О чем-то важном

Был уже вечер, когда Игорь добрался до дома Прокопенко. В гостиной пока были только он и тетя Лена. Та взволнованно наглаживала голову Грома, пытаясь, видимо, успокоить и поддержать Игоря в его нелегкой ситуации. Хотя мужчина подозревал, что женщина пытается скорее привести свои чувства в порядок, чем его. Тетя Лена всегда переживала за него сильнее других. Ему кажется, что даже его отец любил его меньше. Каждый его синяк, болезнь, ушиб, рана, неудача — все воспринималось тетей болезненно. А каждая его удача или победа была праздником. Он до сих пор помнил, что каждый раз, когда у Игоря что-то получалось, тетя Лена поощряла его едой. Приносила тортик, и они вместе садились пить чай. Хотя...о чем это он? Она до сих пор так делает. Ему уже тридцать, а тетя Лена после каждого раскрытого им дела покупает торт или другие сладости, чтобы порадовать любимого мальчика. Игорь честно ценил это. Потому сейчас у него рука не поворачивалась сбросить ее ладонь. — Игорек, ну ты не сильно же расстроился? Все же хорошо? Жизнь на этом не кончается? — приговаривала она. Но вопреки своим словам, подняла край фартука, что был надет на ней, и начала утирать слезы. — Ой горе-то какое. Игорь растерянно смотрел на то, как тетя Лена уходит плакать. Минуту назад она говорила, что все хорошо, что это всего лишь работа и ведь никто не умер, а это уже хорошо. А сейчас тетя Лена ушла со слезами на глазах. Видимо, до нее самой не сразу дошла такая ошеломляющая новость. Гром поднялся со стула и прошел до гостиной. Тетя Лена была на балконе, сидя в своем любимом кресле, кутаясь в шаль и пытаясь согреться от холодного воздуха, который проникал через открытое настежь окно. Игорь прошел на балкон, закрыл окно. На улице снова становилось пасмурно. Собирались огромные тяжелые тучи, с которых, казалось, вот-вот польет дождь. Игорь только подумал о том, чтобы Дима и дядя Федя успели вернуться до того времени, как это случится. — Теть Лен, ну вы чего? — спросил Игорь и присел рядом с ней на корточки. На самом деле, он чувствовал себя дураком, — все же хорошо. Вы же сами сказали. — Хорошо, — повторила женщина и кивнула, но по лицу было видно, что для нее все скорее ужасно, чем хорошо. — Да не расстраивайтесь так, — сказал он и обнял женщину, прижимая к себе. Та положила голову на плечо и погладила Игоря по спине, — если ничего не выгорит, то найду другую работу. Я же вроде как умный. — Умный, — снова повторила она и подняла голову, заглядывая Игорю в глаза. По правде говоря, Игорь не мог смотреть в эти грустные глаза. Он вообще всегда старался как можно меньше разочаровывать эту маленькую женщину, которая всегда с такой теплотой и любовью относилась к нему. — Теть Лен, ну я уверен, что все получится. А если все же не получится, так Юля ему жизнь подпортит. Хоть так отомстим, — уверенно сказал Игорь. — Хоть бы этот Стрелков твоей Юле жизнь не подпортил, — со вздохом сказала тетя Лена и покачала головой. — Она не моя, — буркнул Игорь. Ну вот. Игорь чувствовал, что снова все по новой начинается. Все эти разговоры про свадьбу и внуков начнутся. Сейчас, когда тетя Лена в таком состоянии, он не мог с ней спорить. Скорее язык себе откусит, чем будет ругаться с ней. — Я тут подумала, — начала она, а Игорь уже зажмурился, представляя ее будущие слова, — внуков мы от тебя уже не дождемся. А нам тут одиноко, Игорь, старость проводить. Я думаю… помнишь ту Лизу Макарову, что не так давно сбили на машине? Я думаю, что нам с Федечкой нужно над ней с братом взять опекунство. — Да? — Игорь даже завис. Такого он не ожидал. Но если сказать честно, то новость его порадовала. Это было бы действительно отлично. И к нему было бы меньше претензий, что он все никак не родит, да и им не так скучно, — это хорошо. — Правда? Ты не против? — с надеждой спросила она. — А мне-то что быть против? — Игорь непонимающе приподнял брови. — Но так ты ж сынок наш. Игорь, кажется, поперхнулся воздухом, что весь вышел из легких. Такой фразы он от нее не ожидал. Нет, Гром конечно предполагал, что теть Лена любит его как родного, но та никогда не называла его вот так…сыном. Омега обнял женщину, пряча лицо в её плече. Он крепко прижал ее к себе. Эмоции просто переполняли его. Игорь боролся с тем, чтобы не разреветься. Что бы там ему не говорили, что плакать это нормально, даже полезно для здоровья, но он все равно не мог показать перед кем-то свою слабость. — Спасибо, — тихо прошептал он ей на ухо, чувствуя, как тетя Лена стала поглаживать его по макушке.

