***
Телефон на краю стола коротко вибрирует. Бэкхён тянется, чтобы отключить заранее заведённый будильник. На часах час тридцать ночи. Засиживаться до утра не хотелось, хоть и особых планов на следующий день не было. - Что-то случилось? - тут же замечает Кёнсу. За столом повисает тишина, а все три пары глаз устремляют взгляд на него. - Просто нужно ехать домой, - объясняет Бён, хоть и мозг полностью отрицает такое развитие событий. Чанёль дал понять, что остаётся до утра тем, что выпил три бокала вина, а Бэкхён априори не водит машину. Ему выпитый алкоголь не помешает добраться до собственной квартиры. Однако уходить не хочется. Впервые за все десять лет Чанёль сказал Бэкхёну так много слов. Большая часть из них была в процессе игр или в дружном обсуждении новых айдол-групп. Но факт остаётся фактом, Пак разговаривает с ним на равных, так, как говорит с Чонином или Кёнсу, не чувствуя сдерживающих факторов. Их за двоих чувствует Бэкхён. Сжимается, стоит Чанёлю хотя бы ненароком коснуться его, вздрагивает, когда тот обращается непосредственно к нему. И чувствует приятные мурашки, когда Чанёль улыбается, особенно на его шутки. - Зачем тебе ехать домой? - не унимается Кёнсу. - Вполне хватит места и тут. Чонин агрессивно кивает, никак заранее подговорённый своим парнем. До всё спланировал заранее - это сразу стало очевидно. Возможно, Бэкхён не был достаточно убедительным, когда врал про свою поездку в Японию. А, возможно, Кёнсу просто почувствовал своё превосходство в возможности свести друзей, познакомить поближе, и что ещё вполне вероятно - Бэкхёна от всех этих разговоров о Паке стало жаль. - Я не думаю, что это удобно. Бэкхён собирает последние крупицы здравого смысла, но уже надеется, что ребята не передумают и сейчас не прозвучит что-то вроде "уговаривать не буду", "если надо, то поезжай" или "ну как хочешь". - Всё удобно, - поддакивает Ким. Кёнсу за это дарит ему свою широкую улыбку - хвалит за содействие. - Ладно, останусь, - сдаётся Бён, хотя едва ли сопротивлялся до этого. - Только у меня даже домашней одежды нет. - Мы с тобой одного размера, - напоминает До. Не совсем одного, на самом деле, но очень похожего, так что Бэкхён расслабляется. - Оба крошки, - Бэкхён пунцовеет, щеки и уши пылают огнём, как и у До, а Чонин, довольный своей репликой, получается дружеское одобрение за шутку от Пака.***
Часы показывают начало четвёртого. Бэкхён пялится в потолок вот уже двадцать минут, хотя должен спать беспробудным сном, сморённый эмоциями и достаточной дозой алкоголя. Для него четыре бокала вина - почти смертельная доза, а он ещё смог добраться до отведённого ему футона на собственных ногах - достижение. Гостиная большая, тёмная с зашторенными окнами, а в квартире полная тишина, но что-то не даёт расслабиться и уснуть. Скорее всего то, что в соседней комнате, отведённой под кабинет, сейчас спит Пак Чанёль. Он уже второй раз за последний месяц оказывается так непозволительно близко, и Бэкхён от этого давит в себе навязчивые мысли о том, что это судьба. Однако, долго терпеть не получается - он уже через полчаса находит себя стоящим под дверьми временной комнаты Пака. В дурацких синих шортах и мятой футболке, принадлежащих Кёнсу, и с копной спутанных волос, пригладить которые уже практически невозможно - совершенно не тот вид, с которым можно заявиться к Пак Чанелю. Можно сказать спасибо алкоголю, он помогает этим мыслям в голове не задерживаться. И дверь открывается уже через мгновение, не издавая ни единого звука. Совсем не как в кино: Чанёль не двигается, не иначе как спит, ничего не привлекает его внимание. Бэкхён на цыпочках пробирается ближе, сразу опускаясь на колени