* * *
Задыхаясь от тяжести пакетов и коробок, Матвей ввалился в коридор, сбросив все свои покупки на пол. Если так и дальше пойдет, то его несчастный позвоночник в труху превратится. Надо бы спросить у Питера, почему он как любой нормальный человек не хочет купить машину?! Матвей бы даже освежил свои водительские права по такому случаю. Погруженный в свои мысли, он потащил продукты на кухню, а прочие мелкие приобретения для дома занес в захламленную гостинную. Кот вился у него под ногами, мурлыча и выпрашивая вкусняшки, но получив пару раз случайного пинка под зад, обиделся и вернулся на второй этаж. Разложив все продукты в холодильник по полочкам, парень приступил к разбору домашней утвари. Расставил новый набор тарелок, потому что прошлый, который он купил, Питер умудрился разбить в первый же день, случайно уронив всю коробку на пол. Затем разложил в шкафу спальни пару комплектов нового постельного белья - одного имеющегося им было явно маловато. Из покупок осталась лишь одна небольшая коробочка в черном пакете. Ее Матвей украдкой утащил в спальню. Заказал он это не только для себя, но Питеру показывать пока не хотел. После неудачной страстной попытки заняться сексом, Шварц усвоил урок и запасся всем необходимым. Все это он заботливо уложил поглубже в прикроватной тумбе со своей стороны, куда Питер обычно не лез. Матвею не хотелось делать вид, что он его как-то торопит и намекает, поэтому он решил запрятать их до подходящего момента. И последнее содержимое тайной черной коробки было только для него... Не то чтобы это была постыдная извращенная штука, но раньше он такое не пробовал. В доме держал нечто подобное разве что в виде сувенира на полке. Но только эта штука была не радужная и твердая, а бежевая и упругая. Взвесив резиновый фаллоимитатор в руке и ощупав рельефы, Матвей удивился, до чего же он похож на настоящий член. Интересно, а ощущения будут похожи?.. Смущенно кашлянув, он спрятал его в коробку и убрал под кровать. Надо бы попробовать как-нибудь потом. Размер этой резиновой палки совсем не маленький, но член Питера все равно больше. Если Матвей хочет секса - а он еще как хочет! - то ему нужно хорошо подготовиться. Немного передохнув от домашних дел, Матвей взял ноутбук и пошел поработать на кухню. Жить на гонорары Питера было хорошо, но совесть-то надо иметь. Ему, конечно, еще лет десять работать, чтобы закончить внутреннюю отделку «своей половины» самостоятельно. Жить там уже можно, но эти белые ровные стены потихоньку с ума сводят, а чтобы придать дому уют нужно еще столько всего купить и сделать... Закончив работать со статьей, Матвей потер уставшие глаза и размял шею. Солнце почти укатилось за горизонт − так он увлекся переводом статьи про пескетарианство. Посмотрел на время и понял две вещи: кота давно пора кормить; Питер снова не сдержит свое обещание прийти пораньше. Поужинав на пару с Зефирычем в гостинной, парень лег на диван и уставился в потолок. Как же скучно было сидеть одному дома. И как он до этого жил один так долго? Ему и скучно не было, и одинокие вечера не были бесконечно долгими. Всегда казалось, что в жизни так много занятий и так мало времени, а теперь все стало наоборот − времени полно, но заниматься ничем не хочется. Как будто он помешался на Питере и только и делал, что ждал его возвращения целый день. Вот так себя чувствуют домашние животные, когда хозяин уходит на работу? Собаки сидят под дверью с резиновым мячиком, а он прячет под кроватью резиновый член. Вспомнив о своей покупке, Матвей приподнялся. Раз уж Питер не торопиться идти домой, может быть, сейчас самое время?.. Об одной только мысли об этом щеки загорелись, как у незрелой героини любовного романа. Он убеждал себя, что уже взрослый и может себе это позволить, что в этом нет ничего постыдного. Но все равно это казалось каким-то неправильным... Как будто бы он слегка обманывал Питера. Но, с другой стороны, он уже