Какая разница

— Автомобиль — это хорошо, — вздохнул Лань ЦзинъИ, хлопая по капоту. — Только, как им воспользоваться? Ключи у тебя есть? — Нет, — ПейСинь покачал головой, зачем-то оглянувшись на А-Цин. Сбежавший во время спуска с горы А-Нин привёл не погоню, а вторую собаку. ПейСинь был рад её видеть, но сразу забеспокоился о старших. Вряд ли А-Цин бросила бы хозяина просто так, значит, что-то с ним случилось! Впрочем, всё быстро разъяснилось: собака принялась толкаться в его ноги, нагибая шею, и ПейСинь, наконец, заметил записку, прикреплённую к ошейнику. В ней Чжань-гэ велел дожидаться в деревне, и ни в коем случае никуда не исчезать до их с Ван Ибо возвращения. Собственно, Ци ПейСинь вовсе не был против, да только обстоятельства к послушанию не располагали. Пока добрались до Цаи, Лань СыЧжую стало хуже: он уже еле держался на ослике. Даже при том, что ЦзинъИ с помощью широкой полосы ткани (из тех, что даосы накручивают на себя в виде накидки) как-то примотал его к животине, чтобы ЧжуЧжу хотя бы не упал, если потеряет сознание. ПейСинь всё время ехал рядом, больше следя за состоянием друга, чем за дорогой. Машина Чжань-гэ по-прежнему стояла на площади возле деревенского магазина. На улицах Цаи уже никого не было. Стемнело, а люди здесь рано расходились по домам. Ни маленькие кафе, ни лотки, ни магазин не работали. А-Цин пробежалась по площади и тихим лаем позвала их под навес закусочной. Оказалось, что там столик и пару пластиковых стульев не прятали на ночь, и ПейСинь с ЦзинъИ усадили на один из них СыЧжуя. Тот сразу сполз по спинке, свесил голову, словно неживой. В белом свете болтающейся на голом шнуре лампочки смотреть на него, такого, было больно и страшно. Как можно оставить его без медицинской помощи ещё на фиг знает какое время? Но ЦзинъИ опять оказался прав — без ключей автомобиль был бесполезен. Парень обошёл вокруг, подёргал дверцы и даже крышку багажника. Пёс ходил за ним следом, обнюхивая и следя за всеми действиями. — Я бы мог попробовать завести без ключа, видел подробную инструкцию, как это делается. Но вот замки вскрывать я не умею, — глубокомысленно изрек Лань ЦзинъИ. — Мне бы сейчас талисман Чжань-гэ, который все двери открывает… — помечтал вслух ПейСинь. — Талисман, — вдруг прошептал СыЧжуй, с усилием приподнимая голову. — Что «талисман»? ЦзинъИ заинтересовался, подошёл ближе. А-Нин, словно понимал, о чём речь, или за компанию, тоже навострил уши, моргнул карими глазами и внимательно вытаращился. — Помнишь, у меня хранилась пачка талисманов? — спросил друга СыЧжуй. — Те, что я из Пекина привёз? — Эти? — ЦзинъИ извлёк из широкого рукава прозрачный кулёк с мятыми бумажными стикерами. ПейСинь их сразу узнал: каракули Сяо Чжаня. СыЧжуй медленно перебрал листочки и достал один. — Кажется, этот, — проговорил он. — Только нужна духовная сила, чтобы он сработал. С тяжёлым вздохом ЦзинъИ принял талисман и мрачно на него уставился. — Я не смогу, — помотал головой он. — Ты же знаешь, что с духовной силой у меня никогда не получалось. Ну, ударить — это ещё куда ни шло, а заклинания и талисманы — это не моё. — Хотя бы попробуй! — возмутился от подобного пессимизма ПейСинь. — Ты по крайней мере знаешь, как это делается. СыЧжуй нащупал его руку и вложил холодные пальцы в ладонь. ПейСинь присел на корточки, чтобы смотреть в лицо, и взял и вторую его руку, подышал на них. По лицу ЧжуЧжу скользнула тень улыбки. Казалось, он с трудом удерживается на грани обморока. Больше всего ПейСинь переживал, что ничем не может ему помочь, облегчить состояние. Он развернул кисти СыЧжуя ладонями вверх и поцеловал в серединки, в мешанину штрихов — всех этих линий жизни, судьбы и сердца. А потом приложил ладони к своим щёкам, не отрывая взгляд от лица СыЧжуя. Через несколько мгновений ресницы ЧжуЧжу дрогнули и поднялись. Глаза смотрели с удивлением и даже некоторым недоверием. — Что? — напрягся ПейСинь. ЧжуЧжу облизал губы, выдохнул, будто прислушиваясь к чему-то внутри себя. И улыбнулся — уже не блекло, не так как пару минут назад, когда лишь уголки губ дрогнули. Теперь улыбка была настоящей, почти как в прежние времена. Всё ещё ничего не понимая, ПейСинь не мог не улыбнуться в ответ. Он