Какая разница

Судя по карте, адрес был рядом — примерно полтора километра, если по улице, но ПейСинь знал, где там можно срезать. Больше трети квартала занимал огромный офисный центр, тамошние охранники знали курьеров из всех окрестных закусочных, ведь те ежедневно доставляли заказы, и спокойно пропускали внутрь. А если проскочить через здание по подземному паркингу и выйти на другой улице, то маршрут укорачивался едва ли не вдвое. И не нужно лавировать на скутере через плотный вечерний трафик. Это была последняя доставка в смену Ци ПейСиня, и домой. Он проверил, прочно ли держится в креплении стопка запакованных в плёнку тарелок с лапшой, сунул в специальный кармашек несколько запасных пар одноразовых палочек, добавил пачку салфеток и трусцой выбежал за двери. Вчера Лань ЦзинъИ приволок инвалидную коляску, старенькую, ободранную и кое-где поржавевшую. Он у себя в автомастерской починил эту развалюху, поменял подшипники и резину на колёсах, и теперь у СыЧжуя появилось собственное транспортное средство. Конечно, по слишком тесной квартирке Сяо Чжаня нельзя было передвигаться даже на такой коляске, да и сил, чтобы самому крутить колёса, у ЧжуЧжу уже не было. Зато сегодня ПейСинь планировал вывезти его на улицу, вместе с ним выгулять собак. Предвкушая, как это будет, он невольно ускорился, несмотря на то, что курьерский короб при каждом шаге ударял нижним ребром по натруженной пояснице. Выбегая из паркинга ПейСинь едва не попал под колёса сияющего лаком тёмно-синего Бентли. У отца был практически такой же, только чёрный. Он ездил на нём, когда был в плохом настроении. Говорил, что этот автомобиль его улучшает. В обычных деловых разъездах папа предпочитал Мерседес или Ауди. На какой-то миг ПейСиню стало грустно. Интересно, папа скучает по нему? То, что служба безопасности регулярно предоставляет отчёты о том, чем занимается его сын в каждую минуту времени, он даже не сомневался. ПейСинь уже давно перестал оглядываться, определяя, кто из прохожих на самом деле работает на отца. — Я почти как айдол! — смеялся он, рисуясь перед Лань ЦзинъИ. — Почти как Ван Ибо. Только за ним следуют толпы фанаток, а у меня фанклуб маленький, но зато очень профессиональный. На самом деле ему было не смешно, и он не был уверен, что отец состоит в этом «фандоме» и реально интересуется его жизнью. Возможно, тот лишь беспокоится, чтобы непутевый отпрыск не доставил ему проблем. Ну и ладно. ПейСинь уже привык к самостоятельной жизни. Пожалуй, ему бы и не хотелось возвращаться в родительский дом, слушаться отцовских приказов. Если бы он тогда не сбежал, то уже находился бы за тысячи километров от СыЧжуя, где-то в Америке. Посмотрев влево и вправо, как учили ещё в детском саду, ПейСинь, вопреки правилам, недисциплинированно перебежал через узкую улицу, увернувшись от скутера и ярко-красного грузового фургончика. За тремя большими окнами просматривалось помещение спортивного зала с несколькими боксёрскими грушами, огороженной канатами площадкой ринга и какими-то тренажёрами и снарядами. ПейСинь понаблюдал, как двое парней в белых робах отрабатывают приёмы единоборств. Ему бы тоже хотелось научиться, но где найти на это время?.. Бум! Аж в голове зазвенело, как в тяжёлом буддийском колоколе. Вместо того, чтобы заглядывать в окна, надо было бы вперёд смотреть. ПейСинь сморгнул, сквозь головокружение пытаясь сфокусировать слегка расплывающееся изображение. Придерживая распахнутую дверь, из-за неё высовывал физиономию парень примерно одного с ПейСинем возраста. Немного утешало виноватое выражение на его лице. — Ой! — шёпотом ойкнул ПейСинь, держась за ушибленный лоб. — Ой! — оторопело выдал пацан в унисон с ним. — Простите, пожалуйста! Я нечаянно. — Я сам виноват, — пробормотал