***
Анкель даже не пытался сдерживать хохот. Буквально лежал на столе, не щадя свои лёгкие и захлёбываясь в смехе. — Эй, ну хорош! — пыталась шикнуть Дэнни. — Выше она по званию, о Сина, долго придумывала? — почти задыхался Анкель. — Он всё равно ничего об этом не знает. Хватить ржать! — не выдержав, Дэнни стукнула по светлой макушке подзатыльником, всё же начиная улыбаться. Вот как на него злиться? Даже смеясь над ней, умудряется заразить своим настроением. — Какой же ты балбес… — Я? — взгляд прожёг насквозь. — Какая-то ты раздражённая со вчерашнего дня, что на тебя нашло? — Ничего, — устало потирая веки пальцами, ответила она и проследила за унылыми чаинками, плавающими на поверхности воды. — Ханджи дала мне одно задание и… я второй день голову ломаю, а отчёт она хочет уже завтра, — обхватывая виски руками, Дэнни стекла по стулу, бегая глазами по щербатым бороздам в столе. Сказать, что в голове было пусто, — ничего не сказать. Полтора дня она угрюмо просиживала то в лаборатории, то в библиотеке за книгами, бесконечно перечёркивая и выкидывая чертежи, пока в сердцах не швырнула бесполезный блокнот в окно. Проводив отнюдь не грациозный полёт пустым взглядом, чертыхнулась и отправилась собирать бумаги. Дэнни, уныло опустившись на колени, складывала их в кривую стопку, что весила совсем ничего, но огромным булыжником тянула куда-то вниз, туда, где на завтрашний день она стоит перед майором и мямлит какую-то чепуху, а пальцы нервно скручивают документы в руках. — Вот дерьмо, — буркнула себе под нос, поднимая глаза к небу. Больше всего хотелось поделиться с Анкелем: рассказать о задании, поругаться на Ханджи, пожаловаться на полное отсутствие здравых мыслей, услышать глупые шуточки и выдохнуть, если получится. Вот только приказ — есть приказ, и разговор с майором всё ещё не мог покинуть стены небольшого кабинета. — Это задание просто немного выбило меня из колеи, а тут вылез чёртов Леви со своим дурацким презрительным взглядом. — Сорвалась? — спокойно поинтересовался Анкель, на что получил вялый кивок в ответ. Он тихо хмыкнул, отводя лицо в сторону. Прекрасно видел, что Дэнни чем-то обеспокоена, замечал по сдвинутым бровям, отрешённому голосу и рассеянным движением рук. Понимал, что это нечто важное, но не спрашивал. Если бы могла — сама бы уже рассказала. Жалел только, что сам был занят последние пару дней и совершенно не мог уделить достаточно времени подруге. Оттого и пытался отвлечь, переводя тему, лишь бы улыбнулась да выкинула из головы то, что то ли старательно сжирало изнутри, то ли прихрустывало с аппетитом. — Значит, думаешь, этот Леви — тот ещё говнюк? — равнодушно поинтересовался Анкель. — Нет, — всё также отстранённо отвечала она. — Не знаю. Кажется, им просто тяжело. Там, откуда они пришли, жизнь — далеко не сахар. Они… просто делали всё, чтобы выжить. — Как ты поменяла своё мнение, надо же… — Что ты имеешь в виду? — удивлённо приподняла бровь Дэнни. — Не ты ли недавно называла их «отбросами из подземного города»? Опешив, она резко подняла голову, глядя в бледную голубизну глаз друга. — Говорила, — наконец выдавила из себя, зарываясь руками в волосы. — Я была не права, ясно тебе? Изабель кажется очень хорошей… Я… мне… — Стыдно? — заботливо подсказал Анкель. — Вот, кто тут говнюк — так это ты, — встретилась с насмешливым взглядом Дэнни. — Я лишь говорила то, что и все. — Эх, Росс… Давно ли тебе свойственно говорить, как все? — внезапно щёлкнув её по носу, посмеялся Анкель. — Впредь будешь умнее. — Тоже мне, выискалась тут ходячая совесть… Тебе-то что до них? — недовольно потирая кончик носа, ответила Дэнни. — До них — никакого. Но вот в том, что я твоя совесть, — ты права. Хоть какая-то у тебя должна быть. Ой, извини, я случайно не нарушил субординацию? — Вот же ты! — кинула в нагло улыбающееся лицо салфеткой Дэнни, а сама, наконец, расплылась в улыбке. Вот так вот — всегда. Анкель и правда был словно