Какая разница

«Я уже еду. Гэгэ, пожалуйста, дождись меня! Везу тебе меч» Ибо нажал энтер, сунул айфон в карман, застегнул молнию и натянул перчатки. Он не особо верил в благоразумие Чжаня, но хотел надеяться, что тот не станет рисковать понапрасну. Какой бы манёвренной ни была Honda ТанТана, мотоцикл всё же был быстрее, и Ибо предпочёл его. Он знал, что всё равно опоздал, но не мог не гнать. Пусть потом пришлют штрафы за превышение скорости или даже аннулируют водительскую лицензию, это будет потом. А сейчас он хотел добраться до места в как можно более краткий срок. После долгого перерыва в вождении не сразу удалось слиться с байком в одно целое, как происходило прежде. «Железный конь» вёл себя как норовистый жеребец, обиженный на невнимание хозяина — слишком резко газовал и притормаживал, заносил на поворотах. Но минут через десять вроде утихомирился. С рёвом пролетая по знакомому маршруту, Ибо вспоминал, как в самый первый раз ехал ночью к дому Чжаня. Ещё толком не понимая собственных чувств, не зная, зачем это делает. Сейчас он точно знал, что любит этого парня, и что на всё готов ради него. Даже нанести урон своей карьере. Его окно для репетиции в концертном зале начиналось через сорок минут. Вся команда уже должна быть там, наготове. Ибо испытал острый приступ вины — он не хотел никого подставлять и старался никогда этого не делать. Но и подвести Сяо Чжаня не мог. Тут были несоизмеримые вещи. С одной стороны — пропущенная репетиция, которая пройдёт и без него. Танцоры — профессионалы, они справятся, отработают номер на сцене, утрясая нюансы, а у Ибо будет ещё одна возможность на генеральном прогоне. С другой стороны — реальная опасность для Чжаня. Ибо точно знал, что продюсер Лю говорил всерьёз. И пусть у Чжаня имелся Вей УСянь со всякими паранормальными умениями, но Ибо ощутил беспокойство в его вопросах о живом мертвеце, чем бы эта штука не являлась. Значит, его страхи не на пустом месте. На самом деле, Ибо не представлял, как сможет помочь Чжаню. Да, он худо-бедно умел держать в руках меч, но ему ещё ни разу не приходилось пускать его в ход. Даже на съёмках он лишь совершал выпады перед камерой, ничего не касаясь. Хватит ли у него решимости ударить кого-либо острым клинком, зная, что нанесёт настоящее ранение? От этих мыслей Ибо затошнило. Он слишком ярко представил расходящуюся под лезвием плоть, брызги крови… потоки крови… лужи крови… О боже, нет… Там ведь живой мертвец, так? Ключевое слово «мертвец», значит он уже мёртв! Никакой крови, и ему не будет больно! Он свернул в узкий проулок, и ему навстречу кинулись две тёмных фигуры. Вряд ли это были полицейские, вероятнее всего люди продюсера Лю. Ибо вильнул вправо, под самую витрину кафе, огибая их, и не сбавляя скорости пронёсся мимо. Ещё один поворот, и он выехал на улицу Чжаня. Дорога шла под уклон, и Ибо заглушил мотор, позволяя байку катиться на разгоне по инерции. Без рёва двигателя сразу стало очень тихо. Несмотря на то, что время было ещё не очень позднее, улица оказалась совершенно безлюдной. Наверное, Лю ХайКуань позаботился, чтобы не иметь хлопот с лишними свидетелями. Внезапно тишину прорезал какой-то пронзительный звук. Ибо невольно вздрогнул, не представляя, что могло издать его. Звук повторился, ещё более противный, буквально ввинчивающийся в мозг даже сквозь защиту мотошлема. Байк уже поравнялся с домом гэгэ, и Ибо затормозил. На утлом балкончике кто-то стоял, но явно не Чжань. Кажется, там торчали трое пацанов, обитавших сейчас в его квартире. Но где же был он сам? Ибо стащил шлем и повертел головой, присматриваясь к теням. Впереди что-то маячило, да и мальчишки на балконе вроде бы глядели в ту сторону. Режущая слух трель прозвучала снова, и она доносилась именно оттуда. Ибо торопливо избавился от перчаток, вынул из чехла оба меча и, выдохнув, пошагал по направлению к Чжаню. И к живому мертвецу. — Ван Ибо-гэ! — окликнули его сверху. Ибо обернулся, задрав голову. Ци ПейСинь помахал ему рукой. — Так и знал, что это ты! Чжань-гэ запретил