Я буду искать

— Наёмник, ответишь на вопрос?       Шрам молчал. Он думал над той незаконченной мыслью Стрелка, что прозвучала с надеждой и еле заметной тоской. Хотел бы быть нечто большим, чем просто «оружием». Но Шрам и не думал о сталкере в таком ключе. Для него Меченый — это прежде всего человек, за которым велась охота, а затем уже талантливый стрелок, пехотинец и тому подобное. Они уже даже не враги, как было раньше, но и не друзья, не товарищи. Возможно, у них действительно есть шанс как-то сблизиться, если они захотят.       — Наёмник? — Меченый повысил голос, а в голосе появилась тревога. Не раздражение. — Шрам. Если ты не ответишь, то я…       Сталкеру не дали договорить. Наёмник выставил руку перед ним, намекая, что следует остановиться. Одиночка рефлекторно выставил вперёд кисти, хватаясь за наймита. Небо нахмурилось за секунду, затем начало разрываться.       — Выброс, — коротко разъяснил Шрам и стал оглядываться в поисках укрытия.       Они только вышли от Сахарова, но на время чрезвычайных ситуаций дверь бункера безоговорочно закрывалась. Наёмник наметил по карте ближайшее заброшенное здание и потащил к нему сталкера. Янтарь — долина, расположенная на месте одноимённого пересохшего озера. Сейчас оно схоже разве что с болотом. Такое же вязкое и ядовитое, радиоактивные отходы прожигают кожу ног через обувь. Парочка снорков так же бежали искать укрытие. Никто не хочет попасться под катастрофу, что гарантированно убьёт. Шрам их заметил, но шума поднимать не стал, ведь те сами думали совершенно о другом. Враги вы или союзники — все одинаково слабы перед лицом надвигающейся опасности. Небо начало греметь, воздух раскололся и жёг дыхательные пути, земля слегка тряслась. Меченый едва поспевал за наёмником, поэтому получил парочку ласковых. Но что же он сделает, если практически все вещи, данные учёными для похода, у него.       В самом здании был один еле живой зомбированный, того быстро пристрелил Шрам. Всё практически разрушено, окна выбиты, а стены доживали последние годы, разваливаясь по кирпичикам от новых встрясок. Скорее всего, они упадут окончательно после выброса.       — Шрам, подвал! — отозвался Меченый. Как кстати пришёлся. В углу находился небольшой погреб, там едва поместятся они вдвоём, но сейчас не до комфорта.       Закрылась небольшая дверца, и мужчины остались в темноте. Пахло сыростью, было душно. Хрен знает, сколько им тут сидеть придётся, но похоже, что долго — выброс нехилый грядёт. Шрам это понял по тому, как бежали мутанты. Они-то всегда чувствуют напасти всякие, от того и пытаются спасать свои жизни, даже не смотрели в сторону сталкеров. Животное есть животное. Даже здесь в Зоне. Инстинкты превыше всего.       Хотя иногда всё же кажется, что животные здесь — это люди. Постоянно конфликтуют, воюют и грабят. Тоже пытаются выжить. Для чего тогда пришли в это проклятое место? За деньгами. Меркантильные цели. Хотя не от хорошей же жизни они сбежали.       Отозвался в темноте Меченый — упал с грохотом на пятую точку. Земля под ногами голая. Пол либо вынесли, либо его тут и не было. Жилой дом был, наверное. Кто-то делал погреб под закатки. Вскоре стоять надоело и Шраму. Он сел напротив товарища и затих. Ни костёр развести, ни фонаря нет. Скоро глаза должны привыкнуть к темноте, и тогда станет лучше видно. А пока ориентироваться приходилось на ощупь и слух.       — От чего люди не летают, как птицы?.. — немного на распев произнёс Меченый от скуки. Его голос был тихим и спокойным, несмотря на бушующее бедствие наверху, напоминало голос пьяного. Философия полилась.       — Во всём виноват закон всемирного тяготения… Гравитация… — Шрам же придерживался реализма. — Когда ты успел навернуть стопку? Мы только пришли сюда, а ты уже… — понял в чём дело наёмник.       — Ничего я не пьяный. Стопка для храбрости — это не пьянство.       — Ты боишься меня или выброса?       — Прекрати шутить. Привык я уже к тому, что за мной постоянно хвост бегает. Такой «большой и грозный». Выброс просто меня выбивает из колеи всегда.       — Хорошо, можешь не продолжать…       Они на миг замолчали. Каждый думал о своём. Кто о свободе, значении слова, как её добиться. Шрам задумался над фразой, брошенной Меченым. Он скорее всего и не знает, откуда эта строка, так, услышал где-то и запомнил. А ведь в ней есть смысл. Он всегда думал лишь о настоящем, не любил мечтать, ведь в Зоне этого делать ну никак нельзя. Витаешь в облаках — сразу считаешься мёртвым. Получишь пулю в лоб или от мутанта получишь. Да и о чём может мечтать взрослый и грозный мужчина? О женщинах? Да где уж их найти тут — одни сталкеры вокруг, аномалии да монстры. А выбраться на «большую землю» уже практически невозможно. Вот Шрам и сидит здесь. Застрявший между двух зол: выбросом и ненавистным им человеком.       Меченый же думал, что делать. КПК его, как всегда, глючил. Неизвестно, когда закончится это всё. Вернул свой взгляд на Шрама. Тот сидел, опустив голову, глядел в пол и молчал. Можно и его подоставать. Поиграть с судьбой, так сказать.       Сталкер тихонько снял рюкзак, оружие и магазины патронов, положил всё на землю. Затем встал. Хотел просто подействовать она нервы товарища, вещь знал, как тот это не любит.       — Знаешь, — завёл свою шарманку вновь, — мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так и тянет взлететь. Вот так бы разбежался, поднял руки и…       Меченый выждал паузу. Он посмотрел на наёмника и не прогадал. Тот прожигал тёмным взглядом из-под капюшона фигуру сталкера, играя недовольно и хмуро бровями. Хотел тишины, а тут на те, песни и стихи.       — Так и знал, что тебе понравится. Я могу продолжить.       — Стрелок, — Шрам оговорился, так как привык к данному имени, но вот одиночка осёкся. Меченый отвёл взгляд в сторону и замолчал. Эта кличка его злила, вгоняла в фрустрацию. Он только недавно начал вспоминать свою жизнь, и это прозвище давило сильно на нервы. Потерялся во всём. — Я что-то не то сказал, да?       — Да нет. Просто зачем? — Меченый сел рядом.       — Может, выпьем? У тебя же есть?       Прозвучал первый гром. Выброс в самом разгаре. Тряска уже началась непрерывная, с плитки на стене начали сыпаться края, грязь. Сверху на крышку погреба падали кирпичи. Поднялась небольшая пыль в погребе. Глаза уже привыкли к темноте, но от неё начали слезиться. Протерев рукавом лицо, Меченый достал из своего рюкзака бутылку водки и открыл её, отпил немного. Шрам протянул руку, ожидая взять бутылку себе. Сталкер не понял.       — У тебя своей нет?       — Нет.       Нехотя, но сталкер отдал бутылку. Шрам выпил и ощутил горький вкус самого напитка и лёгкую сладость. Посмаковал немного и понял, что послевкусие не относилось к самому алкоголю, да и свежая ещё водка. Вернее, недавно купленная, а значит, что это вкус губ Меченого. Шрам слышал о теории «непрямого поцелуя», в шутках пьяных товарищей, которым также приходилось делить одну бутылку на всех, но не верил, что в этом есть какой-то большой смысл.       «Поцелуй… Как же. Я лучше кровососа взасос жахну», — подумал Шрам.       Он посмотрел вновь на Меченого, немного повертел в руках бутылку, водка кружилась в водовороте. Затем сделал второй глоток.       Прогремел мощный удар выброса. На этот раз тряхнуло посильнее. Сталкер резко поднял голову к потолку и растерянно начал смотреть по сторонам. Он был напряжён, его дыхание участилось. Было видно, как накатывала волна паники. Этого ещё не хватало. Шрам положил свою горячую и жёсткую руку ему на плечо и протянул молча бутылку. Тот принял горячительный напиток и отпил добрую половину, почти не отрываясь.       — Прям вот так?.. — удивился Шрам.       — Да замолчи ты. И без твоих нелестных замечаний тошно…       Не в той кондиции ещё находился сталкер. Шрам решил подождать. У него созрел небольшой план на хмельную голову. Заставить Меченого выпить ещё, до опьянения, а в таком состоянии он будет сговорчивей. Надоело уже просто неловко сидеть и молчать, хотелось уяснить всё и узнать о сталкере побольше.       — Что у трезвого на уме — у пьяного на языке… — процитировал Шрам известную фразу.       — А-а? Чегось?       — Как ты докатился до такой жизни, Меченый?       — Я родился не тем человеком… Да я даже до сих пор не знаю, кто я, — алкоголь играл в крови. Сталкер потупил взгляд на всё ещё лежащую на своём плече руку Шрама, затем вздохнул и посмотрел в небесные глаза напротив. В каком-то смысле они завораживали нашего героя. Такие чистые. Сразу вспоминалось красивое голубое небо, которое очень редко в Зоне. Почти триста шестьдесят пять дней в году тебя окружали серые и чёрные цвета, холод и слякоть. Особенно на болотах, поэтому Меченый старался их обходить. На правом глазу наёмника находились шрамы, что добавляло грозного вида и без того хмурому лицу.       Этот прямой зрительный контакт обезоружил старшего из мужчин. Смущает такое, жуть как. А уж тем более сейчас. Карий цвет глаз нравился Шраму. Он считал его глубоким цветом. Вот бывает, что ты смотришь на человека и утопаешь затем полностью. С Меченым именно так. Он не выделялся особой красотой— был вполне обычным среднестатистическим мужчиной, кому-то и вовсе покажется эта худоба отталкивающей чертой. Но не глаза. Такие большие и глубокие, вечно с огоньком азарта, любовью к приключениям и загадкам. Они манили Шрама с самого начала. Когда он почти поймал Сталкера у тоннеля, но упустил в самую последнюю минуту, только взглядами они и обменялись.       Злыми тогда и спокойными сейчас.       — Хочешь поговорить? — наконец додумался наёмник.       — Возможно…       — Я могу послушать.       — Вот ты… Скажи… — немного заплетающимся языком начал Сталкер. — Как ты попал сюда?       — В Зону я пришёл чтобы заработать… Да как и добрая половина других людей. Я уже не молодой, так хоть решил, что родным помочь смогу.       — У тебя там остались родные? Есть жена?       — Вот не лезь сюда… Нет жены. Разошлись. А ты сирота что-ли?       — Нет, я не маленький мальчик, который весь из себя такой грустный и одинокий, как это обычно бывает во всяких сюжетах…— немного с обидой произнёс Меченый. На удивление, очень чётко. Но затем алкоголь взял обратно бразды правления над разумом, и голос запнулся. — У меня есть родня. Просто отношения не сказать, что тёплые. Можно сказать, что даже отстранённые.       — Боялся чего?       Меченый замолчал, сделал глоток водки и через минуту продолжил.       — Возможно… Просто наслышан, как тяжело прощаться с родными людьми, когда те умирают.       — Так было и с Призраком?       Шрам буквально заставил себя произнести это имя. Не любил он этого типа. И сам не знал, за что. Лично наёмнику он ничего не сделал, но появилась лёгкая неприязнь после разговора с Барменом. Помнится, Шрам тогда интересовался отношениями между Меченым и Призраком. Назвать ревностью это нельзя, не было смысла. Но вот что-то ёкает у Шрама в груди и щёлкает в мозгу при упоминании этого человека.       — С Призраком… Всё было наоборот. Я его не боялся. Мы были близки, но… — голос дрожал. Толи от чувств, толи от тряски выброса. — Чёрт, я не могу этого сказать.       — Почему?       — Да просто сам не знаю. Не знаю, что между нами было. И не смотри так, я же понимаю, что ты уже там думаешь. «Пидоры-пидоры»…— на одном вдохе сказал он. — А знаешь, что? Да. Можно и так сказать. Иди ты, Шрам.       Сталкер убрал руку наёмника с себя и допил водку. Осушил всю бутылку за один раз, чему удивился Шрам. Потерянно оглядывает своего напарника и не понимает, что можно сказать. Его мысли были правильными, выходит. Всё-таки между сталкерами что-то было. Не столько отталкивающе, сколько поразительно. В Зоне ещё остались светлые чувства. Вот это поражало до глубины души. Когда люди грызут другим глотки, эти двое поддерживали друг друга до последнего. Прямо какая-то магия. Зона и правда по-особенному относилась к Стрелку. Как к сыну.       — Да ты успокойся, — коснулся макушки Меченого Шрам. Заставил того сесть обратно. Прогремел очередной взрыв. Несколько квадратиков плитки упало-таки на землю. — Погоди ты. Что ты ожидал от меня услышать? Мне совершенно плевать, какие у вас с ним были отношения. Да хоть ебались вы, мне что с этого? Меня удивили не вы, а само наличие каких-либо не деловых отношений…       — Ну да, блядь… по тебе то видно, что ты кроме своей винтовки никого не щадишь. Не удивлюсь, если и наяриваешь на неё… Когда делать нечего. Или уже всё там?       — Ты ещё выпить не хочешь?       Меченый промолчал, очевидно соглашаясь, и Шрам вытащил уже из своего рюкзака бутылочку. Оставалось чуть больше половины, поэтому в первый раз наёмник и пожмотился делиться, а сейчас понял, что упускать такой волшебный момент нельзя. Пьяный Меченый может рассказать практически что угодно. Возможно, даже про центр Зоны что-то да ляпнет. Да, этого уже и не нужно Шраму, Меченого он не поведёт к Лебедеву, если тот ещё жив, конечно. Последний раз они виделись на ЧАЭС. Он мог и не пережить тот мега выброс.       Начало очень сильно трясти, и это уже не было смешно, а о том, что происходило на поверхности и думать страшно. Небо, небось, всё ало-чёрное, а радиация уничтожала всё живое: мутантов, случайных зевак, которые не успели найти укрытие. Просто сжигало всё.       — Шрам, сделаешь мне одолжение?.. — голос Стрелка затих, хоть тот и пытался это скрыть. И не столько от тряски, сколько от эмоций. — Можешь положить руку мне на плечо?.. — Зачем это?.. — Просто, блядь, сделай это. Потом вопросы.       Меченый звучал даже угрожающе, насколько этого позволяла ситуация. Шрам не стал спорить и положил руку на нужное место. И удивился. Сталкер слегка подрагивал от страха. Это было ощутимо. Говорить ничего пока наёмник не стал, а решил прижаться поближе на всякий случай. Приобнял за плечи. На время выброс стих, но всё ещё не закончился.       — Выпьешь? — предложил наёмник.       — Да.       Мгновение, и бутылки в руках Шрама не стало. Меченый отпил и закрыл глаза, кривясь. Закрыл рот рукавом куртки да прокашлялся. Водка у Шрама намного крепче.       — Ты это, и мне оставь.       — Да, да.       — Почему ты боишься выбросов?       — Потому что они забрали много хорошего у меня.       — Так Призрака же убил контроллёр. Клыка застрелили…       — Не нагнетай, прошу! Я тебе тут душу лью! Призрака убили, да… Но это не значит, что я не помню того, что было… Вернее, я вспомнил.       — И что же?       — Просто, что с ним было хорошо… Можно сказать, что действительно… Любил этого человека, — выдохнул Меченый. Для него сейчас это было сложно, правильно сказать эти слова. Он сам не понимает, почему, но хочется выговориться. За эти годы много чего накопилось внутри негативного, а Шрам, вроде как, человек надёжный, верить можно. Чем-то похож на самого Призрака. Такой же молчаливый, расчётливый. Пересмотрел свои взгляды Меченый. Он прижался поближе к наёмнику и прикрыл глаза. — А выбросы меня просто очень сильно нервируют… Я представляю, что оказался на поверхности, что не смог спрятаться, и меня накрыло волной. Выброс что-то несёт с собой… Зловещее… В общем, ты понял меня… Не люблю их…       Шрам молчал. Не хотелось напрягать сталкера новой информацией. Как заяц самый натуральный прижался и подрагивал. Много пережил, многое потерял. Боится привязываться к людям, зато знает множество секретов Зоны…       — Эх-х, Заяц… — тихо, на выдохе, сказал Шрам.       — Мм?       — Ничего. Так ты… Не прочь со мной ходить?       — Я же говорил, ещё в бункере. Хочется быть ближе…       Они синхронно повернулись, заглядывая в глаза друг другу.       — Голубые, как небо… — промямлил Стрелок.       — А твои такие глубокие.       Меченый усмехнулся и отвёл взгляд. В груди непонятное тепло и наслаждение. Спокойно стало со Шрамом. В его крепких объятьях чувствуешь себя защищённым даже от призраков прошлого, которые не перестают мучать. Положив устало свою голову наёмнику на плечо, сталкер задумался о том, что их ждёт дальше. В этом Мёртвом городе. А вдруг кто из них погибнет? Или сразу оба? Они же только узнали друг друга. Хоть и через алкоголь.