ПейСинь, позволяя затащить себя внутрь и усадить на низкую длинную скамейку. Кто-то снял с его спины курьерский короб, парнишка, продолжая высказывать сожаления и извиняться, всунул ему в руку бутылочку воды и приложил ко лбу мокрое холодное полотенце. От махровой ткани тянуло стиральным порошком, в воздухе стояла смесь запахов кожи и резины, пота и талька, и слабый едкий душок дезинфекции, и перебивал всё сильный аромат подливы из лапши — заказанную еду спортсмены уже разобрали и принялись уплетать. Удивительно, но, сидя с мокрой тряпкой на голове среди незнакомых людей, ПейСинь ощущал себя так, будто вернулся домой. Словно это странное заведение, куда он попал впервые, и есть его настоящее место. Эти старые стены, обшитые щитами и затянутые защитными сетками, эти поскрипывания подошв по деревянному полу, легкое эхо не заставленного мебелью большого пространства, прохладный сквозняк по ногам, вся эта мешанина запахов… — СиньСинь, что ты тут уже натворил? — раздался строгий голос над головой, и ПейСинь вздрогнул, оборачиваясь. Разве это он натворил? И откуда хозяин зала (или кто он там) знает его имя? — Дядя! — откликнулся пацан, поднимая лицо вверх и глядя поверх макушки ПейСиня. — Я нечаянно ударил дверью доставщика. Но с ним всё нормально! Он осторожно отвёл в сторону холодное полотенце, и ПейСиню стало заметно, что вид у него далеко не такой виноватый, как показалось вначале. Уголки губ слегка поднимались вверх в намёке на озорную улыбку, а в больших чёрных глазах, обращённых на ПейСиня, плясали лукавые искорки. — Быстро скажи дяде, что с тобой всё в порядке, — заговорщицки прошептал он. — А то он заставит меня в наказание драить туалеты зубной щёткой. ПейСинь пощупал свой мокрый лоб — болело, если нажать посильнее, но в целом вполне терпимо. — Не беспокойтесь, господин, — ответил он, задирая к нему голову. — Ничего страшного, я сам зазевался. — Вот и хорошо, — кивнул пожилой мужчина с маленькой бородкой и длинными волосами, собранными в узел на макушке, словно он мастер кунфу из маньхуа. — В любом случае ты заработал чаевые. Он вынул из кармана тощую стопочку денег и, перелистав, вытащил желтоватую купюру. — Двадцать юаней?! Это очень много! Моя шишка этого не заслуживает! — поразился ПейСинь. — Бери, пока дают, — зашипел пацан, подмигивая двумя глазами сразу и пихая своей коленкой колено ПейСиня. — Бери, поделим пополам. — Чжен ФанСинь! Чую, уборка туалетов скоро станет твоим любимым хобби… — Я же просто шучу, дядя! Удивляюсь твоей щедрости. Мне ты и одного юаня не дал, когда брат Лян уронил на мою несчастную ногу гантелю! Пацан опять подмигнул своим блестящим чёрным глазом, уже в открытую ухмыляясь. Губы ПейСиня невольно расплылись в улыбке. Мужчины, занятые едой, тоже вовсю посмеивались над перепалкой. Он был чужим тут, среди абсолютно незнакомых людей, но почему-то испытывал некое чувство родственного единения. Уходить отсюда не хотелось. — Не надо денег, мастер, — ПейСинь отрицательно помахал рукой и чуть поклонился. — Можно вместо этого одно бесплатное занятие? Когда-нибудь, когда у меня будет время зайти. А сейчас мне пора. Он поднялся со скамейки, отмечая, что голова уже не кружится. Они ещё немного попререкались, в конце концов хозяин сдался. — Как скажешь, юноша, — кивнул мужчина, убирая деньги в карман. — Буду рад позаниматься с тобой. — Глупый, — громко прошептал пацан. — Надо было брать бабки! И ещё прикинуться инвалидом и скидку на абонемент попросить! Все громко рассмеялись, в том числе и его дядя. Ноги ПейСиня словно приклеились к потёртым доскам пола, так сильно хотелось остаться тут ещё хоть ненадолго. Но дома ждал СыЧжуй, и это, безусловно перевешивало всю дружескую атмосферу и уют этого места. Привычно