карманный сверчок, который нет-нет да напоминал подруге о простых, но таких человеческих истинах. Напоминал, как сама она, будучи ещё ребёнком, протянула руку диковатому мальчику, только переехавшему с отцом в Рииз. Бесконечно одинокому, но так жаждущему общения. — О, а вот и твои новые друзья, — растянув уголки губ, он махнул рукой в сторону стойки раздачи еды. — Друзья? О чём ты? — не понимая, она оглянулась, но вмиг вперилась взглядом в Анкеля: — Ты что творишь? Какие они мне друзья? Анкель, а ну… — Фарлан, Изабель! — игнорируя надсадные пинки под столом и искры из ореховых глаз, уже громко произнёс он. — Идите сюда, у нас найдётся свободное место! — Ты, какой же ты… — прошипела Дэнни, в одночасье вернув лицу приветливое выражение: — Как день проходит? Минуя спину Фарлана, нарисовался и обладатель крайне недовольного выражения лица, неторопливо опускаясь рядом. Дэнни показательно закатила глаза и громко выдохнула, после чего Анкель, намекая на её же слова, произнесённые минуту назад, пнул Дэнни по лодыжке. — Опять тренировки, — протянула Изабель, отвечая на ранее заданный вопрос. — Ощущение, что тратим время зря. — Рано делаете выводы, — усмехнулся Анкель, пока Дэнни, раздувшись шаром, сидела напротив. — Видел, что вы можете, но… титаны — это иное, — улыбка вмиг сползла с веснушчатого лица. — Боги позволят — не встретите… Над столом незримой струной протянулась неловкость, и лишь Леви брезгливо наблюдал за гнусными чаинками, пока Фарлан и Изабель поглядывали друг на друга. — Но… — Фарлан ковырнул вилкой в тарелке. — Раз всё так плохо, то что вы сами здесь делаете? Анкель бросил лукавый взгляд на подругу и, игнорируя тихое «не начинай», продолжил: — О, а вы не знали? — Анкель прокрутил кистью в воздухе. — Мы же два главных умника с Рииза. А Дэнни могла бы стать одним из лучших инженеров своего потока в академии. — Анкель! — Два курса королевской академии, лучшие результаты. Ох, а поведение, боги, какое прекрасное поведение! Не побоюсь сказать — пример для подражания… — Заткнись… — Ей прочили прекрасное будущее! А потом, — он склонил голову, изящно взмахнув вилкой на темечком, — ваш покорный слуга немного поговорил с этой чудесной девушкой. — Какой же ты… — Дэнни припала лбом на согнутые руки. — Так вот, именно я уговорил этого доморощенного гения променять академию на разведку! — Мать твою, Анкель… — голос Дэнни глухо звучал сквозь рукав, однако слух мог уловить нотки отчаяния. Фарлан упорно старался скрыть смех, уголок рта Леви нервно подёргивался, а вот Изабель во все глаза и уши слушала Анкеля. — И согласилась, представляете! Бросила учёбу, прошла кадетское и вот уже целых три года сидит тут, чертит свои непонятные схемы, что-то там упорно улучшает и, не поверите, приносит пользу человечеству. Ещё пара минут, и Дэнни, казалось, не просто покраснеет, но взорвётся словно помидор, брошенный в костёр. Проклятый балабол… — Итак, — она подняла голову, облокачиваясь щекой на согнутую руку и указав ладонью на друга, — поздравляю, вы только что увидели представление от главного клоуна разведывательного корпуса. Похлопаешь себе сам. Анкель довольно ухмыльнулся, пока Фарлан откровенно посмеивался над увиденным. — Но это правда? — поинтересовалась Изабель. — Частично, — повернулась к ней Дэнни. — В академии мы и правда учились, и да, всего два года, только на разных факультетах. Я — на военного инженера, Анкель — на химика. Потом, — она резко замолчала, но тут же вернулась к рассказу, проигнорировав дёрнувшуюся в её сторону руку друга. — В общем, потом мы узнали о существовании исследовательского отряда, точнее, он узнал, — она кивнула на Анкеля. — Стали думать, как быть, всё-таки бросать учёбу — сложный выбор, да и вместо стабильного будущего и спокойной жизни получаешь лишь бесконечное сегодня, без всякой гарантии пережить очередную вылазку. Но… В общем, если не вдаваться в подробности, то потом мы прочитали несколько