matter

Нежная рука, такая отдаленная, что казалась бестелесной, провела по кудрявым черным волосам, коснулась щеки. Матвей не открывал глаз и чувствовал, как его гладят по лицу, плечам, как пальцы аккуратно вычерчивают линии на бледной коже. - Просыпайся, солнце уже встало, - прошептал ласковый голос. Он нехотя разлепил уставшие глаза и посмотрел на размытый силуэт человека. Лучи солнца светили ему в спину и казалось, что фигуру окутывает ореол божественного сияния. Ещё не проснувшись толком, он сказал, что слишком рано и нет никакого желания вставать. Тогда сияющий силуэт наклонился ближе к нему, коснулся кончиком носа его щеки и прошептал: "Пора вставать". По телу Матвея пробежали мурашки, когда он почувствовал близость и запах человека. Его присутствие дурманило. - Питер, ты?.. Что ты делаешь? - сонно спросил Шварц. Губы прикоснулись к плечу, сухие и слегка шершавые. По телу пробежала новая волна мурашек. Матвей попытался открыть глаза сильнее, проснуться. Точно ли это не сон? - Подожди, я... - начал он, но осекся. Я что? Не хочу? Мне не нравится? Но ведь это не так. Поцелуи продолжились, спустились к ключицам, ласкали шею. Рука скользнула под футболку, поднимая ткань вверх. - Подожди, остановись на секунду, - взмолился Матвей, извиваясь от каждого прикосновения. Продолжить он не смог, поцелуй в губы заставил замолчать и перемешал все мысли в кашу. Питер очень настойчиво прижимал его к кровати, жадно касаясь его кожи. Каждое соприкосновение с ним обжигало и вызывало ужасное возбуждение. - Остановись, или я сейчас... Резко вдохнув, Матвей проснулся. Лежал на полу, в груде мятых вещей Питера, пускал слюни на его черную рубашку от Армани. Солнце светило прямо в глаза и в комнате было душно, значит, времени было не меньше десяти часов утра. Протерев этой же рубашкой сонные глаза, он приподнялся и сел, почувствовав в своих штанах каменный утренний стояк. Что же, это было близко. К счастью, в комнате было тихо и пусто, признаков разумной жизни не наблюдалось. Солнечный луч светил в окно и в свете его кружились ровным строем пылинки, оседая на пол. Внизу, вывернув пушистое пузо под свет солнца, дремал Зефирыч. Матвей встал, размял плечи и направился в ванную. Питера, судя по звенящей тишине, все равно не было дома, поэтому он не стеснялся воспользоваться его новым унитазом и сияющей раковиной. Открыв дверь в ванную, Матвей обомлел. После ремонта ему еще ни разу не доводилось видеть её во всей красе. Стены выложены бело-розовой плиткой, пол сиял отвратительно розовым светом. На огромном зеркале была подсветка, а над ванной, сияя крупными белыми лампами, висела деревянная конструкция, где имя Peter было рукотворно собрано из дерева и выкрашено в розовый. Напоминало стиль Барби. Питер Дом Мечты. - Ужасно! - вслух прокомментировал Матвей и отвернулся к унитазу. После завершения обязательных утренних процедур, Матвей собрался уходить к себе. Дёрнул заднюю дверь, но не тут то было! - она оказалась заперта. Тогда он пошел к передней и дернул и её тоже, но и она была закрыта с другой стороны. Питер ушёл неизвестно куда и просто запер его в своём доме вместе со своим котом. Но после трёхдневной осады репортерами Матвей стал опытнее и умнее, он взял номер Питера уже давно и тут же написал ему сообщение: Где ты? Питер ответил чуть погодя: Работаю Ты запер меня в своем доме Задняя дверь открыта Нет, закрыта Ай, это новый замок. Ладно, погоди мальца, скоро вернусь. И после пришло ещё одно короткое: Покорми кота спс Ну, раз еда для кота есть, то и для Матвея что-нибудь найдется. Щедро насыпав сухого корма в миску коту, Матвей открыл холодильник для себя. Зрелище было весьма печальное: два яйца, половинка сырой