Пророчество

— Вот же влипнуть надо было мне так, — выругался я, неумело пародируя мастера Йоду. Прошло всего несколько часов с момента моего возвращения в казарму. Мы с Луной шли по коридору в направлении тронного зала, что освещался только лучами восходящего солнца. Близился тяжелый разговор с Селестией, и мы с принцессой ночи это понимали. Но по дороге туда Луна внезапно остановилась и посмотрела на меня: — Слушай, вся эта ситуация скверная, — она глубоко вздохнула, — Но я тебя вытащу из такого положения. — Каким же образом? — Ты был со мной в это время и мы обсуждали твоё гражданство, — кобыла огляделась по сторонам, словно пыталась убедиться, что никого нет, — Лунные гвардейцы подтвердят это. — Спасибо, — улыбнулся я, — Надеюсь, этого будет достаточно. Но у меня есть вопрос. — Да? — навострила уши принцесса. — Почему ты мне помогаешь? Луна отвела взгляд в сторону, тяжело вздохнула и сказала: — Ты помог мне справится с Найтмер Мун: это первое, — топнула копытом, — второе: я видела твоё прошлое и знаешь что? Я немного хмыкнул, склоняя голову набок. «Ну да — кто-то ведь умеет залезать в память. Однако с другой стороны — это ведь и сблизило нас, что тоже неплохо. Наверное» — Так что же? — спросил я тихо. — У нас удивительно много общего, — слегка улыбнулась она, — Еще в тебе заложен большой потенциал, который нельзя упускать. Я хмыкнул вновь, отметив про себя, что она права. Разница в возрасте и жизненном опыте у нас колоссальная, но при этом есть и похожие жизненные моменты, вроде плохих отношений с окружающими, чувства одиночества и отрешенности от окружающего мира. Мы с ней стараемся во чье-то благо, но все нас не любят и ценят лишь единицы. Как было на Земле, так и тут. — Как же все это несправедливо, — еле слышно пробормотал я, опустив голову, вспоминая прошлое. Я и не заметил, что принцесса всё это слушала. — Ты что-то сказал, Стевриан? — поинтересовалась Луна, подойдя ко мне ближе. Я мысленно ругнулся. — Да ничего такого, — отмахнулся я, — Просто мысли вслух. — Ну, — принцесса грустно хмыкнула и опустила мою голову на уровень своих глаз, — Не грусти. — Хорошо, — кивнул я. — Соберись, ибо предстоит долгий нам разговор с сестрицей нашей, — пытаясь говорить по старой манере, сказала она, возвращаясь к теме, — Ты должен вести себя как настоящий жере… Аликорн осеклась на этом слове, но поправив себя, продолжила: — Как настоящий дракон, в хорошем смысле слова. — Хорошо, хорошо, — приободрился я и поднял голову, выпятив грудь, — Я готов. Мы прошли дальше по коридору пока у самой двери не послышалось хаотичное цоканье копыт. Решив пропустить выходящих, отошли по разные стороны от дверей, и, когда я увидел тех, кто появился перед нами, то сильно удивился. — Луна, — выдохнул я, указывая на двоих вышедших жеребцов. — Да? — кобыла глянула на меня. — Это те жеребцы, которых мы со Старом поймали не так давно. — Правда? — она вновь посмотрела на жеребцов, — Они выглядят странно. — Вот и я об этом, — кивнул я, — Они идут словно какие-нибудь роботы и их глаза… — Они с золотыми зрачками, — ответила за меня принцесса ночи. — Что это может быть? — Я не знаю, честно, — покачала головой Луна, — Но как-то узнавать об этом не хочется. — А мне интересно, — хмыкнул я, глядя на уходящих, возможно, бывших гвардейцев, — Их взгляд словно устремлён в пустоту и у меня есть теория. — Слушаю, — навострила уши принцесса. — Им могли промыть мозги. — Но зачем? — удивилась Луна. — Чтобы сделать их послушными или хотя бы не опасными? — пожал я плечами. «Если Селестия и впрямь использует магию, чтобы усмирять непокорных и держать их в узде, то дело еще хуже, чем я думал. Не сказать, что мне мятежников было жалко, но что если она то же самое применяет и к обычным пони? Жуткое зрелище должно быть. Хотя, наверное она не часто это делает… Не знаю, в общем как относится!». Принцесса ничего мне не ответила и открыла дверь в тронный зал, где на своем троне величественно возвышалась дневная кобыла, читая какие-то бумаги. Мы неспешно подошли и встали прямо напротив нее, и некоторое время так и стояли, поглядывая то друг на друга, то на Селестию. В конце концов Луна прокашлялась, чтобы привлечь внимание сестры. Услышав это, та, наконец, оторвалась от чтения. Взгляд и легкая улыбка старшего аликорна сначала упали на Луну, но, когда она посмотрела на меня, то все ее позитивное настроение улетучилось. Селестия смотрела на меня со скрытой злостью под маской невозмутимости, что была у нее на морде большую часть времени. Видя этот взгляд, я ощутил, как холодок пробежал по спине. Это уже вторая такая серьезная беседа с принцессой, но теперь я ощущал всю гнетущую атмосферу этого зала. «Здесь мне могут вынести приговор, если я буду не так себя вести», — пронеслась мысль в голове. Я ощущал сильную нервозность как от эмоционального фона старшего аликорна, так и свою