***
Слишком много "прости" на такой короткий разговор – и это было просто ужасно, Сан не понимал, как остановить это, о чем говорить, чтобы оба улыбались и радовались тому, что у них все-таки есть. Все ведь не так уж и плохо... Только очень ненадолго. - Не думать сложно... – днем практически невозможно, а провести день так же, как ночь... Можно, но этого ведь надолго не хватит. И потом будет только хуже. Нет, им обоим нужно было учиться жить днем. Только прилегшего к нему на колени Уёна выпускать совсем не хотелось, хотелось спрятать его в объятиях, отогревать, гладить, даже не ласкать – просто гладить, чтобы было спокойно и хорошо. Им обоим было все еще очень тяжело. Разница была только в том, что Сану не хотелось плакать, но в остальном... Но оба все-таки как-то справлялись. - Дразнишься? – парень показал ему язык и очаровательно смутился, покраснев до кончиков ушей, – и тут же оказался в руках Сана, чуть не смахнувшего на пол все тарелки. – Иди сюда, глупый... Это было совсем не так, как ночью, но этот поцелуй был таким же горячим и жадным. И в нем было то, что никак не получалось сказать словами. В нем была и просьба простить за неуверенность, и обещание попытаться, и очень много страсти... И что-то еще, для чего пока не было слов. А самым сложным, конечно, было остановиться. Потому что прямо сейчас все-таки нужно было ехать. - Если я буду делать так, ты все равно будешь пытаться со мной фотографироваться у каждого кривого камня? – смеясь, спросил Сан. – Или это все-таки тебя немного отвлечет? Я помню о твоем желании... Но, боюсь, не смогу с первого раза выбрать самое живописное место. Придется попробовать в нескольких. Ты готов? Вообще-то после такой ночи спешить точно не стоило, но... Они же оба понимали, что все равно сделают это. - Поехали, – Сан поднялся, потянул за собой Уёна, поймал его в объятия и поцеловал, а уж потом потащил его собираться в поездку. И, конечно, пошел в ресторан за кофе, чтобы наполнить термос, который он всегда возил с собой.***
Они все-таки вышли, хотя идти куда-то, где будут люди, где они не смогут так смотреть друг на друга, очень не хотелось. Но ведь вряд ли кто-то здесь понимает корейский, значит, можно хотя бы не стесняться говорить все, что захочется и как захочется. И... И целоваться тоже – так, как только что, чтобы было хорошо. Пока Сан ходил за кофе, Уён проверил почту и обнаружил, что ему уже прислали ответы на некоторые запросы. Оперативно. Но изучать все сейчас возможности не было, а в машине не будет интернета, поэтому Уён решил, что если что, будет на связи в каком-то кафе. Они же вроде бы туда собирались. А еще, хмыкнув, он сунул в карман пачку влажных салфеток. Наверняка что-то есть и у Сана в машине, но мало ли. Он верил, что они смогут быть вместе и на природе, но вот одежду точно придется беречь. А потом состроил рожицу зеркалу и заметил печального Шибера. И вместе с ним спустился вниз. - Он сказал, что хочет с нами, – Уён помахал лапой Шибера, приветствуя Сана. – Думаю, он прав, ему же тоже надо увидеть все красивое, что мы успеем, да? Так все-таки было проще – и за Шибером в случае чего можно спрятаться. Как бы там ни было, но с этой игрушкой Уён чувствовал себя увереннее, и он надеялся, что Сан будет не против такой затеи. Только вот спрашивать теперь не мог – ему казалось, что этим он слишком переходит установленные рамки и ставит Сана в неудобное положение. Ведь ему сложно... Но с Шибером будет легче. Точно. - Но он обещал закрывать глаза, когда ему нельзя будет подглядывать, – с этими словами Уён сел в машину и, склонив голову, хитро посмотрел на водителя. – Куда нам ехать? А потом пришли на ум старые строки, которые он учил давно, еще в школе. Цветут деревья, а тропинка вьется Вдоль берега, среди душистых трав. Как в зеркале чистейшем, ширмы-скалы В реке сверкающей отражены. Иду я с другом неразлучным – тенью Вниз по теченью вечному реки. Где ж Персиковый Сад? – меня спросите. Вот здесь – в долине, названной Улин!***
