Лисица в клетке

Ки Нян не могла дождаться времени встречи. Ее план был в том, чтобы выманить Тан Киши и, если получится, убить его, при этом обзаведясь парой лошадей. Если не получится сегодня, то она попробует в другой раз. И точно сбежит из дворца. Ей хотелось на родину. Здесь, после того, что случилось, оставаться было невыносимо. Она не смогла убить императора, но хотя бы отомстит за смерть матери. И вырвется на свободу. Девушка надела уже подготовленную мужскую одежду - Тан Киши оставил ее накануне в архиве. Движения сразу стали свободными, сердце стучало в приятном волнении. Когда генерал вошёл, она уже почти с нетерпением ходила взад и вперёд по архиву. - Ну, что? - Идём, быстрее. Вдвоём, они как тени метнулись к конюшням стражи, рядом охраны не было. - Я дал им поручения, - ответил на ее невысказанный вопрос Тан Киши. Мужчина вывел лошадей, и Ки Нян обомлела от восторга. Для неё генерал выбрал белоснежную стройную красавицу, от которой просто захватило дух. Ки Нян запрыгнула в седло и, наклонив голову, чтобы стража на воротах не узнала ее лицо, выехала чуть позади генерала за ворота. Они пришпорили лошадей и понеслись по пыльной дороге вперед. Вставало солнце и окрашивало багровыми красками траву, ветер свистел в ушах и это забытое чувство... Свободы, дороги перед тобой, широких полей впереди. Мужчина и девушка проскакали населенную часть и оказались в поле, которое раскинулось так далеко, что не хватало взгляда, чтобы охватить его целиком. Ки Нян как будто снова стала Сон Няном, этим свободным дерзким мальчишкой, который как-то пережил свои беды и сиротство, но ещё не любил так безнадежно, как она любила и не теряла отца и короля. Она успеет убить Тан Киши. Успеет. А пока... Только вперёд! Быстрее! Быстрее! - Давай наперегонки? - неожиданно предложил Тан Киши. Где-то она уже это слышала? Почему мужчины постоянно хотят соревноваться с ней? Все равно проиграют! - Ты проиграешь. Я выросла в седле. - Никто не скачет на лошадях лучше монголов, женщина. Это тоже она слышала. - Вот как? Она пришпорила лошадь и стрелой рванула вперёд, Тан Киши бешено хлестнул своего коня. Ки Нян рассмеялась, они скакали рядом, но ее лошадка шла впереди на полкорпуса. - Тебя подождать? - поддразнила она Тан Киши, в каком-то сладком мареве забытья, забывая, что он ее злейший враг. Тан Киши так смешно зарычал, что она рассмеялась снова, словно оживая и сбрасывая с себя оковы дворца, эти бесконечные поклоны и глаза в пол. - Смотри, не упади! - Крикнула девушка своему сопернику, его оказалось так весело злить! Они неслись как вихрь, это было что-то невообразимое. Чувствуя, что лошадь выдохлась, Ки Нян натянула поводья и бешеная скачка закончилась. Тан Киши тоже почти сразу остановился, они шли некоторое время шагом и молчали. - Я тебе поддался, - наконец сказал мужчина, а Ки Нян опять засмеялась. Солнце взошло выше, и надо было возвращаться. Опять возвращаться в клетку. Тан Киши спешился, чтобы дать своему коню немного отдохнуть, Ки Нян последовала его примеру. Мужчина протянул руки, чтобы помочь ей слезть с лошади, но ей это было совершено не нужно, она легко спрыгнула так, как сотни раз прыгала, когда была в мужской личине. Но Тан Киши не убрал протянутые руки, а, воспользовавшись ее близостью, заключил девушку, запыхавшуюся, румяную и растрёпанную в свои объятья. Он наклонился к своей добыче, чтобы поцеловать, но тут Ки Нян сама подалась навстречу, притянула его голову руками и поцеловала. Это было минутное наваждение, она снова почувствовала себя свободной, сильной и живой, какое-то животное чувство после этого стремительного бега требовало завершения, она поцеловала бы сейчас любого мужчину, чтобы просто чувствовать свою власть над своим и чужим телом. Поцелуй был как глоток воды после скачки. Ки Нян, Сон Нян, живущая жизнью мужчины и женщины, сама при этом была не до конца и мужчина и женщина, она вложила в этот поцелуй смелость мужчины и нежность и неопытность женщины. Девушка сама прекратила поцелуй и отодвинулась, мягко убрала руки Тан Киши со своей талии и он неожиданно быстро подчинился, в отличие от того, как он продолжал ее раньше грубо удерживать, когда она сопротивлялась. Ее наваждение уходило и Ки Нян вспомнила, что планировала говорить и делать. С поцелуем получилось даже лучше. - Надо возвращаться и побыстрее. Я принадлежу императору. Тан Киши опять протянул к ней руки, но девушка увернулась и посмотрела ему в глаза: - Если кто-то заметит, что нас нет, пострадаешь не только ты, но и вся твоя семья. Мужчина будто очнулся и, снова обняв Ки Нян, горячо зашептал, наклонившись к ее лицу: - Послушай, давай завтра покатаемся ещё раз... Скажи, что ты хочешь быть со мной, я же чувствую это! Подумай ещё раз, хочешь быть моей... Он не произнёс слово «наложница», чтобы не злить девушку, это утро было каким-то другим в их истории, оно было чистым и прекрасным, что не хотелось портить это чувство словами, которые ассоциируются с рабством. Ки Нян опять вывернулась из его рук, теперь она была опять жесткой и холодной. - Я принадлежу императору. Ты с ума сошёл, даже если бы я и согласилась, что ты можешь? Девушка подошла ближе и почти прошептала, глядя в глаза своего врага: - Император обратил на меня внимание. Выделил из других служанок. Это твоя вина - ты притащил меня в этот дворец. Я должна чистить уши этому ничтожеству, всю ночь читать ему книги, а недавно он хотел овладеть мной. - Замолчи! - почти взревел Тан Киши и, схватив Ки Нян за плечи, крепко встряхнул. - Замолчи, я не могу это слышать! - Нет, ты послушай. Это ты меня сделал игрушкой, только оказалось, что этой игрушкой будет играть император. Он тоже терпеть не может моего короля за то, что я ему верна, и сделает то, что ты не смог сделать тогда, в походе. Она вырвалась из рук генерала и, сев на лошадь, пришпорила ее. «Помучайся, помучайся...» - подумала девушка. «Уверена, теперь ты придумаешь, как убить императора или отец твой придумает. А потом наступит и твоя очередь...»