Вне солнца

      Пёс резво бежал по редкой городской траве. Поздним вечером чёрный окрас сливался с округой, и прохожие видели только загадочный красный ошейник, то пролетающий мимо, то ныряющий в пожухлые заросли.       — Добрый вечер. — К Иванке подбежал пятнистый пёс, а следом мерным шагом подошла и его хозяйка.       Ответно пожелав доброго вечера, она поняла: уйти от разговора с собачницей не удастся, ведь та уже остановилась.       — Слышали про теракт в Бельгии? Как же страшно теперь жить, — бесцеремонное начало разговора даже для умудрённой опытом и одиночеством женщины. О прелюдиях в виде болтовни о собаках можно забыть.       Кивок не удовлетворил собачницу, и она продолжила свой монолог:       — Столько людей погибло. Почти тридцать человек и сколько ещё в больнице. Куда власти смотрят? В наше время милиция берегла граждан…       Поток сознания не иссякал ещё долго. И неудивительно: прогулка с пекинесом — единственное место, где женщина, имени которой Иванка не знала, может реализовать свою потребность в разговорах на важные для неё темы.       Иванка могла уйти, но внезапно ухватилась за одну короткую фразу «скоро вымрем все».       Это было неправдой для неё. Человечество вымрет не так уж быстро. Но качество жизни понизится до предела. И как бы печально это ни звучало, но виноват прогресс. Вернее, следующий за ним регресс. Технологии развиваются, человек и всё человеческое деградирует.       Всё просто: человек так устроен. Он ленив и развивает технологии во имя лёгкой жизни. Он жесток и поощряет насилие в приемлемых и неприемлемых формах. У него нет гармонии. Он перейдёт от ненависти к любви и наоборот, проскочив нейтральное поле.       Хозяйка пятнистого пса права: в этом мире не хочется жить. Он не расцвел, но изменился. Стал неповоротливым и пустым, где каждый, пытаясь заняться своими делами, засовывает нос и в чужие. Он стал равнодушным и безликим. Иванка хотела кивнуть и продолжить свой путь по замшелому садику в городском дворе. Но повернулась к собачнице, желавшей всё же наконец получить ответ на высокопарный монолог.       — Пора использовать инструкции Джорджии, думаю. Человечество нужно воспитать и проредить.       Может быть, это был не один из ожидаемых ответов, но по крайней мере мысль была выражена. Прогулка измазана околофилософскими концепциями, а осознание ничтожности человеческого мира призвано для окончательного уничтожения вечера. Теперь оставалось только уйти. ***       Плюс удалённой работы заключался в том, что работать можно в любое время суток. На это Иванка и рассчитывала, записываясь на дневной сеанс к психологу. И вечером её подстерёг минус удалённой работы: когда тебе уже хотелось бы отдохнуть и подумать, надо работать. Ещё и поздний ужин, совершенно неполезный для организма. Иванка устроилась за ноутбуком. Между собой и ноутбуком поставила тарелку с сырными макаронами и включила машину. Та бесшумно загорелась окном с паролем. А затем приложение звякнуло двумя электронными письмами.       Два проекта, по которым требовался отчёт. Не долго думая, Иванка открыла программу для работы и приступила. Тарелка с макаронами ещё дымилась, но уже в стороне. Работе она мешала: графический планшет некуда было поставить.       Она методично вносила оговорённые правки в изображение нового рекламного баннера, который ярко рисовал будущим клиентам перспективу сотрудничества с рекламным агентством. За полтора года она нарисовала десятка два этих баннеров, и каждый раз приток новых клиентов возрастал. Это означало премию, что не могло не радовать. Но количество правок каждый раз удручало.       Иванка оправдывала себя тем, что не могла влезть в голову заказчику и вытащить то, что он хотел бы видеть. А когда не оправдывала, то готовила тему, которой не будет, для обсуждения с психологом.       Макароны остыли, сыр намертво склеил их. Оставалось заварить чай и расслабиться, но внезапно ноутбук тренькнул новым письмом. Девушка уставилась на экран, напрочь забыв о расслаблении.       Тема письма была расплывчатой, но она поясняла: мужчина уходит из семьи и нужно его там оставить. А разлучницу наказать.       Иванка могла сколько угодно сетовать на тему расплодившихся инфоцыган в социальных сетях и о том, как они портят имидж знающих людей. Но продолжала анонимно оказывать скорую эзотерическую помощь. Именно этот сомнительный, но модный способ заработка в своё время поддержал её. Единственное, чем она никогда не занималась, — магическими ритуалами, хотя, на них был большой спрос. Собрав аудиторию, она неоднократно говорила, что помогает лишь прояснять ситуацию и искать выход, а не уничтожать разлучниц, возвращать мужчин и говорить с мёртвыми.       