* * *
- Дорогой, я сделал это для тебя, - Матвей протянул Питеру картину. - Ого, ты сделал это сам? - Питер взял подарок, восторженно поднял его над головой и смахнул облака прочь с неба. - Да, я нарисовал это для тебя. С тех пор, как ты начал пить воду, я думал о тебе, как о русале. Огромный холст в руках Питера изображал его самого с длинным зелено-голубым хвостом, разноцветными водорослями в волосах и ожерельем из ракушек и жемчуга. - Это так прекрасно! - воскликнул Райт. - Это лучшее, что мне когда-либо дарили! Пожалуйста, выходи за меня! И он упал на одно колено, отбросил картину и протянул Матвею кольцо с огромным сияющим камнем в центре. Не в силах сдержать свой восторг, Матвей открыл рот для оглушительного крика «ДА!», но вместо звуков изо рта вырвалось какое-то зубодробительное жужжание, будто рой металлических пчел пытался расколотить ему зубы. Резко сомкнув челюсти, парень оторвал голову от подушки и проснулся. Не до конца осмыслив весь тот бред, который ему приснился, он полностью проигнорировал разрывающийся от вибрации телефон на прикроватной тумбе и схватил лежащий рядом скетчбук, судорожно делая пометки: рыба-хвост, ракушки, водоросли, зеленый. Закончив, он соизволил взять трубку. - Ты уже встал? - как всегда без приветствия начал Питер. - Есть дело, нужна твоя помощь. Сонный Матвей хотел спросить, почему он опять сбежал и какая помощь ему нужна, но смог прохрипеть только: - Мне сон снился... - Времени нет, - перебил Райт. - Через полтора часа встреть нашего хорошего знакомого в аэропорту. Если встанешь сейчас, успеешь душ принять. Я сейчас постараюсь уладить кое-какие формальности и прилечу чуть позже. Справишься? Подобрав слюни с подбородка, Матвей откашлялся и попытался максимально внимательно слушать Питера, но по итогу цель своей миссии так и не понял. - Кого встретить? - спросил он. - В каком аэропорту? - Что значит «в каком»?! Он в городе один! Просыпайся быстрее, пожалуйста! Кого встретить ты догадаешься, поверь. Не могу сейчас долго говорить, потом напишу тебе. Ты меня понял? Сделаешь? - Да, - ответил Матвей. И Питер прервал звонок раньше, чем он успел добавить: «Наверное... По крайней мере попытаюсь».* * *
С утра в «Эссу» царил настоящий хаос. Руководство стояло на ушах, начальники то и дело собирались на совещания, но для молодых моделей причина этого переполоха оставалась загадкой. Им оставалось лишь недоумевать, почему запланированные съемки так внезапно перенесли. Юная Таша Томас, подающая большие надежды очаровательная девочка, как только у нее появилась свободная минута, достала блокнот и впала в глубокую задумчивость, обгрызая карандаш. Красиво описывать свои мысли она не умела, да и не любила − чаще пользовалась голосовыми сообщениями, чем чатом. Но ради него ей хотелось постараться. Ведь, если он писатель, то наверняка ценит тексты больше слов? Она давно хотела признаться ему в чувствах, но он казался слишком недостижимой целью: такой популярный, такой красивый, такой умный. И при этом такой открытый и добрый! Решительно приложив карандаш к листу, она начала: «Дорогой мистер Райт...». Вспомнив вдруг, что он просит называть его по имени, остановилась и начала с нового листа. «Дорогой Питер...». Перевернула третий лист: «Питер!». Перечеркнув все варианты, нахмурилась и снова потянула карандаш к зубам. Она даже не знает, на «вы» к нему обращаться или на «ты». И сколько ему лет? Казалось, она не знает о нем совершенно ничего. Помучившись еще немного и потратив половину блокнота на начало любовного послания, Таша сдалась. Лучше она скажет ему все при встрече, глядя в глаза. Это будет неловко и стыдно, скорее всего он ее отвергнет, но она готова принять тяжелый отказ.* * *