докладов майора Ханджи, и всё, — Дэнни тепло улыбнулась, — дальше три года кадетского училища, из которого, кстати, — она хитро посмотрела на Анкеля, — кого-то чуть пару раз не вышибли, за, скажем там, случайные попытки отравить высшее командование. — Неправда! — тут же возмущённо встрял Анкель. — Это был научный интерес. — Конечно-конечно, — насмешливо покивала Дэнни. — Этот его научный интерес стоил нам строгого выговора, лишения увольнительных, а заодно и отмывания всех стен казармы. — Не ценят нынче гениев, — обиженно пробормотал себе под нос Анкель под улыбки Изабель и Фарлана. — Военный инженер, значит. Верно? — тихо поинтересовался Леви, заставляя Дэнни поднять на него взгляд. — Да, так и есть. — Кстати, — обида уже упорхнула с лица Анкеля, и он хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. — Вы уже получили извещение от Флагона на выдачу личных приводов? — Это как? — недоуменно вперился в него Фарлан. — Вчера были поставки со склада, весь день разбирал — жуть! Короче, новые комплекты прибыли, те, что сейчас на вас, — это временная мера, используем её, пока не получаем поставку. Вам нужно прийти с приказом и забрать их, предварительно проверив целостность механизма вместе со мной. — Зачем? — нахмурился Леви. — Простая формальность, — пожала плечами Дэнни. — Чтобы во время вылазки не возникло непредвиденных ситуаций, все приводы должны быть проверены с письменным подтверждением от ответственного. — Вот как, — задумчиво протянул Леви, не отводя взгляда от сидящей напротив Дэнни. — Что-то не так? — Я привык сам всё делать, но так и быть, — сощурив глаза, изрёк Леви. — Можете осмотреть. — Какая честь, — насмешливо скривилась Дэнни. — Это обязательная процедура, без двойной подписи и печати тебя просто не допустят до вылазки. — Какая жалость, — передразнил Леви, поднимаясь из-за стола. — Изабель, Фарлан, позже поговорим, — бросил он через плечо, унося с собой поднос и покидая шумное помещение столовой. — И тебе хорошего дня, — усмехнулся Анкель. Дэнни же просто промолчала. Она задумчиво провожала взглядом Леви, шипы которого, казалось, можно увидеть, стоит лишь посмотреть через самый уголок глаза. Смотрела и вспоминала, как много-много лет назад они с Анкелем притащили в её дом уличного кота, конечно же, из благих побуждений. Первые морозы тогда настойчиво постучались в двери уже в октябре, расписывая окна в узорчатую совершенность и укутывая землю мягким снегом. Животное бы явно не пережило северную зиму. Целый день они просидели у подвала соседского дома, пытаясь приманить упирающегося кота и так и эдак. А он только то и делал, что сверкал глазами из-под крыльца да на руку протянутую шипел. И чем сильнее он норовил вжаться в темноту, тем больше в ней растворялся. Изодранные в кровь руки и рваная куртка — цена поимки животного, которое о такой снисходительности вовсе не просило. Злясь, кот крутился когтистой юлой, утробно рычал и, оказавшись в тепле, тут же забился под кровать. Разодранные многими уличными битвами уши вжимались в голову, клыки угрожающе обнажились, стоило подойти к нему ближе, чем на пару метров. Вздыхали родители — мол, куда да зачем ты притащила этого уродца, пока Дэнни со слезами на глазах стояла около кровати, защищая не по-доброму настроенную животину. Уже и зима прошла, когда под первые щелчки лучей Дэнни открыла дверь, выпустив кота на улицу. Даже имя ему не придумали. Так и остался он просто — Кот. Кот, который никогда не приходил на руки, как положено всем уважающим себя домашним животным, только иногда позволял себя касаться, воспроизводя звуки, которые кто-то мог бы назвать мурлыканьем. Кот, который подпускал к себе лишь Дэнни и Анкеля, что закрывали глаза на царапины и шипение, настойчиво подсовывая ему то молока миску, то кусок сырой курицы. Той весной Кот, горделиво помахивая хвостом и глядя точно перед собой, будто бы свысока, медленно покинул жилище семьи Росс. Но иногда возвращался. Чтобы просто посидеть рядом. Выдать мурлыканье, больше походящее на скрип. Ведь даже уличным котам нужен дом. Пусть и дом этот состоит из одной доброй души. Она рассеянным взглядом повернулась на Фарлана и Изабель, которые, развесив уши, вовсю слушали болтовню Анкеля, что нескончаемым потоком выливалась из его рта, не останавливаясь, не тормозя на поворотах, шумно и весело подпрыгивая на порогах, и превращаясь в любопытнейшее повествование. «Балабол», — повторно подумалось Дэнни, и она медленно улыбнулась, покачав головой.***