возле футона Пака. Чанёль либо выпил слишком много, чтобы настолько крепко отрубиться, либо отлично прикидывается спящим. Бэкхён не знает, на какой исход надеется. На одном футоне двоим уместиться довольно сложно, но Бэкхён справляется. Ложится, прижимаясь так близко, как может, и перекидывает руку через чужую талию, совершенно по собственнически, хотя не имеет на это ни малейшего права. И ответ на прошлый вопрос находится сразу: Чанёль не спал, просто выжидал момент, чтобы дать это понять. Он оборачивается, а взгляд полный сознательности. - Я уж думал, что ты не придёшь, - давит Чанёль. На губах играет заинтересованная улыбка. - Сложно сдержаться, когда ты так близко, - честно признаётся Бён, однако не двигается. Не предпринимает попытки что-то сделать, как-то подвести к краю, ожидая дальнейших действий от старшего. Его очередь. И Чанёль срывается уже через минуту, что-то за это короткое время взвесив и решив. Подаётся вперёд, впечатываясь в чужие губы своими, привстаёт, чтобы обхватить одной рукой чужую талию, и опрокидывает Бэкхёна на матрас, прижимая своим телом сверху. Чтобы не было возможности сбежать. Пальцы Бэкхёна собственнически вплетаются в чужие волосы на затылке, сжимают и массируют, а другие держатся за чужую шею, прижимая ближе, углубляя поцелуй. Чанёль шумно дышит, словно изголодавшееся животное, с силой сжимает тонкую талию, оставляя красные отметины. Целует глубоко и влажно, пошло, развязно, словно пытаясь насытиться надолго и наверстать прошедший месяц. Бэкхён тихо стонет, прямо в чужие губы, и скользит своим языком по чужому, мокрому и большому. Они целуются, кажется, целый час, а на деле же не более пары минут, прежде, чем Чанёль отлипает от младшего, привставая, снимает собственную футболку и помогает Бэкхёну избавиться от ткани. Он худой, с впалым животом, но красивым изгибом бёдер - то, чего в прошлый раз Пак не заметил в силу своего состояния. И Бэкхён не собирается терять время - у них до утра его не так много, потому поднимает бёдра, спуская шорты, сразу вместе с боксерами, открывая Чанёлю сразу всё, что тот желает видеть. И Чанёль смотрит - взбудораженно, внимательно, без стеснения. Он наблюдает, как младший стаскивает шорты с худых ног и отбрасывает их в сторону, разводя ноги. Острые коленки соблазнительно разъезжаются, и Чанёль не может оторвать взгляд от чужого возбуждённого члена. Ладони скользят по горячей коже, от коленей опускаются ниже, чувствуя под пальцами мурашки и дрожь. То ли от нетерпения, то ли от волнения. Бэкхён глубоко дышит, получает удовольствие уже сейчас от того, что Чанёль так касается и с таким вожделением смотрит. - Только мы должны быть тихими, - шепчет Пак совсем тихо. Бэкхён и вовсе слышит его, словно через толщу воды, где-то под вакуумом в ушах. Коротко кивает, покорно соглашаясь. Чанёль совсем не осторожный, не ожидающий. Он поднимается, чтобы через несколько секунд стянуть с себя шорты, сразу вместе с боксерами, словно последовав совету младшего. Он напористый и страстный, ложится сверху, придавливая тонкое тело. Не целует, но оставляет влажные касания на шее, на плече, шумно дышит прямо у уха, вызывая в теле Бэкхёна волны удовольствия. Младший чувствует чужой член, прижимающийся к паху, скользящий вдоль собственного, влажного и жаждущего. Он цепляется за чужие плечи, прижимает ближе, совсем тихо стонет. Колени поднимаются выше, теснее прижимаясь к чужой талии, а лодыжки вскоре сцепляются за широкой спиной - сильной и влажной. Чанёль двигает бёдрами, задушенно и возбуждённо дышит, будоража всё нутро младшего. Бэкхён прижимается теснее, сильнее запрокидывает голову, когда Пак оставляет грубые поцелуи-укусы