***

Они находились в полицейском участке. Игорь, Дима, дядя Федя, Стрелков и его телохранитель. Первый нагло ухмылялся, второй нервно теребил пояс, третий взволнованно трогал свой галстук, четвертый «мило» улыбался, а пятый ничего не понимал. — Ну? — наконец спросил Стрелков, потому что тишину в кабинете никто не решался прервать, — что это? Что он тут забыл. — Да вот, пришел как группа поддержки Дубину. Он решил на вас заявление за побои и угрозы написать, — сказал Игорь и повернулся к Диме, положив руку на плечо, — молодец, Димка, нельзя терпеть произвол такой. — Да что вы несете! — лицо следователя перекосило, и тот зашипел на них змеюкой, явно сдерживаясь, чтобы не начать кричать, — бред какой-то! — Совсем не бред, — спокойно возразил Прокопенко. Он передал папку Стрелкову. Тот буквально выхватил ее из рук и стал листать, — побои были сняты, камеры зафиксировали ваше рукоприкладство, да и весь отдел это может подтвердить. Лицо Стрелкова стало красным и, казалось, он сейчас взорвется. Но тот видимо взял себя в руки и, выдавив улыбку, положил папку на стол. — Мне ничего не будет, — сказал Стрелков, всем своим видом стараясь показать свое превосходство. — Ну, может и нет, — Игорь спокойно пожал плечами и попросил Диму достать свой телефон, — да вот только каким-то чудесным образом одна журналистка по имени Юлия Пчелкина — слышали о такой? Да, не важно — прознала о случившемся. Она записала очень интересное видео. Игорь включил телефон, запуская ролик и показывая его Стрелкову. На нем была Юля, что обличала Стрелкова в нарушении прав и превышении своих полномочий, ну и еще много чем. Лицо московского следователя резко побелело, а по лицу потек пот. — Я, конечно, по доброте своей душевной, — продолжил Игорь, когда видео закончилось, — сказал Юле попридержать его. Мол, зачем человеку репутацию портить. Но знаете, она ничего мне не обещала. Боюсь, в любой момент может выставить. — Хватит! — рявкнул Стрелков. — Что ты хочешь?! — Ну, справедливости, конечно же, ведь Димка пострадал, — начал было Игорь. — Можешь вернуться к работе, как только я закончу расследование Чумного доктора.

***

Олег зашел в кабинет Разумовского. Тот уже час пялился на новую статую, периодически трогая ее. Волков закатил глаза. Он прошел к автомату, взял оттуда фанту и, открыв, рухнул в кресло, закинув ноги на стол. — Марго, сколько он уже так сидит? — спросил Олег. — Почти сорок три минуты, правда, иногда отходит или смотрит в другую сторону, — ответила она, появляясь на большом экране, что был во всю стену. — Серый, хватит уже любоваться ей и думать о том, что к сожалению не возможно трахнуть статую, — попытался пошутить и отвлечь Волков. Он вообще-то тут приехал! Его не было несколько дней, а вместо радости и слов о том, как по нему скучали, он получил быстрое «привет» от промчавшегося мимо него друга. — Я не об этом думаю, — Сережа повернулся к Олегу. — А о чем тогда? — Об Игоре Громе, — признался парень и опустил взгляд. А Волков аж подавился. — Почему все вы думаете о нем?! — воскликнул Олег и стал вытирать платком, вытащенным из кармана, фанту, что пошла у него через нос. — В смысле все? — Сергей нахмурился, — а кто еще? — Дима Дубин. — Кто, прости? — Сережа поднялся, удивленно смотря на Олега. — Забей, — отмахнулся Олег. — Нет-нет-нет, рассказывай, ты обязан мне рассказать! — начал наступать Разумовский. — Ну уж нет, — покачал головой Олег. Но несмотря на свои слова, о Диме он все же рассказал. И о их первой встрече, и о последующей, а потом о звонке. Ну и о своих мыслях по поводу Дубина. На самом деле, как он и признался Сереже, он не знает, почему этот омега кажется ему особенным. Сергей сделал предположение, что у него может быть комплекс старшего брата. Ему нужно о ком-то заботиться. Раз Разумовский последнее время сам справляется, то он нашел себе новую жертву. Олег, конечно, сказал, что такое предположение нельзя исключать, но все же внутри Волков, наверное, надеялся, что это что-то иное. — Знаешь, Дима, он такой… странный что ли. Нет, все мы с придурью, но он... Вообще не понимаю, что он в полиции забыл. Хотя, наверное, ему там самое место. Несмотря на внешнюю мягкость, внутри него есть стержень, — начал объяснять Волков, — я сначала думал, мол, типичный такой омега. Вот со всеми клише. А он нет, он другой, понимаешь? Что-то в нем есть такое… Сильное? Он умный и с ним можно поговорить на любую тему. И добрый, наверное. Мне кажется, это прям в нем настоящее. Дима не строит из себя доброго, он сам по себе добрый, понимаешь? И скромный, несмотря на свои явные некие преимущества? Не знаю, как это назвать. Он просто притягательный, понимаешь? — Понимаю, Олег, понимаю, — сказал Сергей с ухмылкой, но Волков был готов поспорить, что тот думал о чем-то своем, — мне кажется, друг мой, ты влюбился. А если и нет, то тебе явно симпатичен этот самый Дима Дубин.