×××
Парень ложится на кровать, поднимая руки наверх и раскрывая листок. «Рисунок или письмо?» — про себя пропевает Хо, пока открывает его. — «Боже, а если… если там что-то интимное. Или снова рисунок меня, делающего что-то откровенное? Или тот поцелуй? О, нет, нет. Он не мог знать последнего, он же спал». Минхо остановился, свободной рукой щупая щеку, горящую в смущении. Дрожащие пальчики находят силу раскрыть листок до конца, и то, что там находится, обескураживает. От Хани любимому хёну: «Лошпед, ха-ха-ха-ха» Что, твою мать, это? — Джисон! — кричит в окно злящийся Минхо. Его подразнили, обломали, да ещё и обозвали за ту заботу, что была вчера! Он очень зол. Ли выбегает в шлёпках и домашней одежде на улицу, стремительно направляясь к соседям с клочком бумаги, который он собирается запихнуть в рот белке, любящей издеваться над другими. Он стучит, громко, не заботится о родителях соседа. — Минхо? — открыла женщина, удивляясь красным ушам и пыхтящему виду парня. — Здравствуйте, тётушка. Простите, но мне срочно нужно к вашему сыну. Минхо обходит непонятно моргающую женщину и бежит по лестнице на второй этаж, топая громко, чтобы Джисон знал, что будет с ним через несколько секунд. Распахивает дверь и видит довольного мальчика, с улыбкой от уха до уха, но до сих пор с лекарствами вокруг себя. — О, какими судьбами? — издевается. — Ах ты гаденыш, — подходит Хо, прыгая прямо на смеющегося Хана. — Защекотать тебя, да? — угрожающе цедит он. — Так мне же это нравится, ты в минус уходишь, — играясь и отбиваясь, смеётся с грозного вида старшего Джисон. — А я сделаю так, чтобы было больно, — ухмыляется и начинает тянуться к самым чувствительным местам, чтобы устроить этому пареньку, уворачивающемуся от быстрых рук. Бумажка выпадает, и Хо готовится своими пальчиками к мести. Джисон хватает руки старшего, останавливая, пока тот бесится и всем телом нападает, грозясь оставить синяки и отомстить за истраченные нервы. Хан никак не перестаёт ржать во всё горло от этого. Но, когда ему надоедает снизу вверх смотреть на котика с поднятой шерсткой, он решает взять всё в свои руки. И тогда Минхо понимает, что действовал слишком необдуманно. Ведь без плана к этому черту лучше не ступать и ногой, особенно с такими мышцами. Младший резко усиливает хватку и с неожиданной для больного лёгкостью меняет их местами, устраивая парня на свою подушку, а его руки на кровать. — Т-т-ты ч… пусти! — мило, со смущением вскрикивает Хо, заливаясь краской, когда понимает, что его бёдра разведены в стороны, а Джисон находится между ними. Он смотрит на дьявольскую улыбку сверху, и злость заменяется странным чувством. Ему становится страшно из-за того, что внизу его живота начинают щекотать бабочки. Видимо, изучив лицо Минхо, сосед в этой тишине решает поиздеваться намного сильнее, чем та шалость с письмом. Он отпускает руки и перемещает их на бёдра Хо, большим пальцем массируя и наблюдая за реакцией. — Дж-жисон, — и у Ли не получается ничего выдать, кроме высокого вскрика. Рот заклеивается непонятно чем, голос пропадает. Глаза так сильно расширены, а брови подняты, что становится смешно от самого себя. Обычно он мог держать лицо в бесстрастном виде. — Что, хён? Что-то случилось? — пропевает он и слышит стук в дверь. Минхо хочет сорваться, вырваться и как в тот раз упасть на пол, но Хан держит его, хватает двумя руками под коленками и рывком тянет на себя. Хо съезжает с подушки, падая на простыню, а задница неожиданно стукается о хановы ляжки, который тихо усмехается. В старшем сейчас пляшет страх, стыд и непонятное чувство интереса. — У