Слов своих на ветер Райт не бросал и его «ты догадаешься кого встретить» были описанием достаточно точным, чтобы Матвей даже без очков в толпе определил свою цель. Каин не изменял своей маскировке − черная кепка, черные очки, черная маска, черный спортивный костюм. Единственным неприятным отличием от прошлого Каина стала инвалидная коляска, в которой он угрюмо сутулился, таращась в телефон. Рядом с ним сидел какой-то здоровенный накаченный мужик в цветастой шапке и с отсутствующим видом жевал протеиновый батончик. - Привет! - жизнерадостно поздоровался Шварц, подойдя. - Наконец-то, блять! - злобно зашипел Каин, подняв голову. - Полчаса тебя ждем, у меня уже спина разболелась! За тобой не было хвоста? Матвей обернулся. Никаких животных поблизости не наблюдалось. - Вроде бы нет, - неуверенно ответил немец. - Так, значит, ты уже можешь сидеть, да? Быстро идешь на поправку, это отлично! Испепеляющий взгляд Моро должен был убить Матвея на месте, но почему-то не получилось. Блондин еще немного пошипел, поцокал и позакатывал на Матвея глаза, но потом смирился с его непробиваемостью и сдался. - Увози меня отсюда скорее! Долго я еще буду торчать в этом муравейнике с чемоданами? И где Питер, мать его? Он должен был прилететь быстрее меня! - Сказал, что ему надо уладить какие-то там дела, - вздохнул Матвей. - В общем, как всегда. Доев протеиновый батончик, здоровяк встал, оказавшись в два раза выше и шире Матвея. Рядом с этим громилой даже Питер был бы крохой. - А, вас же надо познакомить, - буркнул Каин. - Матвей, это Биг Дик. Биг Дик, это Матвей. - Я Кевин, - сказал здоровяк, кивнув. Кевин оказался бывшим «надзирателем» Каина, когда тот был под домашним арестом. Потом он начал работать на самого Каина и, можно сказать, проникся его всеобъемлющим дружелюбием. То есть, мог терпеть его язвительность дольше пятнадцати минут. Кевин помог усадить Каина в такси, но с ними не поехал − ему запретил сам Каин, чтобы тот не знал адрес и не мог никому сболтнуть. Матвей не рисковал спрашивать, что такого случилось в клинике и почему Каин сейчас такой осторожный, но вся эта ситуация ему сильно не нравилась. Наверняка в этом опять замешаны журналисты со своими огромными фотоаппаратами и привычкой заглядывать в чужие окна. Матвей до сих пор с ужасом вспоминал ту осаду на три дня, когда он даже штору не мог приоткрыть. Пока Матвей предавался воспоминаниям, а Каин угрюмо молчал, листая новостную ленту в сети, они подъехали к дому. За дополнительные щедрые чаевые водитель помог усадить Каина в коляску, но когда Матвей подкатил парня к ступенькам крыльца возникла одна большая проблема. Ступеньки... До входной двери было целых четыре ступени и никакой возможности закатить коляску. - Где пандус для инвалида, заботливые? - злобно спросил Каин. - Что, забыли, что у меня ног нет? Стыдно должно быть, стыдно! - А ну не наговаривай! Есть у тебя ноги, вон они, в кроссовки обуты даже. Сейчас я что-нибудь придумаю, погоди немного. Матвей исчез в доме, суетливо хлопая дверьми. Устало вздохнув, Каин закинул голову наверх, посмотрев на небо. Тяжелые белые облака ползли по серо-голубому полотну, изгибаясь причудливыми формами. - Ну, хотя бы погода сегодня теплая, - вслух сказал Моро, снимая очки. Увидев пробивающиеся сквозь облака лучи солнца, он даже улыбнулся. Но тут же почувствовал, как на щеку шлепнулась тяжелая холодная капля. И будто в миг красивые облака сменились серыми тучами, сожрав небо, солнце, и хорошее настроение. - МАТВЕЙ, - завопил Каин. - ТУТ ДОЖДЬ! Еще несколько крупных капель упали на кепку. Каин поспешно натянул капюшон легкой куртки на голову и заорал снова: - МАТВЕЙ! Принеси мне зонт! Тут дождь идет. МАТВЕ-Е-Е-ЕЙ! Перепуганный немец выскочил из дома с зонтом и котом в руках, всучил Каину кота и убежал назад с зонтом в руках. Спустя секунду вернулся, поменял Зефирыча на зонт и снова убежал. Когда легкий весенний дождик начал превращаться в настоящий ливень, Матвей вышел из дома с раскрасневшимися щеками и сердитым лицом. - Я не нашел ничего, из чего можно было бы соорудить пандус, - признался он. - Выбора нет. Мне придется занести тебя на руках. И он уже протянул свои бледные ручонки к Каину, но тот резко опустил зонт ему на голову, окатив небольшим водопадом. - С ума сошел?! Доломать меня вздумал?! Убери свои ручки-макарошки от