на чужой нежной шее. После ласкает повреждённые места влажными касаниями горячего языка и губ. Руки старшего собственнически сжимают чужие бёдра, скользят всюду, куда могут дотянуться, мнут сочные ягодицы. А пальцы периодически ныряют в ложбинку, нетерпеливо оглаживают анус и неглубоко ныряют внутрь горячего тела. Бэкхён утробно стонет от нетерпения, весь подаётся нуждающим прикосновениям и насаживается сильнее, глубже, требовательней. Чанёль чувствует это - чужое неприкрытое ничем желание, и не может отказать себе в удовольствии немного грубо и по-свойски использовать тело, сейчас полностью отдающееся ему. Грубоватая ладонь обхватывает чувствительный член, дразнит и мучает, скользя медленно и туго. Бэкхён всхлипывает и стонет, немного громче положенного. Потому вторая ладонь уже через мгновение ложится на чужое лицо, прижимаясь к распахнутым губам, мешая стонам выходить наружу. Чанёль дрочит грубо, с наслаждением наблюдая, как Бэкхён, прижатый тяжелым телом, с трудом елозит по матрасу. И за мгновение до пика разжимает ладонь, выпуская побагровевший член из захвата. Младший хнычет, скользит ладонями по чужим плечам, умоляет о продолжении, практически сводя Пака с ума. Чанёль и сам на грани. Он уже чувствует, как собственный член пульсирует, требуя разрядки. Потому расцепляет чужие щиколотки, поднимается и садится задницей на пятки. Бэкхён очень красивый и худой, но бёдра широкие, - шире, чем у самого Чанёля, - сводящие его с ума. Но даже во всей своей ширине кажутся по-извращенски узкими, когда обхватываются большими руками Пака. Он приподнимает младшего за бёдра, подтаскивает повыше, опуская на собственные колени. Пак прикладывает горячую и мокрую головку члена меж готовно расслабленных ягодиц, уверенно, но плавно подаваясь вперед. Резкая вспышка дискомфорта, сменяющаяся нарастающим болезненным удовольствием. Бэкхён громко, но коротко стонет, и Чанёль даже не пытается заставить его умолкнуть. Стоны младшего пускают волну мурашек по затылку. В Бэкхёне всё так же горячо и влажно, как и в прошлый раз. Он практически по-девственному узкий, до болезненного удовольствия сжимающий внутри. Его спина впечатляюще надломлена, не то от позы, не то от удовольствия, прострелившего позвоночник. Пальцы на ногах поджимаются, и Чанёль даёт себе пару мгновений на остановку, пока погружается внутрь. До самого конца, пока пах не окажется вплотную прижат к чужим мягким ягодицам. Чанёль чувствует себя извращенцем, пока пожирает взглядом то, что совсем близко - охваченный тонкими пальцами чужой член, выбритый лобок и поджавшиеся яички, а ещё ниже - собственный член, плотно сжатый упругими мышцами. Бэкхён влажный, раскрасневшийся и тяжело дышащий, но весь взбудораженный и возбуждённый. Он глубоко дышит через распахнутый рот, но зажмурившийся и замерший на мгновение. И всё ещё кажущийся безумно красивым. Чанёль чувствует, как в груди нарастает напряжение - эмоции не дают покоя. Потому делает плавный выпад бёдрами, чувствуя, как сильнее сжимаются мышцы сфинктера. - Расслабься, - шепчет старший. Бэкхён и правда расслабляется, обмякает и принимается водить ладонью по собственному члену. А Пак возобновляет движения - сначала медленно, плавно, еле ощутимо, насколько позволяет не слишком удобная поза. Но поза вскоре меняется. Бэкхён оказывается набоку, а Чанёль сзади, плотно прижимающимся к влажной и горячей спине. И амплитуда движений тут же нарастает. Чанёль с силой сжимает чужую ягодицу, отводя её в сторону, и входит быстро и размашисто, заставляя Бэкхёна цепляться дрожащими пальцами за угол подушки. - Подними ножку, - шепчет Пак прямо на ухо. Его голос хриплий, настойчивый и глубокий. Бэкхён