вас всё в порядке? — слышится обеспокоенный голос матери за дверью. — Да, мам, всё отлично, — проговаривает Хан и закусывает губу, когда ладошки плывут вниз, находясь на ляжках, так близко с ягодицами. Он поглаживает сам двумя руками, хихикая от старшего, который вновь вскрикивает и начинает сводить бёдра, но вместо этого лишь обхватывает крепче тело соседа. — Нравится? — Т-ты отвратителен! — у Хо получается привстать на руки, из-за чего теперь их лица становятся ещё ближе друг к другу. Румянец никак не уходит с щёк. — Как ты вообще смеешь делать подобное, беличье отродье! Старших надо уважать! — Неужели? — игривый тон никак не исчезает. — Ты с легкостью можешь просто скатиться с кровати сейчас. Так чего трешься об меня? — Я не трусь. Ну ты и… врун! — по-детски выдаёт Хо, теперь с легкостью выворачиваясь из рук Джисона, который не упускает возможности коснуться ягодиц. — Ну, держись, — процедил он, подрываясь с кровати и собираясь снова напасть, но Джисон вскакивает и бежит к закрытой двери. — Я всё равно догоню тебя и воткну палочки для еды в твои прекрасные глазки. Минхо побежал за ним, чуть ли не поскальзываясь на скользком полу в своих розовых носочках с котиками. Он хватается за стол, за косяк двери, лишь бы ускориться и поймать проказника, который забегает в ванную комнату, со вскриком захлопывая дверь, куда Хо в тот же момент врезается. — Открывай, иначе хуже будет, — с тяжёлым дыханием угрожает Ли, кулаком стуча по дереву. — Так я тебе и поверил. Минхо замолчал на какое-то время, задумываясь, слыша лишь шуршание за дверью. — Ну, ладно, тогда я пойду смотреть твои рисунки. — Нет! Стой! — спохватился Хан. — Ладно, я открою прямо сейчас. «Раз он испугался, значит там что-то интересненькое», — подумал Ли. — Хороший мальчик, — говорит он с улыбкой, когда дверь распахивается. Хо входит в ванную комнату, осматриваясь по сторонам. Брови хмурятся, ведь он не видит мелкого. Дверь как в страшилках захлопывается с громким шумом, он вздрагивает, а сзади на него кто-то набрасывается и сжимает в тисках. Минхо жмурится от страха и адреналина, чувствуя на руках и груди давление от чужих рук, обхватывающих так, что Минхо не может двигаться. Он рассматривает сбоку, видя напряжённые бицепсы младшего, в животе сразу наполняется тепло, а сердце, и так быстро бьющееся, ускоряется ещё сильнее. — Признаю, умно, — фырчит Хо. — Но, поверь мне, ты так просто не отделаешься, — пытается вырваться он, но вместо этого понимает, что они идут к стене и всё его тело прижимается к джисоновому, чувствуя всего его полностью, всё тепло и сильное дыхание. Минхо сглатывает почему-то набравшиеся во рту слюнки, а потом вздрагивает, слыша топот за дверью. — Чёрт, — шепчет он. Разносится снова стук. В этот момент Минхо готов был провалиться сквозь землю или лучше сделать это с младшим, ведь тот совсем наглеет, когда делает такое. Джисон сзади приближается лицом ближе к шее Хо, из-за чего он чувствует щекотку от дыхания. А когда за дверью разносится «Что там за крики были?» от отца, Хан кусает между шеей и плечом Минхо, до сих пор держа его крепко и не размыкая челюсти. Минхо чувствует слюни и сладкую боль. А ещё стыд от молчания Джисона и тихого своего всхлипа. — Джисон? — заново стук и голос. Минхо прикусывает губу, сзади сосед убирает зубы, но не рот и не блядский язык, который проходится от укуса по шее, а потом и дальше вместе с горячим дыханием. Он доходит до мочки уха. Хо вытягивает шею, непроизвольно закатывая глаза. Дышит громко-громко, шепча: — Хани… И дрожа всем телом. Ноги подкашиваются, когда Джисон прикусывает