давно его обманывает, когда говорит, что не хочет торопиться и секс ему не важен, а потом дрочит под душем. «Была не была! Пора уже открыть для себя что-то новое, в конце концов» − с этими решительными мыслями он направился в спальню и нырнул под кровать за своей заветной коробкой. Упираясь в холодную плитку лбом, он растягивал себя пальцами в ванной. Это было так давно, ощущения такие же, как в далекий первый раз. Пришлось долго стараться, чтобы поместить в себя хотя бы два пальца. Растирая смазку по резиновому члену, он уже не был уверен, что сможет поместить эту штуковину в себя. Но зайдя так далеко поворачивать назад было бы слишком. Со вздохом насадившись на холодную резиновую головку, прикусил губу от боли. Слишком плохо растянул - пульсирующий анус готов был сломать жесткую секс-игрушку пополам. Но к большому стыду парня, его собственный член был еще тверже в этот момент. Он представлял сзади Питера, такого же смущенного и закусывающего губу. И почти ощущал прикосновение его больших и нежных рук к своим влажным бедрам. Он даже отчетливо слышал его голос. Только как-то отдаленно, как будто... Как будто он звал его с первого этажа. - Мати, ты дома? Резко вылетев из своих фантазий, Матвей охнул и испуганно поддался назад, насадившись на член почти до середины. На глазах выступили слезы и он взвыл от резкой боли. Тяжелые шаги двухметрового парня уже громыхали по деревянной лестнице. - Спишь, что ли? - Я здесь! - зачем-то крикнул Матвей и тут же зажал себе рот рукой. - А, ты в ванной? Можно зайти? Услышав, как Питер подошел к двери и коснулся ручки, Матвей истошно крикнул: - НЕТ! И понял, что его обычный грубый голос превратился в какой-то невротичный визг. Даже через стену он почувствовал, как Питер испуганно отшатнулся от двери. - Прости, - сказал Матвей, взяв себя в руки. - Я тут... Не купаюсь. Эм... Скоро выйду, дай мне пять минут. - Я внизу, у меня для тебя сюрприз, - ответил Питер и с громким грохотом спустился по лестнице обратно. Черт. Черт! ЧЕ-Е-ЕРТ! Он сдержал свое обещание прийти домой пораньше, но как же невовремя это получилось! Быстро соскочив с игрушки, Матвей со стоном ощупал травмированный зад. Хватит ему, пожалуй, на сегодня приключений. Включил душ смыть с себя смазку, но взволнованные дрожащие руки не удержали шланг, и душ, как бешеная змея, завился в ванной, поливая водой все вокруг. Выключив воду, Матвей потянулся за полотенцем, но его на сушилке не оказалось. Опять Питер умывался утром и растащил все полотенца хрен пойми куда! Выругавшись про себя, Матвей схватил свои вещи, стопочкой лежащие на крышке унитаза, но они оказались такими же мокрыми, как он сам и все вокруг. На секунду он решился выйти голым. Добежать до спальни всего пару шагов, Питер ведь все равно на первом этаже и не увидит этого. Но на глаза ему попалась единственная сухая тряпка в комнате − на корзине для белья висела одинокая скомканная пижамная рубашка Питера. Это было спасенье! Бросив свои мокрые вещи в корзину, Матвей нацепил на себя рубашку и выбежал в коридор. Питер стоял на лестничном проходе. А затем беззвучно сделал несколько шагов назад, пока его голова не скрылась из виду. А Матвей, увидев его, застыл на месте.* * *
Когда Питер забыл, зачем поднимался на второй этаж, и вернулся на кухню, на лестнице раздался топот. Матвей быстро и громко бежал вниз, чуть ли не спотыкаясь на ходу. - Этому есть объяснение! - крикнул он, забегая на кухню. - Я не извращенец, это стечение обстоятельств! Он стоял в дверном проеме, одетый только в огромную пижамную рубашку, и почему-то весь мокрый. Питер окинул его взглядом сверху вниз и повернулся в сторону, посмотреть на Виктора и убедиться, что англичанин видит тоже самое. - Ой, - с запозданием Матвей заметил гостя и шмыгнул обратно в коридор. - Здравствуй, Матвей, - сказал Виктор совершенно непринужденно. - Здравствуй... те... - промямлил Шварц, высунув голову вперед. - Питер не