Hope Is The Thing With Feathers

Глава III Действие второе Лондон - побережье в окрестностях Ниццы, 1718

Ангельское перо, несмотря на божественные свойства, стало постепенно изнашиваться: края заметно обтрепались, упругие некогда бородки слиплись, а контур опахала прорезали сходящиеся к стержню борозды. За прошедший век Кроули неоднократно приходилось очинять перо, и неудивительно, что в один далеко не прекрасный день заметно укороченный стержень не выдержал нажима и треснул, орошая лист алыми брызгами чернил и безвозвратно погребая последнюю строку под огромной, жирной кляксой. "Еба... Гребаный стыд!" - выругался демон, внимательно изучая нанесенный ущерб. Непонятно на что надеясь, он легонько надавил на очин: спасать там было нечего - перо списалось окончательно и бесповортно. Кроули с грустью подумал, что ответ Азирафелю сегодня закончить ему не суждено. Он открыл потайное отделение письменного стола, который приобрел с месяц назад - как только вернулся из двадцатилетней командировки в Японию. Не выпуская пера из пальцев, Кроули некоторое время просидел перед выдвинутым ящиком, потом аккуратно опустил белый очинок на дно: пусть писать им было нельзя, но выбросить это перо, словно простое писчее, он никогда не посмел бы. Что оставалось делать? Только сохранить на память, чтобы смотреть на его мерцание в темноте и иногда прикасаться. Внезапно Кроули ощутил себя совершенно разбитым: перо Азирафеля словно стало продолжением его руки за эти долгие годы... Он не мог представить, как можно писать чем-то иным... привык держать его при себе, порой бездумно водя кончиком по скуле, где свернулась змея, тавром марающая его кожу. Интересно, были бы прикосновения пальцев Азирафеля столь же нежны? Что, если бы ангел коснулся его щеки? Накрыла бы его такая же волна дрожи? Нет, не думать об этом! А ангел, он тоже не расстается с чёрным пером?.. О... в последнем Кроули очень сомневался. На прощание еще раз бережно огладив свалявшиеся бородки истерзанного пера, он задвинул ящик. И обругал себя сентиментальным дураком впридачу. Рассеянный взгляд упёрся в неоконченное послание. Кроули и мысли не допускал, что можно дописать его чем-то другим. Ему необходимо было перо Азирафеля. А для этого требовалось навестить ангела. Кажется, сейчас тот обретался на юге Франции, где, как следовало из последнего письма, еда была восхитительной, а море - лазурным. Конечно, нельзя было сказать с уверенностью, что ангел окажется дома, но попытаться стоило. Кроули трепетал в предвкушении; от волнения покалывало кончики пальцев. Вот так свалиться как снег на голову, без предупреждения - совершенно неслыханно. В присутствии ангела он всегда пребывал в счастливой эйфории, и больше ничто и никогда не вызывало у него подобных ощущений. Ничто на свете не могло сравниться с этим чувством. Улыбаясь своим мыслям, он рассеянно коснулся отметины на скуле. Пора. Оккультным и эфирным созданиям доступны особые средства и способы перемещения. Демону хватило щелчка пальцев и усилия воли, чтобы перенестись к Азирафелю, поступившись, однако, ради быстроты комфортом... Словно из ниоткуда возник он на побережье Прованса, по инерции несколько раз обернувшись вокруг своей оси, ошеломлённый рывком сквозь пространство. Борясь с головокружением и прибрежной осокой, так и норовящей уколоть сквозь тонкие чулки, Кроули осмотрелся: неподалеку виднелся причудливый коттедж с соломенной крышей. Дул лёгкий ветерок, волны мерно набегали на берег... Он сделал несколько шагов по направлению к дому - каблуки модных туфель (ну да, мог же он позволить себе такую слабость!) тотчас же увязли во влажном песке. Кроули собирался было постучать в дверь, когда за спиной раздалось несмелое "Bonjour!". Судя по ужасному произношению, это был не кто иной как Азирафель: французский ему никогда не давался. Резко обернувшись на знакомый голос, Кроули зачарованно замер на крыльце. Азирафель неспешно поднимался по тропинке, прячущейся в высокой траве, оставляя за собой золотящуюся в солнечном свете кромку воды; на нем была свободная рубашка, поверх которой он надел неизменный изжелта-бежевый жилет - естественно, застегнутый на все пуговицы. Намокшие от солёной воды бриджи ангел закатал выше колен, а бостые ступни его покрывал тонкий слой песка. В одной руке он нес плетёную корзинку, - с остатками обеда, не иначе, - в другой была зажата книга. Поначалу Азирафель не узнал гостя, но затем его лицо вдруг озарилось столь сердечной, благожелательной улыбкой, что сердце Кроули не выдержало: оно словно взорвалось, наполняя все его существо радостью, обожанием и стремлением - неясным, но абсолютно непреодолимым. - Кроули, дорогой! Какими судьбами? - воскликнул Азирафель и, сминая зеленые стебли травы и нежные песколюбы, поспешил навстречу. Не дойдя двух шагов, он опустил корзинку на землю и протянул демону руку. Кроули на мгновение замешкался, изумлённый равно самим рукопожатием и его силой. Зная, сколь редко и неохотно Азирафель шел на физический контакт, демон едва дотронулся пальцами до его ладони в ответ. Эта заминка позволила ему собраться с силами и бросить притворно-небрежно: - Да вот... Морским воздухом подышать захотелось. Ты так расписывал, как здесь...