***
Цзян Чэн пытался найти того темного заклинателя, которого с собой увел Лань Ванцзи. Он даже написал письмо в Орден Гусу Лань, но Лань Сичень ничего не знал об этом, пообещал разобраться и на этом все. Добавилась и другая проблема. Его племянник, который обладал поистине ужасным характером, не менее ужасным, чем у самого Ваньиня, сбежал из-под надзора строгого главы Ордена Цзян и отправился искать нечисть, чтобы уничтожить ее и получить признание. Ваньинь нашел его в одном из городков в провинции Цинхэ. Прямо на улице, всего грязного, да еще и взбалмашенного. Тот был зол и крепко прижимал к себе свою собаку, которая нашла его, а сам Цзян Чэн готов был взвыть. Его глаза закатились, он хлопнул себя по лбу и направился к племяннику, как нечто иное привлекло его внимание. За опорной балкой одного из домов прятался человек в темной одежде, так ужасно напоминающей стиль почившего Вэй Усяня. Присмотревшись, глава клана Цзян нахмурился, решив точно проверить свою догадку. Уж больно часто ему начал встречаться Мо Сюаньюй, а Цзинь Лин указывал в ту сторону, причитая: «Извращенец! Он хотел меня раздеть и надругаться!». Цокнув языком, омега взглянул на Фею, которая махала хвостом, вылизывая лицо своего хозяина. Цзян Чэн бросил холодно: «Взять», а собака сорвалась с места, кинувшись к тому человеку. Мо Сюаньюй закричал от ужаса, охватившего все его тело, рванул прочь, но за ногу его поймал Цзыдянь. Не было больше сомнений — это точно Вэй Усянь со своей панической боязнью собак. Травма детства. Цзян Ваньинь ухмыльнулся, оголяя клыки и кинул адептам схватить этого человека. Наконец-то он нашел его. Цзян Чэн вместе с адептами и даже не вырывающимся Вэй Усянем вернулся обратно в номер, который он снял на постоялом дворе. Попросив адептов оставить их, Ваньинь сел за небольшим столиком, приказал Цзинь Лину выйти, а вот Фея осталась в комнате. Она сидела напротив темного заклинателя, рыча на него, отчего омега жался от страха ближе к стене, распахнутыми глазами смотря на животное, которое выглядело совсем недружелюбно. Цзян Ваньинь отпил немного чая, налив предварительно его себе в пиалу и, даже не смотря на своего старшего брата, заговорил: — Так значит, ты вернулся? Не пытайся юлить, я все прекрасно понял, — прервал не начавшийся бред сумасшедшего Цзян Чэн. Вэй Усянь промолчал. Он не знал, что можно ответить, только сжался сильнее, смотря на собаку перед собой и крупно дрожа. Он думал о том, что сделает с ним из мести Цзян Чэн? Он был именно тем, кто повел заклинателей на гору Луаньцзан, прекрасно зная о ребенке Вэй Усяня, прекрасно зная, что он не желал убивать их сестру, не желал убивать и Цзинь Цзысюаня. Да, он не нравился Вэй Ину, но тот никогда не желал оставлять ребенка его сестры сиротой. Но вышло так, как вышло. Цзян Чэн же думал о том, что ему стоило послушать свою мать еще раньше. Что это и правда из-за Вэй Усяня произошли все беды, случившиеся с его семьей. Сожжение Пристани Лотоса, смерть его родителей была на руках Вэй Усяня, ведь если бы он не защищал Лань Ванцзи, не лез бы на рожон, то ничего этого не случилось бы. Он убил Цзян Яньли, едва не убил своими лютыми мертвецами и самого Цзян Чэна. Из-за него Цзинь Лин остался полным сиротой и Ваньинь прекрасно теперь понимал свою мать, которая всю жизнь Ваньиня говорила ему не общаться с этим человеком. Вэй Усянь давно построил между ними стену, когда ступил на путь Тьмы. А после эта стена переросла в огромную пропасть. Мысли коснулись Чженйи и Цзян Чэн подумал о том, что было бы неплохо навестить его в Нечистой Юдоли, как вдруг его мысли прервал неуверенный стук в дверь и Цзян Чэн рявкнул: «Кто?!». Он желал добиться ответов от Вэй Усяня, заставить его бояться, дрожать, как щенка в зимнюю ночь. Встав, глава Ордена Цзян подошел к фусума, распахивая их, а кольцо на его пальце заискрило. Омега нахмурился, смотря на племянника, который довольно часто боялся перечить дяде из-за его дурного характера, но все же прочистил горло и твердо сообщил: — Дядя, кажется, неподалеку видели лютых мертвецов. Ими кто-то управляет и люди молят о помощи. Ругнувшись себе под нос, Цзян Чэн обернулся, смотря на предполагаемого Вэй Усяня, который сидел тут, а мертвецами управлял кто-то другой. Точно ли это был его названный брат? Омега нахмурился, посмотрел на племянника, строго наказав ему следить за пленником, ведь даже если это не Вэй Усянь, то он использовал темный путь, а значит, его следовало проучить и заточить в темницу. Выйдя из комнаты, Ваньинь направился прочь от постоялого двора, собрав адептов и двоих приставив к дверям. Отчего-то Цзинь Лину он не верил, но проверить все равно стоило. Если окажется, что племянник говорит правду, а Ваньинь, как заклинатель, ничем не помог простым людям, то будет не очень хорошо. Хмыкнув, он направился на улицу, вдыхая приятный ночной воздух и ощущая дрожь в кончиках пальцев. Чего это он так сильно разволновался? Неужели от того, что подумал, что поймал своего