меня! Звони Питеру! Где его, черт возьми, до сих пор носит? Бросил меня на твое попечение, а тебе самому нянька нужна, бестолочь! - Я уже позвонил! - рассердился Матвей. - Он едет, но откуда и сколько его ждать не понятно! Не будешь же ты мокнуть под дождем? - Под зонтом посижу. Отвали от меня, уйди в дом. - Каин опустил зонт пониже, чтобы не видеть как по лицу Матвея течет вода. - С тобой постою, - уперто сказал Шварц, засунув руки в карманы. - Отстань, я тут природой наслаждаюсь, ясно? Люблю звуки дождя и... Яркая вспышка молнии и оглушительный громовой раскат заставили Каина прикусить язык. - Я тоже люблю звуки дождя, - буркнул Матвей. - Очень... - Его перебил второй громовой раскат − гроза стремительно приближалась к ним. - Очень успокаивает.* * *
- Ваши юристы мне всеми богами клялись, что вся информация строго конфиденциальна! В этом кабинете, жопами сидели на этих кожаных диванах, как и вы сейчас, и уверяли меня, что отсюда никакие данные не утекут. И?! Несколько человек на диване потупили глаза в стол, кто-то уставился в папку с документами, будто вычитывая, и один только пиар-агент Питера сидела с абсолютно бесстрастным лицом. - Что теперь делать будете? - спросил Питер, угрожающе скрестив руки на груди. - Будем искать крысу, которая сливает информацию старшим Моро? Никто не хочет мне объяснить, почему я должен срываться среди ночи и лететь в очень закрытую, очень дорогую клинику, чтобы отгонять оттуда толпу журналистов? - Ситуация, конечно, очень неприятная, - сказал главред «Эссу», вытирая пот со лба платочком. - Но я не считаю, что в этом есть наша вина. Наверняка информация просочилась из клиники... - О-о-о, - протянул Райт. - Там я уже устроил разбор полетов, не переживайте. Но нет! За шкирку я поймал одного журналиста, прижал в тесной кладовке и под пытками узнал, что рассказал им один из сотрудников вашего журнала. По крайней мере, он так представился. Мне похуй как, но найдите его и увольте с таким грандиозным скандалом, чтобы этот человек никогда приличной работы в этой сфере не нашел. Или я иду в суд. Мне времени не жалко − у меня его, свободного, целых пятнадцать минут в день! Вспомнив о времени, Питер посмотрел на часы и понял, что минутная стрелка уползла уже слишком далеко. Не прощаясь с начальством, схватил свое пальто и поторопился домой. Минуя лифт, бежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. В коридорах несся вперед, никого не замечая и уже был близок к выходу, но на последнем повороте в холле столкнулся с чем-то легким и затормозил. Распластавшееся худое тело на полу видимо и было тем, с чем он столкнулся. Питер наклонился и поднял испуганную девочку-модель на ноги. - Извини, очень торопился, - сказал он, отряхивая пыль с ее плеч. - Ты в порядке? Не ударилась? - Н-нет, - пробормотала она, краснея. Напрягшись, он припомнил, что эти серые локоны и большие голубые глаза уже видел. У них была совместная фотосессия. Вот только как же ее звали-то? - А, я! - вдруг воскликнула она, когда он уже собрался уйти. - Я хотела вам кое-что сказать. То есть тебе. То есть... - Прости, Саша, я сейчас очень тороплюсь, - ответил блондин, уже чувствуя разрывающийся от звонков телефон в кармане. - Поговорим в другой раз. Ускорив шаг, Питер выбежал на улицу, уже отвечая на звонок, и не услышал, как девушка уныло опустила голову и пробормотала: «Я Таша, а не Саша». Чем ближе к дому он подъезжал, тем хуже становилась погода. Сначала облака скрыли за собой солнце, затем начался небольшой дождик, а выходя из такси он уже мчался под проливным дождем к двум мокрым фигурам у порога. Вручив промокшему до нитки Матвею зонт, Питер подхватил брата на руки, будто он был из воздуха, и занес на пустующую половину дома. Матвей, кряхтя от натуги, затащил кресло. - Почему так долго? - свирепствовал Каин, но гораздо тише, чем с Матвеем. - Ты обещал меня встретить, а в итоге бросил на свою подружку! Еще и под дождем нас оставил! У продрогшего Матвея зуб на зуб не попадал, чтобы высказать что-то за «подружку». Он дрожал, вытирая мокрые волосы первым попавшимся под руку полотенцем. - Теперь я заболею, получу воспаление легких, потом пневмонию и умру! - продолжал Каин, хотя так же как и Матвей стучал зубами. - Мне сейчас вообще нельзя болеть, насморк может стать летальным. Питер, ни слова не говоря, ушел в другую половину дома и вскоре вернулся со стопкой полотенец, теплым одеялом и какой-то одеждой. Продолжая выслушивать недовольный бубнеж брата, без ответных возмущений помог ему снять холодную мокрую одежду, переодел в свои сухие вещи и, закутав в одеяло, уложил на специально купленную для Каина кровать. Оказавшись в лежачем положении, Моро повозмущался еще немного, что о нем некому заботиться и его никто не любит, да и вообще жизнь одно разочарование. И ненадолго закрыв глаза, вдруг тихо засопел. - Он отрубился, - сказал Матвей, как факт. Хотя и сам Питер это прекрасно видел. - Вот и хорошо, - шепотом сказал Райт и повернулся к Матвею. - Да с тебя же целая лужа натекла! Сейчас же снимай это все и лезь в горячую ванну. Оставив мирно сопящего Каина, они вернулись на свою половину и Питер чуть ли не пинками гнал Матвея на второй этаж, на ходу стягивая него мокрую одежду. - Блин, да я сам сниму! - возмутился Матвей, запутавшись в свитере. - Ты меня придушишь сейчас! И опомниться он не успел, как остался без трусов и угодил в пустую ванну. Питер включил воду, по температуре приближенную к адскому котлу, и приказным тоном сказал Матвею греться. Матвей поджал ноги и уперся коленями в подбородок, боясь даже пискнуть, что ему горячо − уж больного сурово выглядел Питер, когда командовал. - Эта ванная такая большая, вода будет набираться очень долго, - тихо пробормотал Матвей, пока Питер суетился, принося сухие полотенца и одежду. - И что? Быстрее ее течь не заставишь, сиди и жди. Задницу пока отогреешь. Когда Питер отвернулся, Матвей воспользовался моментом и добавил холодной воды в этот кипяток, облегченно вздыхая. - Она наберется быстрее, если будет занято больше места, - намекнул Шварц. - Резиновых уточек тебе накидать, что ли? Вот бутылка из-под шампуня на полке стоит, поиграйся с ней. Матвей возмущенно плеснул в Питера водой: - Ты совсем намеков не понимаешь? Я предлагаю тебе принять ванну вместе. Какие нахрен уточки? - Там мало места, - тут же ответил блондин. - Не поместимся. Но Матвей уже твердо решил, что ему необходимо затащить Питера к себе в ванную. В конце концов, Питер ведь тоже ходил под ливнем, промок и замерз. Так что, в исключительно благих целях, Матвей хотел помочь ему быстрее согреться. И он не сдавался до конца, вцепившись в его штанину, как пиявка, и не отпуская, пока та не оказалась на полу. - Чего вода такая холодная? - спросил Питер сразу же, когда влез в ванную. - А по-моему горячая, - ответил Матвей. Но это не остановило Питера добавить своего любимого адского кипятка. Впрочем, когда они уместили свои ноги и Матвей блаженно прилег Питеру на грудь, кипяток уже не казался помехой. - Только попробуй после этого заболеть, - пригрозил Питер. - Ах, это того стоило, - Шварц растекся в улыбке. - Каждую грозу буду выбегать на улицу, если ты будешь меня так греть. - Еще раз без зонта выпрешься − по шее получишь. Развернувшись к Питеру лицом, Матвей закинул руки ему на шею и привстал, собираясь поцеловать. - Я тут на тебя злюсь вообще-то! - сказал парень, смущенно отвернувшись в сторону. - Хватит мою злость перебивать поцелуями своими, хитрюга. - Упс, ты раскрыл мой план, - хохотнул Матвей ему в ухо. - Это всегда так хорошо работало. - Ну... Я позволю тебе это сделать... - Питер покраснел еще сильнее. - Но это последний раз. - Как же ты раскраснелся. Водичка горяча? - Да чтоб тебя! - Питер резко дернул ногой и вода выплеснулась за край. Не выдержав, Матвей засмеялся, уткнувшись парню в плечо. А закончив хохотать поцеловал его в шею и вновь приблизившись к уху, прошептал: - А еще мы бы могли повторить вчерашнее, чтобы согреться быстрее... - Нахрен ванную, - тут же ответил Питер. - Пошли в спальню.