собственную. Приходилось прилагать усилия, чтобы оставаться спокойным. — Стевриан, — встав с трона, кобыла стала спускаться к нам, — Ты только оправдал мое к тебе доверие… На удивления Селестия говорила спокойным голосом, что совершенно не сочеталось с эмоциями от неё исходящим. Не договорив, аликорн сделала многозначительную паузу, словно ожидая чего-то. — Но теперь, — продолжила дневная принцесса, — ты подорвал его. Тон голоса принцессы дня стал мрачнее, а в голосе появились железные нотки: — Что ты можешь сказать в свое оправдание? «Я что, таки пленник?!», — хотел вслух возмутиться я, но вместо этого сказал иное: — То что я покинул казарму, считается преступлением? — Где ты был? — тон Селестии сменился на доминирующий, словно вопрос задало существо обладающее огромным авторитетом. Я прикусил язык и задумался. «И что она хочет услышать? Что я самовольно казарму покинул и чуть не убил её подданного?». Неожиданно, в наш разговор вмешалась принцесса ночи: — Сестра, он был со… — Помолчи, сестра — сурово и твердо ответила Селестия, посмотрев на Луну. — Сестра! — возмутилась ночная кобыла, — Что ты делаешь? Он же не пленник. — Я делаю то, что нужно для моих маленьких пони… — Твоих?! — тут Луна не на шутку разозлилась, — С каких пор они твои? — С тех пор как… — начала препираться Селестия, но ночная принцесса её перебила: — Пони сами вольны выбирать за кем идти! — Луна перешла на повышенные тона, — Они не рабы и не игрушки! Ночная принцесса подошла вплотную к сестре и сердито посмотрела на нее снизу вверх: — Неужели забыла ты, сестра наша, ошибки дней минувших? Селестия подняла копыто чтобы возразить, но передумала и опустила взгляд вниз. Она несколько напряжённых секунд молчала, но затем помотала головой и сменила тон: — Да, Лулу, ты права, — ответила кобыла, грустным голосом. Смотря на Селестию, я понял, что ее маска дала существенную трещину. Пару мгновений назад Селестия воплощала собой сильное, могущественное создание и вмиг стала простым смертным, которая «забыла ошибки дней минувших». Теперь я видел её настоящую. «Значит, она не столь жестока, какой кажется? Или может всё дело во власти её извратившей?» И следующие ее слова подтвердили мою теорию: — Власть развращает, — продолжила она, — Я совсем забыла о том, что я в первую очередь правитель, а не тиран. Прости меня, сестра. От столь неожиданной реакции, Луна застыла, наблюдая за сестрой, не находя, чего ответить. Через пару мгновений она посмотрела на меня, затем на Селестию и, наконец, ответила: — Мы прощаем, — подняла копыто на уровень своей груди, — Но, урок сей забывать не стоит более. — Не забуду, — солнечная кобыла слегка улыбнулась, но вновь нацепив маску безразличия, посмотрела на меня, — И все же, Стевриан, где ты был? Я только было хотел ответить заранее заготовленную фразу, но в дверь неожиданно постучали и, не дожидаясь ответа, в зал вошла Вульпа со стопкой бумаг. Они были в полупрозрачной сумке на правом боку и их было много. — Извините, госпожа Луна, — обратилась она к ней, — Я подготовила нужные документы, которые ускорят получение гражданства для Стевриана. — Хорошо, спасибо Вульпа, — дежурно улыбнувшись, Луна достала бумаги из сумки фестрала и пробежалась глазами по нескольким из них. — Оу, — заметила Вульпа владычицу солнца, — Здрасьте! С нотками презрения поздоровалась Фестралка с дневным аликорном. Селестия в ответ нахмурилась, но промолчала. — Он был со мной, — оторвавшись от бумаг, сказала ночная принцесса, — Мы обсуждали его гражданство. Положив бумаги обратно в сумку, Луна повернулась к сестре и продолжила: — Именно это я и хотела сказать тебе. — Значит, вы обсуждали гражданство, — повторила ранее озвученное Селестия, — Почему не известила меня, Лулу? — Ты бы иначе отреагировала? — Да, — утвердительно кивнула Селестия, — Предупреждай меня в следующий раз, хорошо? — Хорошо, сестра, — виновато вздохнула Луна, глянув на меня украдкой. В зале вновь повисло молчание, прерываемое лишь дыханием присутствующих. Но затем Селестия слегка улыбнулась и поинтересовалась, глядя на меня: — И многое вы успели обсудить? — Не особо, — ответил я, — Мы не затронули тему того, как проходит процедура присвоения гражданства. Времени было маловато. Для большей наглядности я подал плечами. — В таком случае, я должна тебя уведомить, — сказала Селестия, — Ранее для этого необходимо было присягнуть на верность правящему правителю Эквестрии, то есть мне. Кобыла а указала копытом на себя. — Но теперь, когда появилась моя сестра и официально стала диархом, появился выбор. Решать тебе, кому присягнуть. — Но это произойдет не скоро, я прав? — Ну… — Селестия задумчиво хмыкнула, — Это можно сделать и на следующей неделе, но на полноценное гражданство уйдет много времени. «Ладно. Так и так — это лучше, чем кланяться Селестии или уходить в тюрьму. Пусть будет именно