хрящик. — Сладкий, — совсем тихо-тихо. — Сынок? — вновь пробует отец, теребя ручку. — Да, пап! Прости, я в наушниках был. Всё в порядке, — отвечает спокойным голосом он, а потом начинает громко-громко смеяться, когда больше не слышит шума за дверью. — Видел бы ты себя со стороны! — заливается он, отпуская молчаливого красного старшего. — Вот умора. — Да иди ты, Хан Джисон. Я ненавижу тебя, — с обидой выдаёт Хо, с отвращением на лице вытирая с шеи чужие слюни, идя к раковине помыть руки. — Хэй, не обижайся ты так. Прости, хё-ё-ён, — заныл плаксиво младший, снова подходя к Минхо и обнимая его со спины, кладя голову на спину, пока тот намыливал руки. — Не прощу, говнюк. — А если я скажу, что это было всё запланировано, чтобы тебя заманить в дом, а потом кое-что показать? — Я тебе не верю, врунишка. — Честно! Идём покажу, — Джисон схватился за руку старшего и потянул из ванной к себе в комнату. Когда они зашли, сосед схватил свою гитару, всё время лежащую в углу комнаты. Он присел на кровать, похлопывая рядом с собой, приглашая хмурого и надутого паренька. — Сегодня ночью я придумал мелодию. Эм… — Хан шмыгает носом, неловко чеша затылок. — Вдохновленный тобой, твоей заботой, — откашлялся он, отводя взгляд и ставя руку на струны, другой зажимая нужный аккорд. Минхо молча, затаив дыхание, наблюдал, больше не чувствуя злости, лишь нежность, набитую во все щели в груди. В глазах чуть ли не собираются слёзы, когда мелодия начинается и первый звук струн разливается по комнате. Такой нежный, мягкий, будто полная противоположность характера Минхо, но звучало всё это до безобразия хорошо, ударяя прямо в сердце. Хан взглянул на старшего, ласково улыбаясь. В каких-то местах он ошибается, но это не портит мелодию, показывает, что она живая, наполненная чувствами. — Спасибо, это очень неожиданно и красиво, но почему она такая…? — спрашивает Хо, когда мелодия прекратилась, а сосед глубоко вздохнул, стеснительно хрустя пальцами. — Нежная? — Да, — кивает он. — Потому что ты нежный, заботливый… — низким голосом, на грани шепота, сказал Джисон. — Я-то? — усмехнулся он, игриво ударяя Хана по плечу. — Не неси чепуху. Если ты и говоришь такие словечки, не надейся, что я забыл о твоих издевательствах. — Но это правда. — Ничего не слышу, ла-ла-ла, — прикрыл уши Ли. Он снова спрятался, спрятал свои эмоции. Сейчас в нём плескалось тепло и трепещущее чувство. Его никогда не описывали так… Это было чем-то особенным для Минхо. И было гранью, которую Хан переступил и разбил всё до конца. Слёзы так и копились и не за горами была истерика, которую он начал скрывать шутками и дерзостью. Чёрт возьми, скоро он не сможет терпеть в себе всё то, что рвало и метало.×××
Big Bang: Привет. Хочу пригласить тебя на самый прекрасный вечер в твоей жизни)))Lee Minho: Свидание?
Big Bang: Лучше…Lee Minho: Поход за шаурмой?
Big Bang: Урок вокала лично с нашим рэпером, который достаёт до третьей октавы, лол.Lee Minho: Оо, свинка-то наш тот ещё оперный певец, оказывается. Я конечно же приду, скучно дома, а тут такое предложение, хи-хи. Жаль, что без шавухи. А когда приходить вообще?
Big Bang: Бини, конечно, хорош, но есть ещё кое-кто очень талантливый. И да, сегодня в любое время после шести.Lee Minho: Аааа, ещё новые знакомства? Если что, я очень громко ною на всю комнату. Это так смущает, чёрт тебя возьми.
Big Bang: Черти, конечно, меня не берут, но я был бы не против быть этим чертом для тебя, малышка.Lee Minho: Блять. Отстой, чувак. Я понимаю, что тебе надо практиковаться в подкатах, чтобы сдать тот экзамен в сообществе пикаперов, но не на мне же.
