Мелодия для короля

      — Ты всё так же божественно прекрасен, моя любовь, — печально говорил он. — Сегодня закончилась вторая сотня лет с того момента, как ты покинул меня, но я по-прежнему одинок. За два века не нашёл я никого и вполовину такого же прекрасного, как мой Лён. Если бы ты был со мной, я рассказал бы тебе сейчас, как я прожил этот год. Я провёл его в тоске по тебе…       Мужчина пустился в подробные описания своих серых будней, которые, на деле, оказались полны интересных событий. Каждую историю он от души приправлял цветастыми эпитетами, описывающими степень его тоски по возлюбленному.       — Та-а-ак, — протянул Микель. — Либо этот человек твой чокнутый тайный поклонник, либо нам посчастливилось наткнуться на храм божества, которое совершенно случайно оказалось очень на тебя похоже.       Реми не мог оторвать глаз от человека внизу. Каждое слово отзывалось в его сердце болью. Опустив голову на ладони, король внимательно смотрел на него и слушал. В какой-то момент он не выдержал и тихо спросил:       — Неужели такая искренняя любовь не заслуживает взаимности?       Стоящий за его спиной Микель ответил:       — Заслуживает. Но так бывает, что люди умирают.       Это скептическое высказывание так возмутило монарха, что он обернулся, чтобы отругать гнусного шерьера на чём свет стоит, но вдруг увидел за его спиной чей-то скрывающийся во вновь открывшемся тоннеле зад.       — Микель! Хватай его! — позабыв об осторожности воскликнул Реми, но человек скользнул в проход и исчез.       Микель кинулся следом, за ним в оставшуюся щель протиснулся король, ухватив краем уха возглас:       — Не может быть!       И вход закрылся.       Реми был уверен, что тоннель выведет их в ту тёмную пещеру, из которой они пришли, но в какой-то момент шерьер нырнул вслед за беглецом в незамеченный ими ранее боковой проход, который заканчивался ещё одной просторной комнатой с высокими потолками. В центре её высилась гора украшений, кубков, сундуков и других самых разных серебряных предметов.       Когда Реми выбрался из тоннеля, Микель уже поймал незнакомца заламывал ему руки за спину. Капюшон соскользнул с вырывающегося мужчины, обнажая светлые коротко остриженные волосы.       — Отпустите! — запричитал он. — Чего вам от меня надо? Я не сделал ничего дурного!       — Если не сделал ничего дурного, почему убегаешь? — резонно заметил Реми, обходя человека, чтобы заглянуть ему в лицо.       Увиденное заставило его отшатнуться: пересекая бровь, левый глаз, щёку и губы, на довольно молодом лице белел уродливый шрам. Здоровый глаз был точно такого же цвета, как у Реми, тогда как на месте второго красовалось бельмо.       — А что бы ты сделал на моём месте, если бы увидел двоих подозрительных людей в том месте, где никому, кроме тебя, быть не полагалось? — возмущённо заметил человек.       Впечатлённый такой наглостью Реми собрался высказать ему всё, что думает о нём, но вдруг взгляд его скользнул по мозаичной фреске и слова так и застряли в горле.       Фреска представляла собой череду картин, складывающихся в одну длинную историю. На первой был изображён пир нечисти: разнообразные демоны и духи плясали под раскидистыми деревьями, кто-то из них пил, кто-то уже крепко спал, а в центре златовласый обнажённый красавец пожимал руку отвратительному тёмному чудовищу, больше всего напоминающему гигантского зубастого мотылька.       Просмотрев все фрески, Реми убедился в том, что они отражают ту самую легенду, которую недавно рассказывал Мальтруй. Тут же до него дошло чью статую они только что видели в соседнем зале, и кто тот влюблённый безумец, что страдал у её подножия.       — Льёненпапиль! — вырвалось у него.       — Тише ты! Меня уже лет двести никто так не называл.       Реми вытаращил глаза. Когда первый шок прошёл, король нахмурился.       — Так, погоди-ка, — попытался собраться с мыслями он. — Хочешь сказать, что этот несчастный в соседнем зале — морской царь?       — Ну-у-у, — протянул демон, — я-то предпочитал называть его иначе, но — да, это царь морей Шелестиаль. Каждый год притаскивает мне побрякушки и рассказывает свои сказочки, и...       — И он думает, что ты мёртв, — закончил за него Микель.       — Поверить не могу, что ты столько лет его обманывал! — воскликнул Реми. — Ты должен сказать ему!       — Никому я ничего не должен! — возмутился Льёненпапиль. — Тому, что я до сих пор не показался ему, есть объяснение! У меня есть причины скрываться! И весьма... весомые, между прочим!       Что-то знакомое было в его возмущённых интонациях. Монарх внимательнее всмотрелся в лицо человека, и с ужасом понял, что если бы не шрам и не коротко остриженные волосы, он сейчас всё равно что смотрелся бы в зеркало.       — Какого чёрта?! — взъярился король. — Что за чёрная магия? Почему ты так похож на меня?       — Строго говоря, это ты похож на меня, — парировал Льёненпапиль. — И, кстати, может вы меня всё таки отпустите?       — Ну уж нет! — ответил Реми. Он как раз приметил неподалёку серебряные наручники, инкрустированные аквамаринами, подхватил их и защёлкнул на запястьях пленника. — Так значит ты и есть демон Льёненпапиль, обманувший морского короля?       