Мелодия для короля

      Тишина тяжёлым мешком висела в воздухе, вызывая ощущение обречённости и безысходности. Антуан смотрел в узкое окно башни и нервно теребил в руках шкатулку, настукивая на по её поверхности незнакомую мелодию.       Наконец, он подозвал к себе разбойника.       — Отправляйся в то место и забери её, — велел он.       — Но хозяин, я единственный, кто может вас защитить, так что надеялся…       — Думаешь, я настолько слаб, что нуждаюсь в защите? — поднял бровь мужчина.       Разбойник съёжился и замялся.       — Нет, конечно, нет…       — В таком случае, выполняй без пререканий. В любом случае, я не собирался оставлять её там навсегда.       Словно покорная собачонка, разбойник раболепно поклонился и покинул помещение, спеша угодить своему хозяину.       — Интересно, — произнесла королева и замолчала.       Учёный покосился на неё и улыбнулся.       — Думаешь, сейчас я начну спрашивать, что именно тебе интересно? Ладно, я подыграю. Всё равно нам нужно как-то скоротать ближайшие часы.       Окинув его оценивающим взглядом, королева начала:       — Ты десятилетиями вынашивал план мести. У тебя было много запасных тактик на тот случай, если что-то пойдёт не так. Будучи человеком не глупым, ты безусловно продумал всё до мелочей. Ты всех держишь под контролем и всё по прежнему работает как часы, верно? — она дождалась когда он кивнёт. — Тогда у меня только один вопрос. Почему ты сейчас так сильно, до ужаса, до дрожи напуган?       Мужчина замер, уставившись на королеву. Улыбка сползла с его лица, как прошлогодний снег по весне, а руки сжались в бессильном порыве.       — С чего ты взяла, что я чего-то боюсь? — обманчиво спокойным голосом произнёс он.       Королева склонила голову в задумчивости.       — Я с детства хорошо умела понимать людей. Влюблённость или счастье, ложь или правда, грусть или страх, все они выглядят для меня настолько очевидными, как для тебя разные цвета. Ты же не можешь подумать, что моё платье красное, если прекрасно понимаешь, что оно синее, верно? Вот так же и с твоим страхом. Ты можешь сколько угодно говорить мне, что ты спокоен, но я вижу только глубокий, первобытный ужас.       — Ого, — искренне восхитился Антуан. — А люди не врут насчёт тебя. Но это ничего тебе не даст. Даже если я напуган, это не так важно. Я много раз бывал в подобных ситуациях и всегда находил из них выход.       — Какая красивая, нежно-сиреневая полуправда, — улыбнулась королева. — Полагаю, ты уже бывал напуган, но впервые твой страх настолько силён. Интересно, что же стало причиной. Быть может, ты боишься Микеля? Или тебя пугает морской народ в целом?       — Хочешь послушать про страхи? — оскалился учёный. — Хорошо, я расскажу тебе. Всё равно скоро ты не сможешь растрепать это никому, а мне будет приятно посмотреть на то, как исказится твоё лицо после того, как ты узнаешь правду о человеке, грязная кровь которого течёт в твоих венах!       У моей матери был брат. Они рано лишились родителей, поэтому, чтобы прокормить себя, он пошёл работать придворным учёным к Базилю, не смотря на дурную славу короля. Получая баснословные деньги, он снисходительно присылал своей сестре жалкие крохи, которых ей едва хватало на выживание. Но она любила брата, поэтому, разумеется, при первой же возможности, постаралась тоже устроиться во дворец. Моя мать была достаточно наивна, чтобы во всём следовать за этим жестоким человеком. Красота была её благословением и проклятьем. Не только любовницы Базиля, но и его придворные завидовали ей, и видели, что он оказывает ей особые знаки внимания, поэтому захотели избавиться от неё. Они знали, что во время приступов ярости Базиль убьёт любого, кто попадётся ему под руку, поэтому, воспользовавшись первой же возможностью, подсунули ему мою мать. Они не ожидали, что вместо того, чтобы пасть жертвой его гнева, она сумеет успокоить его. Но когда он уже пришёл в себя, явился братец со своей едва изобретённой фьютией и устроил побоище. Он стал угрожать, что убьёт сестру, если Базиль не вышлет её из страны навсегда. Оказалось, что этот подлец был мужеложцем и имел на короля свои планы. И он не прогадал, Базиля восхитили его смелость и напор, и он взял его в свою постель. А мою мать, согласно договорённости, вскоре отправили в Аппарейю.       — Что? — удивилась королева. — Это не может быть правдой! У Базиля ведь была законная жена и дети!       — Всё верно. Базилю было не важно где и с кем. Он равно развлекался равно как с мужчинами, так и с женщинами, ни к кому особо не привязываясь. Не удивлюсь, если окажется, что половина Этуайи — его потомки, а не только ты со своим щенком.       — Но я слышала совсем другую версию этих событий, — задумчиво сказала женщина.       — Этуайские летописцы вообще склонны приукрашивать историю и выставлять своих монархов в выгодном свете. Но на этом злоключения моей матери не окончились, — продолжал вещать Антуан. — Оставшись в Аппарейе без денег, без связей, и без единого шанса на выживание, моя мать наткнулась на мужчину, который польстился на её красоту. Он обесчестил её и обманул, а затем продал в бордель. Не имея иного выхода она была вынуждена продавать себя, а этот скот иногда наведывался и не брезговала пользоваться ею, однако визиты становились всё реже и реже. Когда же она понесла, он совсем перестал к ней заходить, а после и вовсе исчез и несколько лет его никто не видел.       Он пришёл, когда мне исполнилось тринадцать. Может, он вернулся, чтобы сказать, что встретил свою пару, а может, просто проездом оказался в этих краях и вспомнил, что здесь когда-то неплохо проводил время с ней. В любом случае, нашёл он совсем не то, что искал. Все эти годы не терявшая надежды вновь встретиться с ним и обрести семейное счастье, мать радостно сообщила мерзавцу, что у него есть сын. Услыхав об этом, он ей не поверил, но, увидев меня, пришёл в ужас: мы с ним оказались слишком похожи.       Мать начала уговаривать его остаться с нами, но тот вскричал, что она глупа и ничего не понимает, что он принадлежит к морскому народу, а я не должен был появляться на свет. Испугавшись гнева сородичей он трусливо попытался убить меня, но моя добрая, глупая мать защитила меня и погибла.       — Тогда я в ярости убил его, — закончил Антуан.       Королева ахнула. Она немного помолчала, а затем сказала:       — Теперь я понимаю, за что ты ненавидишь вархосцев. Но почему же все они должны нести ответственность за поступок одного подлого сородича? И за что же ты вымещаешь всю свою обиду на этуайских королях? Ведь и Базиль, и твой дядя давно мертвы, а главному виновнику — своему отцу — ты давно отомстил. Можно было уже отпустить всё это, жить своей жизнью, быть счастливым.       — А ты глупее, чем кажешься. Ты действительно не понимаешь? — усмехнулся Антуан. — Моя мать должна была стать королевой! Я должен был родиться во дворца и получить все привилегии! Мне суждено было стать ребёнком короля, наследником Этуайского трона! Мне!       Королева ничего не ответила. Она лишь с жалостью смотрела на Антуана, понимая, что в его рассуждениях есть своя извращённая логика. А тот будто не замечал её взгляда, погрузившись в воспоминания.       — Я не смог бы жить спокойно, не получив то, что полагалось мне по праву. И моя месть не была полной, пока все, кто причинил вред моей матери не сдохли. Я годами преследовал и истреблял потомков Базиля. Твой щенок несколько раз чудом выходил живым из всех покушений.       А потом я немного отвлёкся, так как узнал, что у брата моей матери тоже были дети. Несколько лет я вычищал ублюдков. Генри был последним. От него было больше пользы, чем от остальных, так что я решил, что справедливо будет воспользоваться им ненадолго. Но даже тут он умудрился меня разочаровать, спрятав шкатулку, которую для меня создавал. Подлец разобрал её и отправил детали нескольким аристократам, которыми вёл переписку.       Однако справедливость всё же существует, и словно сама судьба отдала в мои руки полушелки, приближённого ко двору. Этот дурак, к тому же, доверил свою вьевию Генри. Элизабет без труда выведала у него её местонахождение и мы получили идеальное орудие, которое можно было использовать для уничтожения последних наших врагов.       Какова же была моя радость, когда я узнал, что замысел Генри не увенчался успехом, и все детали механизма за короткий промежуток времени умудрился собрать воедино никто иной, как последний потомок Базиля! Теперь можно было совместить приятное с полезным.       Всё шло к тому, что моя месть свершится. Но ублюдок Реми в который раз умудрился выйти сухим из воды и спутать мне все карты! Тут-то нам и пригодилась шкурка нашей игрушки. Тут твой сыночек дал маху, доверился мерзкой твари, и получил по заслугам. Благодаря его ошибке мы наконец нашли шкатулку, на поиски которой и так ушло уже слишком много времени.       — Подозреваю, что и к смерти моего мужа ты тоже приложил руку, — скорее констатировала, нежели спросила королева.       — Одна из лучших моих работ, — кивнул Антуан. — Ко мне не ведёт ни одна ниточка. Никто никогда не узнает, что я приложил руку к его смерти.       — Но теперь знаю я, — грустно улыбнулась женщина, — полагаю, ты с самого начала не планировал оставлять меня в живых. И моего ещё нерождённого ребёнка ты тоже заранее винишь в своих бедах лишь за то, что в нём течёт кровь ненавистного тебе человека?       Антуан поморщился.       — Разумеется. Дети — мерзкие существа. Все носятся с ними и защищают их, а между тем из них вырастают те же самые мерзкие взрослые. Так не проще ли уничтожать их, пока они ещё не могут создать проблемы? Разве я не прав?       Его рассуждения пугали. Он без сомнения давно обдумывал то, о чём говорил, и не оставалось сомнений в том, что он верил в то, что говорит и готов применять на практике.       Солнце, меж тем, клонилось к закату, отпущенное время почти истекло.       — Видать, твой щенок не слишком-то тобой дорожит, раз не торопится спасать тебя, — заявил Антуан, в очередной раз выглядывая в окно.       Словно в ответ на это высказывание, за дверью раздались торопливые шаги: кто-то бегом поднимался по лестнице. Дверь распахнулась и на пороге показался запыхавшийся Реми.       — Мама! Слава богу, он ничего тебе не сделал! — воскликнул юноша, увидев королеву.       — Не делай глупостей, — остановил его Антуан. — Где Элизабет?       Реми словно ждал этого вопроса. Убедившись, что королева цела и невредима, он шагнул в комнату и остановился в паре метров от Антуана.       — Она внизу, с Мальтруем, — сообщил он, кивая на окно. — Можешь сам убедиться.       Антуан бросил быстрый взгляд в окно и кивнул.       — Вели ей подняться. Она нужна мне здесь.       — Лиззи не хочет больше иметь ничего общего с таким лжецом, как ты, — пожал плечами Реми. — Она согласилась прийти только потому что я пообещал ей встречу с дочерью. Если ты хочешь о чём-то с ней поговорить, встретиться придётся на её условиях.       Мужчина затрясся от злости.       — Да как она смеет! Я столько лет обхаживал эту деваху, а она вздумала ставить мне условия!       Реми покачал головой и начал прохаживаться из стороны в сторону.       — Бедная девочка. Она всего-то хотела любви. Угораздило же её нарваться на парочку отморозков в той подворотне, где в тот день как раз оказался очередной мерзавец. Трагичное совпадение. Или не совпадение?       Антуан рассмеялся.       — А ты догадливый. Да, мне пришлось выложить кругленькую сумму тем двоим, чтобы они её немного полапали. Но это того стоило. Девка отработала каждуй потраченную на неё монету.       Король печально вздохнул. Он не был удивлён услышанным, он выглядел скорее даже огорчённым тем, что его худшие догадки подтвердились.       — Сначала я не мог понять, зачем она вообще тебе нужна. Не любишь же ты её, в самом деле. А потом я всё понял. Умная Лиззи, хитрая Лиззи. Жизнь многому её научила. Она больше не та наивная дурочка, которой была в юности. В этот раз она подстраховалась. У неё твоя вьевия?       Королева охнула. Теперь стало понятно, чего именно Антуан боялся, и почему так долго и старательно заговаривал ей зубы. Не хотел, чтобы она догадалась.       Мужчина помрачнел, подбежал к окну и крикнул:       — Эли! Любовь моя! Они все врут тебе, только я всегда тебя любил! Мы же связаны, а связь без взаимной любви никогда бы не образовалась!       — Кстати, это довольно любопытно, — рассудительно заметил Реми. — Я так и не понял, как тебе удалось связать себя с ней, если ты её не любил? Ах, да, в счёт же идёт не только любовь. Что же это было? В чём вы признались друг другу? Тебе нравилось её тело? Лицо? Ты был ей благодарен? Какие из произнёсённых тобой слов в её адрес были правдой?       На секунду в глазах Антуана промелькнуло что-то человечное.       — Я сказал, что мне её жаль.       — Жалость? Серьёзно? — горько усмехнулся король. — Элизабет достойна большего. Жестоко, что судьба связала её с таким ничтожеством, как ты. Надеюсь, она верно распорядится твоей вьевией.       — Это только наше с Элизабет дело, не суйся! — вспылил Антуан.       — Что ж, в таком случае, давай обсудим это вдвоём. Только ты и я: два жалких ничтожества, — сказала появившаяся в проёме девушка.