Мелодия для короля

      Под кроватью было тесно и пыльно, но о том, чтобы вылезти не могло быть и речи. Над их головами обезумевший морской царь пытался втолковать что-то своей дочери. Микель осторожно положил подбородок на макушку Реми. Это несложное действие заставило юного короля ощутить твёрдую уверенность в своей безопасности, или по крайней мере в том, что всё будет хорошо. Он почувствовал спокойное и размеренное биение сердца шерьера, его ровное дыхание на своей шее и перестал трястись. Вместо этого, он сосредоточился на разговоре царя с дочерью.       — Почему ты пришёл сегодня? Год ещё не прошёл, — сердито сказала девушка, громко захлопнув книгу и вставая с кровати. — Мой ответ прежний. Я не разлюбила его. Или тебе срочно потребовалось вино? Ты и без меня знаешь, где его взять.       В крошечную щель между покрывалом, свисающим к самому полу, и стеной, Реми увидел, как Шелестиаль схватил свою дочь и закружил по комнате в беспорядочном танце.       — Он жив! А-ха-ха-ха! Представляешь? Он не умер! Он вернулся, мой Лён! Он так изменился за эти годы… Но это не важно! Главное, что он жив. Только почему-то сбежал, и я не успел его догнать. Бегал он всегда быстро, мой Лён. Как только я найду его, окружу такой заботой, роскошью, любовью и всем, что только можно пожелать, что у него больше не останется причин бежать. Я сделаю всё, чтобы он был счастлив! — Морской царь на секунду остановился. — Лён пришёл с тем человеком. Тот парень привёл его ко мне и ушёл, а я не мог отвести глаз от моего мальчика… — царевну вновь закружили в радостном танце. — Они оба совсем не постарели за эти годы! Понимаешь, что это значит? Я старый дурак!       Шелестиаль хохотал как ребёнок, кружил и кружил свою дочь, и трещал без умолку о своей любви точно так же, как она несколько минут назад щебетала о своей. И вдруг в какой-то момент остановился. Лицо его сделалось серьёзным.       — Я совершил ошибку, Шел. Я был несправедлив к тебе. Увидев их вдвоём, я растерялся. Идём же скорее, его нужно найти, он знает, где Лён! Даже если мне это будет стоить жизни, я вытрясу из него правду…       Морской царь с дочерью стремительно покинули комнату, а вскоре шаги и звуки их голоса растворились в звоне портала.       Микель и Реми выждали минуту и, убедившись, что никто не вернётся, вылезли из под кровати. Король остро чувствовал необходимость поговорить с шерьером по душам, но умом понимал, что время неподходящее. Он подсознательно держался поближе к Микелю, как будто тот был оплотом надёжности.       Оказавшись у портала, Реми коснулся рамы и она засияла. Парни взялись за руки, в третий раз прошли сквозь арку и вынырнули из неё уже в пещере. Это была та самая пещера, через которую Микель тащил сопротивляющегося Льёненпапиля, преследуя похитителей Реми.       Коротко посовещавшись по поводу того, что делать дальше, парни набросали план обезвреживания разбойников. Не теряя времени Микель отправился на разведку, но меньше чем через минуту вернулся, чтобы забрать Реми с собой.       — Они все беспробудно спят, — сообщил он. — Я видел несколько пустых бутылок «Звёздного мальчика». Не удивлюсь, если это дело рук того мелкого демона, похожего на тебя.       Спокойно выбравшись из озера и обойдя мирно посапывающих пьяных разбойников, они уже совсем было покинули лагерь, когда Реми вдруг громким шёпотом скомандовал:       — Стой.       Микель вопросительно уставился на него.       Король подошёл к ближайшему разбойнику, выглядящему самым тощим и безобидным и принялся связывать ему руки за спиной.       — Возьмём его с собой, — шепнул он. — Надо выяснить, кто их нанял. Микель кивнул, закинул разбойника на плечо, как пушинку, а сумку с провиантом разбойников, которую успел где-то предусмотрительно прихватить, перебросил в руки Реми.       Беглецы углубились в лес. Найдя подходящее место — запрятанную в самой густой чащобе небольшую поляну, они устроили привал, чтобы наконец перевести дух.       За то время, что они пробирались сквозь заросли, король успел пересказать Микелю все последние истории, услышанные от Мальтруя. Во-первых, потому что они оказались вовсе не легендами, а частью истории, хоть и искажённой, а во-вторых, потому что он понятия не имел, с какого бока подступить к интересующей теме.       