старшего брата? Омега облизал губы в дурной привычке и направился в ту сторону, куда указал Цзинь Лин. Сам молодой господин Цзин оставался на постоялом дворе. И не дай Небеса этот мелкий сбежит — Цзян Чэн поймает и все ноги переломает, чтобы из Пристани Лотоса никуда и никогда не ушел. А в лесу и правда находились лютые мертвецы. Но только Жулань ошибся — они никем не управлялись, а поэтому с этой нечистью Цзян Чэн управился вместе со своими адептами достаточно быстро. Большую часть времени занимал поход туда и обратно. Однако, возвращаясь обратно на постоялый двор, ощущение того, что что-то пошло не так не покидало Цзян Чэна. Он нахмурил брови, широкими шагами вошел в дом, проходя на второй этаж и резко замирая, когда не увидел постовых на своих местах. Глава клана ворвался в комнату, распахивая фусума и дрожа от сдерживаемой ярости. Не было ни следов Мо Сюаньюя, ни следов его племянника. Феи тоже было не видать. Это жутко разозлило Цзян Чэна и он, не сдерживая всплеска характера, ударил Цзыдянем по столику, на который отчего-то и пала вся ненависть устрашающего омеги. Пусть только ему попадутся эти двое на глаза — ни за что не уйдут живыми. А Цзинь Жуланя он убьет и воскресит, чтобы еще и наказать. Сев на мягкую подушку, Ваньинь приказал принести вина. Ему стоило расслабиться, хоть он и давал себе обещания не напиваться. Тем же временем Вэй Усянь вернулся к Лань Ванцзи. Тот нашел его сам, вернул на постоялый двор, где они снимали комнату и рассказал о том, что он нашел того, кто был в крипте. Омега с интересом поднялся в комнату, а Лань Ванцзи открыл фусума, пропуская мужа вперёд себя, а Вэй Усчнь замер, распахнув глаза. За небольшим столиком сидел красивый омега. И он был очень хорошо знаком Вэй Ину. Это был Не Хуайсан. Повзрослевший, ему было, если Вэй Усянь не ошибся, уже тридцать четыре или даже тридцать пять. Но омега все ещё прекрасно сохранился. Его кожа сияла изнутри, не было ни единого намёка на возрастные морщины или загара. У него были длинные ресницы, утончённый овал лица и пухлые алые губы. Мужчина выглядел прекрасно, словно самая лучшая мечта любого альфы. Не Хуайсан с момента обучения в Облачных Глубинах отрастил волосы, теперь они аккуратно покоились за его спиной и ниспадали даже на пол. Они были шелковисты и черны, а от постоянного ухода блестели и были похожи на мягкие нити. Они были убраны в высокую причёску, передние пряди были заколоты золотой заколкой, а нижние оставались струиться вдоль его прямой и тонкой спины. Не Хуайсан был все ещё низок ростом, но также был достаточно стройным и прекрасно умел подчеркнуть прелести собственного тела. Тут утянуть, здесь слегка оголить, а лицо припудрить и добавить румян — от альф уже не было отбоя и каждый готов был пасть к ногам столь прекрасного омеги. Он был одет в темно-серую одежду с вышитыми на рукавах змеями, его талию утягивал тугой пояс, также расшитый серебряными нитями, в руках его был расписной вручную веер, а в ушах были прекрасно видны серьги-кисточки. Вэй Усянь раньше не замечал, что уши его бывшего одноклассника были проколоты, возможно, он сделал это после смерти самого Вэй Ина. Омега с неподдельным восхищением рассматривал своего старого друга, улыбнувшись, когда он обратил на них внимание и отставил пиалу с чаем, сразу же поднимая руки вверх в беззащитном жесте. — Глава Ордена Не, — начал Лань Чжань, а Вэй Усянь распахнул глаза. Неужели бестолковый Не Хуайсан сменил своего брата на троне Цинхэ Не? — Мы не займём много вашего времени. — Я-я… Я ничего не знаю, — искренне взмолился Не Хуайсан, поджимая свои пухлые губы и складывая руки перед собой, сминая тёмную одежду из кожи. — Я правда ничего не знаю! — Глава Ордена Не, я нашёл клочок вашей одежды у крипты, в которую попали я и господин Мо сегодня днём. Там была довольно темная энергия и были упокоены сабли, а в стенах обнаружились мертвецы. Вы сможете это объяснить? — Это… это наша семейная крипта. Там захоронены сабли всех глав Ордена Не. Из-за их жажды убийства им всегда нужно вымещать свою энергию. И переодически я привожу в склеп ходячих мертвецов, — проблеял омега и смущенно потупил взгляд, словно он сотворил что-то плохое. — Я не убиваю их, просто нахожу и выкупаю, а потом привожу сюда. Или же забираю с ночных охот, которые устраивают в других Орденах. — Зачем вы убегали? — прыснул Вэй Усянь, сложив руки на груди и присаживаясь за столик напротив омеги. От него приятно пахло грушей и сливками, но примешивался также и другой запах, более резкий. — За мной побежала собака, когда я пошёл проверить, и я испугался! — возмутился мужчина и громко фыркнул. — Как будто я сам хотел отрываться от своих дел и ехать в крипту! — Глава клана Не, позвольте спросить у вас, не слышали ли вы о каких-нибудь странных событиях не так далеко от Цинхэ? — спросил Вэй Усянь. Зачем-то призрачная рука вела их сюда, но зачем — было неясно. Не Хуайсан помотал головой и вздохнул, а Вэй Усянь только озадаченно покусал