моркови, огрызок капусты, уже изрядно подсохший, несколько сморщенных яблок. - Тебя здесь явно больше любят, - сказал Матвей коту, а сам задумался, не попробовать ли кошачий корм? На полках было не лучше, ни сухих завтраков, ни хлеба, даже чая с сахаром не было. Из обилия разнообразных кормов для кота и отсутствия кормов для человека, казалось, что в этом доме кот живёт один. - Эх, Питер, что ты вообще ешь? - вслух спросил Матвей. За неимением ничего съедобного, Матвею пришлось коротать время в ожидании Питера. Пошарив немного по коробкам в спальне, он нашел целую гору книг. Решил посмотреть книжные вкусы своего соседа и начал перебирать коробки. Ницше, Гюго, Достоевский и Толстой нагло перемешивались с бульварным чтивом: дешевые любовные романы, примитивные детективы, убогое фентези. Этот парень читал все подряд, не ограничивая себя никакими рамками. В глубине одной из коробок Матвей нашел один экземпляр, которому чудом удалось избежать пламени. По случайности ли, но на дне сохранилась книга Питера. В мягкой обложке, без кричащих картинок и пометок "Бестселлер". Простая, с мятыми углами и потертым корешком, повидавшая многое в жизни. Он решил дать ей второй шанс, открыл на середине и начал читать. Повествование было быстрым, шла погоня за кем-то, настоящий киношный экшн в бумажном формате. Матвей не заметил как прочитал пять, десять, пятнадцать страниц. Закончив главу, он вдруг оторвал от книги глаза и уставился в стену. Для уверенности ещё раз посмотрел на обложку. Да, фамилия автора и названия соответствовали, но это было совсем не то, что он начинал читать. Он открыл книгу сначала. Не выдержал и десяти страниц. Открыл середину - перед ним развернулась шумная драка полицейских в баре после работы. Почему же начало так сильно отличается от всей остальной книги? На каком моменте начинается такое интересное повествование? - В этот момент Матвей пожалел, что подкинул в костер и свою книгу. Сейчас ему как никогда хотелось её прочитать. Он даже задумался, заметит ли Питер, если он ненадолго одолжит эту находку? Но "одолжить" книгу он все же не решился. Положил её на дно коробки и постарался вернуть все на свои места, как будто этот секрет Питера он не видел. Вместо книг он решил посмотреть тетради и стопки исписанных бумаг, сваленных в углу. Сверху лежали кривые эскизы причесок и записи на неведомом языке стилистов. Было очевидно, что Питер увлекается модой, он ведь достиг определённых высот в этой сфере, но конспекты выглядели как-то слишком уж профессионально, будто из школы парикмахеров. Впрочем, это Матвею было не интересно. Под слоем скучной модной чепухи Матвей откопал сокровище. Настолько ценное, что ценность его понял не сразу, по большей части из-за мелкого нечитаемого почерка, который было сложно разобрать. Он взял все своё терпение в кулак, прищурил глаза и тогда ему открылось оно. Рукопись! Это была рукопись той самой книги! Не попавшая под руку редакторов, бесценная рукопись. Ему повезло найти начало сразу (она была поделена на три большие стопки листов) и в этот раз он читал с неподдельным интересом. Печатная версия, по сравнению с этой, была просто возмутительно ужасна! - Кто разрешал тебе читать мои заметки? Матвей вздрогнул от ужаса и уронил часть листов на пол. Он так увлекся чтением, что не услышал возвращение Питера. - А-э-э, - протянул Матвей, выбирая тактику: извинение, слезы или дерзкое нападение. - А вот не надо было меня закрывать! - Это было дерзкое нападение. - Тут нечем заняться и нечего есть. Что мне оставалось, если не рыться в твоих вещах? Хмурые брови Питера вернулись в состояние покоя: - Справедливо. Но я не собирался тебя закрывать, дверь захлопнулась сама. Положи на