— Я тупая. Анкель заботливо похлопал подругу по растрепавшимся волосам, в то время как она, уткнувшись лбом в столешницу, сидела целых двадцать минут. Руки беспомощно свисали по бокам. — Всё так плохо? — мягко поинтересовался он, попутно делая записи в отчётных документах. — Да, — глухо выдохнула Дэнни. — Может, всё-таки расскажешь? — Не могу, — не двигаясь, пробурчала она. Анкель тяжело вздохнул, закрывая бумаги и полностью разворачиваясь к подруге. — А помнишь, как мы ходили на рыбалку? — Что? — недоуменно повернула голову, взирая на друга одним глазом. — Рыбалка, — закидывая ногу на ногу, мечтательно произнёс Анкель. — Сбегали от родителей. Втихую брали удочки и сети твоего отца. Он ещё делал вид, что не замечал, помнишь? А потом целый день сидели на озере, в котором, — он усмехнулся, — толком и рыбы не было. Только солнце припекало. И Хэймо постоянно пытался увязаться с нами, а ты его не пускала, а ещё… Дэнни мягко улыбнулась, прикрывая глаза. Да… как всё было просто. Встать пораньше, когда ещё только-только отступала ночь, а в небе белесым призраком виднелся месяц. Тихо, почти не касаясь пола, босые детские ноги крались по коридору, словно собирая мозаику из не скрипящих половиц. Согнувшись (как будто от этого станет менее заметной), спуститься по лестнице, тихо подхватить высокие сапоги, зайти в подвал, взять удочки и рыболовную сеть. Смеясь в кулак, бежать, сметая недовольно разлетающиеся в стороны капли росы, бежать, бежать… Громко, ярко щуриться на летние восходы, прислонять ребро ладони к глазам, делая вид, что не видишь. И спуститься к озеру по итогу. Усесться на изумрудный ковёр травы уже промокшими штанами, раскинуть сети и, пусть не с первого раза, но закинуть удочку. Ждать, иногда часами, тихо шипя друг на друга, боясь спугнуть рыбу. И, наконец, поймать, хоть и мелкую, но желанную. Разделать быстро-быстро, а затем пожарить над костерком. Глаза Дэнни внезапно расширились. Она резко распрямилась, сжимая руки в кулаки. — Анкель… — еле слышно прошептала она. — А? — Ты хренов гений! — она подскочила, притянула светлую голову к себе и звучно поцеловала в самую макушку. — Гений, слышал? — и тут же пулей вылетела из помещения склада. Проводя ошарашенным взглядом подругу, что скрылась за дверью склада, Анкель вернулся к своим записям, тихо хмыкнув себе под нос.***
Яркий аромат тонким паром расползался по помещению, что подсвечивалось единственным слабо горящим факелом. Запах был… странным. Но довольно приятным. — Интересный вкус, правда? — нарушил тишину Фарлан, поднося чашку к носу и глубоко вдыхая тёплый пар. — Правда, — задумчиво отвечал Леви. Когда Изабель принесла ему мешочек с сухой травой внутри, он кивнул, закинув его куда подальше. Пить что-то непонятное, чёрт знает откуда взятое и неясно как обработанное, — вот ещё. А потом местный чай оказался настолько мерзостным, что рука сама потянулась к позабытому мешочку. Удивительно, но он и правда оказался неплох. Заливал кипятком, брезгливо кривил губы, прикрывал глаза, но признавал — неплох. Пусть и не чувствовалось классическим терпким на языке, зато играло кисловато-сладким. И ещё чем-то. — А, вы тут! — звонкий голос резанул слух. — Долго ты, — отвлекаясь от созерцания вновь расцветающих листьев, поднял взгляд Леви. — Совсем немного задержалась, — Изабель уже забежала и плюхнулась на коробку, что так удобно стояла на