так». Некоторое время мы стояли молча, пока тишину не нарушила вновь принцесса дня: — А вы разве не слышали о том, что произошло ночью? — Слышали, — ответила Луна, — Вульпа сказала, что им удалось поймать опасного преступника, который устроил взрыв. Фестрал, которая стояла всё это время рядом с госпожой, недовольно скривилась, но не перебивала её, а тем временем Луна продолжала: — Но никто не пострадал… Кроме задержанного, который оказал сопротивление при аресте. — А то, — выпятила фестрал грудь вперед, — Этот гад так брыкался и вертелся, что мы его еле смогли поймать… — При этом разгромили центральный банк, лишив казну существенного денежного запаса, — парировала Селестия, недовольно щурясь. — Этот хмырь чуть было не убил… — взглянув на Луну, Вульпа поправила себя, — много пони! Что если бы в том доме находилась семья? — Доме? — подняла «бровь» белая кобыла. — Взрыв произошел в доме на окраине Кантерлота, — кивнула Луна, — Там никого не было, ибо дом был выставлен на продажу, насколько я смогла судить по отчёту. — Лунная гвардия успела и рапорт составить? — еще больше удивилась Селестия. — Именно, — ответила Вульпа, — У нас работа отлажена и не проходит через одиннадцать кругов бюрократического Тартара, в отличие от некоторых. Я невольно хихикнул, мысленно радуясь тому, как Вульпа утирает нос Селестии. «А мне начинает уже нравиться её дерзость. Главное, чтобы не перегибала палку» — Вижу, что вы работаете оперативно, — наконец, натянуто улыбнулась правительница солнца, — Но этот преступник является дворянином дома Винтер, а также крупнейшим банкиром в стране. Кобыла обвела нас взглядом, в котором читалась не то лёгкая тревога, ни то беспокойство. — Ваши действия привели к тому, что его парализовало. Боюсь, ходить он теперь не сможет. Возможно, он ничего не сможет делать и умрёт в постели. «Она сказала парализован? Значит, он теперь всю жизнь будет инвалидом, не сможет толком ни ходить, ни жить? Откровенно говоря — он заслужил это. Но с другой стороны это неприятно, ведь это идет вразрез с тем, ради чего я вообще пошел работать в медицину. Но все же он больше никогда не сможет никому навредить, особенно Луне». Но меня поразило то, на что я способен был в ярости. Потенциал и способности одновременно радовали и сильно пугали. Хотя я и старался не выдавать тревогу, но от осознания я невольно сглотнул. — Тем не менее, — добавила Луна, — мои солдаты показали себя с лучшей стороны. Я солидарна с лейтенантом насчет возможных жертв. — Лейтенантом? — сильно удивившись Вульпа, переведя взгляд на принцессу ночи. — Да, — кивнула Луна, улыбаясь, — С сегодняшнего дня заступаешь на службу в качестве лейтенанта лунной гвардии. Вечером посвящение. Ночной аликорн внимательно посмотрела на фестрала и слегка улыбнулась. — Не опоздайте, лейтенант. — Так точно, Великая! — широко улыбнулась Вульпа и сделала армейский жест копытом, встав по стойке смирно. — Вольно! Пока можешь быть свободна. Сказав это, Луна переглянулась уже со мной. — Мы обсудим кое-что, и я вернусь к вам. Фестралка коротко поклонилась и покинула нас. А когда за ней захлопнулись двери, я осмелился задать вопрос: — Если возвращаться к тому, на чем мы закончили, то для присяги необходимы какие-то специальные знания? — Да, — Селестия кивнула, — Не хочу… напрягать сестру, но, думаю, она научит тебя как нужно это сделать правильно. — Научу, дорогая сестра, — Луна кивнула, — Поверь мне, научу. — И Стевриан, — сказала Селестия, внезапно сменившись в выражении морды, — Извини меня за резкость. Я мысленно вздохнул. «Мда уж. Сначала хамит, грубит и угрожает, а лишь потом извиняется. Никогда не любил я такой подход, хотя это было лучше непризнания собственных ошибок. Остается надеяться, что Селестия поймет, что я не несу опасности для государства или Луны, а всего лишь хочу выжить» Переглянувшись с Луной, я закрыл глаза и сказал: — Прощаю, — сказал и цикнул языком, — Надеюсь, что в будущем недопонимания не будет. Выслушав дальнейшие причитания Селестии о ее поспешных действиях, мы попрощались с ней и вышли из комнаты. Там уже нас ждала Вульпа. — Лейтенант? — удивилась принцесса Луна, — Кажется я велела идти в расположение лунной гвардии. — Я знаю, Госпожа, — фестрал виновато поклонилась, — но я волновалась насчет того, не потребуется ли вам помощь. В это время новоиспеченный лейтенант гвардии посмотрела на меня, и я ей едва заметно кивнул. Сегодняшнее «представление» в буквальном смысле спасло мне шкуру, за что я был ей благодарен. — Вульпа, — обратился я, сделав совсем короткий поклон, — Я твой должник. — Да всегда пожалуйста, — она улыбнулась, — Не стоит меня благодарить… Хотя нет, стоит. Когда я придумаю, что сделать тебе для меня, я сообщу. Я кивнул и мы втроем направились по своим делам. Я же в первую очередь направился на кухню. После такого разговора не помешало и подкрепиться.

