Мелодия для короля

      Реми оставил Мальтруя за одной из дверей в зал совета, наказав слушать внимательно и явиться, когда его позовут. Сам же вцепился в Микела и увлёк его в потайную нишу за гобеленом.       — Осталось совсем немного времени, — шепнул он на ухо шерьеру. — Нас прервали и я не удовлетворён…       Микель почувствовал приятное покалывание от осознания, что его хотят. Он коснулся губ короля, сначала нежно, но жадность очень быстро захватила его. Удивительное дело, но чем больше Микель получал от юноши, тем больше его хотелось, будто он пил и пил, а жажда с каждым глотком только усиливалась. Шерьер развернул Реми к стене, провёл ладонью по спине под укороченным мундиром с серебрянной вышивкой. Его губы уделили внимание изящной шее, он прикусил порозовевшую мочку уха и получив в ответ едва сдерживаемый стон, потянул бант на кюлотах, наконец, дёрнул их вниз.       И застыл.       Изнывающий от нетерпения Реми, слегка повернул головуву, разомкнул томные веки, чтобы понять отчего всё прекратилось, и наткнулся на испуганное лицо шерьера.       — Что не так? — нетерпеливо выдохнул он. — Разве ты не соскучился?       Едва ворочая языком, Микель произнёс:       — Я не могу.       И сглотнул. На лице его был написан ужас, какого Реми ещё не видел.       — Почему, что случилось? — Король обернулся всем телом и подался вперёд.       Шерьер сделал шаг назад, побледнел, пробормотал извинения, что-то о том, что уже пора, и выскользнул из ниши.       Чувство опустошённости было с Реми не долго. Его быстро сменили гнев, злость, жгучая обида и неудовлетворение. Он привёл в порядок одежду и решительно направился в зал совета.       Строгий совет в полном составе уже расположился в своих креслах. Старики что-то обсуждали вполголоса, и когда Реми вошёл, резко замолчали. Позади старшего советника король заметил своего старого знакомого — молодой красавец элегантно расположился на любимом стуле Реми, оперся на трость и внимательным взглядом провожал каждое движение юноши. В центре зала стояло два трона — один предназначался Реми. Второй же был отведён для короля-отца.       Под пристальным наблюдением всех присутствующих, молодой монарх прошёл к своему месту и сел, невозмутимый как капибара. Он обвёл взглядом зал, выискивая в толпе Микеля, и уже начал чувствовать нарастающую панику, когда шерьер обнаружился в дальнем углу зала. Реми почувствовал облегчение: он не бросил короля. Пусть он и ведёт себя странно, всё же, он остаётся на стороне Реми.       — Итак, — начал старший советник, — мы собрались сегодня, чтобы поведать его величеству о том, как недостойно ведёт себя его сын, и поднять вопрос о престолонаследии. — Он сделал паузу, а затем вперился в глаза Реми и выпалил: — Так где же его величество?       На лице Реми от такого резкого выпада и мускул на лице не дрогнул. Он невозмутимо закинул ногу на ногу, опустил руки на подлокотники, принял расслабленную позу и сообщил:       — Батюшка будет с минуты на минуту.       — Возмутительно!       Реми повернулся на этот возглас, чтобы увидеть говорящего, и не без труда опознал в нём своего кузена.       В последний раз они виделись лет семь назад. Тогда это был слегка полноватый парнишка на несколько лет старше Реми, немного заносчивый. Но в целом не плохой. Он даже привёз тогда Реми какой-то подарок. Что же это было? Король уже и не помнил, Осталось только ощущение чего-то липкого и сладкого.       Сейчас кузен представлял собой почти абсолютно идеальный шар. Складывалось впечатление, что всю свою жизнь с их последней встречи он посвятил тому, чтобы достичь сферической формы, в чём весьма преуспел. С широкого плоского лица на Реми смотрели два мелких злобных уголька. Благостная на первый взгляд улыбка не предвещала ничего хорошего.       — Возмутительно! — повторил он. — Мы не видели короля много лет, и когда государство так нуждается в нём и весь верховный совет в полном составе, а так же Мы собрались здесь ради него, он своим опозданием проявляет неуважение ко всем нам!       Советники согласно закивали, одобрительно перешёптываясь. Один даже осмелился махнуть на Реми рукой.       — Ни для кого не секрет, что отец много лет тяжело болен… — начал было Реми, но кузен прервал его на полуслове.       — Не будет ли правильным решением отстранить от управления страной настолько недееспособного монарха, а вкупе с ним и опозорившего себя отпрыска, пока оба они не опозорили и не проворонили всю страну, а с нею и весь народ? К коему относится, кстати, и каждый присутствующий здесь член верховного совета.       Кузен вёл себя так, словно уже был здесь полноправным королём. Похоже, за последнюю неделю он успел втереться в доверие к совету и придворным.       — Посему Мы выносим на рассмотрение высокого совета Нашу кандидатуру, как наиболее подходящую для управления государством, как по происхождению, так и по высоким моральным качествам.       Сначала Реми подумал, что ослышался, но теперь он на все сто процентов убедился в том, что кузен так преисполнился в чувстве собственной значимости и самоуверенности, что говорил о себе не иначе как в третьем лице. Это настолько возмутило и одновременно рассмешило короля, что на секунду он потерял дар речи. А потом в поле его зрения вновь попал шерьер, который на секунду перестал отводить взгляд, так что их глаза встретились. Но в следующую секунду Микель уже смотрел в потолок, оценивая. По всей видимости, роскошь лепнины.       Что ж, прекрасно!       Кровь вскипела в жилах молодого монарха. В голове его мгновенно созрел план.       — Не слишком ли много на себя берёт мой царственный брат? — спросил Реми. — Я прекрасно понимаю, что вы жаждете престола моей страны, но зачем же так открыто враждебно выступать против меня и моего отца? В конце концов, так ведь можно и лопнуть от излишнего самомнения, а мы же этого не хотим, ведь нет ничего важнее, чем здоровье нашего дражайшего будущего короля, верно?       Кузен захлопал глазами, издал несколько нечленораздельных звуков, а затем надулся пуще прежнего и заявил:       — Конечно! Я — будущий король Этуайи, и моё здоровье — самое важное!       Подумать только! Латентно-оскорбительная манера общения а-ля Микель не прошибла панцирь недалёкости кузена, и тот принял язвительную похвалу и сарказм за чистую монету!       Советники снова начали перешёптываться, и Реми мог поклясться, что слышал смешки, один из которых определённо донёсся из угла, где прятал глаза шерьер.       — Впрочем, давайте сначала услышим мнение верховного короля, — лучезарно улыбнулся Реми, одаривая кузена самым дружелюбным оскалом из всего своего арсенала. — Что-то он и в самом деле задерживается. Может, любезный кузен изволит послать за ним кого-то из своих…       Это был сигнал. Резные двери отворились, и в зал вбежал, нет, даже кубарем влетел растрёпанный старец в дорогом халате. Он с трудом поднялся, охая и хватаясь за поясницу, и снова пал ниц, едва завидев Реми.       — О, достопочтенный король, пусть ваше светлейшее величество не изволит гневаться на своего верного слугу, ибо он сделал всё, что мог, но этого всё же оказалось недостаточно.       Реми краем боковым зрением наблюдал за реакцией окружающих. Советники ворчали, не понимая, что происходит, кузен растерялся пуще прежнего, красавец с тростью пристально смотрел на старика. Не сводя с него внимательных глаз, а Микель изо всех сил старался притвориться удивлённым. Впрочем, удавалось ему это плохо.       — В чём дело? — наконец пришёл в себя кузен. — Кто этот человек и как посмел он прервать наше королевское собрание?       