Какая разница

В восемь Ибо проснулся от настойчивых звонков. Три или четыре он проигнорировал, повернулся на другой бок, подпихнулся задницей к Чжаню, вкладываясь в его подогнутые ноги, нашарил его руку, закинул на себя и, закрыв глаза, собирался заснуть обратно. Однако звонивший не унимался. Ибо знал, что это может быть только кто-то из своих или боссов. Больше никто этот номер не знал, и рингтон стоял лишь на номера из телефонной книги. Вытерпев ещё один звонок, он сдался и взял с тумбочки айфон. На экране значилось «Малышка ЧжоСюань». Если она скажет, что появилась какая-то срочная работа, то телефон полетит в окно, ей-богу. Тяжело вздохнув, Ибо мазнул пальцем по значку и положил аппарат на ухо. — Прости-прости-прости! — затараторила Чэнь ЧжоСюань. — Босс Ван, прости, что разбудила. Ты только не злись! — Умгм? — невнятно промычал Ибо. — Я бы, конечно, могла тебя и не будить, но не рискнула просто вваливаться. Я вчера забыла на кухне твой костюм, который нужно срочно в химчистку завезти. Он вечером будет нужен, так что это надо обязательно сейчас сделать. Ты спи, я сама тихонечко зайду и выйду, ладно? — Ммм… — Ибо постарался сосредоточиться на её словах. — Сейчас? — Да, я внизу стою. — Ок. И не шуми, пожалуйста. — Да, босс! Спасибо, босс! Она что-то ещё говорила, но Ибо нажал «отбой». Он оглянулся на Сяо Чжаня, почти беззвучно сопевшего за спиной. Приподняв голову, Ибо увидел кучу одежды, вперемешку его и Чжаня, вроде все его шмотки были в наличии, даже трусы. А вот обуви не было. Страдальчески сморщившись, парень сполз с кровати и побрёл в прихожую. Подобрал пыльные кроссовки и вернулся с ними в спальню. На всякий случай он нажал стопор на дверной ручке, и как раз в этот момент щёлкнул замок входной двери. Ибо застыл, прислушиваясь. Судя по невесомым шагам, ЧжоСюань, как и обещала, прокралась на кухню и обратно. Потом на несколько секунд воцарилась тишина. Ибо напрягся, гадая, что она там делает. Они точно не оставили улик? Ибо ещё раз пробежался глазами по валяющейся возле кровати одежде. Нет, похоже, ничего больше на Чжане не было. Наконец, он услышал, как мягко захлопнулась входная дверь, и провернулся в замке ключ. Ещё пару мгновений Ибо колебался, не стоит ли проверить, но было так лень, и каждая минута, проведённая не рядом с Чжанем казалась потраченной впустую. Да и вообще, если малышка ЧжоСюань и обнаружила что-то, то поздно было метаться. Махнув на всё рукой, Ибо благополучно выбросил из головы лишние переживания и скользнул обратно в постель. Панорамное окно было занавешено плотными шторами, и узкий луч, проникавший через щель между полотнищами, прочертил мерцающую полосу по диагонали комнаты. Она проходила через плечо, лежащего на кровати парня, затрагивала шею и часть щеки, заставляя его бледную кожу словно светиться изнутри. Ибо устроился лицом к нему, своим плечом загораживая от окна, но Чжань всё равно продолжал сиять в полумраке. По сегодняшнему расписанию первое мероприятие начиналось в три, значит можно было поспать до полудня, ещё целых часа четыре. Ибо так и собирался сделать, но засмотрелся. Раньше ему не выпадал случай вот так, без спешки, не отвлекаясь на слова, действия или внешние обстоятельства, поразглядывать Чжаня. Ибо так привык к его мимике, милым гримаскам, артикуляции, что теперь спокойствие казалось чем-то странным. В самую первую их встречу фактически он влюбился лишь в красивое лицо, пока Чжань находился без сознания. Оно и сейчас казалось Ибо прекрасным, однако он любил уже не просто правильные черты, а личность. Его по-прежнему восхищал прямой нос с аккуратными ноздрями, изящная линия скул, смелый разлёт бровей, мягкие губы, так легко складывающиеся в яркую улыбку. И не меньше он обожал саму эту солнечную улыбку, согревающую сердце. Ибо нравился лёгкий характер Чжаня и его дурацкие шуточки, то, как он умел слушать, и то, как болтал, перескакивая с темы на тему, его смелость и его честность, его стойкость и умение прощать. Потому что за многие вещи Ибо, на месте Чжаня, себя бы не простил. Он знал, что Чжань не скажет ему спасибо за этот сон. Ещё ночью тот рвался вернуться домой, чтобы утром успеть на работу, но Ибо видел, как его вырубает от усталости, и просто не мог позволить ему