* * *
- Мне кажется, мы погорячились с нашим расставанием. Глупо было с нашей стороны позариться на слишком недостижимую цель и забыть друг о друге. "Это с твоей стороны было глупо," - добавил про себя Матвей. - Я часто думал об этом и... И думал о тебе. Признаться, я скучал. После твоего вчерашнего звонка я подумал, что это судьба и, может быть, нам стоит попробовать еще раз? Лишь от неизбежности Матвей позвонил Томасу и напросился переночевать. Он думал, что утром ему придет в голову решение проблемы и он поспешно куда-то съедет, но с утра, вместо решения, его встретил этот разговор о чувствах. Конечно, такое быстрое и радостное разрешение от Томаса пожить у него "сколько будет нужно" натолкнуло Матвея на мысль, что парень захочет возобновить отношения. Он даже согласен был бы на секс, если бы это было необходимо для получения крыши над головой, но никаких "глубоких чувств" Матвей к нему никогда не испытывал, тем более сейчас. Возможно, на нем плохо сказалось общение с Питером, но вместо развернутого ответа на вопрос и долгого разговора о принятии себя, Матвей выдал простое: - Ой, да ну нахрен. Чем сильно ошарашил Томаса. - Я не думал, что ты настолько критично отнесешься к моему предложению... Это грубо. - Пойми, дело не в тебе, - клишированно начал Матвей, но кроме этого начала у него не было дальнейшей заготовки. Дело не в тебе, ты хороший парень. Но в чем же дело? Действительно ли он поставил перед собой недостижимую цель и теперь может лишь упиваться своими собственными страданиями, не в силах ее достичь? - Просто я не хочу сейчас никаких отношений. Ни новых, ни старых, - ответил Матвей, немного подумав. - А где ты будешь жить? - спросил Том. Этот вопрос поставил Матвея в тупик. Страховку ему до сих пор не выплатили, да и ее едва ли хватит на перестройку сгоревшего дома. Средств же, чтобы снять где-то новое жилье, у него в запасе не было, а работы не предвещалось. Гораздо проще было бы согласиться на щедрое предложение бывшего парня и остаться жить у него, потихоньку вставая на ноги. Ну, пришлось бы изображать подобие чувств и давать ему раз в неделю ради приличия, но это небольшая плата за комфортную жизнь. Однако, Матвей не хотел о таком даже думать. - В любом случае, можешь оставаться у меня еще несколько дней, пока не найдешь варианта получше, - устало сказал Том. - Я ни к чему тебя не принуждаю, просто хочу помочь. - Какой же ты хороший! - несдержанно сказал Шварц. - Жаль, что я такой еблан.* * *
Вещи Питер собрал быстро, их было не так уж и много. Но уходить почему-то не торопился и все время продолжал держать телефон в зоне видимости, боясь что-то пропустить. К вечеру его нервы окончательно сдали. - Почему он не звонит? Куда он пошел? Ему же некуда идти! Может, он улетел в Германию? - Позвони и спроси, - сказал Каин, кажется, сотый раз за час. - Не буду, - упрямо заявил Питер, агрессивно запихивая себе в рот остатки шоколадного батончика. Третьего за последние тридцать минут. - Его могли уже на органы где-то продать. Или увезти в рабство куда-нибудь, не знаю, в ОАЭ. - Почему в ОАЭ? - спросил Каин из чистого любопытства. - Не знаю! Первое, что в голову пришло. Все эти богатые мусульманские шейхи только перед богом ярые гомофобы, а на деле мальчиков поебать охотцы еще те! Сдержанно хохотнув, Каин решил эту опасную тему с Питером не развивать. К несчастью, доев свою последнюю шоколадку, Питер начал свою шарманку снова. - Почему он не звонит? Мог хотя бы написать. Вынести этого Каин был уже не в силах. Взяв в руки провод от телефонной зарядки, Каин сфотографировал его так, чтобы в кадр обязательно попал унылый Питер, и отправил Матвею фотографию с подписью "ты кое-что оставил у меня". Не прошло и трех часов, как в домофон позвонил слегка помятый кучерявый тип полу-еврейской наружности и попросился войти. Каин без слов пустил его в квартиру и торжественно проводил до гостинной, где