Мальтруй, а стариком, разумеется, был замаскированный торговец, не дал Реми возможности ответить. Он сразу же переполз поближе к кузену, заглянул в его лицо чистыми, невинными глазами, полными неподдельных слёз, и выпалил:       — Ваше величество, не извольте гневаться! Его величество Реми, мучимый невозможностью его царственного отца вести своё королевство к процветанию, искал малейшую возможность облегчить его страдания и вернуть королю Джулу здоровье. В поисках подходящего лекарства его величество объехал много стран и городов и нашёл кое-что лучше чем просто лекарство.       — Что же? — спросил кузен, по видимому, потерявший нить рассуждений ещё где-то в самом начале, после того, как услышал как к нему обращаются как к королю.       — Меня. Он нашёл меня. Я учился у лучших лекарей Этуайи, Аппарейи и прочих стран. Судьба даже занесла меня однажды к берегам благословенной легендарной Вархоссии и местный лекарь одарил меняя знаниями, неведомыми простым смертным. Так что с прошлого вторника я новый лекарь его величества. К сожалению, мы с его величеством Реми нашли друг друга всего неделю назад, и я дал клятву, что поставлю короля Джула на ноги. Однако, на то, чтобы полностью излечить его величество, мне нужно четырнадцать дней. Всю минувшую неделю я усиленно занимался здоровьем его величества. Ещё вчера вечером он уже уверенно шёл на поправку. Но сегодня утром состояние его резко ухудшилось. Осмелюсь утверждать, что болезнь покидает его тело, и прежде чем полностью уйти, пытается нанести максимум вреда организму.       — К чему вы клоните? — спросил один из советников. — Хотите сказать, что верховного короля мы сегодня снова не увидим?       Не долго думая, Мальтруй переполз к говорящему, скорчил ещё более скорбное лицо, чем до того, и запричитал:       — Если сейчас, когда наш король изо всех сил борется с болезнью, чтобы вернуться к своим возлюбленным подданным, не дать ему возможности отдохнуть, поднять его с постели и насильно притащить на совет, заставив нервничать, он может этого не выдержать и умереть! А уж если кто-то доложит ему, что его сын опозорился, (что, кстати, не доказано, ибо теперь вы знаете, что достойный сын искал лекарство для царственного родителя), того в моей стране вообще бы казнили за клевету. Я полагаю, никто из присутствующих не желает смерти своему королю? Или же я ошибаюсь?       Повисла гнетущая тишина. Нарушил её неожиданно включившийся в диалог красавец с тростью.       — Сообщить ему сейчас такую новость равноценно убийству.       — Желать смерти королю — измена короне, — поддержал его Микель.       Советники одобрительно загалдели и закивали.       Кажется, кузен потихоньку начал понимать, что всё пошло слегка не по его плану, потому что побагровел, и выкрикнул:       — Это не имеет значения! Королевством должен править достойный король! Он мог предупредить куда и зачем отправляется! Предупредить хотя бы совет!       — То, что вы говорите разумно, — кивнул главный советник. — Однако, принимая во внимание авторитетное мнение компетентного лекаря, если есть хоть малый шанс на то, что наш король Джул поправится, я предлагаю совету отложить собрание на десять дней.       — Десять дней?! — задохнулся от гнева кузен. — Безобразие! Три дня! Мы готовы ждать три дня! Не более!       — При всём уважении, — поклонился ему Мальтруй, — Я вынужден просить вас потерпеть хотя бы неделю. Если вашему величеству будет угодно, ваш покорный слуга готов ежедневно, и даже ежечасно докладывать вам лично обо всех изменениях в самочувствии его величества. И как только тело и дух его достаточно окрепнут, вы сможете незамедлительно созвать совет!       — Но неделя…       Препирательства длились бы ещё не один час, если бы у и без того напряженного Реми не сдали нервы.       — Любезный, вы говорили мне, что если организм достаточно сильный, то уже через пять дней он почти полностью поправится. Полагаю, у короля, некогда одержавшего множество побед в войнах, достаточно крепкий организм, — старший советник крякнул и заулыбался, явно вспоминая свои более юные годы и битвы, в которых ему довелось поучаствовать вместе с королём Джулом. — Давайте пойдём навстречу нашему царственному брату и соберём совет через пять дней.       — Я не согласен ждать более не минуты! — взвился кузен.       Но один из советников махнул на него рукой, а другой одарил оскорбительной ухмылкой. Третий же просто предложил проголосовать. Выставить перед собой на стол столько драгоценных топазовых полусфер, сколько дней отсрочки дают Реми и королю Джулу.       — Решение принято! — поднялся со своего стула старший советник. — Постановляю собрать совет с участием всех присутствующих и короля Джула на следующей неделе во вторник. Через пять дней. И ради бога, кто-нибудь, пригласите на него её величество королеву, без неё совладать с порядком в зале совета почти невозможно.       — Пять дней? — хмыкнул красавчик с тростью. — Интересно, кто же будет править королевством эти пять дней?       Поникший было кузен оживился.       — Да! Кто будет править королевством? Реми уже доказал свою несостоятельность! Не лучше ли доверить это Нам? Дабы подать пример и преподать урок, а так же убедиться, что Мы достойны этого куда больше, чем наш брат.       — Не думаю, что это хорошая идея, — пробормотал Микель, не понятно в какой момент оказавшийся неподалёку от главного советника.       — Пожалуй, это излишне, — сказал советник.       — Но советник! Неужели вы не понимаете? Реми безответственный, недостойный трона, не думает о своём народе! — воскликнул кузен. — И, кстати, несколько влиятельных особ намекнули мне, что пока они находились в вашем замке, из их багажа пропало несколько ценных вещей!       — Смеешь обвинять меня в грабеже?! — взвился Реми. — Да как ты смеешь, червяк! — От страха быть разоблачённым, он настолько вышел из себя, что позабыл о вежливости и о том, что собирался использовать в разговоре манеру общения Микеля, и просто сорвался. Слишком многое навалилось на него в это утро.       — Разумеется, это вина брата! — не чувствуя опасности, продолжал кузен. — Ведь кто, если не монарх, несёт всю полноту ответственности за происходящие в его доме безобразия! И если тут завёлся вор, а братт не нашёл и не наказал его, то это можно расценивать как преступную халатность и неуважение к нашим царственным гостям! Среди которых, кстати, множество монарших особ.        Реми вдруг понял, что если кузен что-то и знал, то не догадался, что король не мог поймать вора по той простой причине, что сам им и являлся. Юноша сразу расслабился и подумал было, что на этом можно и закончить совет. Он уже поднимался с трона, чтобы поблагодарить совет, попрощаться и покинуть зал, когда знакомый голос произнёс:       — А ведь это неплохая идея, посмотреть, кто из них лучший правитель.       Реми обернулся и поймал на себе внимательный взгляд пронзительных глаз юноши с тростью. Рядом с ним стоял и одобрительно кивал Микель. Король не сомневался, что идею эту подсказал юноше именно гнусный шерьер! И эта картина добила Реми, окончательно выведя из себя.       — Что ж, я согласен! — вскричал он. — Если десять лет процветания страны можно сравнять с землёй за пять дней и обесценить труд, на который я угробил свою жизнь, своё детство и почти уже всю свою молодость, так тому и быть! Но если я окажусь достойнее, каждый присутствующий публично извинится передо мной за свои сомнения!       После этих слов молодой король выскочил из зала совета, громко захлопнув за собой резной дверью.       И всё-таки стоило выяснить, кто этот человек и почему ему столько всего позволено. Но сначала он вызовет к себе Микеля и хорошенько надерёт ему уши! А может и что-нибудь ещё…