в таком состоянии куда-то ехать. Судя по словам Чжаня, у него остался ночевать Ци ПейСинь, значит о собаках есть кому позаботиться. А с прогулом уж как-нибудь можно будет разобраться. Из ванной они переместились в кровать, но буквально через несколько минут Чжань отключился прямо во время того, как целовал шею Ибо. Его голова вдруг отяжелела, он ткнулся носом в ключицу, и больше её не поднял. В принципе, Ибо видел, что он засыпает на ходу, и был готов к такому, но всё равно испытал маленький укол разочарования. Под душем Чжань, кончив, и Ибо довёл до разрядки, но этого было слишком мало. После стольких дней в разлуке хотелось ещё, и ещё. Ведь неизвестно, когда снова представится случай. И Чжаню явно хотелось того же. Ибо надеялся, что он продержится хоть немного дольше, но увы. Спать рядом тоже было хорошо и приятно. Можно было пофантазировать, будто они… ну, не то чтобы женаты… живут вместе. В шкафу вперемешку лежат общие шмотки, в ванной две зубных щётки и две бритвы, а в прихожей висят два набора ключей… И они оба, возвращаясь после работы в эту квартиру, знают, что любимый тоже считает её домом. Ровная бровь Чжаня слегка дрогнула, шевельнулись ресницы, но он не проснулся. Ибо осторожно провёл пальцами по его щеке. Что ему снится? А ведь он там, под этой копной пушистых волос, не один. Каково это, уживаться в своей голове с кем-то ещё? Надо отдать должное самообладанию Чжаня — со стороны раздвоение личности было совсем не заметно. Только будучи в курсе, Ибо мог вспомнить незначительные признаки. Секундные задержки в речи, отсутствующий взгляд, словно устремлённый в себя, иногда стремительную смену эмоций на лице. Это совсем не походило на шизиков, которых показывают по телику, с их кривлянием и разговорами разными голосами, типа они другие люди. Общаясь с Чжанем, Ибо большую часть времени вообще забывал, что внутри него существует ещё один чувак, Вей УСянь. Но ведь Чжань не сам придумал имена мечей? Бичень… Ибо воскресил в памяти образ холодной грозной красоты и подумал, что имя ему идёт. Тут его озарило, что тогда получается, его любимый меч не какая-то современная поделка, а настоящий магический клинок, возрастом в сотни лет! Вау! Осознание накатило почти оргазмическим восторгом. Охренеть! Ибо ведь всегда чувствовал, что его меч особенный. Не знал наверняка, но ощущения не могли его подвести. Бичень совершенно точно отличался от остальных мечей в коллекции. Он не был невесомым, лезвие, хоть и очень тонкое, всё же было из металла. Нефритовые (теперь Ибо на все сто был уверен, что они из настоящего камня) ножны тоже нельзя было сравнить с пёрышком. Но тяжесть Биченя не воспринималась грузом, меч был скорее, как часть тела, продолжение руки. С ним Ибо был одним целым, единым существом, как Чжань со своим Вей УСянем. Ибо вспомнил, как в первый вечер не расставался с клинком, как положил его с собой в постель на соседнюю подушку… Сейчас на соседней подушке лежал Чжань. Глаза под закрытыми веками двигались, ему что-то виделось во сне. Как же у него получилось вынуть тот, второй клинок? Неужели Вей УСянь являлся не порождением мозга Чжаня, а реально душой парня, жившего несколько веков назад? И меч некогда принадлежал ему? Дичь полная, но она бы всё объяснила. Если первый хозяин Биченя (надо уточнить у Чжаня его имя) и Вей УСянь при жизни были близки… Ибо подумал и исправился: любили друг друга… то их чувства впитали и мечи. И тогда всё было не случайно — и встреча с Сяо Чжанем, и похищение, в результате которого они оказались в том монастыре и в подземной сокровищнице. И пусть сам Ибо или Чжань не обнаружили там второй меч, «пришлось» Ци ПейСиню тащить его в Пекин. Однако в конце концов, два меча нашли друг друга. На память пришли рисунки, что они нашли в заброшенном доме в монастыре. Возможно, мужчина на портретах тоже не случайно оказался похож на него. Точнее, Ибо походил на того человека. Неважно, кто на кого, а вот Сяо Чжань тогда так странно отреагировал. Вдруг Вей УСянь узнал своё творчество или изображённого парня? Чёрт, и почему Ибо раньше не сообразил спросить об этом Чжаня. Как только он проснётся, надо сразу сделать это, пока снова не забыл. И, стоило Ибо принять решение, ресницы Чжаня дрогнули и приподнялись.