вместо зарядки указал на лежащего лицом вниз Питера на диване и сказал: - Это твое, забирай. Удивленный Питер поднял лицо и встрепенулся, увидев Матвея. Быстро поднявшись, он поправил свое смурное лицо рукавом свитера и постарался принять естественную позу, будто никто его таким расстроенным не видел. - Вам надо поболтать, а мне пора на вечернюю пробежку. Вернусь через час. После этого он оставил их одних. Матвей нерешительно застыл возле дивана, да и Питер сидел молча, не провоцируя разговор. Они даже не смотрели друг на друга: один уставился на свои руки, второй опустил глаза в пол. Каждый ждал, что первым начнет другой, но оба молчали. В итоге заговорили одновременно: - Я хотел... - Мне интересно... - Ты говори первым, - тут же спохватился Матвей. - Нет, ты начал первый, - сказал Питер. - Я перебил, продолжай. - Я хотел извиниться, - сказал Шварц. - Не к месту я тогда ляпнул... Да и выразился не совсем правильно, наверное. - Неправильно выразился? Значит, не любишь меня? Матвей густо покраснел, а лоб под густой челкой покрылся испариной. - Люблю, но... Но как... Д-др... - Друга, - подсказал Питер. - Скорее, как человека. То есть, я считаю тебя своим другом, конечно! Не скрою, что ты привлекаешь меня и внешне, точнее, в романтическом плане. Питер хмыкнул как-то самодовольно, как будто очередной раз подтвердил свое мнение. - Но тогда я имел ввиду совсем не это! В общем, я никак не хотел тебя обидеть. - Я не обиделся, - сказал Питер. - Просто ты действительно невовремя решил это сказать. - Ты тоже начал что-то говорить, - напомнил Матвей. - Я закончил, теперь твоя очередь. - А? Мне просто было интересно куда ты уходил на ночь. Ушел, ничего не сказав, а потом даже не соизволил написать. Я уж подумал, что тебя арабские шейхи украли или собаки съели. Ну, ты же такой мелкий, мало ли. Матвей недовольно встрепенулся, как петух, чью гордость посмели задеть, и направил свой недовольный взгляд на обидчика, но в ответ ему была брошена обезоруживающая улыбка. Питер просто смеялся над тем, как маленький человек отрицал свою маленькость. - Кстати, ты боишься собак? - неожиданно спросил блондин. - Да я этих собак!.. - Вообще-то, Матвей очень даже боялся собак, после того как его покусал соседский пекинес в пять лет. - Да я сам их съел бы! Не боюсь я собак! - Я тут подумывал наведаться в гости к одному своему другу, но он ярый собаковод. Матвей наконец расслабился и устало плюхнулся рядом с Питером. Зефирыч, не теряя ни минуты, запрыгнул на диван и растянулся мохнатой котообразной колбасой между ними, любвеобильно урча. Матвей тут же опустил руку в густую шерсть и погладил теплое кошачье пузо. - Каин вчера обмолвился, что ты как-то был расстроен насчет своего дня рождения, - сказал Матвей после небольшой паузы. - Скажешь почему? - Моя бабушка, то есть Елена... Она умерла. Она сказала мне имя и дату рождения, а я все забыл. Забыл... Сцепив руки в замок, Питер опустил голову, погрузившись в свои мысли и воспоминания. - Седьмое июля, - сказал Матвей. - Я запомнил. Потом они долго молчали. Матвей гладил кота, Питер неподвижно, словно статуя мудреца, сидел на диване. - Все равно это не имеет значения, - сказал Райт после затяжной паузы. - После ее смерти я вскрыл конверт с ДНК-тестом. Никакие мы не родственники. Просто две одинокие души, которым отчаянно нужна была семья. - Жаль. Она мне нравилась. Вы были в чем-то похожи. - Жаль... Пробежка Каина явно затянулась. Матвей не знал, сколько прошло времени, но казалось, будто между этим затяжным молчанием тянется целая вечность. - А у этого твоего друга, у него много собак? - спросил Шварц. - Ты что, хочешь поехать со мной? - Ну, могу освободить место в своем плотном графике, - пошутил Матвей. - Дай только недельку вещи собрать. Питер тихо хохотнул. - Ну, собак-то много? Подняв глаза, Питер незаметно утер рукавом слезинку и, улыбнувшись, растянул ответ: - До-хе-ра.