Друзья

Тёплое прикосновение, взгляд глаза в глаза. Юнги слегка прикрывает веки, и я наблюдаю, как он смотрит из-под полуопущенных пушистых ресниц, словно просит разрешения. Ладонь Мина проскальзывает по щеке, нежно оглаживая кожу, а сам он подаётся вперёд без слов, останавливаясь буквально в миллиметрах от моих губ. Я буквально ощущаю его дыхание на своём лице и глаза сами собой закрываются. Сердце успевает ударить ровно два раза перед тем, как наши губы соприкасаются. Юнги целует мягко, медленно, но это убивает во мне абсолютно каждую клеточку. Сносит крышу больше, чем самый бешеный ураган, потому что тело будто плавится, растекаясь растопленным воском и тут же застывая, принимая идеальную форму для объятий Мина, для его длинных пальцев, спускающихся ниже по спине и наконец останавливающихся на моей талии. Я хватаюсь за шею парня, как за спасательный круг, способный вытащить меня из любой жизненной передряги, пропускаю через пальцы мягкие русые волосы и сама не замечаю, как оказываюсь на коленях Юнги. Это не ощущается пошло, мы просто сидим и целуемся, не произнося лишних слов. Весь мир ждёт в сторонке, пока тёплые ладони согревают друг друга, а дыхание переходит из одних лёгких в другие. Губы Юнги сладкие и горькие в одно и то же время, как посыпанный сахаром чёрный кофе. Мне кажется, что я не смогу от них оторваться, но, когда всё-таки приходится, мокрые от общей слюны уста обдувает прохладный поток витающего вокруг воздуха. И это заставляет меня безумно желать возвращения потерянного пару секунд назад родного тепла. Дыхание не сбивается, потому что его никто не нарушал, только на самом деле я дрожу от страха сделать что-то не так, лишний раз моргнуть и вообще медлю с тем, чтобы распахнуть глаза. Просто молча упираюсь своим лбом в лоб Юнги и надеюсь, что он не оттолкнёт меня. А затем чувствую сладко-горький вкус опять. — Прости, я не... — парень отстраняется после мимолётного прикосновения, и мне кажется, что он вот-вот уйдёт. Пальцы сами собой испуганно сжимаются на ткани толстовки Юнги. — Нет, это я. Извини, не знаю, что на меня нашло... — я перебиваю его, боясь услышать хоть что-нибудь. Пытаюсь встать, однако крепкая хватка не позволяет. Мин дёргает меня на себя, и я почти падаю, спасаясь лишь тем, что упираюсь ладонями в крепкую мужскую грудь. — Я... — Я не хочу быть твоим другом, — шепчет Юнги, стискивая объятия. — Но и терять тебя из-за этого тоже не хочу. Что ты имела в виду, когда сказала, что мой случай не станет для тебя наказанием? — То, что мне скорее всего понравится целовать тебя, — отвечаю я тихо, пряча горящие от смущения щёки в своих ладонях. Сердце выстукивает бешеную мелодию, приближающую меня к потере сознания, но губы Мина вновь отвлекают от всех волнений. — "Скорее всего"? — хмыкает парень с горькой улыбкой, и я отрицательно мотаю головой. — Мне... — я напряжённо сглатываю образовавшийся в горле ком, пересиливая себя перед признанием, — совершенно точно нравится... Юнги коротко смеётся и, кажется, будто облегчённо выдыхает. Приглаживает мои растрёпанные от подушки волосы и позволяет уйти от пристального взгляда, зарывшись лицом в воротник миновской толстовки. — Мне тоже. Ничего, если я буду тебя целовать? Просто так. — Тогда я тоже буду. — Хорошо, — просто соглашается парень, не разрывая объятий. "Что дальше?" — проскальзывает у меня в голове. Что с Хёрин? Что с нашими отношениями? Что с Чонгуком? — Надеюсь, на этого кобелину ты напишешь заявление? — спрашивает Юнги своим обычным тоном, с тем самым презрением, что звучит всегда в его голосе, когда речь заходит о Чоне. — Я не хочу связываться с ним, — честно признаюсь я и понимаю, что Мин не одобрит такое. И объяснять ему наличие и моей вины тоже просто бесполезно. Только нервы нам двоим потрачу. — Позволишь ему и дальше вертеться рядом? Было бы проще, будь я какой-нибудь принцессой или девушкой собственника. В первом случае от Чонгука меня бы защитил большой и страшный дракон, а во втором можно было бы просто сказать: "Оппа, этот придурок ко мне пристаёт". Жаль, что я не отношусь ни к тем, ни к другим. И вообще больше привыкла сама разбираться со своими проблемами. — Заблокирую везде, сменю квартиру, пошлю к чёрту, пригрозив заявлением. — Потом уже не будет возможности написать его, не останется следов. — Но и ломать жизнь я никому не хочу. Даже таким, как Гук. — Ты слишком хорошая, — улыбается Юнги по-доброму, и я хмурюсь в ответ, скрещивая руки перед грудью. — У тебя научилась. — Не-а, — качает головой он. — Ты всегда такой была, ещё до нашего знакомства. Но в чём-то ты права. Если судиться с Чоном, это может свести ваши жизни ещё на какое-то время. Нам же это не нужно, да? — Нам? — Я считаю, что эти формальности тупые, — бурчит себе под нос Мин, так что мне приходится замереть и прислушаться, — но для ясности: если бы я предложил тебе встречаться, как парень и девушка, ты бы согласилась? Если отбросить ту непонятную хрень, что сейчас происходит с Ким Хёрин, то да. Но это же Юнги, он не будет играть с чувствами других людей или вести двойные отношения. Кажется, пока беременность Хёрин под вопросом, так что... Что я буду делать, когда выяснится, что Мин действительно является отцом? Просто отойду в сторонку и, натянуто улыбнувшись, помашу на прощанье рукой новообразованной семье, наверное. Стоит ли кратковременное счастье того, что я разобьюсь ещё сильнее? Почувствую себя на месте Чонгука, которого сама же и бросила, что же... — Я бы...