***

Конец первой недели месяца последнего зерна. Через пару дней ожидалась моя присяга одной из правящих принцесс, и я активно готовился к этому событию. Конкретно изучал выданные мне книги по правилам этикета. Заступивший в ту самую ночь в наряд по роте жеребец Блю Теа куда-то пропал, однако заместитель Шайнинга и по казармам Блю Скай был переведен в соседний город, названия которого я не запомнил. Однако остался непосредственный заместитель самого капитана — пегас по имени Блэк Блэйд. Он был той еще сволочью и постоянно орал на подчинённых. Жеребец гонял их туда-сюда, так что надежды на спокойное времяпрепровождение это не внушало от слова совсем, и солдаты это тоже понимали. В свободное время я наблюдал за занятиями солдат, пытаясь выучить ещё несколько приемов. Иногда я сам участвовал в учебных поединках единорогов, обучаясь телекинезу на новом уровне, но не в данный день. К сожалению, в один день, когда я изучал теоретическую часть техники парирования в магическом бою, читая учебник, то услышал наглый голос, обращенный ко мне: — Эй ты! — этот голос принадлежал уже знакомому мне заместителю Шайнинга, — Я хочу вызвать тебя на поединок чести! Все тренирующиеся вокруг прекратили свою деятельность и посмотрели на нас. «О, нет! Вот те раз! Вы издеваетесь?! Почему в последнее время всё идет в задницу?». Я мысленно возмутился, понимая, что теперь он и до меня решил достучаться. «Что ему от меня надо-то, блядь?!» — Я не ослышался? — поднял я «бровь», медленно оборачиваясь, — Поединок чести? — Что слышал, полукровка! — сердито сказал лейтенант и кинул мне под ноги накопытник. «Кажется, это местный аналог перчатки, которую бросает один потенциальный дуэлянт другому. В очередной раз поражаюсь, как эта страна похожа на средневековую Европу… Если бы в ней были поезда» Гвардеец стоял передо мной и сердито скалился, словно был готов хоть сейчас напасть. От такой наглости злость начала подниматься из глубин. «Ты меня достал. Что ж… Отступать я не буду, так что попробую не опозорится и сыграть минимум в ничью. Набью тебе морду, гнида». — Я принимаю вызов, — твердо сказал я, подняв накопытник телекинезом и положил его на ближайший стол с оружием. Теперь у меня появился официальный повод поставить его на место. За себя и других солдат. Дуэли за что-либо всё ещё сохранялись, несмотря на прошедшие тысячу с лишним лет. Такая традиция пошла от пегасов, которые среди трёх народов были самыми агрессивными. Таким образом солдаты выясняли отношения, офицеры защищали свою честь, показывалось боевое мастерство, и на практике дуэлянты обучались ближнему бою с применением оружия. Правила дуэли не были слишком строгие, но у каждого из трех были собственные ограничения. Плюс дуэли проходили обычно до первой крови. Сами дуэли не были частым явлением, но зрелище было незабываемым, если верить тем, кто их видел. Поэтому очень быстро я и Блэк стали центром внимания на тренировочной площадке. — Правила таковы: подлых ударов не наносить, за пределы площадки не выходить, — жеребец-земнопони, что объявлял правила, посмотрел на пегаса, — Высоко не летать и за пределы двора не залетать. «Звучит справедливо. Возможно, стоит его просто выбить за пределы площадки, используя преимущество в весе, и победа за мной». Проблема состояла в том, что помимо основных стен казармы, были еще четыре, частично огораживающие саму площадку и выбить нужно за их пределы, либо нокаутировать противника пользуясь только тренировочным оружием. Для единорогов тоже были свои ограничения. И судья их мне следом озвучил: — Магию, кроме телекинеза не использовать, ногами не бить. Вам все ясно? — Так точно! — ответили я и Блэк одновременно. За магию я был спокоен — всё равно я ничего, кроме самого телекинеза, не умел. «Бить ногами? Что ж, попробую вспомнить, как я метал стулья и кассы в банке неделю тому назад. Хотя нет, лучше не стоит, а то вдруг убью ненароком». Мы встали друг напротив друга и взяли по мечу: я телекинезом, а пегас ловко выхватил его из оружейной стойки копытом и взял в зубы за «зубной хват». Я встал в оборонительную стойку, слегка боком, чтобы видеть соперника, и не упускать его из виду. Пегас же встал в атакующую позу, строго прямо, глядя на меня злобным взглядом, готовый к броску, словно дикая кошка. Я, пока бой ещё не начался решил уточнить: — А зачем ты вообще вызвал меня на дуэль? — За ошкобление, — невнятно сказал пегас, — И за то, что ты юкшаешься с этим пишарашом! Я не совсем понимал, кого он имел в виду под «пишарашом», но припоминал мой старый конфликт с ним. То, когда он весь перетрусил от одного моего взгляда. Но теперь не похоже, чтобы он боялся меня, и за нанесенное оскорбление решил взять реванш. Я приготовился и немного опустил шею, готовя оружие. Блэк, не став дожидаться приглашения, первым бросился вперед и широким размахом, на ходу провертев меч за эфес зубами, попытался нанесли по мне удар по широкой дуге, но я успел сделать шаг назад. Лезвие просвистело рядом, но лишь всколыхнуло мою шерсть. Тут я понял, что означало его высказывание и от этого раздраженно рыкнул. В ответ я