собственную губу. Допрос Не Хуайсана ничего не дал. Он только повторял, совсем испуганно: «Я ничего не знаю», кажется и правда совсем не имея понятия о чем-либо, что творилось на его территориях. А поэтому пара быстро отпустила главу клана Не, а тот поспешил удалиться. К тому же, в номер Вэй Усяня и Лань Ванцзи уже принесли вино и омега поспешил его испить. Не Хуайсан вышел из гостиницы и вдохнул ночной воздух. Ветер слегка коснулся его волос и принёс с собой звук металлических цепей. Омега слегка нахмурился, но потом с тихим бубнежом себе под нос попытался разгладить появившиеся от нахмуривания морщинки. Он подошёл к своему паланкину, в котором его привезли сюда, забираясь внутрь и кидая слугам приказ отправляться в Нечистую Юдоль, где его уже ждали. Омега удобно расположился в своем паланкине, пока адепты, сопровождающие его, взмыли на мечах в воздух, подняв и паланкин со своим господином. Не Хуайсан откинулся на спинку сидения и задумался, прикрыв половину лицу своим веером. Все шло, как нельзя лучше, именно так, как он задумал. Стоило немного постараться, чтобы добавить жара и тогда он раскроет всю правду для всей Поднебесной. А самый его главный враг даже не догадается, что кто-то посмел пойти против него. Не Хуайсан еще вставит этому ублюдку саблю в спину. Сам лично будет наблюдать за собственным триумфом и падением того, кто посмел убить самое дорогое, что было в жизни Хуайсана. Он приземлился во дворе Нечистой Юдоли поздней ночью, его встретили слуги, сообщив, что бочка с горячей водой уже готова для их господина, на что омега только легко кивнул, направившись внутрь крепости, что с правлением Не Хуайсана только расцвела. Теперь она не была настолько серой, ведь здесь высадили много цветов, теперь здесь всегда приятно пахло, а Не Хуайсан мог хоть куда-то сводить Альфу, что каждое лето гостил у него. Да и приятно было, когда мальчишка таскал эти самые цветы букетом для омеги. С такими милыми мыслями, Не Хуайсан принял горячую бочку, вымылся дочиста, затем с помощью талисмана высушил свои длинные волосы, что уже доставали середины стройного бедра, и оделся. Он глянул в зеркало, откинул волосы за спину и слегка приподнял их, красуясь. Он выглядел просто великолепно в этом домашнем ханьфу, что было слегка развратным, как считал сам омега, но зато каким красивым. Омега облизал губы и тенью скользнул по холодным коридорам крепости в сторону нужной ему комнаты. Цзян Чженйи наверняка уже спал. Однако Не Хуайсан так сильно хотел взглянуть на него перед сном, что не мог удержаться от того, чтобы не проникнуть тайно в комнату молодого Альфы. Он закрыл за собой массивные двери, грациозной кошкой скользнул к кровати и привстал на нее на колени, наклоняясь сверху над юношей, что был таким милым во сне. Сию отличился от самого себя во сне. Он был беззащитным и таким нежным. Не Хуайсан готов был смотреть на него вечность. На мышцы, что были оголены, ведь Альфа спал в одних штанах, на красивое лицо, что очень сильно напоминало черты лица его отца и папы. Хуайсан искренне восхищался тем, что у Первого Нефрита и Саньду-шэншоу родилось нечто прекрасное. Цзян Чженйи было почти семнадцать, он был довольно взрослым, красивым и сильным, что невольно Не Хуайсан всякий раз на тренировке мальчишки засматривался на него. Он прекрасно двигался с мечом, обучался. Но больше всего Не Хуайсан боялся взглянуть в глаза Цзян Ваньиня, признаться ему в совершенном грехе, за который омеге было совсем не стыдно. В первый гон, что случился у Сию в Нечистой Юдоли — Не Хуайсан был рядом. Не смог пройти мимо, запах миндаля ворвался в нос, заставил голову кружиться и омега подумал: «Может быть, не так уж и плохо, если я научу молодого господина Цзян заниматься любовью и дарить наслаждение омегам? Один раз». Не Хуайсан вплыл в комнату к молодому наследнику, закрыл за собой плотные двери и у него сразу же подкосились ноги, стоило почуять феромоны Альфы, который был пусть и довольно слаб из-за воспитания омегой, но какой же у него был запах, а какой был взгляд… Взгляд этих горящих цитриновых глаз, что, казалось, светились в темноте — Не Хуайсан не забудет никогда. И как же так вышло, что сейчас, после приезда Сию вновь в Нечистую Юдоль, тот продолжал называть Не Хуайсана учителем и так ласково и бережливо относился к зрелому омеге? Еще после его гона, когда Не Хуайсан провел ночь с Сию, постоянно направляя его, говоря, где будет лучше всего коснуться, чтобы сделать приятно — он на собственную голову согласился обучать Чженйи плотским утехам, как более опытный и зрелый наставник. Он тешил себя тем, что это для того, чтобы обучить мальчишку, но эгоистичные мысли, что он хочет этого Альфу, хочет, чтобы он достался только ему — Не Хуайсану, заставляли омегу съеживаться, а совесть просыпаться внутри. Но когда Цзян Сию присылал письма осенью, зимой и весной — Хуайсан не мог сдержать собственных улыбок. Не Хуайсан крупно вздрогнул, когда наткнулся взглядом на приоткрытые