предупредил, что у нас гости. - Ты же хотел поздороваться с Виктором, вот я его и привел, - сказал Питер. - Это и был сюрприз. Но ты... Чем ты был занят? Почему ты в моей рубашке? Я же ее в стирку положил... - Я! - крикнул Матвей, раскрасневшись. - Это!.. Этому есть объяснение! В ванной не было полотенца и... И я намочил свои вещи, и... Виктор очень натянуто кашлянул, заставляя Матвея закрыть рот. Погладив кота, англичанин посмотрел на свои часы и сказал: - Думаю, мне уже пора. - Ты только пришел, - напомнил Питер. - Мы же собирались поужинать. - Да, но я тут вспомнил, что у меня были кое-какие планы на вечер... И завтра съемки начинаются рано, так что лучше бы лечь спать пораньше. - Нет, не уходи! - Матвей опомнился. - Я сейчас уйду. В смысле, я уйду переоденусь. Пожалуйста, не обращайте на меня внимания... Не успев выслушать возмущения Виктора, немец с еще большей скоростью и грохотом забежал на второй этаж. - Мне кажется, я испортил его планы на вечер, - шепотом сказал Виктор. - Если б у него были «такие» планы, он взял бы чистую рубашку. На эту я кофе утром пролил, а кофе он не любит.* * *
Матвей уже давно осознал, что он то еще позорище и что неловкие ужины, это, в целом, его обычные ужины, в этот раз он не стал даже особо заморачиваться по этому поводу. Ему казалось, Виктор должен его понимать, ведь в гостях у Донована в прошлый раз атмосфера тоже была так себе благодаря бесконечным пошлым шуточкам Потапа. Питер приготовил быстрый ужин, Виктор рассказывал про своих собак и каких-то знакомых, а Матвей тихонько сидел в уголке вместе с котом и смотрел на это. Поужинав, Виктор поблагодарил за гостеприимство и снова посмотрел на свои часы. Кажется, в этот раз ему было действительно пора. - Вызвать тебе такси? - спросил Питер, уже открывая приложение в телефоне. - О, это было бы кстати, благодарю, - Виктор накинул пальто и повязал на себя огромный синий шарф. Виктор был единственным человеком из знакомых Матвея, которого шарфы и приталенные костюмы не делали жеманным английским педиковатым аристократишкой. Хотя все эти качества в какой-то мере в нем присутствовали. Дождавшись машину, он уже собрался было уходить, но на пороге развернулся попрощаться и вдруг сказал: - Я, конечно, тороплю события, но раз уж мы лично встретились, то позвольте пригласить вас на нашу свадьбу. Пригласительные письма пришлю попозже. - О, поздравляю! - искренне обрадовался Матвей, пожав ему руку. - Не понял, - еще более искренне сказал Питер. - На чью свадьбу? - Нашу с Потапом. Я сделал ему предложение на Новый год. - А вы что, не были женаты? - удивился Райт. - А я думал, что уже давно. Скорее, вы как пара на грани развода. Чтобы заткнуть Питеру его честный рот, Матвей с силой ущипнул его за ляжку. Питер либо совершенно не почувствовал этот комариный укус тоненьких пальцев, либо мастерски проигнорировал боль. - Ну, тогда ждем письма и готовим подарки! - сказал блондин, обнимая друга на прощанье. Проводив отъезжающую машину взглядом, парни закрыли входную дверь и синхронно вздохнули с облегчением. - Чего щипаешься?! - тут же повернулся Питер. - Если я тебя так ущипну − у тебя от жопы ниче не останется, понял? А теперь быстро объясняй мне, почему ты разгуливаешь по дому с голой задницей и в моей грязной рубашке? Матвея приперли к стенке всеми этими нападками и вопросами, но он решил, что сейчас лучшая защита - это нападение. - Ну, может быть, я скучал? - Ты же тут орал, что ты не извращенец и это обстоятельства вынудили... Врешь, получается? - Получается, вру. Ответить на это Питеру было нечего. Он постоял несколько минут, сверля непробиваемого Матвея взглядом, а потом сдался и отошел в сторону. Щеки Питера зарумянились, а Матвей, почувствовав себя победителем в этих гляделках, набрался уверенности. Выбрав тактику дерзкого нападения, он накинулся с объятиями сзади, обхватывая талию блондина и прижимаясь лицом к спине. - Но я правда