контратаковал снизу вверх, направляя телекинезом меч, но пегас оказался проворным и, вопреки моим ожиданиям, не взмыл в воздух. Вместо этого он резко ушел влево от меня и встал на задние ноги. Перехватив при этом меч правым копытом, дабы увеличить дистанцию атаки. И так он попытался совершить выпад мечом, дабы нанести колющий удар. Даже несмотря на то, что я сохранил драконью скорость реакции, тело не было таким подвижным, и поэтому только в последний момень смог отвести тело от удара. В свою очередь попытался ударить соперника эфесом меча по голове. Я снова промазал, и пегас, подпрыгнув, перевернулся в воздухе боком, оказавшись с противоположной стороны от меня. Жеребец ударил эфесом по меня по морде. Удар для меня был не сильным, но ощутимым. Однако я успел плечом откинуть соперника назад и вновь атаковал своим орудием, целясь ему в правую переднюю ногу. На этот раз моя атака попала в цель, но меч лишь оставил ушиб, а не порез: всё же это был не настоящий клинок, а лезвие у него было затупленным, так что боя я не выиграл. Пегас, в свою очередь, не выпустил оружие из хвата копытокинеза и, ринувшись к ближайшей стене, запрыгнул на нее, чтобы резко взмахнуть крыльями и полететь ко мне напрямик. Соперник прицелился мне прямо в туловище, но я, проведя широким вертикальным замахом прямо перед пегасом, выбил из его копыта меч. Оставшись без оружия, пегас резко затормозил и быстро приземлился на все четыре ноги в стороне от меня, проехав по полу еще около метра по инерции. Бой только набирал обороты, и, вернув себе оружие, пегас метнул его в меня. Мой меч по воздуху просвистел рядом, подгоняемый волевыми усилиями и с трудом отбил клинок противника в сторону. Но это было лишь отвлекающим маневром: соперник, пока я оборонялся, уже поднялся в воздух, и подлетел в упор ко мне. В последний миг он неожиданно отклонился назад, сделав то, что я никак не мог ожидать, и начал буквально молотить меня задними ногами, часто махая крыльями, чтобы не упасть на спину. Дабы не получить копытами по морде, я заслонился своим мечом, но каждый удар по нему отдавался резкой головной болью, что с каждым разом становилась сильнее. «Не думал, что пытаться удержать телекинетическим хватом меч еще сопровождается и такой резкой болью! Черт — когда же он выдохнется то?!». Из одного глаза уже выступила слеза, а голова буквально трещала по швам, но я все еще продолжал парировать его удары, выжидая момент для контратаки. После восьмого удара я внезапно ударил широкой дугой наугад, ибо боль стала столь сильной, что смотреть без слез было невозможно, а моё зрение поплыло. Судя по глухому стуку, который донёсся до моих ушей в следующее мгновение — я таки попал. Удары по моему оружию сразу же прекратились, что дало мне надежду на победу. Когда я открыл глаза и проморгался, то увидел, как Блэк пытается подняться, находясь примерно в трех метрах от меня. Я не стал его трогать и терпеливо ждал, пока поднимется. Обойдя жеребца, я встал сбоку от него и принял боевую стойку. «Разве он уже не проиграл тем, что начал наносить удары ногами? Или это в рамках правил?». Он встал и, издав яростный рык, похожий больше на боевой клич варваров, рванул ко мне. Подойдя почти в упор, развернулся и упёрся передними ногами в пол, подпрыгнул и нанес удар задними по моему подбородку. Парировать я не успел, так что боль ощутил в полной мере. Пришлось отступить на несколько шагов назад, чтобы не упасть. — Ты мне чуть зубы не выбил, мелкая ты падаль! — Это я только начал, — хмыкнул он и, воспользовавшись моментом, рванул в сторону, где лежал меч. Я не стал дожидаться, пока он поднимет оружие, и телекинезом отшвырнул меч соперника своим оружием в сторону. Не успел я опомнится, так как такой маневр неожиданно потребовал много энергии, как мне в грудь прилетел удар задней ногой пегаса. Я выронил свой меч и чуть было не упал на спину. Мне сбило дыхание и я закашлялся, но сдаваться не собирался. Собравшись с силами, начал подниматься с колен. Но тут мне снова прилетел удар, на этот раз по затылку. Я упал на землю и раздался свист в ушах, а в глазах потемнело. Попытался встать, но получил еще один удар по затылку и я чуть не потерял сознание. Кто-то кричал, но я ничего расслышать не мог, просто пытался осознать происходящее. «Твою мать!» — чувствовал я закипающий внутри меня гнев. Сквозь боль я мог различить лишь несколько криков от наблюдающих солдат: «не по правилам!» и «дуэль не для!..». «Он пытается просто убить меня, а не выиграть дуэль! Вот зачем ему это! Ему не жить!». Я уже знал, что происходит со мной — телекинез начал наполняться новой силой, а я, гулко рыча и превозмогая боль, пытался встать. На затылке чувствовалось что-то очень мокрое и липкое. Попытался рывком поднялся с земли, но чуть не упал снова. Таки встав на ноги, я огляделся, пытаясь найти эту тварь, которая меня в лежачем состоянии била. А этот жеребец был совсем недалеко: я увидел, как Блэка пытаются утихомирить другие гвардейцы, держа его изо всех сил, пока тот что-то орет им. — Копыта прочь! — громко орал он на окружающих, — Этот монстр мой! Увидев