горящие глаза. Ничто иное, как золото, плескалось в этих глазах. Омега прерывисто выдохнул, его поймали на месте преступления. Запах миндаля уже ворвался в нос, миг, и глава клана Не оказался под крепким юношеским телом. Ноги так привычно устроились на поясе созревающего Альфы, его слегка дернули назад, прижав к слегка тронутому солнцем телу и Цзян Чженйи выпрямился, оперевшись коленями о кровать, рукой проводя по длинным смоляным волосам. Он взглянул на омегу под собой и облизал губы, языком обводя выступившие клыки. Не Хуайсан прикусил нижнюю губу, такой вид был невероятно возбуждающим, а Альфа над ним был сильным, пусть и не научившийся в достаточной степени управлять собственной сущностью. Однако даже так он был невероятен. Омега чуть свел ноги, внизу стало влажно и он расплылся в лисьей полуухмылке. Альфа наклонился к стройному телу под собой, вдохнул сладкий запах, прикрыв глаза и слегка скользнув клыками по незащищенной шее. — Сяй-лаоши, ты решил наблюдать за мной, пока я сплю? — Малыш, ты так прекрасен, что я просто не удержался, — Не Хуайсан улыбнулся, скользнул влажными губами по щеке юноши и мурлыкнул. — Ты поздно вернулся, — Сию ревностно сощурил глаза, вновь приподнявшись и взглянув на омегу. — Где ты был? — он втянул носом запах, а Не Хуайсан только громко фыркнул. — Мы уже обсуждали это. Хожу, где хочу. У меня были дела, — кажется, Альфа успокоился, когда не учуял чужих запахов на своем омеге, а поэтому взял его руку в свою, поднося к губам и целуя метку ленты, перерезанной мечом. Метка засверкала, заставляя тепло разлиться по телу и Не Хуайсан тихонько выдохнул. Он улыбнулся, погладил Альфу по щеке второй рукой и притянул к себе, обвивая руками длинную шею с россыпью родинок на ней, что складывались в замысловатое созвездие. Сколько Сяй уже таял по этому мальчишке? Сколько страдал от собственной глупости? Когда на руке омеги появилась метка шестнадцать лет назад — он все понял. Его родственной душой, что предначертана была судьбой, был сын его лучшего друга. Это довольно сильно ударило по Не Хуайсану. Он крушил все вокруг, плакал, молился Небесам исправить свое решение, поменять ему пару. Всю свою жизнь омега жил так, словно он не принадлежит никому. Он считал себя грязным, опороченным. Такую пару не захочет никто, в том числе и сын главы Ордена Цзян. Хуайсан ощущал себя ужасно, когда его метка почернела. Он пытался соскрести ее ногтями, располосовал до кровяной росы, плакал и умолял о прощении свою пару, что была еще слишком мала, чтобы что-то понять. Потом он познакомился с этим чудесным малышом. Он знал Сию с самого детства, а когда тот стал приезжать в Нечистую Юдоль, то Хуайсан готов был уже ползать за Альфой на коленях, лишь бы тот принял его. Омега даже не мог предположить, что сам Сию захочет сблизиться с ним. Он, как щеночек, бегал за ухоженным омегой, носил цветы, едва ли не в рот заглядывал и умолял провести время вместе. А теперь Не Хуайсан лежал под самым желанным Альфой в мире, принимал его нежные поцелуи, отвечал на них сам и мог только желать больше и больше. Метка больше не была черной, Небеса простили его, позволили быть рядом с возлюбленным, что ужасно боялся признать омега, но Сию был рядом, его метка также перестала быть черной и они оба были по своему счастливы. Альфа оторвался от нежных лепестков губ своего омеги, коснулся пальцами висящей кисточки сережек, его подарка для Не Хуайсана, тихонько выдыхая: — Выйдешь за меня? Не Хуайсан хихикнул, чуть толкнул мальчишку в грудь, повалив его на спину и оседлав узкие бедра с уже заметным и внушительным бугром в области паха. — Не-а, — игриво протянул омега и подцепил пояс исподних штанов, припуская их с юноши. Альфа приподнялся на локтях, облизав губы и вновь пятерней зачесывая волосы назад. — Почему? Ты ведь сам хочешь этого. — Откуда ты знаешь, что я хочу? — все еще флиртуя, продолжал Хуайсан и плавно спускался вниз, не забывая ласкать напряженное тело своего соулмейта. — Сяй, — тихонько рыкнул Цзян Сию, облизав губы. — Я могу сделать так, что ты сам мне все расскажешь. — Мой милый, милый Сию. Как бы ты не хотел, но я очень хорошо могу сопротивляться влиянию альф. Даже тебе. Ничего не выйдет, — Сяй ухмыльнулся, проводя языком по внутренней стороне своей щеки. — А теперь расслабься, твой учитель все сделает. — Не хочу, чтобы ты был только учителем, — шепнул Альфа, поймав омегу за руку, когда он уже хотел спускать с него штаны. — Хочу, чтобы ты был моим возлюбленным. Ты не отвечаешь на мои чувства, на мои письма, которые я отсылал. Скажи, что ты хочешь от меня, Сяй? Тебе нужно только мое тело? Или моя душа тоже имеет значение? — Малыш, ты знаешь, я ненавижу подобные разговоры в постели, — вздохнул омега и присел на ноги юноши под собой. — Что ты хочешь услышать? Я много раз повторял тебе одно и то же, Сию. Не хочу давать тебе надежду. Я слишком стар для тебя, слишком грязен, — Не Хуайсан и правда не желал для Сию подобной жизни. Он хотел быть с