Какая разница

— Да стой ты! Сам знаешь, что надо дать ему остыть. — Не знаю, — огрызнулся Сяо Чжань. — А если он совсем сбежит? Зачем я только слушаю тебя? Если бы не подзуживал меня с этим дурацким разговором, то мы бы не поссорились… — Ну, да, — согласился Вей УСянь, похоже, без всяких угрызений совести. — С разговором, действительно, не сложилось. Но это ты сам виноват: начал мямлить, оправдываться. Ты же вообще должен был не о том говорить, а обо мне рассказать!.. Чёрт, хотя бы свет зажги! Да уж, без фонарика в пещере передвигаться было травмоопасно. Интересно, Ибо догадался включить или в запале так и побежал в темноте? Сяо Чжань прислушался, но ничего толком не расслышал. Показалось, что вдалеке доносится топот ног, но это вполне могло быть стуком собственного сердца или дыханием. Под землёй всё звучало иначе. Хотя, деться тут было всё равно особо некуда, так что Сяо Чжань понадеялся, что вскоре нагонит Ван Ибо. Когда на стене показалась красная стрелка, УСянь подал голос: — Давай проверим. Сначала Сяо Чжань не понял, о чём он. Потом до него дошло, и он бросился к подземной «комнате» сломя голову, повторяя: «Только не это, только не это!» Куртка Ван Ибо висела на бамбуковой жерди, на скомканном одеяле лежал его айфон. Сяо Чжань облегчённо выдохнул. Вряд ли кто-то может просто бросить свой дорогущий телефон со всеми контактами. — Уверен, что для него это важная вещь? — посеял зерно сомнения Вей Ин. — Конечно! — с жаром подтвердил Сяо Чжань, а сам вдруг засомневался. Он втиснулся в пещерку, словно надеялся найти Ибо в каком-то тайном уголке, потоптался посередине камеры и полез обратно. В куртке, которую задел плечом, что-то звякнуло. Чжань тряхнул её ещё раз, и на пол выпала связка ключей, среди них был и ключ зажигания от мотоцикла. От сердца немного отлегло — уж за этим Ван Ибо точно вернётся. — Тогда давай подождём здесь, — предложил УСянь. — Чего зря бегать, ноги ломать? Нет, просто ждать Сяо Чжань был не способен. Он вернулся в тоннель и пошагал вниз. Тут уклон был больше и бежать он не решался. Внезапно фонарик на телефоне уменьшил яркость в половину, раздался сигнал, что батарея разряжена, и не успел Сяо Чжань сообразить, что происходит, как аппарат протяжно пискнул и выключился. Вей УСянь выматерился заковыристым древним ругательством. Внезапная слепота сделала Сяо Чжаня абсолютно беспомощным. Инстинкт побуждал его идти вниз, к выходу, к свету. — И что это даст? — заметил УСянь. — Вещи остались в пещере. Без моей Чэньцин никуда не собираюсь. — Чэньцин? — не понял Чжань. — Это имя моей флейты. У каждого духовного оружия и инструмента есть душа. И, значит, имя тоже должно быть. Но даже за столь важной для Вей Ина вещью в темноту идти не хотелось. Сяо Чжань стоял, тянул время, судорожно придумывая, как отвертеться от передвижения наощупь во мраке. — А если догнать Ван Ибо и вернуться уже вместе, освещая путь его фонариком? — Забыл? Телефон Ван Ибо остался в пещере, как и моя флейта. — А если подождать минутку, и попробовать включить телефон? Я слышал, часто в настройках стоит отключение, когда остается ещё пара процентов зарядки. Возможно, получится добраться до пещеры на этих остатках… И тут что-то ударило под дых, Сяо Чжань качнулся назад, взмахнул руками и опрокинулся. — Чёртов Ван, мать его, Ибо! — возмущённо воскликнул Вей УСянь, который уже догадался, что произошло. — Кто же так мчится в темноте?! За тобой там что, нечисть гонится?! Хорошо, что Сяо Чжань прикусил губу и не дал всему этому прозвучать вслух. При падении Чжань ударился спиной, и, похоже, содрал кожу на хребте в районе лопаток. Однако встать он не мог — Ибо свалился на него сверху и придавливал к земле. Чжань ощущал тёплый ветерок его дыхания на животе. Ибо лежал между его разведённых ног, и такая провокационная поза немного возбуждала… А потом Ибо вдруг прижался раскрытым ртом, и от мокрого жара его поцелуя кровь моментально прихлынула к члену. Возбуждение от «немного» сразу скакнуло к «сильнее некуда». Бёдра невольно подались вперёд для более полного контакта, спина выгнулась. Ибо продолжал целовать и облизывать живот, сводя Чжаня с ума. — Как же приятно-о! — протянул УСянь. — Иногда и от Ван Ибо бывает прок. Он весьма неплох в ласках… Сяо Чжань хотел что-то ответить, но не мог отвлечься от ощущений, которые дарил ему Ибо. Очень хотелось увидеть его, узнать, какое у него сейчас лицо, прочитать эмоции. Но в темноте был и плюс — не отвлекаясь на зрение, сосредоточившись на осязании, каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждый влажный выдох на коже Чжань сейчас чувствовал чётче, острее. Когда Ибо начал стаскивать с него штаны, стало интересно, что он предпримет дальше. Чжань был не против