потёрся щекой о ладонь СыЧжуя и переспросил: — Ну, что? В чём дело? — В тебе, — ответил ЧжуЧжу, продолжая улыбаться. — От тебя такой поток энергии идёт! — Куда идёт? — не понял ПейСинь. — Ко мне! Наверное, и раньше тоже энергия шла, но я был не настолько истощён, чтобы в полной мере ощутить. А сейчас наполняюсь, как кувшин водой. Спасибо! — Да пожалуйста, — хмыкнул ПейСинь. — Я ничего такого не чувствую. Так что бери сколько хочешь. Он не вполне понимал, как это происходит, ведь никакого синеватого свечения, как в тот раз, когда в подземном хранилище ЧжуЧжу передавал энергию Сяо Чжаню, не было видно. Единственное — там, где они соприкасались кожа к коже, было тёплое покалывание, чуть заметное. Но очень приятное. И волнующее… ПейСинь посмотрел на СыЧжуя и подумал, как здорово было бы раздеться и прижаться друг к другу не только ладонями, щёками или губами, а всем телом. Как же приятно будет тогда! Фантазия и смущала, и возбуждала неимоверно. А ЧжуЧжу словно прочёл его мысли — взгляд чуточку затуманился, а на скулах проступили розовые пятна румянца. Но взгляд не отвёл, заставляя ПейСиня смущаться и гореть ещё больше. Естественно, как обычно, всё испортил Лань ЦзинъИ. — Да не получается у меня ничего! Безнадёжно это! — воскликнул он, разрушая волшебство момента. СыЧжуй поднял глаза на друга и сказал: — Ладно, давай я попробую. И ЦзинъИ, и ПейСинь, оба с удивлением уставились на него. — Чтобы ты тут же и умер? — без малейшей деликатности скептически заявил ЦзинъИ, быстро отвернувшись, чтобы смотреть в сторону. — Мне гораздо лучше, — уверил его СыЧжуй, глядя при этом в глаза ПейСиня. Он погладил большими пальцами скулы СиньСиня и отнял ладони от его лица. Чтобы тут же крепко взять за руку. Сил у него реально прибыло — встал ЧжуЧжу почти самостоятельно. Правда, делать что-либо с талисманом, держась за руки, было неудобно. Лань ЦзинъИ закатывал глаза, фыркал и выпячивал губы, изображая раздражение, но вслух уже не выступал, из-за чего ПейСинь ощущал некоторое злорадство. Даже хотелось демонстративно поцеловать СыЧжуя, чтобы показать, что ему плевать на гомофобское мнение глупого ЦзинъИ. Вышло не так красочно, как в пещере, без световых эффектов, но сработало. СиньСинь вроде и не сомневался, а всё равно был удивлён и восхищён способностями ЧжуЧжу, когда замки на всех четырёх дверцах и багажнике одновременно тихо щёлкнули. — Йох-ху! — радостно воскликнул ЦзинъИ и сразу полез на водительское сиденье. ПейСинь вжал голову в плечи и зажмурился, ожидая воя сигнализации, но ничего не произошло. Наверное, Сяо Чжань забыл поставить, или талисман отключил и её тоже.  — Ой, а тут ключ в бардачке! ПейСинь, отвлекшийся на обустройства заднего сидения для удобства ЧжуЧжу, поднял голову: на пальце ЦзинъИ действительно болтался ключик с фирменным брелоком. Вполне возможно, мама Сяо Чжаня на всякий случай имела запасной. — Проверь, подходит ли, — проворчал ПейСинь, подворачивая собачий плед, чтобы освободить одно пассажирское место. А-Нин тут же нагло забрался в салон, умостился у окошка и с интересом наблюдал за манипуляциями с подстилкой. А-Цин ждала снаружи, нюхая воздух и посматривая по сторонам. ПейСинь вспомнил записку от Сяо Чжаня, и его кольнули угрызения совести. Он достал телефон, попробовал позвонить, но абонент был не в сети. Значит, старшие всё ещё находились вне зоны, на горе. Нет, ждать их ПейСинь не собирался. — Давайте выдвигаться, — позвал он остальных. К его удивлению, пёс, как только увидел, что на заднее сиденье забирается СыЧжуй, тут же сполз на пол, кое-как втиснул своё большое тело в узкое пространство и затих. Теперь ЧжуЧжу мог даже лечь. — Спасибо, дружище! — вполне искренне и на полном серьёзе поблагодарил ПейСинь пса. Правда для А-Цин места уже не осталось, но он подумал, что собака как-нибудь поместится и впереди — у него в ногах. Не так уж далеко ехать. И тут Лань ЦзинъИ плюхнулся на пассажирское сиденье и пристегнул ремень. — Чего тормозишь? — наехал он на ПейСиня. — Сам торопил, а теперь сопли жуёшь! Было большое желание двинуть хаму по башке, но внезапно прихлобучило, и не хамством ЦзинъИ, а совсем другим фактом — до ПейСиня дошло, что за руль придётся сесть именно ему.