Уён взял с собой Шибера – наверное, ему было совсем тяжело и страшно, если он даже днем пытался спрятаться за любимую игрушку. - Привет, Шибер, – Сан помахал плюшевому другу рукой и поцеловал его в нос. – Мы покажем тебе заповедник и сделаем много красивых фотографий. Тебе понравится! Только слушай нас не очень внимательно и не подглядывай, хорошо? Вот и славно, хороший мальчик! Они забрались в машину, и Сан завел двигатель. Он было собирался рассказать о дороге, но Уён вспомнил какое-то очень необычное стихотворение, и под него они и выехали с территории отеля. - Никогда не слышал ничего подобного, – признался Сан. – Такое... Стихотворение-картинка. Словно слайд. Мне нравится... Они быстро набрали скорость, машина ехала по высохшей дороге плавно и легко, движение почти не ощущалось. После ночной грозы деревья посвежели, листва казалась пронзительно-яркой, а чистое небо – очень-очень синим, до слез синим.***
- Это из школьной программы, – улыбнулся Уён. – Вот из-за картинки и вспомнилось. Там, правда, что-то еще в начале было, но – что вспомнил. Вы тут, наверное, корейскую литературу вообще не учите? У нас американской и европейской почти нет. Да и то, что есть – только в самых лучших школах и совсем по верхам. За окном было очень красиво, и Уён, чуть прищурившись, смотрел на пейзажи – правда, исключительно в сторону Сана, чтобы видеть и его. Если у них впереди всего несколько дней, он должен хотя бы насмотреться. Насмотреться, чтобы потом долго вспоминать и болеть этим? Но если ему не жалко себя, то зачем же делать так больно Сану? Но расстаться сразу... Он бы просто не смог. Может быть, это слишком эгоистично, но все-таки. Не менее эгоистично, наверное, и пытаться что-то сделать, разобраться, вернуться – но, может быть, он тоже этого захочет? Только говорить сразу Уён ничего не мог. Зачем делать еще хуже и еще больнее? - Нам далеко ехать? – поинтересовался он в конце концов. – Я как-то не подумал посмотреть во всех этих путеводителях описания. Знал, что ты за рулем будешь, что мне можно не задумываться. Ладно, я просто не подумал, да. Так часто бывает. И он совсем не подумал о том, что там может быть что-то страшное. Но с ним Сан и даже Шибер. Ему же не будет страшно, да?***
- Нет, вообще не учим. Я ни одного корейского автора не знаю, – признался Сан. – Честно говоря, я ненавидел учиться, поэтому плохо помню, что мы читали в школе. Книги я полюбил позже. По нему это было заметно – чувствовалось, что ему и сейчас нужно много движения, что ему сложно долго оставаться на одном месте, а раньше это наверняка было настоящей проблемой. Сейчас-то он уже привык и к длинным переводам, и к долгим и нужным совещаниям, но все же... Уён любовался видами, но Сан почти постоянно ощущал на коже его взгляд – и улыбался, причем улыбался уже гораздо спокойнее, чем утром, почти расслабленно. Под открытым небом, на просторе ему явно было легче. - Да, довольно далеко. Если устанешь и захочешь пройтись, скажи, остановимся где-нибудь. Здесь и по дороге много красивых мест, – Сан лукаво сощурился и ненадолго накрыл руку Уёна своей. – А зачем тебе думать? Отдыхай. Для меня это совсем не сложно, я все устрою. Главное, чтобы ты улыбался. Той самой улыбкой – если она не только для ночи. Но даже если так, может быть, есть и дневная версия? Сан ехал не очень быстро, чтобы они могли любоваться видами, чтобы эти прекрасные пейзажи не мелькали, а скорее проплывали мимо. Но потом он вдруг остановил машину. Ничего особенного на этом участке дороги не было, просто деревья с обеих сторон. - Я подумал, что это самое подходящее место, чтобы сказать тебе, что ты мне очень нравишься, – прошептал он, потянувшись к губам Уёна. – Но ты и так об этом знаешь, да? Сан целовал парня, прикрыв глаза его любимой плюшевой игрушки ладонью, словно Шибер правда мог подсматривать. Это был очень нежный поцелуй, осторожный, даже осторожнее, чем первый.