заняться сексом по-серьёзному, точнее, он был только «за», но считал, что для этого нужна подготовка, а он даже душ уже больше суток не принимал. Тем временем, Ибо спускался поцелуями всё ниже по животу, и Чжань напрягся — не оттолкнёт ли запах. Последняя, предпринятая им гигиеническая процедура — ночью он обтёр себя и его влажными салфетками. Но тут Ибо ткнулся носом в волосы на лобке. Чжань и ощутил, и услышал, как он глубоко втянул воздух, совершенно точно без отвращения, наоборот. А потом пришла очередь Чжаня шумно вздохнуть: Ибо стащил его штаны ещё немного и выпустил на свободу стоящий член. И всё же, Чжань совсем не ожидал того, что последовало дальше. Головка члена вдруг протолкнулась через мягкое кольцо и погрузилась в мокрое и горячее. Ибо взял его в рот! От одной только мысли можно было кончить! Правда, вскоре восторг несколько омрачился. Ибо абсолютно не умел делать минет и чувствительно задевал зубами при каждом движении. — Да скажи же ему! — не выдержал Вей УСянь. — Это ж невыносимо! Удивляюсь, что у тебя… у нас ещё стоит. — Ну, потому что это же Ибо! — оправдал свой стояк Чжань. — Он научится постепенно. Я не могу ему сказать, если в этот раз его оттолкну, в следующий раз он не захочет. — С чего ты взял, что следующий раз будет? — Не знаю, просто чувствую… — Ум-м! Да ты издеваешься! Какой ещё следующий раз? Мы же сейчас без члена останемся! И, перехватив контроль, Вей Ин простонал уже вслух: — М-м-м-м! Полегче! Царапаешь зубами… — Ой! Прости, гэгэ! — воскликнул Ибо. И это «гэгэ» прозвучало так мило и непосредственно, так трогательно и приятно, что в груди будто хлопушка взорвалась и окутала Сяо Чжаня облаком блестящих разноцветных конфетти. А Ибо исправился и старательно продолжил, и его прилежание было ещё более возбуждающим чем сами ласки. — Что это он делает? — вдруг ворвался в горячечный томный туман голос Вей Ина. — Эй, что он творит? Руки осмелевшего Ван Ибо, поначалу просто крепко сжимали бёдра Чжаня, но теперь уже вовсю тискали ягодицы, и пальцы на короткие мгновения даже забирались в складку между ними. От таких, давно не испытываемых и потому напрочь забытых ощущений под копчиком сладко пульсировало. — Не мешай кайфовать, — отозвался Чжань и ахнул вслух от особенно приятного движения языка Ибо. — А так тоже можно? — не унимался УСянь. — Ему всё можно. И так, и даже больше… Потом, давай потом… — Но ты посмотри, как он разошёлся! Что, если он тебя сейчас… как женщину… ну, это… ну, ты понял? — Ой, прямо сейчас это не стОит! — опомнился Чжань. — Для такого подготовка нужна! А Ван Ибо, похоже, и правда вознамерился перейти к соитию. Он дёрнул Сяо Чжаня за бёдра, чтобы перевернуть на живот. Пришлось перехватить его руки, нехотя удержать. Сердце частило, и мышцы дрожали, как после зачёта по отжиманию на физподготовке в универе. — Стой… стой! — получилось почему-то прерывающимся шёпотом. — Ты не думай, я совсем не против! Но не здесь, не так… Ибо на секунду застыл, потом высвободил руки и завозился, отодвигаясь. Судя по звукам, сел рядом. Чжань быстро поправил штаны и тоже сел, потянулся, вслепую зашарил в темноте. Жизненно необходимо было заключить Ибо в свои объятия. Это было нужно ему самому, но, почему-то казалось, что и Ван Ибо тоже. Сначала он наткнулся на острый локоть, схватился, добрался до плеча, проехал ладонью через спину к другому плечу, придвинулся сам, подтащил сжавшегося в комок Ибо, облапил и замер впитывая ощущения. Он чувствовал, как медленно обмякает напряжённое тело в его руках. И вот Ибо вдохнул влажно, со всхлипом. Раз, другой, третий… и задрожал. Ткань толстовки на плече, куда уложился лицом Ибо, стремительно промокала. Руки трепыхнулись и легли на талию Чжаня. Теперь парни обнимали друг друга. — Я бы никогда в тебя не влюбился, если бы не талисман, да? — пробормотал Ибо. — Какой талисман? — удивился Вей УСянь. — Постой, он сказал «влюбился»? — Влюбился? — повторил Чжань. — Ага, — всхлипнул Ибо. — Я сейчас подумал, что сам виноват: ты ведь, наверное, рисовал талисман для кого-то, а я присвоил, носил с собой, вот и попал под его действие. — Да какой ещё талисман? — хором произнесли Чжань и Вей Ин. — Когда мы тебя сбили, — с покаянным вздохом пояснил Ибо. — Потом отвезли в госпиталь. В твоей сумке был блок стикеров, и на верхнем нарисован талисман… не помню, как точно он называется, короче, талисман любви. Но я этого ещё не знал. И я взял его себе, типа на память… — последние слова Ибо пробормотал совсем тихо: — И больше не мог выкинуть тебя из головы… — Талисман, значит… На стикере… — Сяо Чжань помолчал, соображая. — Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Ну, тогда… Только рассказывать надо с самого начала. Обещай, что выслушаешь!