Как Алексей попал в старшую школу и порвал очко

— Сынок, отвернись! Тебе нельзя смотреть на это, таким же станешь! Пятилетний мальчик съежился от громкого голоса. Мать закрыла холодной ладонью ему глаза и быстро отвернула от экрана телевизора. Шло какое-то популярное шоу, где два парня брали интервью, держась за руки. Отец и мать ругались за закрытой дверью, спорили. Алексей играл корабликом в синем тазике, воображая странствия по морской пустоши. Всплеск! Мыльная вода играет красками, переливаясь всеми цветами радуги. «Почему родители так не любят радугу?». — Тебе нравится кто-нибудь из класса, хочешь подарить ей подарок на день влюблённых? Школьник смущённо ковыряет кашу ложкой и смотрит в одну точку. — Мне не нравится никто из девочек. Мне нравится играть с Андреем, можно ему что-то подарить? Пощёчина. «За что?!». «Мальчики не должны любить других мальчиков!». Парень проснулся в холодном поту. Это была его комната, весенние каникулы. Подушка намокла от слез, это часто случалось, неосознанно. «Ещё другом называл! Урод!». Он швырнул подушку в стену и разрыдался. «Сколько боли он мне причинил, но почему же я все время думаю лишь о нем…». Пустое поле. Деревянный крест посреди него. Он подходит все ближе и ближе, не чувствуя колких растений. Из-за ливня крест не разглядеть. На нем точно кто-то прибит. Марк зовёт человека на кресте, размахивая руками. — Эй вы! Что произошло с вами?! Ветер громко завыл, искажая крик. Марк уже может разглядеть человека. Нет! Не может быть! На кресте Алексей. Он еле дышит, а из рук и ног сочится кровь, тёмная и густая. Крест залит кровью. Вопль. Марк смотрит на него. Но крест пуст. Выходит солнце и ливень прекращается. Парень замечает разноцветные ленты, они развиваются и виляют радужными хвостиками, управляемые ветерком. Марк смотрит направо и не верит увиденному. Ярик смотрит на него своими ясно-голубыми глазами. «Не может быть, он же умер! Неужели!». Марк покачнулся, хлопая ресницами. Ярик спокойно смотрел в даль. — Ну здравствуй, мы так и не успели попрощаться должным образом, — Ярик улыбался, но глаза были грустными, словно озера Байкала. Марк медленно протянул руку, чтобы потрогать. Пустота. «Нет! Все таки… Хотя чего я ожидал?! Что он жив?!». — Просто знай, что мне не хватает тебя сейчас. Я так хочу снова увидеться. «Это что слезы?! Я что плачу». Парень запрокинул голову к небу, избегая прямого взгляда. — И мне тебя. Я не просто так с тобой сейчас, слушай меня внимательно, понимай это сам, как хочешь, моё дело — сказать, — Марк застыл, готовясь внимать каждому слову.  — Ты совершил большую ошибку, ты знаешь об этом. Настоящий друг совсем рядом, ты просто не замечаешь этого. У тебя ещё есть время все исправить! Мертвец подошёл вплотную, от него веело чем-то прохладным. И прошептал на ухо: — Прощай… Марк. Марк распахнул глаза и вперился в потолок. «И как же это понимать?!». Он взял стакан воды со стола. «Конечно я совершил ошибку, от мамы потом влетело, но он взбесил меня тогда!  И что, что это кладбище! Нет у меня друзей! И вообще, это всего лишь сон!». Сделав последний глоток, он стал ходить вдоль комнаты. Решившись, он зашёл в переписку с Алексеем. «Последний раз в сети 5 дней назад». Это что, мурашки? Дрожь? «Да нет, все с ним хорошо. Блять!». Марк побежал в комнату матери. Он попросил её связаться с родителями Алексея. — Монастырь?! Не может быть?! Какой же я дурак! Твою мать нахуй!