Big Bang: Сори, но я только начал. Минхо не виделся с младшим со вчерашнего дня, за что благодарил судьбу, что та не послала Джисона в виде незваного гостя. Они просто разошлись, смущенные и бьющие друг друга по рукам, просто чтобы веселее было. Минхо помнил о мести и уже написал список планов, что он хочет сделать и как испортить жизнь соседу. Как же он хочет увидеть лицо Хана, наполненное стыдом или злостью. Блаженство. Парня весь день не покидали слова младшего и его песня. Это было крайне странно. И до сих пор приводит в тупик Минхо, вечно думающего, что конкретно имел в виду Хан этой песней. Ближе к семи он начал собираться, предупреждая маму, что он будет поздновато. В окне напротив, куда он каждый раз устремлял взгляд, было темно. «Неужели спит? Хотя болезнь выматывает ещё как. Интересно, как его самочувствие…»×××
Минхо нажимает на ручку, открывая дверь и сразу слыша до боли знакомый смех, разносящий во всём теле потоки электричества. Он вошёл и тупо уставился на паренька, сидящего на диване и болтающего с Бан Чаном, который тоже смеялся видимо с какой-то шутки. — Джисон?! Мальчик поворачивает голову, вздрагивая и сжимая руки друг к другу, уставившись выпученными глазами. — Минхо?! Они смотрели друг на друга, пока их не прервал Чан, тупо наблюдающий за парнями, которые бросали искры глазами. — Вы знакомы? — Так вот о ком ты говорил, Чан-хён. Так вот где ты пел, Минхо-хён. Так вот что тут происходит. Когда вы вообще успели познакомиться? — улыбается Хан, хитро спрашивая старшего. Минхо запнулся, вспоминая день знакомства. Нет, Джисон не должен был знать об этом. Точно не про тот день. А Чан, кажется, шарит, что происходит. Он вскидывает брови, глядя на Хо, а потом ухмыляется, откидывая кудрявые волосы. Он незаметно для Хана кивает Ли, будто говоря «я всё порешаю, бро». — Через интернет, я разве тебе не говорил? — выдал Чан, а рэпер помотал головой. — А вы, кстати, откуда друг друга знаете? — Мы соседи. И лицо продюсера ещё сильнее преобразилось, будто он прознал о всей их жизни, что и было на самом деле, ведь Минхо рассказывал о каждой детали стычек со своим, как он говорил, бесячим соседом. — О, малышка, так это ты про него мне говорил? — хитро говорит Чан, наблюдая за изменяющимся лицом друга. Хо грозно посмотрел на старшего, но нашёл там какую-то игру, которую вмиг принял, сладко до безумия улыбаясь. — Да, большой папочка, надеюсь ты не ревнуешь, — хихикнул он, подмигивая. Новая игра началась. Джисон выглядел забавно в этот момент. — Так это он? — удивлённо спросил Джисон. — Вы… вы встречаетесь? — Н- — Может быть. А что? Что-то не так? — резко прервал старший Минхо, мило глядя на друга, который изменился в лице ещё сильнее и как-то опустил голову ниже. В его голосе перестала плясать дерзость, когда он ответил: — Нет, нет. Просто интересно стало, — он вытянул из себя фальшивую усмешку. — Мне нужно в туалет. Джисон встал, пошатнувшись, и быстро покинул студию. Минхо было совестно, но он не понимал, что это за реакция, не понимал, что испытывает как сосед, так и сам он. Но знает точно, что это что-то сильное. — Зачем же так жестоко? — Это некая проверка. Отталкиваясь от твоих рассказов, у меня есть предположение, которое прямо сейчас я подтвердил. И, знаешь, ты такой идиот, Минхо. — Что? Что за предположение? — Я хочу, чтобы ты сам это понял. А сейчас ты должен будешь как-нибудь сказать Хани, что мы не встречаемся, окей? — Бан Чан выглядел как настоящий отец, дающий советы и выглядящий таким зрелым. — И, самое главное, не бойся себя, хорошо? Хо с непониманием уставился, но не получил никакого объяснения. «Что же тут происходит? Как же сложно, боже мой», — думал он, но его прервали от погружения в себя, когда Джисон вернулся с громким «ну, начнём же!». Чан прошептал, что