скучал, - пробормотал Матвей. - И думал о тебе. Ответом ему были слова совершенно нечленораздельные и не ясные. Немного расслабив хватку, Матвей позволил Питеру повернуться к себе лицом и услышал смущенное бормотание: - Я не хочу торопиться... Расцепив руки, немец отошел на шаг назад, смутившись. - А я не хотел тебя торопить, прости. - Может, оденешь чистую рубашку?.. Матвей поднял на Питера взгляд, вопросительно изогнув брови. - Что-что? - переспросил он, хитря. - Зачем мне рубашка? Я уже надел чистую футболку. Или она тебе не нравится? - Просто... - Питер отвел взгляд, чтобы не видеть этого хитрого, прекрасно все понимающего, лица. - Ты в ней выглядел очень мило. - Но ты ведь не хочешь торопиться, - напомнил Шварц, стягивая футболку. - А я не хочу тебя торопить. - Это ведь не значит, что мы будем делать что-то такое. Просто переодеться в пижаму. Уже ведь почти ночь... - Если я надену рубашку, значит, на тебе должны быть только штаны, так? - Справедливый обмен...* * *
Кому он вообще говорит этот бред про «не хочу торопить события, боюсь все испортить»? Кто, блять, поверит такому человеку, если сразу после этих слов он просит его надеть свою рубашку, а едва последняя пуговица застегивается на нем − бросается холодными дрожащими руками тискать его мягкие белые бедра, как одержимый. Разве кто-то поверил бы в его сомнения, если бы услышал, как он шепотом попросил не надевать под рубашку белье. И ему нравилось, что Матвей готов так послушно выполнять его извращенные прихоти. И как он закусывал губу, когда руки Питера прижимали его бедра к себе. Растеряв весь самоконтроль, страхи и сомнения, он, как похотливая псина, прижался к его тонким ногам выпирающим членом и простонал в ухо: - Я хочу тебя... Давай сделаем это. Не дожидаясь ответа, перебил рот жадным поцелуем. Проникал языком внутрь, заставляя дыхание сбиться. Кусал губы до красных следов и ответных стонов. - Дышать не могу!.. - прошептал Матвей, отталкивая его. Отстранившись, Питер спустился вниз, оставляя засосы на шее и ключицах, расстегивая рубашку. Если б это была не его собственная одежда, он бы разорвал ее к чертям! Добравшись до сосков, приник к одному губами, а второй сжал двумя пальцами. Было темно и он слабо различал очертания его тела, совсем не видел выражения лица. А ему хотелось видеть, как соски набухают и краснеют от его ласк, как на нежной коже появляются бордовые засосы, как зацелованные губы приоткрываются для тихого стона. - Давай включим свет, - прошептал Питер на ухо, прижимаясь еще сильнее. - Хочу на тебя посмотреть. - Нет, - слабо прошептал Матвей. - Не сейчас. Я не готов. Не слушая сопротивления, Питер опустился вниз, раздвинув ему ноги. Поцеловал внутреннюю сторону бедра, вызывая дрожь и смущенный стон. Не сдержавшись, укусил нежную кожу, оставив красный след своих зубов, и тут же обласкал это место поцелуями, перебивая боль. - Не надо... Там... - простонал Матвей. - Остановись... Прошу... - Ты не хочешь, чтобы я трогал тебя здесь? - спросил блондин, целуя второе бедро. В этот раз нежнее, без укусов, продвигался от колена к паху, оставляя мокрую дорожку поцелуев. В ответ ему был только стон и содрогающееся тело. Матвей не мог его оттолкнуть, ему тоже хотелось продолжения. - Или ты про это место? - палец слегка надавил на пульсирующий от возбуждения анал и легко проник внутрь почти на половину. - Не на!.. М! Стой! Ах! Матвей дернулся, соскользнув, и отполз от Питера, прижимаясь к спинке кровати. - Тебе было больно? - опомнившись, Питер прекратил и заботливо подсел ближе. - Прости, я совсем с ума сошел... Не понимаю, что на меня нашло... Я не хотел тебя поранить. Матвей перебил его взволнованную речь легким поцелуем в щеку. - Мне не было больно, - ласково сказал он. - Просто я немного испугался твоего напора. Давай в этот раз сделаем все без проникновения? Питер послушно закивал, осыпая плечи и шею парня поцелуями. Все его глупые опасения были