Какая разница

Не то, чтобы Сяо Чжань утомился от работы, с момента выписки из госпиталя прошло всего ничего, но новогодних праздников ждал. Во-первых, очень рассчитывал на ежегодную премию от руководства. Компенсация, которую он получил после аварии, почти целиком ушла на больничные счета, квартплату и собачий корм. На карте остались жалкие триста с чем-то юаней, а расходы предстояли. И это, собственно, было во-вторых — Сяо Чжань намеревался во время праздничных каникул съездить в YYY, найти тот горный монастырь и попытаться обнаружить вход в подземную сокровищницу. Мысли об этом хоть немного отвлекали, иначе Сяо Чжань уже бы крышей двинулся. Прошлым вечером, наконец, пришло сообщение из «Школы айдолов», что он прошёл на следующий этап. Теперь ему надо было снять минутное видео без эффектов и фильтров с той же самой песней, что и в первом туре. Лучше бы он был вынужден снова выбирать песню, а не имидж. Сяо Чжань уже два часа торчал перед шкафом, туда-сюда двигая вешалки и перекладывая с полки на полку свитера и футболки, и терзал расчёской волосы. Уверения Вей УСяня в том, что он душка, красавчик и покоритель сердец, не работали. Стоило Сяо Чжаню увидеть себя на экране телефона, как ему казалось, что цвет одежды ему не идет, волосы торчат с одного бока больше, чем с другого, лицо выглядит запухшим, глаза маленькими, нос огромным, зубы торчат, чуть ли не царапая камеру, и всё в таком вот духе. УСянь прекратил его нахваливать и только стонал «сколько можно?!», когда Чжань в очередной раз переодевался и укладывал чёлку. Но как можно было не переживать? Ведь, не исключено, что это видео попадётся на глаза Ван Ибо. Вдруг, глядя на красивого парня, он вспомнит, как они целовались? И ему захочется повторить… — С этой причёской ты как дяденька, — заметил Вей Ин. — У-у-у-у… — захныкал Сяо Чжань. — Я тогда шапку надену, и всё! — Надень, — согласился УСянь. — Ты на волосы уже столько тех соплей вымазал, что лучше их спрятать совсем. — Это не сопли, а стайлинг-гель! — возмутился Чжань, но прилизанный косой пробор и ему самому не нравился. Это лишь Ван Ибо смотрелся шикарно в любом образе, хоть лохматый, хоть с гладкой прической, в дорогом смокинге и в рваном пуховике… — И где шапка? Сяо Чжань очнулся и понял, что слишком замечтался о Ван Ибо. — А давай отложим на завтра? — сдулся он. — Не могу я… ну, не могу! И вот завтра наступило, в пятнадцать ноль-ноль закроется «окно» для отправки видео, а время уже близилось к обеду. Вей УСянь своими напоминаниями мешал работать, отвлекал и раздражал. Он, то укорял в нерешительности, то принимался утешать, будто бы Сяо Чжань уже пролетел. В час дня все сотрудники зашевелились — кто пошагал на офисную кухню, кто направился в кафетерий, кто в кафешки и ресторанчики неподалёку. А Сяо Чжань пошёл искать укромное место с хорошим освещением. Туалет уже не подходил: писсуары на заднем плане вряд ли украсят видео. Он помыкался по коридорам, но всюду сновали люди, сунулся на лестницу, однако, и там слышались голоса. Поднимался и спускался, ходил кругами, заглядывал в разные двери, пока не забрёл в какой-то «аппендикс» с окном в торце. Коридорчик был пустынным, двери без табличек закрыты, а обеденный перерыв на исходе. Сяо Чжань решил, что дальше искать нет смысла. Пристроив телефон на подоконнике, он проверил как попадает в кадр, включил минусовку и запел. Сразу сбился, забыл слова, пришлось начинать снова. Во второй раз перепутал куплеты, опять перезапустил запись… Более-менее сносно получилось лишь на пятый раз. Он спел песню целиком, чтобы вырезать наиболее удачный отрывок. На то, как выглядит на видео, Сяо Чжань специально не стал обращать внимания. Хватило и вчерашних метаний. Чего ради прихорашиваться, если всё равно в результате его увидят вживую. Если уж решат, что внешность не сценическая, пусть отбракуют сразу, без лишних нервов. Едва он нажал кнопку «отправить», как пиликнуло сообщение в рабочем чате. «Где тебя черти носят?» — написала Сюань Лу. Сяо Чжань ойкнул — обед