Иванка попросту не умела этого. А даже если бы и умела, то не стала бы брать за это деньги и помалкивала. Чёрная магия в её картине мира была не самым безопасным способом проведения времени и не самым здоровым способом заработать деньги. Она считала, что в принципе брать деньги даже за расклад нельзя. Но тем не менее установила некоторые базовые тарифы, чтобы клиент ориентировался. Они были ниже рыночных, если можно так выразиться, что подкупало. В добавок Иванка не затягивала со сроками и всегда давала развёрнутый ответ.       В случае с несчастной, которая хотела вернуть своего непутёвого мужа, Иванка отправила короткое вежливое сообщение с отказом на ритуал и предложением разобраться с причиной всей ситуации, чувствуя себя слегка жалкой от нежелания как следует заработать на горе нуждающихся.       А после было слишком поздно, чтобы продолжить размышлять о глобальных вопросах и собственной связи с ними. Следовало поторопиться с душем и прочими процедурами, потому как завтра намечалось редкое утреннее посещение офиса и скромный обед с коллегами. ***       Иванка выгуляла пса и поблагодарила вселенную за это решение: ранняя прогулка сметала остатки сна. А после отправилась в офис, как и обещала, размышляя о том, что для одной летучки слишком много чести. При этом город не славился пробками и столпотворениями в метро.       Новенький офис в бизнес-центре встретил Иванку шумной предработной болтовнёй. Дизайнеры спорили с верстальщиками, пока SMM-менеджеры клепали отчёты для летучки на скорую руку. Аромат сигаретного субстрата, смешанный с туалетными водами разных мастей и запахом тёплого пластика, напомнил девушке о сумасшедше скорых темпах развития окружающего пространства. Она была частью современной команды, которая «кайфовала от работы, делая любимое дело и неся пользу всему миру».       Куда ни ткнись, а все торопились и готовились. Разносов директор не любила, но если всё же приходилось, то доставалось всем подряд. Поэтому Иванка достала ноутбук и поспешила в конференц-зал, где за овальным столом уже собирались руководители отделов и их заместители. Кто-то продолжал курить сигаретный суррогат, кто-то допивал целебный зелёный смузи. Но всех их объединяло одно: лёгкий трепет перед совещанием.       — Цветочный «На Павловской», — Юли, СЕО компании, привычной кэжуал-походкой прошла к своему креслу, — кто ответственный по рекламным креативам?       Раздались щелчки кейсов от наушников, курительных приборов. Крышки всех ноутбуков внезапно открылись. Будто это бы спасло присутствующих от недовольства главы компании. Иванка одна подняла глаза.       — Ты всё ещё не внесла правки?       — Клиент не утвердил доработки.       — Меня это мало интересует. Ты вносишь правки, мы согласовываем. Так работает отдел дизайна.       Кивнув, Иванка сделала напоминание о правках. Но знала, что пока эта задача не будет выполняться.       СЕО приступила к комментированию работы и результатов остальных коллег, а Иванка достала из сумочки таблетки против аллергии.       — Снова чешутся? — тихонько спросила коллега Аня, кивнув в сторону рук Иванки. Та лишь пожала печами: аллергия внезапно обострилась после трёх месяцев затишья. Демонстративные покраснения на ладонях перестали чесаться после таблетки, и можно было вернуться к теме совещания.       — Понеслись, — Юли удалилась, а коллеги стали складывать ноутбуки и бумаги, утирая вспотевшие лбы после так называемого нагоняя.       — Иванка, — Толя, первый заместитель, подошёл к девушке, — а ты разве не закончила ещё с «Павловским»?       — Нет. Я работаю по схеме.       Толя усмехнулся, будто ждал этого ответа.       — Каждый клиент особенный. Мы прислушиваемся и выполняем любые пожелания, какой бы бюджет ни был.       — Вся компания проголосовала за эту схему…       — Послушай, это уже третья жалоба за последние три месяца. Иванка, мы так не работаем. Если тебе не подходит политика компании…       — Толя, за эти три месяца мне передали вот уже шестой проект «от 10 000». Потому что для каждой категории клиентов есть схема работы, удовлетворяющая его потребности и сохраняющая наши нервы, и я следую ей.       — Нет предела совершенству, — бросил он придуманный на ходу аргумент.       — Терпи унижения или катись отсюда?       Толя сверкнул голубыми линзами.       — На что ты намекаешь?       — На то, что дизайнерам не доплачивают за успокоительные.       — Слушай, Иванка, мне не нравится, как ты говоришь с руководством. Мне стоит обеспокоиться и подать прошение оштрафовать тебя.       — Тогда, думаю, на рассмотрении очень расстроятся, когда посмотрят записи с камеры наблюдения здесь.       Мужчине не хватало только скрипнуть зубами, как в дешёвом фильме, но он сдержался. Даже улыбнулся натянуто.       — Хорошо. Но будь осторожна: не всегда ты будешь в выгодном положении.       Толя зашагал прочь. Возможно, даже улыбаясь своим поганым мыслям.       — Идем отсюда, — Аня подхватила Иванку под руку. Её парень Костя, маркетолог, подошёл следом.       — Мне срочно нужен кофе.       — Боже, давайте мы просто поедим нормальной еды?       Иванка расслабилась и наконец улыбнулась. Теперь она была в компании тех, от кого не нужно защищаться.