меня, он вновь издал «боевой клич» и ринулся в мою сторону со всей скоростью на которую был способен, совершенно забыв о защите и я воспользовался этим. Быстро подняв ближайший ко мне меч с пола, ударил жеребцу прямо в район живота, но попал чуть выше, отчего послышался хруст сломанных ребер. Я не остановился на этом и новый удар эфесом прилетел ему в подбородок, чуть было не выбив из его пасти несколько зубов. Сила удара была такой, что соперник отлетел на несколько метров назад, к самой оружейной стойке. Он попытался встать, но его резко зашатало, и пегаса стошнило прямо на пол. «Что? Нездоровится? Это тебе за Стара!», — думал я, злобно скалясь. Голова всё еще болела, как и тело, но я всё же нашел в себе силы удержаться и не упасть на землю. Также я пытался побороть в себе желание ответить противнику той же монетой, хотя желание его убить было на периферии сознания, твердя одно слово: «убей!». Однако, это был конец поединка, дальше продолжать было бессмысленно. Фактически проиграл я, но Блэк проиграл технически, нарушив правила, поэтому победа была моя. «Он проиграл!» — с ехидной ухмылкой подумал я, однако дальнейшие действия гвардейца быстро стёрли её с моей морды, — «Или всё же нет?» Вот Блэк медленно, но все же встает на ноги и смотрит на оружейную стойку, в которой был воткнут боевой меч. А затем ехидно улыбается пастью из которой текла кровь. «Бой окончен! Какого хуя он собирается…». Не успел я додумать и утихомирить свою вновь возрастающую ярость, как он, выхватив зубами настоящий меч, высоко подкинул его вверх, и что есть силы прыгнул вслед за ним сам, поймал крылом. Закружившись с ним в воздухе, страж сделал несколько оборотов вокруг себя и кинул в меня оружие под идеально прямым горизонтальным углом. Уклоняться уже не было ни сил, ни времени. «…сделать…» — только и успел подумать я, как внезапно время вокруг меня словно замерло, как в ту ночь, когда я бился с Найтмер Мун. «Ого! Я не знал, что пегасы так умеют! Стоп… Ебать тебя в сраку!» Я стал осматривать всю простирающуюся перед моими глазами картину: пегас, что кинул в меня меч, уже успел приземлиться на ноги, двое гвардейцев бегут к нему, а один завис в воздухе прямо над ним, вероятно в намерении прижать к земле. Сам же меч находится в опасной близости от меня в горизонтальном положении, прямо на уровне моих глаз, не давая мне возможности увернуться, даже если бы я того хотел. «Бля, какого?.. Но… Да идите вы в жопу! Ну и как я теперь буду выходить из этой ситуации?.. Постойте-ка! Время замедлилось или…» Пока работала эта загадочная способность, я пытался сообразить, что делать дальше. «Двигать телом я не могу, дышать тоже. Значит, нужно искать так называемые «костыли». Не хочется сравнивать, но по аналогии с компьютерными играми мне нужно их найти. Иначе мне придет пиздец!» Я пытался придумать решение, стараясь не паниковать, но сохранять спокойствие было тяжело. «Нет, точно не время. Точно! Это моя реакция работает на максимально возможном пределе! Это многое теперь объясняет, но я все еще не понимаю, каким образом это контролировать… Возникла спонтанно и так же пропадёт, да?». Я еще раз осмотрел пространство вокруг себя, благо время не двигалось, пока я вертел зрачками. Боль в голове резко утихла, а зрение окончательно прояснилось, что позволило мне лучше соображать и видеть окружение. Даже ярость куда-то пропала, будучи вытесненной на задворки сознания. Но пока я соображал и осматривался, я заметил, как легкие начали постепенно сильнее и сильнее болеть. Очевидно, я задыхался. «Это плохо, очень плохо. Мне нужно найти способ себя спасти, иначе я рискую погибнуть от асфиксии или от внутричерепного кровоизлияния. Я же правильно понимаю, что из-за предельной работы мозга, кровь к нему не поступает? Если не поступает кровь, то и кислорода нет. Логично. Значит, если раньше меня не настигнет орудие врага, то я как минимум потеряю сознание. Тут как повезет. Что ни говори, а ситуация хуже некуда». Я начал перебирать все варианты, пытаясь понять, что подойдёт. Пока, наконец, мой взгляд не зацепился за мое оружие, что я все еще держал телекинезом. «Что если мне попытаться отбить меч своим? Я же так сделал пару минут назад. Даже если тренировочное оружие в процессе сломается, то удар точно отведет. Попытка не пытка». Я стал прилагать усилия к тому, чтобы сдвинуть свое оружие в сторону летящего на меня меча. С огромным трудом, но мне удалось это сделать. Легкие уже начали сокращаться от нехватки воздуха, и мне хотелось дышать всё чаще и сильнее, но по мере продвижения меча время снова начинало набирать свой ход, и я начал уже не на шутку переживать. «Мое оружие может не успеть заблокировать удар или слишком быстро проскочит мимо, и я погибну», — крутилось у меня в голове. Смерти я не боялся, но мысль о том, что все, кому я дорог, останутся тут одни, а также осознание досады прерывания моего существования каким-то моральным уродом, вызвало во мне страх и новую волну негодования. Я был полностью сосредоточен на своем оружии и летящему ко мне мечу. Даже не обратил внимания на происходящее