нам выходить, но на тебя, наверное, не станет сердиться. Там какой-то кошмарный монстр, типа зомби из ужастиков. Мы хотели помочь, только Чжань-гэ прогнал. Да и не происходит там ничего, уже полчаса так стоят. Чжань-гэ играет на флейте, зомби ревёт. Сглотнув неизвестно откуда взявшийся комок в горле, Ибо заставил себя улыбнуться. Правда, вышло как-то кривовато, но он понадеялся, что в скудном уличном освещении сойдёт и так. — Хорошо, я понял. Всю дорогу Ибо уговаривал себя, что «живой мертвец» — какой-то эвфемизм, и это название не следует понимать буквально. А, выходит, ещё как буквально, если верить Ци ПейСиню. А зачем пацану врать? Ибо поудобнее перехватил Бичень, и заметил, как лезвие на полпальца выдвинулось из ножен. Показалось, что сталь испускает голубовато-белое сияние, но, конечно, это свет фонаря отразился в полированной поверхности клинка. — Ты же поможешь Чжань-гэ? — Конечно, — откликнулся Ибо максимально уверенным тоном, добавил привычное: — Приложу все силы. — Удачи, гэ! Сверху раздался свист, Ибо уловил знакомую мелодию, а потом и голос подхватил: — …Потому что ветер бьёт в грудь, Потому что ноги отталкивают землю, Потому что солнце и звёзды летят над головой Я бегу, бегу, бегу… Ибо улыбнулся уже шире. Приятно было в такой ситуации услышать свою песню, да и энергичный мотив придал бодрости. Всего несколько месяцев назад он где-то на соседней улице ранним утром встретил Сяо Чжаня и написал эту песню. Несколько месяцев… А по ощущениям когда-то в прошлой жизни. Слова все ещё звучали негромко, когда их перекрыла пронзительная трель. С близкого расстояния Ибо уже мог разглядеть Сяо Чжаня с чёрной флейтой в руках. Точнее саму флейту почти не было видно, но алая шёлковая кисть блестела под фонарём. А в паре метров от него какой-то человек совершал непонятные действия. Он с размаха бросился на Чжаня, однако внезапно застыл и отпрянул назад, словно натолкнулся на барьер, и тут флейта издала тот самый диссонансный переливающийся визг, и человек скрючился. Его начало корёжить, руки и ноги выгибались и дёргались, как у куклы-марионетки. От этого зрелища у Ибо мороз пошёл по коже. Спору нет, звук был пренеприятный, самому хотелось зажать ладонями уши и втянуть голову в плечи, но не до такой же степени. И вдруг пришло осознание, что этот человек и есть пресловутый «живой мертвец». В несколько широких шагов Ибо поравнялся с Чжанем и встал рядом. Не опуская флейту, тот покосился на него и прикрыл на мгновение глаза, приветствуя. Дикая музыкальная (точнее будет сказать — антимузыкальная) фраза закончилась, и Чжань глотнул воздуха. Живой мертвец перестал корчиться и застыл, вперив в него пустой взгляд белых глаз. Это было так жутко, что Ибо невольно едва не попятился. Мужик вообще выглядел как порождение кошмаров — грязная порванная одежда не скрывала содранную кожу и переломы костей, половина головы была примята и волосы слиплись от …Ибо не хотел думать о том, что это может быть… — Телефон, — проговорил Чжань. — Достань телефон и включи диктофон. Скорее! Он сейчас опять бросится, а талисман уже еле сдерживает его. Ибо ничего не понял, но решил, что не время переспрашивать. Живой мертвец сделал два шага назад, словно брал разбег, и чуть пригнул голову. Не мешкая, Ибо выхватил телефон. Едва он нажал кнопку записи, Чжань вскинул флейту и сыграл несколько высоких нот. Уже начавший движение зомби вздрогнул, искорёженное тело свело судорогой. Держа в напряжённой руке айфон, Ибо заметил, как сильно она трясётся. Его самого била нервная дрожь. От пронзительных взвизгов флейты диафрагма вибрировала, не давая нормально вдохнуть. Хотелось спросить Чжаня, что делать дальше, и Ибо еле сдерживался, чтобы не открыть рот и не помешать. И без того перекошенное лицо мертвеца искажали жуткие гримасы, и Ибо старался не морщиться, глядя на него. Он так сосредоточился, что не уловил, когда Чжань перестал играть и, сунув флейту за пояс, протянул руку: — Меч. Остановив запись, Ибо подал ему Суйбянь и, наконец, спросил: — А теперь что?