кончился уже двадцать минут назад! Сунув телефон в карман, он понёсся к лестнице. Ему показалось, что одна из дверей была неплотно прикрыта, но, когда он обернулся, резко захлопнулась. Неужели кто-то подсматривал? Ну и ладно, какая теперь разница? Думать об этом было некогда. — Днём я сделал так, как ты хотел, — заявил Сяо Чжань вечером, вешая в прихожей собачьи поводки. — А сейчас сделаю то, что хочу я! — Только не обнимашки с собаками, — заныл Вей УСянь. — Тогда подожди, пока я удалюсь. С недавних пор он выработал способность «уходить на дно», по его выражению. Сяо Чжань понятия не имел, как это получалось, но УСянь будто погружался куда-то в глубину подсознания или чего-то другого, не имеющего названия. Чтобы его потом дозваться, приходилось прикладывать немало усилий. Сяо Чжань опасался, что однажды он там заблудится или «утонет», и поэтому не приветствовал подобных экспериментов. — Нет! Никуда ты не удалишься! И собаки тут ни при чём. — А что тогда? Сяо Чжань уже разулся и прошёл в комнату. Он встал перед комодом, и Вей УСянь догадался. — Может, лучше собаки? — быстро проговорил он. Опережая его слова, Сяо Чжань взялся за ручки и выдвинул средний ящик. Старинная растрёпанная книга лежала там же, где он оставил её той дождливой ночью. Преодолевая сопротивление Вей Ина, он тронул ладонью обложку. — Она же не кусается. — Она делает больно по-другому, — грустно проговорил Вей УСянь и прекратил сдерживать Чжаня. Теперь без проблем получилось достать книгу из ящика. В этот раз Чжань не стал листать её, стоя у окна. Он подкатил к столу компьютерное кресло, включил настольную лампу и раскрыл том наугад. При ярком свете стало заметно, что бумага отличается от современной — не такая гладкая и однородная, не белого цвета, более толстая и рыхлая. — Как вы только писали на ней? — удивился Сяо Чжань. — Вот именно! — подтвердил Вей Ин. — Ещё насмешничал, что я небрежный! Сам попробовал бы! — Но у Лань ВанЦзи получалось аккуратно, — заметил Чжань и перелистнул несколько страниц. «…Принимать пищу надлежит строго в определённые часы. Приём пищи разрешён только в столовой. Во время еды разговоры запрещены…» Ещё две страницы занимали подробные инструкции в какой руке держать палочки, сколько раз пережёвывать, что из продуктов можно есть, а что нет. Диктатура какая-то! Концлагерь! «…Выносить еду из столовой, хранить еду в своих комнатах строго запрещено…» Неужели эти правила всё ещё действуют? Сяо Чжань вспомнил Лань СыЧжуя и пожалел мальчика. Он надеялся, когда доберётся до Облачных глубин, разыскать его, узнать, как у него дела. На следующем развороте обнаружилась запись Лань Чжаня. «Услышал, что в Линьсяне видели лютого мертвеца. В сердце зажглась надежда, добрался туда меньше чем за сутки. Но это был простой неупокоенный призрак. Закончил с ним, теперь снова на распутье. То и дело возникают слухи про Старейшину Илина и всегда оказываются лишь слухами. Клан Не вернул последнюю партию книг, которые брат отдал на хранение ещё во время войны, когда клан Вень напал на Облачные глубины. Брат написал, что среди этих книг есть два сборника тайных мелодий. Нужно проверить, нет ли в них нужных мне. Те мелодии Призыва и Поиска души, которые я играю каждый день, не дают результата. Не верю, что Его душа рассеялась. Не таков был Его характер, чтобы это допустить. Просто он ушёл слишком далеко и не слышит. Но я найду ту мелодию, на которую Он отзовётся» Ладонь поднялась и легла на бумагу, накрывая ровные столбцы иероглифов. Сяо Чжань ждал, пока Вей УСянь молча проживал свои чувства. Потом не он, а УСянь сам перелистнул ещё страницу. «Над озером вечер — И лотос теряет свой запах. За окнами осень. Угрюмо темнеет бамбук. И друга не вижу, С кем можно беседу затеять. Во всём этом доме Один только цинь со мной» — Мы найдём способ, — сказал Сяо Чжань. — Я знаю, что ты вернулся к нему. Я точно это знаю. Поэтому способ должен быть! — Хорошо, — вдруг решительно заявил Вей УСянь. — Найдём способ. А если не найдём, я сам его придумаю.