Всё началось с линейки

      Зайдя в дом, Рикки и Никки от удивления остановились в прихожей как вкопанные, а их челюсти отвисли до пола. Створки кухонного "окна" были открыты настежь, и братья в деталях увидели, как Дикки яростно трахает Дон, которая всем телом опирается на столешницу.       В тот момент участники инцеста посмотрели на ошарашенных братьев глазами, полными ужаса. Над четверняшками нависла гробовая тишина, а воздух стал таким плотным, что его можно было ножом порезать.       Спустя несколько секунд Рикки опомнился и нарушил молчание.       — Я не понял, мы так и будем тут стоять и друг на друга пялиться, или кто-нибудь мне наконец расскажет, че за хуйня здесь происходит?       — Я... мы... то есть... я могу все объяснить! — нервно выпалила Дон.       — Ну давай, я жду, — скрестив руки на груди, недоверчиво ответил Рикки. — Я ж ведь сразу понял, что не отравлялись вы, симулянты ебаные!       — Да, ты прав, Рикки, мы всю эту историю выдумали. Просто... я очень люблю Дон! И мы все это замутили, чтобы хотя бы на денек остаться одними. — объяснил Дикки.       — Ага, и это я вчера предложила Дикки притвориться больными, потому что меня уже заебало прятаться от всех, трахаться поздно вечером и не высыпаться. Понимаете, Рикки, Никки? — умоляющим тоном спросила Дон.       — О'кей, стоп, стоп, стоп. То есть вы сколько времени этим занимаетесь? — встрял Никки, наконец оправившись от шока.       — Ну, примерно две недели, так что десять дней, — максимально легкомысленно ответил Дикки. Но почувствовал, что краснеет от стыда вместе с остальными четверняшками, ведь он и Дон до сих пор были без одежды. Поэтому они нагнулись и смущенно начали подбирать свои шмотки с пола, чтобы прикрыть наготу.       Одеваясь, Дон робко спросила:       — Ну вы же ведь никому не расскажете, что мы с Дикки любим друг друга? Мы же на всю школу опозоримся! — Тут он заметила стояки братьев и невольно улыбнулась. Дикки тоже увидел это и ухмыльнулся. — Ну что, вид голой сестры вас возбуждает, я вижу? Извращенцы ебаные, вот вы кто! — притворно-злорадно сказала она.       — Чтоооо? С чего ты взяла? — попытался отмазаться Рикки. Она молча показала пальцем на его штаны и засмеялась.       — Значит, если мы застали сестру голой, в пикантной позе и у нас на это встал, то мы "извращенцы ебаные", а если Дикки тебя просто берет и трахает как последнюю шлюху, то ему ничего? Так, что ли? — рассердился Никки.       — Да нет, почему? Дикки ведь тоже извращенец еще тот. Например, это он сегодня предложил отъебать меня на кухне. А если б мы в моей комнате этим занимались, как всегда... — Дон с упреком посмотрела на Дикки. — Хотя, какого хуя? Вы все равно б нас спалили, потому что и мы, и музло на весь дом орали.       Тут Рикки на секунду нахмурился, а потом ответил:       — Дон, а ты, может, не будешь одеваться пока? Раз уж мы тут все извращенцы, как оказалось, у меня есть предложение. Ты, Дон, дашь мне здесь и сейчас, а я тогда про тебя и Дикки — могила.       — Ну, тогда и меня тоже трахни! — вставил Никки. — Дон, а я ведь даже не знал, что ты такая красивая. И если ты мне дашь тоже, я тоже могила.       — Хм, что скажешь, Дикки? Разрешишь мне изменить с другими братьями? — спросила Дон.       — Ну что, мне кажеться, это справедливо.       — Отлично! Но вот мое условие: вы будете одновременно ебать меня все втроем! Один член хорошо, а три — лучше!       — Ну, значит, придется нам делить сестренку нашу, — с оттенком притворной жалости сказал Дикки.