ним, хотел быть рядом. Но как же сильно он боялся. — Я знаю, что ты иного мнения. Знаю, что еще добьюсь тебя. Ни за что не откажусь, Сяй, — Альфа притянул к себе мужчину, запечатывая его губы своими и скользя руками по стройной талии. — Ты будешь моим. — Не говори «гоп», — ухмыльнулся омега, вновь запечатывая губы своего соулмейта, почти сразу же отстраняясь. — Малыш, ты уже не можешь дотерпеть? — шепнул Хуайсан, намекая на то, что его попки уже касается бедрами молодой господин Цзян. — Прости… ты слишком желанный для меня. — Повторим теорию? — ухмыльнулся Хуайсан, облизав свои губы и выдыхая. — Сначала ты должен расположить омегу к себе, аккуратно раздеть ее, — омега распоясал свои одежды и аккуратно припустил их с плеч. — Начать с поцелуев, чтобы расслабить и возбудить, — глава Ордена наклонился ниже, отчего кадык Сию дернулся и он жарко выдохнул. Не Хуайсан коснулся губами его шеи и слегка прикусил нежную шею. Омега скользнул рукой по поджарому торсу ниже, погладив выпирающий бугорок в исподних штанах, слегка сжимая. — Самое главное — это поцелуи, Сию, всегда, — зашептал Сяй, посмотрев в цитриновые глаза. — Секс без поцелуев — это и не секс вовсе. Он вновь облизал губы, смотря на Чженйи, который слегка приподнялся, поглаживая крепкой и сильной рукой хрупкую шейку возлюбленного. Не Хуайсан сполз ниже и припустил штаны, освобождая возбужденную, истекающую природной смазкой плоть. Омега сглотнул скопившуюся слюну, после касаясь губами головки, что была наполовину скрыта крайней плотью, касаясь ее язычком и прикрывая глаза. Сию громко выдохнул, закатывая глаза и запрокидывая голову назад. Хотелось зарыться сразу пятерней, сжать длинные и мягкие волосы, намотать их на кулак и толкнуться глубже, в горячий плен этого узкого рта. «Мм, какой вкусный», — подумал Хуайсан и поерзал немного, убирая прядь волос за ухо, начиная увлеченно ласкать горячий и в меру крупный член ртом. Сию зашипел, когда Не Хуайсан начал заглатывать сразу наполовину, тихо постанывая. Голова кружилась от подобного и молодой Альфа, которому такая ласка была столь приятна, едва мог сдержаться. А тихий шепот омеги лишь распалял больше: «Мне нравится твой член… скорее бы ощутить его внутри», — с придыханием, опаляя горячим дыханием напряженный член, шептал Хуайсан. Сию хрипло и тихо постанывал от движений языка, от ласк, от жара рта и таких пошлых слов. Он даже подумать не мог, что глава прославленного Ордена может быть таким пошляком, да еще и так нагло совращать кого-либо. Альфа посмотрел вниз, на омегу с его членом во рту, что смотрелось просто великолепно. И так правильно. Чженйи скользнул рукой в густые волосы, резко сжимая их и чуть толкнувшись на пробу в рот, простонав, когда Не Хуайсан напряг горло, вбирая до самого конца. Сию закатил глаза, простонав и запрокинув голову назад, подрагивая от удовольствия. Такая ласка была самой излюбленной для наследника клана Цзян. Сию выдохнул, приподнявшись на локте, собирая длинные волосы любимого, намотав их на кулак, чтобы ему было удобнее. Какой же пошлый открывался перед ним вид. Слишком невероятный, красивый и такой пошлый, что хотелось кончить прямо сейчас. И Альфа боялся не сдержаться, ведь узел уже начал набухать, а член стал твердым, как камень, готовый излиться в любой момент. — Сяй, я сейчас кончу, — Сию простонал, откидываясь назад, сжав волосы любовника сильнее. Не Хуайсан обычно не любил, когда его тянули за волосы во время минета, но сейчас это невероятно возбуждало, ведь Чженйи делал это как-то по-особенному, не делая больно, а наоборот приятно. Омега плавно посасывал твердый член, который оказался приличного размера, за год Сию вырос еще больше, вбирая его на всю длину и почти выпуская изо рта, оставляя лишь головку, лаская ее язычком и все делая это словно с любимой сладкой конфетой. Еще никогда минет не приносил омеге столь острого удовольствия. Хуайсан вновь вобрал член на всю длину, поработав стеночками горла, делая несколько глотательных движений, после медленно выпуская горячую плоть изо рта. А стоило рту омеги выпустить половину, как с громким стоном Альфа излился ему в рот, не выдержав такой откровенной ласки. Сяй жадно проглотил все до последней капли, после выпуская опускающийся член изо рта. Он с усмешкой облизал губы, слизав белесые капли в уголках рта, отчего член Сию вновь почти стоял также ровно, как адепты Ордена Цинхэ Не при Не Минцзюэ. — Вкусно, — хрипло шепнул омега, приблизившись к соулмейту, вновь седлая его, а рукой надрачивая обмякший член, ведь на одной ласке ртом он не собирался останавливаться. — Так хочу тебя внутри, Чженйи… Помнишь как подготовить омегу к сексу с проникновением? М-м-м, — он прикусил губу, ощутив как член вновь начал твердеть. Хуайсан припустил свои исподние штаны, с дрожью в теле пропустив ствол между упругих ягодиц, подразнив себя крупной головкой, несильно надавив ей на влажную дырочку. Он едва держался сам. Сию прекрасно все знал и умел, это был не первый