Привязанный к дереву разбойник тихонько сопел и не думая просыпаться, костёр уютно потрескивал, на лес опускались сумерки. Реми держал надетый на ветку ломоть хлеба над пламенем и медленно поворачивал его то одним боком, то другим, любуясь появляющейся румяной корочкой. Микель нанизывал на самодельный вертел жирненькую утку, которую только что ощипал и выпотрошил.       Оба молчали уже довольно долго, так что становилось всё более неловко начать разговор.       Первым терпение кончилось у Реми.       — Послушай, рано или поздно нам придётся это обсудить.       Голос юноши в пронзительной тишине прозвучал громко, звонко и решительно, Микель даже слегка вздрогнул от неожиданности.       — Обсудить что?       Реми пристально посмотрел на шерьера, силясь понять, действительно ли он такой дурак, или только прикидывается, уходя от ответа. Однако лицо его собеседника выглядело растерянно, видимо, он думал о чём-то своём и не сразу понял куда клонит его спутник. Король вздохнул и начал:       — То, что произошло в пещере, когда я был ранен. И то, что случилось, пока мы прятались под кроватью. И то, что ты примчался за мной в подводное царство, перебив по пути армию морского царя... — он вдруг запнулся, осознав одну деталь. — Кстати, раз ты так легко укладываешь на обе лопатки легендарных воинов, какого чёрта так скромничал, когда надо было разогнать шайку разбойников?       Микель замялся, подбирая слова, и наконец выдал:       — Я боюсь убивать.       — Что?       Шерьер взъерошил волосы на затылке, несколько раз вздохнул, собрался с силами и продолжил:       — Я говорил тебе, что в училище меня недолюбливали. Причина была в том, что я отличался от них. От рождения мне досталась немного… нечеловеческая сила, потому на одном из первых занятий я не рассчитал её и случайно сломал руку своему спарринг-партнёру. С тех пор все там меня боялись и ненавидели. Я и сам долго себя ненавидел и не мог принять. Всего несколько лет назад я узнал, что в моих жилах течёт кровь морского народа. Все книги, которые мне удалось найти, давали лишь смутные представления о том, как работает мой организм. А некоторые утверждения в этих книгах и вовсе оказались откровенной ложью. О светящихся глазах там не было ни слова, зато довольно подробно рассказывалось о лечебных свойствах телесных жидкостей полукровок. Тогда я и понял, что один из моих родителей не человек, — шерьер затих на несколько мгновений, переводя дыхание. Он не привык так много говорить, так что ему пришлось отхлебнуть воды из фляги, смачивая пересохшее горло. Немного успокоившись, он продолжил. — Среди моих сослуживцев вскоре появился сильный парень. Казалось, он меня ненавидит. Я уклонялся от драк с ним, сколько мог, старался отвадить его едкими ответами, поставить на место, дать понять, что мне не нужны проблемы. И это работало до тех пор, пока однажды он не загнал меня в угол. Мы сцепились на одном из самых высоких мостов, перекинутых через ближайшую реку. Он оказался почти таким же сильным, как я, стойко переносил все удары и даже умудрился поставить мне пару синяков. Его здорово удивило, что я сильнее его, по видимому, он думал, что я сбегаю от драк по причине своей трусости и слабости, и рассчитывал на лёгкую победу. В конце концов он понял, что честно не победит, так что вцепился в меня всеми руками и скинул с моста. Этого ему показалось мало, поэтому когда мы оказались в реке, он потянул меня на дно.       Что было дальше Реми мог себе представить. Он знал, что Микель прекрасно мог дышать под водой часами.       — Ты утопил его? — тихо спросил король.       — Нет, — Микель разворошил палкой прогоревшие угли и наконец поставил нанизанную на вертел утку на две рогатины. — Он оказался представителем морского народа. Он рассчитывал, что это он утопит меня, ведь думал, что я просто человек. Меня так разозлило его поведение, что я решил его проучить. Я притворился, что слабею, чтобы он потерял бдительность, затем собрал все силы в кулак и врезал ему по рёбрам. Даже сквозь толщу воды я слышал тот омерзительный треск, с которым ломались его кости. Изо рта его вылетело красное облачко. Я испугался.       Слушая его рассказ, Реми постепенно начал понимать, отчего порой Микель будто обороняется, откуда в нём столько ехидства и умения одерживать верх в словесных перепалках. И почему иногда в нём чувствуется столько страха и одиночества.       — Тот парень выжил? — спросил он.       — Когда я вытащил его на берег, раны на его теле почти полностью затянулись. Я хотел поговорить, расспросить его о морском народе, ведь я располагал лишь теми крохами информации, которые удалось выцарапать из немногочисленных сомнительных книг. Но когда он пришёл в себя и понял, что его тайна раскрыта, то мгновенно оттолкнул меня и нырнул обратно в реку. Больше я его не видел. Но этого случая хватило, чтобы понять: морские жители гораздо выносливее людей. В последующие годы я сталкивался с ними ещё несколько раз, так что утвердился в этом. Они почти бессмертны, даже самые сильные раны и переломы заживают на них в считанные часы. Но эта их лечебная сила не распространяется на окружающих, в отличие от меня они могут помочь только себе.       Реми развеселился. Он пересел поближе к Микелю и смеясь сказал:       — Получается, я счастливчик, раз на моей стороне есть такая великолепная ходячая аптечка, как ты! — он вдруг замер, припомнив ещё кое-что. — Скажи честно, во время нашего боя на фьютиях ты сильно сдерживался? Поворачивающий утку Микель поднял на него глаза и тепло улыбнулся.       — Нет. Ты был очень хорош. Я давно не встречал настолько сильного противника, потому когда увидел, как ты сражаешься, не смог отказать себе в удовольствии размяться. Кстати, победить тебя оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Мне пришлось поднапрячься.       — Ах ты зараза! Ты выглядел таким самоуверенным чудовищем, будто я желторотый птенец, которого ты одним пальцем можешь одолеть! Ты хоть представляешь, как я себя чувствовал? — король играючи пихнул его в грудь кулаком.       Расслабленный шерьер отклонился, будто сражённый сильным ударом, так что не рассчитывавщий на это Реми потерял равновесие и вслед за своим кулаком повалился на Микеля. Оба расхохотались, настолько нелепой вышла ситуация. Юноша бросил взгляд на смеющегося шерьера: идеально уложенная чёлка после всех приключений растрепалась и торчала как попало, а одна прядь висела поперёк лба. Не отдавая себе отчёта в том, что он творит, Реми легко коснулся её пальцами, чтобы откинуть с лица. Он невольно залюбовался красивым мужественным лицом парня, чтобы в следующее мгновение встретиться глазами с точно таким же изучающим взглядом.       Решив, что пришло время ретироваться, Реми дёрнулся было в попытке встать, но сильные руки вцепились в его талию и удержали на месте.       — Эй, отпусти! — возмутился король, и с каким-то гнетущим разочарованием ощутил, как пальцы и в самом деле разжимаются, освобождая его от захвата.       Однако оказалось, что Микель освободил талию лишь затем, чтобы освободившимися руками сразу же поймать в плен лицо юноши. Привычная грубоватость кожи на ладонях сводила Реми с ума. Сердце колотилось как сумасшедшее. Хотелось отбросить все сумбурные мысли и с головой нырнуть в рвущиеся из груди чувства. Микель потянул на себя его лицо и Реми легко поддался искушению и позволил тянуть себя куда вздумается. Поцелуй вышел долгим, нежным, совсем не похожим на тот первый безумный натиск в пещере, когда шерьер потерял контроль, терзая его губы и язык. Не был он похож и на второй, лёгкий как ветер, краткий и несмелый благодарственный поцелуй Реми. Это был уже третий их поцелуй. От осознания этого у юноши закружилась голова. Король подсознательно понял, что сейчас всё происходит по взаимному согласию, что это — не благодарность и не бесконтрольная страсть. Микель был осторожен, каждым движением он будто прощупывал границы дозволенного. Медленно, не торопясь, он вытащил импровизированную заколку из мудрёной причёски Реми и запустил пальцы в золотистые волосы.       — Ты чудовище, — выдохнул ему в губы Реми, задыхаясь, и провёл ладонью от шеи к затылку шерьера. — Но ты моё чудовище.       — Служу моему королю, — хохотнул Микель и его свободная рука, пройдясь по позвоночнику опустилась ниже.       Они были настолько поглощены друг другом, что в момент, когда над головами их раздался грубый смешок, а затем вульгарный присвист, оба на миг замерли.       — У вас утка горит, – произнес голос. – Ничего, ничего, не обращайте на меня внимания, я вам не помешаю. Мне даже почти интересно. Впервые вижу двух мужиков, которые так неистово хотят друг друга. Отвратительно!