не будет мешать, и уселся на кресло, надев наушники и повернувшись к своему ноутбуку, что-то клацая на клавишах. Два парня уселись на кожаный чёрный диван друг напротив друга и начали игру в гляделки, бессловно споря, кто начнёт диалог. — Итак, начнём с распевки, чтобы не сорвать связки. Ты вообще знаешь, как правильно нужно дышать и петь? — сдался Хан. — Нет… — грустно ответил Хо. — Не волнуйся, я тут, чтобы сделать из тебя конфетку. Смотри, — Хан схватил за кисть руку старшего и положил на свой живот. — Вдыхать надо вот так, — и Ли ощущал ладошкой, как живот надувается и он набирает кислород. — Носом желательно, никак не ртом. И он объяснял около десяти минут все тонкости правильного дыхания. А потом они перешли к распевке. — Повторяй за мной. Ма-ме-ми-мо-му, — менял тональность он. Сначала пел внизу, а потом с каждым разом переходил на несколько тонов выше. А потом Минхо начал повторять, делая свой голос нежным и мелодичным. Глазами он увидел Хана, вздрогнувшего и нервного. Его лицо вытянулось, губа стала закушенной. Джисон сцепил руки и поёрзал на диване, пытаясь поменять положение. Грудная клетка выглядела невероятно привлекательно из-за такого глубокого дыхания. — Как я справился? — Х-хорошо, ты молодец. Надо немного чище петь, а так всё прекрасно, — откашлялся он, бегая глазами по комнате. — Теперь спой-ка гамму до мажор. — Это что? — Просто спой от «до» до «до». — Как много слова «до», — усмехнулся Ли. Джисон снова поменял положение, выглядя напряжённым. Минхо начал петь, но после первой ноты младший резко его прервал. — Нет. Вот так, — и он спел более чистую первую ноту. — Спой всё чисто в первой октаве. А потом, дойдя до второй, продолжи, чтобы я понял твой диапазон голоса. Старший кивнул, подстраиваясь под голос Джисона, и начал петь, пытаясь не срываться и ушами улавливать свои же ошибки. И с каждой нотой Хан становился бледнее и нервнее. — Мне нужно в туалет! — резко выдал он и сорвался с дивана. — Но ты же уже ходил… Но Джисон не услышал, выбегая из студии и громко хлопая дверью. Хо хмурится и понимает, что точно где-то налажал. — Он странный, — Чан снял наушники, в которых не играло ничего, и развернулся к младшему. — Впервые… — Я так плох? — Вовсе нет. Может он не до конца выздоровел. Ему лишь вчера стало лучше, а он уже сорвался в студию. Наверное Хани нужен ещё отдых. — Может быть, ты прав. Джисон вернулся через пять минут, весь красный и с мокрыми кончиками волос. Он устало присел на диванчик и с сухим голосом промолвил: — Продолжим? — У тебя температура? Ты горишь, — Хо потянулся ко лбу, но тот был холодным. — Может вам лучше дома позаниматься в другие дни? Вы ведь соседи, — Чан вновь развернулся, подмигивая и давая всем разные намёки. Кто как поймёт, точнее. — Можно… Но я правда хорошо себя чувствую, поэтому мы можем продолжить, — начал младший, но его прервал ворвашийся в студию Чанбин, теперь одетый полностью в чёрное, что очень контрастировало с первым знакомством. — Ребятки! Мы все вместе, так почему бы нам не повеселиться! — весело вскрикнул он. — Я плачу, поехали в бар. Минхо, ты обязан с нами съездить. — Круто, но у нас тут несовершеннолетний, — Чан, как самый старший и адекватный, начал отговариваться. — Ой, да ладно тебе, угостим его тёмным пивом, а сами что-нибудь покрепче возьмём. Как вам? — с надеждой говорил гном. — Я пью лекарства, но я бы просто провел время с вами, друзья, — Джисон привстал и приобнял за плечо Чанбина. — Да и забавно на вас любоваться будет, — хихикнул он. И так они договорились, когда Минхо и слова не смог проронить. Он не заметил, что они уже ехали куда-то по тёмным улицам, а потом и забрели в дешёвый бар, где стояли наполненные людьми столики. — Погодите, я маме напишу, — единственное, о чём сумел адекватно