Подобрав под себя ноги, демон сидел на горке из серебряных монет, беспокойно поглядывал куда-то в сторону, и судя по всему отвечать не собирался. Он только повторял время от времени, что ничего не знает и ни в чём не виноват и ныл, чтобы его отпустили. Микель же, освобождённый от необходимости удерживать пленника, решил осмотреться. Пока рассерженный монарх пытался выбить из уст Льёненпапиля хоть какую-то информацию, шерьер прошёлся по периметру помещения и среди гор серебра обнаружил несколько предметов, которые привлекли его внимание. Он выудил серебряный гребень — точную копию того, который Микель не так давно стащил из его комнаты, кубок причудливой формы с орнаментом из сапфиров и старинный щит с тем же узором. Вернувшись, он показал эти предметы Реми.       — Здесь вархосские сокровища, — заявил он.       — Не говори ерунды, — отмахнулся Реми. — Каждый ребёнок знает, что Вархоссия — выдуманная страна.       — Вархосцы здорово преуспели в скрытности. Я был там однажды, в глубоком детстве. Эти орнаменты, — шерьер указал на узоры, — точно принадлежат им.       Льёненпапиль оживился и предпринял очередную попытку уговорить их:       — О, да, это редкие сокровища из затонувшей Вархоссии! Они все мои, но если вы меня отпустите, можете забрать их себе! Мне они больше не нужны.       — Если мы захотим забрать что-то из этого, нам не понадобится твоё разрешение, — отрезал Реми. — Я не настолько глуп, чтобы верить первому встречному. Не знаю, где там бывал в детстве Микель, но точно не в Вархосии. Это всего лишь байки, такой страны никогда не было.       Демон прищурился.       — Забавно слышать такое из уст потомка человека, ставшего причиной падения Вархоссии.       — Что? — опешил Реми.       — Что слышал, — огрызнулся Льёненпапиль. — Ты что, историю Этуайи не читал? Изначальный король почти уничтожил их народ, и остатки выживших были вынуждены скрыться.       Реми знал историю. Знал слишком хорошо.       Из поколения в поколение передавалась красивая история о том, как один храбрый воин объединил под своим началом множество разрозненных земель, чтобы победить страшных, агрессивных оборотней, отказывавшихся жить в мире со всеми остальными. Полководец собрал огромную армию и пошёл войной на чудовищ. Долго длилось сражение, большая часть армии храбреца пала под натиском варваров.       Говорили, что в разгар самого страшного сражения, стоя на горе трупов по колено в крови, воин на миг остановился перевести дыхание. Он облокотился на свой меч, как вдруг на перчатку его села откуда-то прилетевшая бабочка.       «Ах, — подумал король, — как было бы хорошо, если бы все мы могли жить в мире и быть такими же беззаботными, как эта бабочка!»       Воззвал он небесам, и небеса вняли его мольбе и послали ему легендарное оружие, с помощью которого он сумел победить нечисть, полностью уничтожить всех оборотней и стёр их страну с лица земли.       В летописях не сохранилось упоминаний о том, что это было за оружие, но на некоторых древних свитках и старинных гравюрах оно изображалось в виде небольшой коробочки, которую воин держал в руках.       После этой славной победы основал он объединённое королевство, назвал его Этуайа и стал первым его правителем. Когда король состарился, небеса признали его достойным того, чтобы вознестись и присоединиться к ним. С той поры стал король святым покровителем всех своих потомков. Считается, что бабочки приносят этуайским королям удачу и счастье, потому что изначальный король всегда обращает внимание на тех, кто их почитает. В каждом поколении в королевской семье рождался ребёнок, отмеченный родимым пятном в форме бабочки. Считалось, что он благословлен небесами, поэтому именно ему и передавали престол.       Реми никогда не задумывался о том, что страной, с которой враждовал первый король этуайский могла быть Вархоссия. Это звучало как бред, и одновременно могло быть правдой. По легендам, вархоссцы были весьма воинственным народом и умели оборачиваться животными. Из-за их свирепости и презрения ко всем, кроме себе подобных, небеса наказали их, погрузив всю Вархосию вместе с жителями под воду.       — Наш с тобой глупый предок совершил кое-что весьма жестокое, — сказал Льёненпапиль. — Однако историю пишут победители, так что можешь и дальше жить в своих радужных иллюзиях. Но будь так любезен, меня в это не впутывай.       Вдруг они услышали возню, по помещению разнёсся звук отпирающегося замка. Микель и Реми переглянулись.       — Надо уносить ноги! — сказал шерьер и припустил к лазу, через который они попали в зал.       Реми последовал было за ним, но вдруг увидел, что их пленник не сидит рядом, а со всех ног бежит к одной из фресок с изображением саркофага.       — Стой! — воскликнул король. — Ты не должен так с ним поступать!       — Прости, парнишка, но я просто не могу иначе. — демон приложил к фреске руку и скрылся в потайном проходе.       Реми кинулся за ним и вдруг почувствовал неладное. Наручники с аквамаринами каким-то образом оказались на ногах монарха. Запнувшись о короткую цепь, он не удержал равновесие и со звоном рухнул в груду серебра.       Двери в конце зала распахнулись и на пороге показались трое. Стоящий впереди всех мужчина увидел Реми, выронил серебряный поднос, который держал в руках, и находившиеся на нём драгоценности рассыпались по полу. Не обращая на них никакого внимания, мужчина кинулся к королю, в мгновение ока пересёк пещеру, прижал его к себе и со слезами на глазах начал причитать:       — Лён! Хороший мой, ты жив! Где же ты был столько лет? Почему не вернулся ко мне? Ах, не важно, главное, что теперь ты здесь. Господи, не могу поверить, что это ты, мой Лён! Я больше никогда никому не позволю причинить тебе вред, моя любовь! — с этими словами морской царь взял лицо ошарашенного короля в свои ладони и впился в губы Реми страстным поцелуем.