Всё началось с линейки

      Следующим утром Дон проснулась возбужденной, не сразу поняв, что же такое происходит. Но потом она вспомнила события вчерашнего дня и улыбнулась во весь рот. Охуеть! Она же вчера лишилась девственности! И не с кем-то, а с Дикки! Засунув руку в пижамные штаны, она пальцем нащупала вход во влагалище. Палец вошел легко, а следом проскользнул и второй. Но Дон показалось странным, что на ощупь оно в принципе было таким же, как и раньше. Пожав плечами, она вскочила с кровати и начала собираться в школу.       Но тут ее посетила мрачная мысль. Что если все посмотрят на нее и сразу поймут, что она уже не девственница? Или, что еще хуже, что девственности ее лишил ее брат? Дав себе клятву вести себя как обычно и ничем себя не выдавать, Дон медленно вышла из своей комнаты и начала спускаться вниз.

***

      Примерно в это же время Дикки проснулся бодрым и в очень хорошем настроении, хотя утренний подъем обычно был для него тяжким бременем. Окончательно стряхивая с себя остатки сна, он попытался понять, что же его так развеселило.       А, точно! Они же с Дон вчера лишили друг друга девственности! И это было незабываемо, абсолютно незабываемо!

***

      Встретившись на кухне, брат с сестрой не могли не улыбнуться, увидев друг друга. Но в глазах Дон ясно читались страх и стыд, в то время как в глазах Дикки блестели озорные искорки.       Оба старательно пытались скрывать свои чувства, что получалось у них крайне плохо. Поэтому Никки, готовивший завтрак, не выдержал и спросил:       — Дикки, что с тобой? У тебя как будто шило в жопе! Тебя ж по утрам обычно силой из постели вытаскивать надо! — Услышав слово "постель", Дикки прыснул, но попытался превратить смешок в кашель. — Или ты какой пранк задумал опять кому?       — Ну, если я б действительно пранк вам замутил, я б не стал ниче говорить, правда же?       — "Если"? — продолжал допытываться Никки. — То есть это все-таки что-то другое?       — А вот это я тоже говорить не буду, а то неинтересно будет.       — Ну ладно, смотри. Но если твой розыгрыш будет слишком жестоким, учти, что я отплачу тебе той же монетой.       Тут встряла Дон:       — Да, я уверена, что Дикки не сделает ничего слишком жестокого или унизительного.       На это Рикки ответил:       — Дон, так ты что, с ним заодно? А то ты тоже че-то странно ведешь себя сегодня. Как будто тебе не хочется здесь с нами быть, а хочется спрятаться куда-то.       От этих слов Дон буквально парализовало от страха, но она все-таки смогла выдавить:       — Да нет, все норм, я такая же, как всегда. Обычная Дон, чего здесь странного?       — Нет, ты как будто не хочешь быть здесь, а хочешь спрятаться куда-то. Как будто ты нас боишься.       — Я? Боюсь? Что за хуйня, Рикки? Я вас не боюсь, вы же мои братья!       — Да, Рикки, тебе наверняка это показалось. Может, ты не выспался? — заступился за сестру Дикки. — Я думаю, что Дон просто нервничает по поводу сегодняшней контрольной по истории, правда, Дон? — он обратился к сестре, подмигивая ей.       — Вообще... да, так и есть. Ты меня раскусил, Рикки. Мне всегда сложно учить все эти скучнющие исторические факты и даты! В этот раз я ударно готовилась, так что все должно быть о'кей, но я все равно немного нервничаю.       — Ну, раз так, давайте уже есть, а то опоздаем. А когда мы опаздываем, тогда я начинаю нервничать!       Вместо ответа все четверняшки потянулись к горячим оладушкам, которые только что поставил на стол Никки, уплетая их за обе щеки.