***
Во второй раз она готовит сосуд передачи. Изготовленную на заказ непрозрачную бутылку для шотландского скотча Юля наполняет своей кровью, а знак маскирует под витиеватый узор на горлышке. Вместе с бутылью в аккуратной деревянной коробке она отдаёт гулю письмо с самыми искренними извинениями за любые неудобства, причинённые ею Олегу во время их совместного ужина, надеждами на дальнейшее сотрудничество и прочая, и прочая, и прочая. Её посланник возвращается к следующему закату с несколькими сычиками, купленными у заводчиков. Их Юля в будущие ночи использует в качестве своих глаз и ушей. Две ночи послание, оставленное недалеко от границы, мастерски игнорируется. Всё идёт наперекосяк, когда его обнаруживает заглянувший в гости Сергей и немедленно тянет загребущие лапки. – Ого! Что это тут у нас? Олег смотрит на посылку так, будто она может его укусить, а потом и вовсе отворачивается. – Не знаю. Юля прислала. Её запах. От такой новости Сергей мгновенно оживляется и начинает сыпать вопросами. – Юля? Чего это она? Как не знаешь? Ты не открывал? А вдруг там съедобное что? Пропадёт же. Он не прекращает вертеть ящик в руках, простукивает, легонько трясёт и, не выдержав, начинает вскрывать. Письмо не удостаивается особого интереса и оказывается отброшено в сторону. Олег неопределенно передергивает плечами. На посылку он всё так же старается не смотреть. Сергей добирается, наконец, до содержимого и довольно цокает. – Да это же вискарь. Оле-е-е-ег? Упрямо поджав губы, Олег признаётся: – Я её опасаюсь, – и уточняет: – Юлю. Уже было схвативший бутылку Сергей прыскает и валится в траву. Олег стоически выжидает, пока тот успокоится. – Блин, – выдаёт Сергей в ночное небо. – Нет, оправданно. Она старая и хитрая и ещё… Давай тогда у неё и спросим? – он перекатывается со спины на бок и смотрит прямо в глаза притаившемуся на ветке шпиону-сычику. – Юль, а что в бутылке на самом деле? Стоило этого ожидать. Юля отдаёт приказ взлетать, но с молниеносной реакцией оборотня сычу не потягаться. Олег даже не меняет полностью форму, так что ей немного обидно. Пойманную птицу в своих когтях он держит крепко, не вырваться, рассматривает со всех сторон. – Мохноногий сыч, – выносит вердикт и оглядывается на Сергея. – Не хотелось бы убивать, но придётся? Ты в этом лучше разбираешься. Сергей прикрывает довольную улыбку ладонью и советует: – Просто придержи его у себя до восхода солнца, а потом отпусти. Это будет умора. Юля не дожидается окончания их разговора, разрывает связь и устало прикрывает глаза. Разумовский просто поганец. Следующие три ночи она не покидает своего кабинета.***
К третьему разу это всё начинает её порядком раздражать. Она даже понижает ставки, решив удовлетвориться в этот раз просто вкусом оборотня. Для других целей нужны более долгоиграющие планы, и одну из удочек она уже забросила, поэтому сегодня Юля готовит всего один ритуал. В конце концов, оборотня она ещё не ела. Чёрную кровь из пореза на ладони она собирает в пиалу с репьём: хоть она и держит для таких случаев заранее заготовленную, негоже разбрасываться даже каплями такого драгоценного продукта. Юля наблюдает как затягивается ранка и заталкивает обагрённое кровью растение поглубже в сумочку. Прохладный осенний Петербург встречает её, невольную затворницу, яркими огнями. Водитель отвозит её к знакомому дому на Королёва. Ночные посиделки с натяжкой можно назвать полезным времяпрепровождением, только как способ получше закопаться в подноготные друг друга, но ребяткам нравится, а она не против. Вся их котерия приветственно машет руками, когда она проходит в квартиру. Сергей и Олег тоже, как ни в чем ни бывало. Юля улыбается им в ответ. За три ночи во тьме на Разумовского она не в обиде: тот всего лишь защищал своё. Она целует Диму в щёку, приобнимает Игоря, ерошит Сергею волосы (тот забавно морщит нос) и здоровается за руку с Олегом. Сжимает его кисть, кожа к коже, ни одного зазора, и развезшаяся пасть на её ладони впивается острыми зубами-иголочками в живую плоть, быстро и безболезненно. Юля интересуется, подумал ли он ещё раз над её предложением. Олег открывает было рот, но осекается, хмурит брови, и вместо этого отмечает: – Рукопожатие несколько затянулось. Он вежливо, но твёрдо тянет свою руку из захвата, так что ей приходится отпустить. Тонкие зубы неохотно разжимают хватку – не успели высосать крови и на рюмку, но чувствует она себя так, будто залпом опрокинула стакан. Стакан чего-то градусов за сорок. – Ну как оно? – спрашивает Сергей. – Хорошо? Плохо? Нам интересно! Олег брезгливо встряхивает рукой. Схватившись за спинку, Юля осторожно усаживается на диван. К насыщенности она была готова, к опьянению – нет. Дима с Игорем с недоумением наблюдают за ней. – А что происходит? – Мог бы и сказать, – ворчит на Сергея Юля. – Что сказать? Я кровь оборотня никогда не пробовал. Юля часто моргает. В смысле? – О, – Дима плюхается на диван рядом с ней. – Как ты без укуса питалась? Она, как может в своём состоянии внятно, поясняет суть ритуала. Про травы, незаметность, и про неудобства в применении тоже. Выдаёт им плюсы и минусы, как своим послушникам. Демонстрирует зубастую пасть на ладони. Дима понимающе кивает. Игорь, кажется, в восхищении. – Ого! А я так смогу? Немного подумав, Юля кивает. Лет через четыреста, при условии, что они у них будут, это четыреста лет. На подлокотник усаживается Сергей, крайне собой довольный, тянет за собой Игоря с Олегом, так что они валятся рядом на многострадальный диван, протестующе скрипящий под весом четырёх существ. Пока Юля заторможено наблюдает за вознёй Игоря и Олега, запутавшихся в конечностях друг друга, второй умудряется отвоевать немного свободы и укладывает голову ей на колени. – Больше без спросу так делать не смей, – предупреждает он, и Юля не может удержаться – шкрябает ногтями по его затылку. Ей уютно.