиня, сомкнул ладони, продел пальцы меж пальцев. Вот теперь всё было как надо. В NNN пришлось резко проснуться и, продолжая держаться за руки, нестись вдоль длинного ряда автобусов, на бегу читая названия городов на табличках за лобовыми стёклами. Они едва не упустили свой рейс, автобус уже выруливал со стоянки. — Я думал, ты меня или бросишь, или руку оторвёшь, — пропыхтел ПейСинь, когда они наконец ввалились в салон, и водитель закрыл за ними двери. — Спасибо, что не бросил. СыЧжуй виновато посмотрел на сцепленные ладони и попытался забрать свою руку, но ПейСинь ему не позволил. — Отпущу только в сортир, — воинственно заявил он, прижал ладонь СыЧжуя к груди и покраснел. В душе стало одновременно хорошо и очень тревожно, потому что СыЧжуй рукой чувствовал сердцебиение ПейСиня. Не хотел, но чувствовал. И его сердце трепетало в ответ. — Я же не убегу… — пролепетал СыЧжуй. — …от тебя.