их раз, но отчего-то Альфа медлил. Цзян Чженйи лег на спину, коснулся пальцами стройной талии и облизал губы, отчего в свете подглядывающей луны блеснули длинные клыки. Сяй задрожал от подобного вида, его дырочка стала совсем мокрой и он выдохнул, невольно заслушавшись, когда низким басом Альфа вдруг произнес: «Поласкай себя». — Что? — прохрипел Хуайсан, совершенно прослушав, что сказал ему любимый. — Ты слышал. Поласкай себя, Сяй-лаоши. Хуайсан едва смог сдержать собственный стон, из его горла вырвался только тихий скулеж. Неужели его Сию так быстро вырос? Он поднес свои пальцы ко рту, облизав их, затем слезая с бедер возлюбленного. Он лег на спину, широко разведя стройные ноги без единого волоска, как и не было их в промежности. Омега ненавидел волосы на теле, поэтому убирал их везде, даже на руках. И это невероятно сильно нравилось Цзян Сию. Хуайсан поднес смоченные пальцы к своей дырочке, плавно вводя сразу два, легко растягивая себя. — Говори, — приказал Чженйи, нависая над главой Не, смотря на него горящими глазами. — Ты… мм… должен подготовить омегу к своему размеру, чтобы ей не было больно при проникновении, — задыхаясь прошептал омега, — смотри и запоминай, — он нарочно слегка прогнулся в спине, проникая пальцами глубже, сжимая второй рукой простынь под собой. Цзян Чженйи задохнулся от возбуждения, смотря на омегу, лежащего под ним. Такого пошлого, такого открытого. Хотелось прикоснуться, но тело словно перестало слушаться, он лишь мог глазеть на это прекрасное создание. Тело Не Хуайсана было очень красивым, без единого волоска, он был такой сладкий, манящий. А его запах такой сладкий, стал ярче, заполняя ноздри и проникая в нутро, заставляя внутреннего Альфу рычать и облизываться. Он жадно смотрел на то, как омежьи длинные пальцы пропадают в мокрой дырочке с пошлыми хлюпами. Горячий член вновь затвердел, касаясь головкой черных волос от пупка до паха. Сию сглотнул вязкую слюну, задрожав от возбуждения. Больше он не мог терпеть. Он наклонился к омеге, позволив себе вольность. Альфа заставил Хуайсана вынуть его пальчики из его дырочки, довольно быстро заменяя их своими тремя. — Ах, Чженйи! — Хуайсан всхлипнул. Губы Альфы коснулись нежной шейки, затем переходя на линию острых скул и после запечатывая губы. Сильные руки обласкали тело, а пальцы скользнули еще глубже внутрь. Хуайсан сжал пальцами широкие плечи соулмейта, прогибаясь в спине от внезапно острого удовольствия, невольно отрываясь от губ юноши, отчего между их языками протянулась ниточка слюны. — Сию! Сию… Сию… — он громче шептал имя наследника Цзян, шире разводя ноги и цепляясь за его плечи, как за спасательный круг. — Да, ты все делаешь… ах… правильно… Альфа ухмыльнулся, вновь припадая губами к длинной шейке, жарко целуя ее, покрывая своими яркими метками, скользя пальцами внутри податливого тела, пытаясь найти ту самую точку снова. Сию слегка прикусил кадык омеги, когда он, уже в нетерпении, скользнул своей рукой вниз, направляя любимого в нужном положении. Сию учащенно задышал от возбуждения, нащупывая пальцами небольшой бугорок, надавливая на него, а Не Хуайсан в ответ наградил его сладким стоном. Член болезненно дернулся, и Альфа стал двигать пальцами быстрее. — Хва-хватит… — Сяй хрипло, задыхаясь, зашептал. Он грозиля кончить, так и не получив всего Альфу, как хотел. Он дрожал в сильных руках, на которых были видны вены из-за напряжения, а все тело так горело, внизу было невероятно мокро. Никогда еще тело так не реагировало ни на одного альфу, что побывали в постели нынешнего главы клана Не. Омега обхватил ногами узкий пояс, а рукой пульсирующий член, направляя своего соулмейта. — Чего же ты замолчал, Сяй-лаоши? — как же Хуайсана теперь раздражало это обращение. Альфа прекрасно знал, что нужно делать, но все равно развратно заставлял зрелого омегу говорить. Но это возбуждало еще больше и Сяй сексуально вытянулся и выгнулся, облизав пухлые губы. — Делай это медленно, иначе сделаешь своей омеге больно, несмотря на то, что ты ее подготовил. Член — это все равно не пальцы, — сдавленно шептал он, теряя голову от любимого, который тяжело дышал и позволял омеге направлять себя. Не Хуайсан помог Альфе коснуться текущей головкой мокрой дырочки, ахнув, когда Чженйи плавно толкнулся на пробу, проникая чуть дальше головки. Омега прикусил губу, сходя с ума от чувства наполненности. — Чженйи… умоляю… пожалуйста… — Что «пожалуйста»? — Сию тихо простонал, проникнув наполовину, а его омега обнял его за шею. — Ах, мне так хорошо, Чженйи… ты очень способный ученик, — Хуайсан ухмыльнулся, видя, как его Альфа уже едва сдерживается. Сию сходил с ума от этой тесноты и жара, что обхватил его член. Он вновь тихо простонал, уткнувшись носом в изгиб сладко пахнущей шеи, дрожа от удовольствия. Он медленно входил глубже, стараясь делать это медленнее, но не сдержался, войдя до конца одним толчком, простонав от удовольствия, как и громко простонал Не Хуайсан. — Такой сладкий… — длинные