подумать брюнет и сделать, пока не сошёл с ума с этой тройкой. Особенно с Джисоном, как назло севшим рядом и опрокинувшим на плечо свою тяжёлую руку. Но зато он пах… великолепно… На этот раз это было что-то кисло-сладкое и такое детское, что в голове пробуждало вовсе не такие невинные картины, из-за чего становилось стыдно за себя. Стоп… что? О чём он думает, чёрт возьми! — Свинка, закажи мне мохито, я обожаю его. — За свинку могу и ничего не заказывать, — с обидой промямлил Бин, но сделал так, как ему сказали. Себе два продюсера заказали светлое пиво, а Джисон смущённо попросил яблочный сок, желательно с трубочкой. «И вправду как ребёночек», — подумал Ли и с мягкостью улыбнулся своим мыслям. Они потихоньку пили, чтобы, хоть и малое количество градусов, но не ударило в голову быстрее времени. Минхо смаковал свой напиток, понимая, что рома в мохито не добавили в этом дешёвом баре, да и водка была какая-то странная. Но радовал лишь почти неощутимый вкус мяты с лимоном, что обожал он всей своей душой. Младшему он даже не думал давать пробовать, боясь за его здоровье. Через час разговоров и нескольких разных напитков в организме стало всё слишком легко как в душе, так и теле. Парни смеялись всей компашкой, не стесняясь хрюкать от смеха и рыгать от газов, из-за чего единственный трезвый хмурился и протягивал: — Отвратительно! Но, несмотря на это, он хорошо вливался в разговоры. Ли уже не чувствовал неловкости, когда приобнимал Джисона и клал свою голову на его плечо, а потом так же делал и с человеком с другой стороны, то есть с Чаном, пытающимся подыгрывать этой абсурдности. — Я отойду, — говорит Минхо, чувствуя горящее лицо и потребность как сполоснуть его, так и просто отлить от такого количества жидкости. Он удивительно спокойно ковыляет к туалету, но явно видит в глазах плывущую картину, которая, он уверен, в скором времени должна пройти. В мужском туалете чистенько, несмотря на дешёвую вывеску этого бара. Он спокойно делает свои дела, умывается и выходит из помещения, пока в коридорчике не чувствует чьё-то тело, прижимающее его к стене. Он сначала не понимает, что происходит и кто перед глазами, но когда взгляд фокусируется, а туманность более менее спадает, он с удивлением выпячивает глаза. — Т-ты, блять, кто? — он отталкивает паренька от себя, хмурясь. — Хотел узнать твой номерок, к-красавчик. — Боже, я что, главный герой чёртовой манги, в которой сейчас прибежит другой главный герой и даст тебе по морде? — угрожает Минхо, продвигаясь на выход из этого коридорчика. — Стой, стой! Я просто… я думал, что если буду смелым, то у меня получится… В общем, — парень замялся, уставившись себе в ноги. — Ты выглядишь так! Так великолепно, о боже, — он прикрыл лицо ладошками. — Прости, я не должен был. — Почему ты так слащаво мил? — улыбнулся Минхо, понимая, что ему нравится, когда говорят такие слова. — П-прости… — Хватит извиняться. — П- Хорошо. Я тогда пошёл, — он показывает пальцем назад и собирается развернуться, прежде чем слышит: — Куда? Ты ведь здесь, чтобы взять мой номерок? Не знаю, проспорил ли ты друзьям или я тебе и вправду понравился, но, чтобы твоя самооценка не снизилась ещё больше, я, как хороший человек, дам тебе номерок, идём. Этот паренёк пискнул и молча поскакал за Ли, который направился к барной стойке, чтобы попросить ручку. Он видел, как за ним наблюдали друзья и Джисон, пожирающий грозным взглядом. Минхо с блаженством улыбнулся, чувствуя прекрасные эмоции внутри себя. Он взял ручку и схватил кисть паренька, черкая на его светлой коже чернилами свой номер. — Напиши мне, не обязательно с романтическим подтекстом. Просто если захочешь пообщаться, — подмигнул он и они разошлись после того, как паренёк поблагодарил его и с радостной улыбкой во весь рот убежал