шагая вверх по улице от круглосуточного магазинчика, ПейСинь подумал, что известное изречение «друзья — это семья, которую мы сами выбираем», как нельзя лучше применимо именно к нему. Все его дяди и тёти, двоюродные братья и сёстры никогда не были ему близки. Он видел их один-два раза в год на каких-то торжествах, где собираются сотни гостей, но ни разу в узком кругу. Отец… он всегда был так холоден, пожалуй, лишь в раннем дошкольном детстве ПейСинь ощущал рядом с ним семейное тепло. Хотя, может это самообман, а не реальные воспоминания. Зато сейчас у ПейСиня было три человека и две собаки, которых он с полным правом считал своей семьёй. Конечно, на первом месте — ЧжуЧжу. Тот, рядом с кем ПейСинь впервые ощутил себя нужным и важным. И Чжань-гэ, идеальный старший брат — добрый и заботливый, готовый поддержать, прийти на помощь, выслушать и постараться понять, не насмехаясь. Вот насмешки были по части Лань ЦзинъИ, но и он стал для ПейСиня как брат. Язвительный и вспыльчивый, порой бескомпромиссный, однако честный и преданный, на всё способный ради своих близких. Пока ПейСиню хватало и этих троих. В тесной прихожей его встретила А-Цин, она наверняка загодя почуяла его появление. А-Нин негромко гавкнул из спальни в качестве приветствия. Потрепав собаку по пушистому загривку, ПейСинь вместе с ней прошёл в комнату. СыЧжуй полусидел в кровати, опираясь на подложенные под спину подушки, улыбался и смотрел на него сияющими чёрными глазами. Подвинув А-Нина, ПейСинь юркнул к нему, обнял и потёрся носом о холодную щеку. Господи, какое счастье, когда есть к кому возвращаться с работы. Через несколько минут тихих объятий и мягких поцелуев, СыЧжуй вдруг сказал — Я хочу, чтобы ты взглянул… — На что? — игриво спросил ПейСинь, нависая над ним, опираясь на локоть. — Всё, что у меня есть, ты уже видел, — хмыкнул СыЧжуй, но его белые щёки чуть порозовели. — Вот на это… Он подтянул к себе книгу и раскрыл. Это был старый манускрипт, в котором ПейСинь когда-то обнаружил портрет двойника СыЧжуя. Но сейчас тот указывал на другую картинку, занимавшую весь разворот. Подпись гласила, что изображённые там около десятка важных дядек в пышных одеяниях с высокими коронами-гуань на головах — это Совет кланов заклинателей. В центре, как и полагается Верховному заклинателю, в строгом белом наряде (но при этом в дурацкой шляпе) стоял тот Лань СыЧжуй из прошлого. Возле его головы столбиком шли иероглифы «Юй Цзян Цзюнь» — господин Нефритового меча. Впрочем, ПейСинь узнал бы его и без подписи. — И что? — он поднял глаза на СыЧжуя. — Не туда смотришь. Тонкий палец ткнул в фигуру рядом. Нарисованный мужчина касался плечом верховного заклинателя, он тоже был одет в белое, только богато расшитое золотом и алым. Стоило ПейСиню приглядеться к его лицу, как глаза удивлённо расширились. Каким образом в древней книге мог оказаться портрет отца?! «Глава клана ЛанЛин Цзинь, благородный господин Цзинь Лин» — прочёл он. — Понимаешь? — СыЧжуй с надеждой заглянул ему в глаза. — Тот Лань СыЧжуй нашёл свою родственную душу! Тот я нашёл того тебя! Только тут ПейСинь сообразил, что благородный господин Цзинь Лин, пожалуй, и правда похож на него, ведь он сам по уверению знакомых копия отца. Он поднял глаза на СыЧжуя. Тот выглядел радостно-умиротворённым. — Раньше я немного боялся. Надеялся, конечно, но всё равно переживал. А теперь точно знаю, что мы родственные души, и значит из поколения в поколение будем вместе. Два заклинателя на картинке стояли плечом к плечу. Они не прижимались друг к другу, не держались за руки. Естественно, ничего такого и не могло быть на книжной иллюстрации. И, тем не менее, что-то неуловимое выделяло этих двоих из всех остальных изображённых фигур. Они были… как семья?