волосы Альфы скользнули по разгоряченному омежьему телу, а сам Чженйи провел одной рукой по округлому бедру, затем убирая руку и уперевшись двумя руками по обе стороны от головы любовника. Он посмотрел вниз, учащенно дыша, делая на пробу первый толчок, а от этого по всему телу прошла дрожь. Так это было приятно. — Мх, Чженйи!.. — Хуайсан жарко выдохнул, сходя с ума от ощущения Альфы внутри. Было так сладко и так хорошо, что пальцы на ногах подгибались, а ведь он еще даже не начал двигаться. Сию закрыл в наслаждении глаза, прижавшись губами к губам возлюбленного, пытаясь отвлечь его от возможной боли, а Сяй страстно ответил на поцелуй. Чженйи просунул одну руку под голову омеги, зарываясь пальцами в шелковые волосы, углубляя поцелуй, надавив на его затылок. Сию тихо простонал в чужие губы, начиная медленно двигаться, делая первые неглубокие толчки, затем входя на всю длину, касаясь головкой нужной точки и даже больше, чем нужно, скользя головкой по шейке матки. И так он стал чередовать, сначала делая несколько неглубоких движений и одно глубокое, сходя с ума от жара внутри, тяжело дыша и отдаваясь полностью поцелую и этому занятию сексом, что был таким горячим. Не Хуайсан несдержанно и сладко стонал в поцелуй, задыхаясь от наслаждения, которое его любимый дарил ему. Не сдержавшись, омега скользнул руками по телу юного любовника, несильно царапая его спину ноготками. Он не успевал следить за тем, что происходит. Казалось, вот Сию ослаблял поцелуй, но начинал толкаться глубже, увереннее и сильнее, как тут же менялся, делая страстным поцелуй. А иногда все это чередуя. Медленный движения и медленный поцелуй. Когда он снова стал страстным, то Хуайсан ответил на него со всем своим возбуждением, желанием. Сию горячо ласкал его язык и вылизывал ротик, заставляя задыхаться. Он оторвался от пухлых губ, жадно глотая воздух и прогибаясь в спине, когда Чженйи вновь совершил глубокий толчок, проникая так глубоко, раскрывая шейку матки. — Чженйи!!! — в уголках узких глаз выступили слезы от удовольствия. — Пожалуйста, еще… еще, Чженйи… мне так хорошо, так хорошо… — омега сладко шептал, прижимаясь к соулмейту всем телом, сходя с ума от его жара и запаха, несдержанно двигая бедрами навстречу Альфе. Хуайсан облизал губы, ему надоело подчиняться, он взялся руками за плечи Сию, надавливая на них и толкая Сию, уронив на кровать. Сяй сам оседлал своего Альфу, кладя его руки на свои бедра. Он оперся руками о сильные ноги позади себя, откидываясь немного назад и начиная плавно скользить по влажному от смазки члену, ритмично насаживаясь на него, задавая глубину. Чженйи сжал округлые бедра сильными пальцами, что потом наверняка останутся синяки, с жадностью следя за тем, как крупный для такого возраста член пропадает в горячей дырочке. Это не могло не тешить его самолюбие. Как и то, что такой зрелый и красивый омега посмотрел на него, принял его. — Ты очень красивый… — Сию скользнул руками на упругие ягодицы, сжимая их и вздрагивая, когда непроизвольно создал еще теснее вход, что ему очень понравилось. — Мне так хорошо, Сию, очень хорошо… — Хуайсан наклонился к Альфе, сходя с ума от удовольствия, ощущая как внизу становится еще мокрее, а смазка густыми каплями капала на бедра от каждого глубокого движения. Комната была наполнена пошлыми влажными звуками и шлепками кожу о кожу, а также горячего дыхания и сладких стонов. Омега поцеловал Альфу, а тот резко перехватил инициативу на себя, вновь меняя позу и нависая над хрупким телом, увеличивая темп движений. Кажется, прошло не меньше одного часа прежде чем влюбленные смогли оторваться друг от друга, несколько раз доходя до пика удовольствия. И каждый раз Хуайсан просил юношу кончить внутрь, потому что ужасно хотел быть повязанным своим соулмейтом, а он лишь исполнял его просьбу. И теперь они лежали на разворошенной кровати, измотанные, но невероятно удовлетворенные. Сию полностью вымотал Не Хуайсана, будучи довольно страстным любовником. Даже еще в первый свой раз показав себя, как настоящего Альфу. Омега лежал головой на крепкой груди, совсем еще без единого волоса, ощущая как слипаются глаза, а запах миндаля успокаивал и убаюкивал. — Чженйи, ты и правда способный ученик. Это было невероятно. Из всех моих альф, которые у меня были, ты первый, кто заставил меня так течь. Лицо Чженйи осталось невозмутимым, хотя Хуайсан почувствовал все его напряжение, как и поглаживая по гладкому плечу вдруг прекратились. Альфа искоса взглянул на зрелого омегу, коснулся губами его виска и вновь лег ровно, закрыв глаза и сглотнув. Он никогда не мог выносить того, когда его омега упоминал своих бывших любовников. Сию не мог постоянно находиться рядом. Не мог контролировать соулмейта. Его метка, бывало, чернела, когда он уезжал на зиму в Пристань Лотоса. Он видел все в мельчайших подробностях. Как изгибается на атласных простынях его омега, как кто-то смеет обладать его телом. Как же захлебывался Сию тогда в слезах, лежа в