за свой столик с двумя друзьями. — Милаха. Минхо вернулся за стол, наполненный одним молчанием и переглядками. — Что? — будто не делал ничего такого, выдал он. — Ничего. Они посидели до одиннадцати вечера, после решая разъехаться по домам. Чан настаивал заплатить за такси Минхо и Джисона, пока они допивали свои напитки, но младший отказал, сказав, что их дом в десяти минутах ходьбы отсюда. Язык Чана конкретно расплелся, и он уже сам не понимал, что нес и о каком прошлом опыте вообще болтал. В принципе, как и Минхо, устроивший непонятно что. — Чан-и хё-ё-ён, — тянул Ли, пошатываясь, пока они выходили из бара. — Любименький хё-ён, — протягивал он, хихикая и икая. Он повис на теле старшего, пытаясь запрыгнуть на его спину. — Ты же сильный, большой, хороший, понеси меня на ручках. — Я упаду с тобой. — У меня ножки болят! А ты самый сильный. — Ты думаешь, я не смогу? — ворвался в разговор Джисон, хмурый, со скрещенными руками. Минхо перевёл высокомерный взгляд, фыркнув. — Ты-то? — он осмотрел тело с головы до ног. — Слабак, — усмехнулся и снова начал ныть под ухо старшему. Хан разочарованно закатил глаза и продолжил путь до дороги, чтобы проводить хёнов, слушая вполуха щебетания «влюблённых». Чан с Чанбином поймали такси, и старший ещё некоторое время говорил, чтобы они были аккуратны и, если что, бежали от странных людей, идущих сзади них. И наконец Минхо остался один на один с соседом. И это нехорошо, потому что в голове так туманно и непонятно, а рот выдаёт слова быстрее, чем он думает о них. А ещё Хан выглядит сейчас совсем по-другому. Ли не стеснялся думать об этом, не запечатывая мысли о симпатичном друге и его милых пухлых щеках. — Хани, у меня ножки очень-очень болят. Помассируй их. — Сам массируй. — Ну Хани, — Минхо подошёл к соседу и схватил его под руку, повисая на теле. — Любименький мой мальчик, ну пожа-а-алуйста, — ныл он. Джисон громко вздохнул, выдергивая свою руку и немного сгибаясь, показывая старшему прыгать на спину. Тот тупо поморгал, стоя на месте. — Ты сломаешься, — серьёзно сказал Минхо, удивляясь своему ровному тону. — Да иди ты. Сейчас брошу тебя тут, а сам уйду. — Потом не жалуйся, — Хо начал залезать на спину с кряхтением, обхватывая плечи и шею мальчика под собой. И то, что удивило до дрожи во всём теле, это как легко Хан обхватил своими руками бёдра старшего и молча подбросил, устраивая удобнее. Минхо напрягся, когда тепло не покидало низ его живота. Но ровное дыхание соседа немного усыпляло, из-за чего ему пришлось устроить голову на спине и слушать парня под собой, с каждым разом успокаивая своё бушующее сердце. — Знаешь, после встречи с тобой всё так изменилось… — разрушил Хо тишину, сонным голосом мямля под ухо. — Я всегда считал себя недостойным дружбы с кем-либо. Мне было стыдно, ведь я всегда так груб и словами задеваю людей. А ты… ты увидел во мне нежность, — он шмыгнул носом, а голос дрогнул, показывая свои чувства. — Ты мне нравишься любым. Даже когда ворчишь и сметаешь всё вокруг, — хихикнул Хан. — И, если ты не нравился другим, значит они тебе просто не подходят. — Да, но, — Ли вновь шмыгнул. — Но почему, когда я стараюсь быть с теми, с кем хочу, натягивая улыбку и милый голос, они безоговорочно улыбаются в ответ, а когда я открываюсь, все сбегают. Все! Кроме одного парня, если честно, но мы с ним вечно ссоримся. — Ты про меня? — Нет. — А как же я? — Джисон специально состроил обиженный тон. — Ты… я не знаю, — Минхо выдал то, что может обидеть, что может разочаровать или дать какой-то намёк. Но он ответил честно. Он ничего не понимает в себе. — Ты мой сосед, мой, вроде как, друг, а ещё… Блять! Парни одновременно вскрикнули, отскакивая. А Минхо вовсе упал со спины, пытаясь остановить падение руками, сдирая кожу до крови. — Чёрт