полу. — Ну и пыльно тут, как только ты выносишь… — Потерплю. Ну? Изабель чуть поморщилась и подлетела к чайнику. — Как тебе чай? — натянуто улыбнулась она, наливая и себе. В ответ Леви скривился. Последнее время Изабель стала странной. Много говорила, много жестикулировала, много суетилась (даже в её случае). И… никак не могла узнать столь остро необходимую им информацию. Еще пару недель назад Леви узнал, что соседка Изабель давно находится в разведке и попросил попробовать выведать, где пресловутый Смит может хранить документы. Поначалу та, конечно же, согласилась, рьяно кивая и утверждая, что «это отличная мысль!». Но дни шли, и она то отмахивалась, ссылаясь на необщительность и нежелание идти на контакт у соседки, а потом как-то и вовсе перестала вспоминать об этом, переключаясь на рассказы о непонятном северном городке, где несколько месяцев в году небо сияет тысячей огней. О небольшом домике с огородом, откуда собирают летом ягоды, варят их с сахаром, а потом зимой едят, запивая горячим чаем в кругу семьи. О том, что было сейчас так неважно. Вероятно, это интересно, но уж точно никакого отношения к их делу не имело. Приходились ли все эти разговоры по нраву Леви? Отнюдь. Уговор был прост — жизнь Эрвина в обмен на их свободу. — А ну, сядь, — не сводя глаз с мечущейся Изабель, отрезал Леви. — Что происходит? — О чём ты? — пробормотала под нос она. — Я не слепой, ты уже месяц в одной комнате с этой… — Дэнни, — подсказала Изабель. — Не важно. Месяц и, хочешь сказать, у тебя не было и единой возможности узнать хоть что-то? — Леви, не стоит, — вмешался Фарлан. — Тебя тоже это касается, — тут же повернулся к нему Леви. — Пока я только вижу, как вы радостно треплетесь с разведчиками. — Послушай, — Фарлан тяжело вздохнул. — Они не слишком нам доверяют, не хотелось бы обострять ситуацию лишними вопросами. — Вот как… — сузил глаза Леви, обхватывая края чашки выученным движением. — Забыли про план? — равнодушно процедил он, поднося ёмкость на уровень глаз. — Не хотите убраться отсюда поскорее? — и голос приобрёл привычно-неприятную сталь. — Леви, — Изабель сделала короткий шаг вперёд. — Что ты такое говоришь? Мы помним. — Тогда в чём проблема, Изабель? Фарлан ничего не смог найти в кабинете этого сноба, а ты уже несколько недель увиливаешь от ответа и не можешь просто поговорить с разведчицей. — Леви, я… — она нервно одёргивала рукав куртки, закусывая губу. Вот как ему объяснить? Что и Дэнни оказалась весьма неплохой, и остальные казались милыми, и на лошади кататься тоже было здорово, и быть не преступником, а.. героем?.. где-то в глуби души загоралось тёплым огоньком надежды. — Этот парень в столовой… — Анкель? — подсказала Избель, тут же прикусив язык и обжигаясь ледяным взглядом напротив. — Неважно. То, что он рассказывал про проверку приводов. Это может быть нам на руку. — Что ты имеешь в виду? — нахмурился Фарлан, сердцем чувствуя беспокойство. — Если они проверяют приводы перед каждой вылазкой, выведем из строя тот, который Смита. А потом подстроим его гибель. Тогда никто не подумает на нас, и мы будем, наконец, свободны. — Но… Это может подставить Анкеля, — тихо произнесла Изабель. — Нам же лучше. Пусть думают на него, а не на нас. — Леви, мне не кажется это… правильным, — также еле слышно пробормотал Фарлан. — Есть идеи получше? Я не намерен торчать тут всю оставшуюся жизнь, потому что вы решили поиграть в дружбу с этими… идиотами, — холодно процедил Леви, поочерёдно переводя взгляд с одного на другую. — Вы со мной или нет? Изабель заметно мялась, нервно теребя волосы. Фарлан угрюмо смотрел себе под ноги, сцепив ладони до побелевших костяшек. Пауза начала затягиваться, от чего Леви раздражённо мотнул головой и резко поднялся, направляясь к двери чёткими шагами. — Прекрасно, — холодно бросил он уже у выхода. — Я и сам… — Хорошо, Леви, — перебил его Фарлан, медленно поднимая взгляд. — Сделаем так, как ты предлагаешь.