вокруг, ибо весь мир превратился для меня в узкую полосу, где каждый миллиметр мог стоить мне жизни. К счастью для меня мое оружие успело вовремя, чтобы отбить летящий в меня меч в сторону, и лишь когда до ушей донёсся протяжный лязг металла, я смог выдохнуть спокойно и отдышаться. Время восстановило свой ход в полной мере, и я услышал как что-то тяжелое падает на пол и отборную солдатскую матерную ругань. В казарму галопом вбежал Шайнинг и еще двое облаченных в полные латы солдат. Капитан гвардии посмотрел на все это, крайне удивившись развернувшейся перед ним сценой. Солдаты все, как один, замерли по стойке смирно, а пегас, который лежал на земле, матерясь, пытался подняться. И, наконец, Шайнинг Армор задал наводящий вопрос: — Какого сена здесь происходит?! Пегас поднялся с пола и с перекошенной от ярости мордой подбежал к капитану: — Эта полукровка, — Блэк указал на меня, — хотела меня убить! Шайнинг сначала посмотрел на него, а потом перевёл взгляд на шатающегося меня, еле стоящего на ногах и нахмурился. — Я требую казни этого уродища! — продолжал лейтенант свою гневную тираду, — Он посмел обидеть меня, члена дома Анд… Не став дослушивать наглого дворянина, единорог размашистым ударом врезал пегасу по морде, вырубив его. Некоторое время стояла тишина, но потом окружающие гвардейцы взвыли бурей овацией и восторженных криков, прославляющие Шайнинга. А он сам невозмутимо посмотрел на меня и сказал: — Чтобы завтра объяснение о произошедшем было у меня на столе, — он огляделся по сторонам, — И сам тоже приходи, но сначала сходи в лазарет, срочно. Бессознательного пегаса приказали отвести в тюрьму, а меня послали в санчасть к мисс Вайт. Бой теперь точно был окончен, хотя от волнения у меня всё ещё дрожали конечности. Я не помнил, как мне удалось добраться до санчасти, но окончательно пришёл в себя лишь когда услышал мелодичный голос нашей медсестры: — Как же ты смог выжить после таких ударов? — спросила мисс Вайт. — Все настолько плохо, доктор? — сжимая зубы и жмурясь от боли, спросил я. — Стевриан, — с беспокойством в голосе сказала врач, — Блэк Блэйд считается самым сильным пегасом в армии. «Самый сильный? А как же Балк Бицепс? Или его в этом мире нет?» — Поверь, я уже видела одного избитого им земнопони, — она поёжилась, вспоминая, — Жеребец до сих пор лежит в коме, хотя прошло два года. «Вот же ублюдок! Если у меня опять начнутся эпилептические припадки, то я этого «члена дома» убью, оторвав голову зубами и четвертую на месте», — мысленно взревел я в ярости, вспоминая, с каким садизмом он мне наносил удары, — «То, что я ему, возможно сломал ребра — это он еще легко отделался. В следующий раз голову ему отгрызу точно!» — Эй, Стевриан! — Вайт похлопала копытами перед моей мордой, заметив перекошенную от злобы морду, — С тобой все хорошо? Я тут же пришёл в себя, недоуменно посмотрел на нее и помотал головой: — А что случилось? — Ты сейчас смотрел куда-то туда, — она указала на стену позади себя, — и рычал. Я готова здоровьем поклясться, что видела, как твои глаза на мгновение стали чернее самой темной ночи… «В смысле? Что со мной? Вся эта злость… Даже будучи в человеческом теле я замечал у себя подобное, но не настолько радикально. Может быть это потому, что я… дракон?» От такой мысли мне стало немного страшно, что шерсть на спине встала дыбом. «Что значит — черные глаза? Неужели моя ярость так себя проявляет. Это как-то совсем не здраво» — Не думаю, что это важно, доктор, — неуверенно сказал я, пытаясь перевести тему. — Для меня важно, — твердо настояла она, — Я должна знать с чем работаю. — Мне и самому надо подумать над этим, спасибо, — аккуратно кивнул я, чтобы не вызвать новый приступ головной боли. — Ладно, — кобыла пожала плечами, — Вот, подойди к ванне в соседнем помещении и ляг на живот, чтобы я смогла отмыть кровь и осмотреть твои раны. Я сделал, как мне сказали, и опустил голову на ванну. Почувствовав воду на своей шкуре и гриве, я понял, как же мне легче от нее становится. Поначалу я даже ожидал болевых ощущений от попадания воды на открытую рану, но ничего не почувствовал. — Это… странно, — сказала мисс Вайт, копаясь в гриве на моем затылке. — Что случилось? — Я не вижу раны, — она задумчиво почесала себе голову, — Впервые такое наблюдаю. — Ну да, — констатировал я, — Не бывает крови без раны. — Именно, — подтвердила доктор, — Даже учитывая магию… Точно! На тебя же не работает магия исцеления. Это заставило меня на миг задуматься: «Да. Исцеление на мне не сработает, в чём я уже убедился, но может, имелось что-то еще? Хотя, при чем тут это?» — Возможно, у меня есть что-то такое, что позволяет мне регенерировать такие повреждения? — осмелился предположить я. — Возможно. Но я бы не хотела, чтобы опыт повторился, хотя исследователь внутри меня хочет поставить эксперимент. Мисс Вайт усмехнулась, посмотрев на меня как-то странно. «О Нет. Нет. Нет. Вот такого счастья я точно не заказывал». — Лучше пусть там и сидит, — хмыкнул в свою очередь я. — В любом случае я прописываю тебе обезболивающие и снотворные. — А снотворные зачем? — удивился я. — Сон