напрасными. Целовать его было наслаждением, обнимать и ласкать это податливое тело − просто мечтой. И секс с ним наверняка будет прекрасным − абсолютно любой, какой он только захочет. Питер почувствовал к нему такое сильное необъяснимое простыми словами чувство, как будто его сердце стало магнитом и вырывалось из груди к Матвею. Он был готов сделать все, о чем только Матвей попросит. - Как ты хочешь это сделать? - спросил Питер, лаская пальцами обнаженную спину. - Расскажи мне, что тебе нравится. Если хочешь, я даже могу попробовать... Он слегка сжал его возбужденный член, намекая, но Матвей отстранил его руку и вернул на свое обнаженное бедро. - А как ты этого хочешь? - спросил он шепотом. «Хочу, чтобы ты стонал подо мной. Извивался и выгибал спину, сотрясаясь в оргазме. Чтобы на твоих зеленых глазах выступали слезы от наслаждения, а сознание покидало тело, когда ты вновь и вновь повторяешь мое имя и просишь быть помедленнее». - Не думаю, что тебе такое понравится, - пробормотал Питер вслух. - Сделать тебе минет? Только от этих слов член готов был разорваться. Если бы его покрасневшие мягкие губы лишь приблизились с пульсирующей головке, Питер тут же не выдержал бы и излился ему на лицо. - Нет, не стоит, - с трудом прохрипел он. - Можешь лечь на живот и скрестить ноги? - Только не... - Без проникновения. Я понял, не волнуйся. Послушный Матвей лег на живот, чуть приподняв зад. Питер спустил штаны, одно рукой бесцеремонно сжимая мягкие ягодицы. Поддавшись вперед, навалился на Матвея, вдавливая его в матрас, и проникая горячим членом меж его зацелованных покрасневших бедер. Уткнувшись в подушку лицом, Матвей застонал. Питер начал двигаться. Сначала медленно, выбирая темп, затем чуть увереннее, когда видел, как зад парня поднимается в такт его движениям, а после и вовсе обезумел, резко вдалбливаясь между его тонких ног. Матвей стонал все громче, пока его стоны не превратились в хриплые вздохи. Он так дрожал под Питером, будто ему было страшно или больно, но бедра плавно сжимались, заставляя блондина сходить с ума от удовольствия, а рука обхватила татуированное предплечье, прижимая к себе и умоляя не останавливаться. Согнувшись в хриплом вздохе, Питер кончил. Горячая густая сперма растеклась по ляжкам дрожащего Матвея. Когда блондин отстранился и лег рядом, Матвей все еще сохранял позу, подрагивая. Пролежав так еще две минуты, его ноги медленно опустились вниз и шлепнулись на влажную мокрую простынь. А взлохмаченная голова оторвалась от подушки. - Питер... - простонал Матвей, поворачиваясь лицом к парню. - Я тебя напугал? - взволнованно спросил Райт. - Мне совсем крышу снесло. Прости меня, я виноват! Сейчас я отнесу тебя в ванную. - Питер... - простонал немец снова, хватая его за руку. - Я... - Я боялся, что это тебя напугает, поэтому и не хотел. Мне так сносит крышу, я превращаюсь в какое-то животное. Прости, я не хотел делать все так! - Я кончил три раза, - выговорил Шварц, упав лицом на грудь Питера. - А... - Питер ошарашенно замолчал. - Да? - Это был лучший не-секс в моей жизни. Почему ты раньше этого не делал? Дикарь... - Я давно хотел, но я боялся напугать тебя своим сумасшествием. Я же знаю, как иногда на меня находит... Я думал, тебе такое не нравится и старался быть более нежным. Сказав свое последнее слово, Матвей тихо засопел, открыв рот. Поняв, что распинается он впустую, Питер замолчал, погладив его по кудрявой голове. Ему спать совсем не хотелось. Наоборот, словно он стоял все это время на гоночной трассе, а сейчас загорелся сигнал к старту. Как же прекрасно осознавать, что все его опасения на этот счет были глупыми пустышками! Они сошлись идеально, кайфовали друг от друга в постели так же, как и в жизни − мысли об этом заставляла внутренний голос восторженно пищать. Питер не мог дождаться утра, чтобы разбудить Матвея и скорее продолжить. Ему еще столько своих сексуальных фантазий хочется показать...