своей комнате. Только сжимал запястье, садился писать письмо, ставил кляксы, умолял встретиться, отправлял и на следующее утро жалел. Через какое-то время смирился. И лишь приезжая, их метки вновь приобретали естественный вид. Его брови нахмурились, запах стал гуще и Сяй невольно прикусил губу. Хуайсан положил ладонь любимого на свое плечо, а Сию продолжил поглаживать пальцами по гладкой коже, просто дурея от этого, ведь это невероятно пошло и очень изысканно. Альфа был уверен, что даже у самой благородной дамы где-нибудь может быть пушок, но не у его омеги. И это очень заводило. Хуайсан не выглядел на свой возраст, рядом с самим Сию больше похожий на его одногодку. Ну, может, старше лет на пять, но никак не на девятнадцать лет старше. Рядом с Хуайсаном Сию превращался в милого щенка, который лишь бегал за хозяином и махал хвостом, надеясь, что его приласкают. И очень скоро этот песик мог превратиться в настоящую бойцовскую собаку, которая загрызет любого за свою омегу. Сяй же не раз замечал, что Сию начинает вести себя так, как члены клана Лань. В особенности Второй Нефрит. Собственническая натура Лань у него в крови уже брала вверх, хотелось забрать омегу всего себе. Сию же понимал, что его любимый видел пока что в нем лишь прекрасного Альфу, которого было бы не прочь иметь в своей постели. И он был в твердой уверенности доказать, что он не просто мальчишка. Он еще добьется своего. Всегда будет любить этого омегу.***
Рано утром Вэй Усянь проснулся от того, что Лань Ванцзи рядом с ним зашевелился, приподнялся, осторожно шаря по кровати, пытаясь найти свою налобную ленту. Вэй Ин довольно улыбнулся, нарочно откинул одеяло, вынимая из-под него ногу и закидывая сверху. Его бедро было обмотано налобной лентой, аккуратно повязанной на бант. Омега приподнял бедра, чтобы бледные ягодицы были повыше тела, а талия создала соблазнительный изгиб. Вэй Усянь готов был поклясться собственной рукой, он слышал, как громко сглотнул Лань Ванцзи и потянулся рукой к телу супруга, но в последний момент решил легко потрясти его за плечо. Вэй Усянь запротестовал, замычал и скрыл лицо в складках одеяла, решив подразнить мужа побольше. Но Лань Ванцзи, как бы сильно ему не хотелось, поднялся на ноги и надел свои положенные слои ханьфу, все четыре и легкую накидку пятым слоем. Вэй Ин сдержал разочарованный вздох, скрылся под одеялом, ведь ему стало слегка прохладно и отвернулся от любимого лицом к стене. Поспит подольше. Подумаешь. После окончательного пробуждения Вэй Ина, тот заметил, что ленты на его бедре все же не было. А значит, Лань Ванцзи ее как-то сумел снять. Омега тихонько ругнулся себе под нос и приподнялся, осматриваясь и замечая любимого мужа за столом. Как всегда опрятно одет, с той самой налобной лентой на голове и подвязанными волосами. Вэй Ин расплылся в улыбке, откидывая одеяло и грациозно вставая с кровати, нарочно не одеваясь и направляясь к низкому столику, на котором уже стояли блюда, которые заказал им на завтрак Ханьгуан-цзюнь. Альфа никак не взглянул на супруга, позволил коснуться, а Вэй Усянь воспользовался им, прильнул всей грудью к спине мужчине и мурлыкнул, начиная говорить на ушко: — Ханьгуан-цзюнь, вы были так страстны прошедшей ночью. У меня до сих пор тело болит. — Я был несдержан. Извини. — Хмпф, — Вэй Ин надул губы и присел рядом с мужем, потянув его за рукав ханьфу. — Обрати на меня свое внимание. Я что, не нравлюсь тебе? — Очень нравишься, Вэй Ин. Но мы спешим. Пожалуйста, приступай к еде. Омега оглядел стол и облизал губы. Выглядело все и правда аппетитно, а потому темный заклинатель встал с нагретого места, как можно скорее оделся и привел себя в порядок, затем присаживаясь рядом с мужем. Он взял в руки палочки, сразу же приступая к тушеным овощам и все заливая соусом со специями, чтобы было гораздо вкуснее. После столь плотного завтрака, во время которого разговаривал только Вэй Усянь, пара собралась, Лань Ванцзи поблагодарил хозяина постоялого двора и они вместе отправились дальше. Туда, куда указывал их «дражайший друг». Так они шли достаточно долго. Вэй Усянь уже начинал уставать и сдавать позиции, даже в какой-то момент пути умолял мужа понести его. Но Ханьгуан-цзюнь остался непреклонен, но Вэй Ин не был бы омегой, если бы не воспользовался собственными чарами. Для одного единственного мужчины он мог это делать. Поэтому он просто присел на землю, горестно вздохнул, коснулся лодыжки и грустно протянул: «Лань Чжань, кажется, я потянул связки в дороге… пожалуйста, понеси меня?». Альфа с невозмутимым лицом поднял своего супруга на руки, прижал к своему крепкому телу, а Вэй Усянь захихикал, положив голову на плечо Второму Нефриту. Так гораздо было лучше. До того момента, пока им не повстречался город, дорога в который была скрыта за обросшими кустами. Вывеска над ним гласила: «Город И». Он был весь поглощен туманом и в нем не было ни единой живой души. Именно туда их приглашала призрачная рука.Продолжение следует…