лучшее лекарство, особенно, когда лечишься другими средствами. — Я думал, что Эквестрия запретила ввоз препаратов, — подметил я, вставая на ноги. — Да, это так, — кивнула кобыла, — Но данные лекарства легальны. — Хотя бы что-то хорошее, — буркнул я, уже собираясь обратно в казарму. Но Мисс Вайт поспешила взять ручку и что-то написать на клочке бумаги. — Вот тебе рецепт, — доктор вручила мне бумажку с названием лекарств, дозой и своей печатью на нем, — Скажи, что я заплачу за расходы сама, и потом перед отбоем приходи еще раз, чтобы я зафиксировала твое состояние после обезболивающих. А утром снова приходи, чтобы… — Шайнинг сказал, чтобы я явился утром к нему с объяснением, — перебил я мисс Вайт, вздохнув. — Тогда приходи сразу после этого, хорошо? — Так точно! — по армейски ответил. Я уже начал уставать от этого дня. Хотелось поскорее вырубиться и забыть обо всём. Но когда я собирался уже уходить и шатающейся походкой дошел до двери, я обернулся и решил спросить медсестру: — Почему Блэк так зол на Дарка? В комнате повисло гробовое молчание. Но затем медсестра вздохнула и ответила: — Он… ненавидит тех, кто предпочитает отношения с представителями своего же пола. — Вот оно как, — зло хмыкнул я, — Гомофоб значит. Буду иметь ввиду. С этими словами я вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

***

Вечером этого же дня я встретил своего друга Дарк Стара, который был одет в темно-синий наряд, с белой полу рубашкой и значком в виде месяца в качестве заколки, словно собрался на бал. Завидев меня, он радостно улыбнулся и заявил: — О, Стевриан! — подошёл он ко мне, и мы стукнулись копытами, — У меня скоро присяга, а ты как? — Да ничего хорошего, — глубоко вздохнул я, отводя взгляд, — Устал я, вот что! — Брони, что случилось? — спросил Стар. Стар повернул голову набок и посмотрел мне на затылок. Его глаза округлились, стоило ему заметить там что-то, но затем он посмотрел на меня взглядом полным сострадания: — Брони, что… — Я знаю, что ты никому не расскажешь, но помнишь тот случай в городе неделю назад? — перебил я его. Тот отшатнулся немного назад. — Помню, — кивнул он, — Тебя еще принцесса Луна сопровождала. — Да, — протянул я, — Той ночью именно я был виновником разрушения банка и именно я поймал того пи… — я прокашлялся, виновато глядя на друга, — урода. — Я не обижаюсь, — усмехнулся жеребец, — Ты его сильно избил, насколько я понял из услышанного. — Он парализован, — сухо констатировал я. Ни сожаления, ни радости от этого уже не было в моем голосе. Просто есть и есть. — Ему же хуже, иначе я его бы убил, — сердито ответил Дарк, неожиданно помрачнев. Это порядком удивило меня, из-за чего я даже приподнял «бровь». Мне не доводилось видеть Дарка в злом настроении. — Почему? — Этого пидараса зовут Бит Ритч, и он именно тот жеребец из-за которого моя семья чуть не лишилась жилья. Я сильно удивился этому. Возникло двоякое чувство: радость за то, что я помог товарищу и легкая вина за то, что сделал кого-то инвалидом. Но я о последнем чувстве я быстро позабыл, стоило себе только напомнить о том, кого оставил инвалидом. Но пока я думал, внезапно Стар обнял меня за грудь и сказал: — Огромное спасибо тебе, Стевриан, — широко улыбнулся он, — Моя семья и я этого не забудем. — Эм, — я приобнял его передней ногой в ответ, расстерявшись, — Пожалуйста. — Но, какое все это имеет отношение к следам крови на твоем…? — отстранившись, хотел было спросить Стар, но я его опередил. — Да, — я глубоко вздохнул, — Блэк Блэйд пытался меня убить. — Этот выродок?! — не на шутку разозлился жеребец. Уже во второй раз я заметил, как злость приливает к нему. «М-да, представляю, сколько он натерпелся от обоих уродов», — с сочувствием подумал я. — По итогу я все равно дал ему жару, а Шайнинг еще и добавил, — ухмыльнулся я. — Капитан всегда своих в беде не бросит, да и не только, — Стар мечтательно улыбнулся, но потом вернул серьезность во взгляде и задал вопрос: — Так что же случилось? Я вздохнул и пересказал ему всю историю полностью и в подробностях. Периодически собеседник сердито фыркал, бубнил что-то матерное себе под нос, а в некоторые моменты вздыхал, восхищаясь мной, отчего мне даже стало немного лестно. Однако под самый конец рассказа, он разозлился не на шутку, подобно мне, и возжелал убить Блэка, но я ему запретил, пытаясь успокоить. Когда я закончил с рассказом, Стар вспомнил, что должен быть в той половине замка, где восседает принцесса Луна, а не ошиваться по старой привычке в казарме дневной гвардии, поэтому он поблагодарил меня за рассказ и мы разошлись. Когда я уходил на ночной сон после повторного посещения лазарета, перед самой командой «отбой!» ко мне подошла кобылка-земнопони в костюме горничной и сказала, чтобы ближайшие два дня я никуда не высовывался, а потом отправился сразу к Луне. Зачем так всё усложнять, я так и не понял, но решил действовать в точности, как мне сообщили и не высовываться эти дни из казарм. «Хватит с меня приключений. Надеюсь, меня будет ждать уже другая, более спокойная и размеренная жизнь» — подумал я перед тем, как уйти спать.