не может ослушаться. Повинуется, подхватывая собственную ногу под коленом, и чуть отклоняется назад, практически ложась на чужую грудь. Чанёль горячий, дышит загнанно и задушенно, а ещё обвивает ладонью чужую талию, скользя вниз по животу, обхватывает возбуждённый член младшего. Бэкхён весь сжимается, чувствуя фейерверки из охватывающих эмоций. Чанёль везде, на каждом сантиметре его тела. Он оборачивается, надеясь увидеть блаженство на чужом лице, доставляемое им самим, но лишь оказывается захваченным в плен чужих губ. Целоваться, сотрясаясь от нетерпеливых точков, совершенно неудобно. Чанёль практически кусает его губы, немного больно, но безумно приятно. Ласкает его язык своим, ворвавшись в чужой рот. Бэкхён утробно стонет где-то в перерывах между дыханием и быстрыми движениями большого члена в анусе. В груди печёт от жара, смущения и возбуждения. Хочется кончить, но пальцы Чанёля с силой сжимают у основания, не позволяя. Бён задушенно хнычет, разрывая поцелуй. Обхватывает пальцами собственный член, надрачивая головку, а Чанёль, замечая это, замедляется. Приближение оргазма ощущается ещё ярче. - Пожалуйста, - практически урчит Бён. Чанёль повинуется, принимаясь скользить пальцами по чужому члену. Бэкхёна кроет от удовольствия. Пальцы вцепляются в чужое запястье, помогая ему двигаться, а глаза закатываются, пока из уретры рывками выплёскивается сперма. Тело практически подбрасывает на матрасе. Чанёль пережидает бурю. Пару минут просто ласкает чужой живот мягкими поглаживаниями, пока Бэкхён приходит в себя - глубоко дышит, с нажимом гладит собственный член, словно пытаясь выжать остатки, и борется с усталостью. А позже старший перебрасывает чужое бедро через себя, практически укладывая Бэкхёна на спину, и с силой притягивает худое тело к себе, опоясывая руками его талию, чтобы в следующее мгновение практически за секунду нарастить темп движений до бешенных. Бэкхён весь содрогается, собирает внутри себя каждую мышцу и протяжно стонет. Чанёль понимает, что это грубо, но иначе не может - сжимает чужую шею пальцами, чтобы заглушить звуки чужих стонов. Бёдра двигаются по инерции, легко выскальзывая и врываясь обратно в горячее растянутое нутро. Чанёль чувствует, как немеют ноги, то ли от накрывающего оргазма, то ли от усталости. Бэкхён весь словно оголённый нерв: сжимает сильнее с каждым толчком, дышит глубоко и рвано и откидывает голову назад, позволяя Паку зарыться носом в ароматные волосы. Оргазм наступает неожиданно. Чанёль толкается настолько глубоко, что Бэкхёну не мешает сжимающая его шею ладонь - он протяжно стонет, подаваясь задницей назад. Чувствует, как изнутри его заполняет горячей спермой. Чанёль замирает так на пару мгновений, прежде чем снова возобновить движения. Теперь медленные, тягучие, но настолько глубокие, что звенит в ушах. Бэкхёну кажется, что он теряет сознание. А когда приходит в себя, то Чанёль выходит из него. Такой же разморённый, раскрасневшийся и расслабленный, он откидывается на подушку, глубоко и медленно дышит, тоже приходя в себя. Бэкхён не уверен, что он должен делать дальше. Задница снова ноет - забытое за прошедшее время ощущение, но при каждом движении напоминающее, что всё это из-за Пак Чанёля. - Я могу обнять тебя? - зачем-то спрашивает младший. Чанёль улыбается, разлепляя веки. - Можешь делать со мной всё, что хочешь, - кивает Пак. Бэкхён поворачивается со стоном боли, но любимого тела всё равно касается. Кладёт голову на чужое плечо, опоясывает своей рукой талию Чанёля и закидывает сверху бедро. Становится тепло и спокойно, потому сон сбарывает за мгновение, особенно когда Пак набрасывает сверху тёплое одеяло и обнимает в ответ.