возьми! — удивлённо проговорил Минхо, наблюдая перед собой и перед Джисоном разбитый горшок с землёй и цветком, который пролетел прямо возле носа младшего. — Ты в порядке, Хани? Ничего не попало на тебя? — В-всё хорошо, если не считать, что я чуть не сдох от страха. Да и осколки отскочили, но вроде как всё в порядке, — Джисон осмотрел себя, а потом резко спохватился, чтобы поднять старшего. — А ты как? Не упал на осколки? Хан схватился за ладошки Ли и собирался потянуть, но услышал шипение снизу, из-за чего отпрянул. — Прости, — с сожалением и грустью сказал сосед, теперь пытаясь схватить за кисти рук. — Ты ранен? О боже! — С кем не бывает. Они оба посмотрели наверх на балконы, но там никого не было, и лишь одинокий сломанный цветок валялся на дорожке, уныло склонив веточки. — Нам ещё повезло. — Нам чертовски не фортануло. Сказали они оба, имея разную точку зрения. Если Минхо мыслил оптимистически, то Хан был совершенно без настроения и всю последующую дорогу крыл матом того человека, кто сделал подобное и хотя бы не посмотрел на тех, кого могло задеть. Минхо гладил младшего по спине, лишь бы тот успокоился, и подбадривал его как только мог. — Да всё же обошлось, Хани. — Нет, блять. Твои руки ободраны до крови, твои мышцы болят от падения и я уверен, что у тебя остались синяки! — зло цедил он, чуть ли не крича на каждого, кого увидит по дороге. — Мы сейчас зайдём ко мне и спокойненько всё обработаем. Ты ведь поможешь мне? — Конечно, я тебе помогу! Это отчасти моя вина. Я такой- — Тс-с-с, — Ли положил палец на свои губы. — Ты такой невероятный и прекрасный, заботливый и чудесный. Просто закрой свой дырявый ротик и перестань накручивать себя. Главное, что мы живы и без серьёзных травм. Парни тихо зашли в дом старшего, потому что везде был выключен свет и родители, очевидно, спали. Они пробрались на кухню, достали аптечку и уже спокойно зашли в комнату Минхо, устраиваясь на мягкой застеленной кровати. Джисон даже не дал Хо самому открыть аптечку, аккуратно отбрасывая его руки. Он достал всё нужное и ласково взял в свои руки чужие, обрабатывая от прилипшей крови и грязи, пытаясь не обдирать сильнее кожу. Минхо тихо ныл и шипел, стараясь не разочаровать младшего ещё сильнее. Ему было жаль Джисона. И он вроде как понимал, что тот испытывает. Хо бы тоже корил себя. Сосед дул на руки, не переставая, даже когда начинал откашливаться от сухости во рту и нехватки кислорода. Он делал максимально всё так, чтобы было безболезненно. И Ли был безмерно благодарен. Он хотел бы передать свои чувства мальчику, чтобы тот понял, насколько они сильны. — Спасибо, — и Минхо уже привычно тянется к щеке, а Джисон не удивляется, когда чувствует там мягкие, тёплые губы, издающие показушный чмок. — Поцелуй в носик, — Джисон мило сморщил глазки, улыбаясь. — Отвратительно! Ещё в губы попроси. — Попрошу. Когда-нибудь, когда буду уверен, что ты не выбросишь меня со второго этажа, — хихикнул Хан. И, казалось, очередная незамысловатая шутка, но сердце Минхо снова вырывается, прося свободы. Ему уже так надоело постоянно делать вид, что в его организме всё по-прежнему и что он не хочет подчиниться всем запросам соседа. — Хорошо, — и Ли целует в носик радостного брюнета, а потом задумывается… Когда они так легко перешли к этому? — Ниже, — прошептал низко Джисон, когда их лица были в пяти сантиметрах друг от друга. Минхо перевёл взгляд на губы младшего, выдыхая ртом тепло, касаясь этим дыханием чужого лица. Молчание кажется максимально напряжённым в этой обстановке. — Да иди ты, — Хо оттолкнул его в плечо рукой и резко схватился за ладошку, тихо матерясь. — Боже, давай перевяжем, — спохватился сосед и уже начал вытаскивать бинт. «Всё-таки заботливый Джисон безумно милый», — как влюблённый мыслил Минхо… как… кто?