место все листы и, будь так добр, не говори ни слова о прочитанном. Матвей послушно вернул бумаги на место. После вчерашних вечерних откровений Питер стал какой-то неловкий, поэтому попросил Матвея уйти к себе сразу же. Матвею тоже было неловко, он без лишних разговоров согласился его покинуть. * * * Вечером того же дня Матвей совершил прогулку в книжный магазин. Желаемое он нашел быстро, ведь эта книга буквально стояла на витрине у входа, в разделе самых продаваемых в этом месяце. Купил он её с опаской, оглядываясь по сторонам, будто за ним велась слежка. Принёс домой, задернул шторы, запер заднюю дверь и сел читать. * * * - Короче, такая вот странная история. Теперь она хочет сделать ДНК-тест, чтобы точно убедиться в родстве. - Хорошая мысль. - Ага. В понедельник поеду узнать об этом в клинике. Дело несложное, только, зараза, дорогое. - И не говори. Алекс выводила на руке Питера чернильный узор, рассказ его слушала не очень внимательно. Щупальца кракена, которые она так старательно била на его левом предплечье, интересовали её куда больше, чем появившаяся из ниоткуда бабушка. - А как дела у тебя? - спросил Питер. Прослушав вопрос, Алекс ответила: "Ага, точно". После этого она почувствовала, как взгляд Питера буравит её голову насквозь. - То есть... Что ты спросил? - Ты вообще меня слушала? - Я упустила последние минут... Пятнадцать. Или двадцать. Питер вздохнул и отвернул своё лицо в сторону другого тату-мастера, всем своим видом показывая, что он обиделся. - Не злись, - примирительно сказала Алекс, - а то татуху кривую сделаю. - Я с тобой по-дружески делюсь, а ты все мимо ушей пропускаешь. Очень мило. - Я не пропускаю. Просто... Отвлеклась на работу. И вот скажи, разве не кажется тебе это все слегка... Подозрительным? Не думал, что от твоей популярности у тебя будет много "родственников". - Конечно думал! Поэтому и не разглашаю информацию, что я детдомовский. А ведь на этом можно было неплохо подняться. Люди любят грустные предыстории персонажей. - После этого Питер на несколько минут замолчал, задумался. Алекс была рада тишине. - Ладно, ДНК-тест все покажет. А вообще бабка ничего. Я вас познакомлю. - Надеюсь, мне не придется ехать в дом престарелых? У меня от этих мест мурашки по коже, жуть берёт. - Нет, я планирую вывезти её оттуда на выходные. Атмосфера там действительно угнетающая. - А Каину ты уже рассказал? - спросила Алекс. - Каин! - Питер резко вспомнил, что злиться на друга. - Нет, с этим болтливым предателем я не разговариваю! Как минимум неделю. - Значит, мне первой рассказал? - Нет, второй. - А кто же первый? Твоя новая девушка? - Какая девушка? - В сплетнях только о вас и пишут. - А, ты про Одет? Нет-нет, ей я скажу в последнюю очередь. А может, вообще не скажу. Первым узнал Матвей. - Твой сосед? Тот мелкий парень с грубым голосом? - Да, он самый. У меня был небольшой... Эмоциональный срыв при нём... Неловко получилось. Алекс оторвалась от татуировки и подняла глаза на Питера. Лицо у него покраснело и глаза он отвел в сторону. - У-у, смотрите, кто это у нас стесняется? Какой милый малыш, - начала дразнить Алекс. - Что, признался ему в своих глубоких дружеских чувствах? - Ничего подобного. - Поплакал на плече? - Вовсе... Нет. Совсем нет. Улыбка девушки становилась всё шире, лицо Питера приобретало оттенки все более красные, под стать его окрашенным передним прядям. - Работай молча, - сказал Питер. - Тебе за это деньги платят. - Ты мне не платишь. - Не отвлекайся. Алекс вновь склонилась над работой, продолжая узор. - Я выставлю тебе счёт по двойному тарифу, потому что ты грубиян, - сказала она чуть погодя. - Да, отправь чек по почте, - буркнул Питер. До конца сеанса они сидели молча.