хм... мило, что я решил убедиться. - Мы с тобой обязательно потом прогуляемся по пляжу, - подхватил Азирафель, - но для начала ты просто обязан зайти! Я сделаю нам лимонаду! - Уволь, ангел, слишком сладко, - покачал головой Кроули. - Не найдется ли у тебя вина? - Естественно! - тряхнув кудрями, Азирафель потянулся за корзиной, но Кроули оказался проворней. Подхватив нехитрую ношу, он перешагнул порог вслед за ангелом. Дверь оказалась не заперта. Изнутри коттедж выглядел уютным, разве что слегка захламленным: с потолочных балок свисали, покачиваясь на сквозняке, пучки ароматных трав; на столах нашли приют всевозможные ракушки и прочие мелочи - и конечно, здесь были книги. Множество книг. Целое нагромождение книг. Кроули втянул носом воздух: умопомрачительно пахло розмарином, мятой, морской солью... И немножечко Азирафелем. Этот запах он узнал бы в самом слабом дуновении ветерка: свежие простыни, толика мыла и невыразимая небесная лёгкость. Ангел пах божественно, тогда как самого Кроули неизменно преследовал запах серы - от зловония ада демону не отмыться, как бы он того ни желал. Азирафель положил книгу на стол, который, по всей вероятности, служил ему письменным, и подошёл к оформленному в деревенском стиле комоду. Из недр пасторального монстра он выудил пыльную бутыль темно-зеленого стекла и со знающей улыбкой продемонстрировал ее Кроули: "Как насчёт бордо 1689 года?" - Ты меня балуешь, - Кроули поправил очки на переносице, убеждаясь, что они надёжно скрывают его взгляд. - Стаканы? - Вот. Ты не нальешь? - Азирафель выставил на стол пару приземистых бокалов резного хрусталя и приглашающе кивнул в сторону стульев. Взмахом руки Кроули избавился от пробки, на что ангел осуждающе прицокнул языком, воздержавшись, однако, от открытого упрека. - Тост? - предложил Кроули, разливая вино по бокалам. - За что? - За неожиданные воссоединения? - Кроули приподнял бровь. На щеках Азирафеля играл румянец, рождённый теплом солнечных лучей. - Ну, давай за воссоединения, - усмехнулся ангел, и хрусталь зазвенел, когда кромки их бокалов соприкоснулись. - Ты как вообще? В порядке? - Ничего, - Кроули откинулся на высокую спинку и принялся разглядывать убранство коттеджа. - Всё как всегда, искушаю понемногу. Какое-то время провел при дворе японского императора... Довольно забавно было. Все эти карьеристы и их интриги, видишь ли... А ты? Совсем один здесь? - В основном, - ответил Азирафель. - Я около тридцати лет пробыл в Париже, но в последнее время там стало как-то суетно... Вот и уехал сюда. Захотелось уединения. Здесь очень мило, ничто меня особенно не отвлекает... Есть, ко всему прочему, очаровательная соседка-вдова, которая готовит... - тут он застенчиво отвел взгляд и принялся внимательно рассматривать свои колени. - Не устает меня корить, что я живу один, когда бы я к ней ни зашёл. Старым холостяком ругает... Кроули вдруг стало нехорошо. - Так ты... так она... вы с ней?.. - Ну конечно же нет! - возразил Азирафель почти оскорбленно. - Нет, ты не подумай, она замечательная женщина... Ничего плохого я сказать не хочу! Но она же... человек. А я предпочитаю держаться от людей на расстоянии. - Да... конечно, - пробормотал Кроули, запивая услышанное щедрым глотком вина. Несмотря на оккультную природу и свойственные демонам порывы, он тоже избегал физической близости с людьми. Пускай в связи с этим он испытывал порой нечто сродни разочарованию, но старался держать себя в руках. Во всех смыслах. Азирафель как-то очень пристально посмотрел на Кроули поверх бокала и, не моргнув глазом, резко перевел разговор на интриги японского двора. Занятые беседой, они опустошили две бутылки бордо, но, казалось, всё не могли наговориться, ибо обоим было чем поделиться друг с другом. В какой-то момент изнемогающий от жары Кроули избавился от богато расшитого камзола, по локоть закатал рукава рубашки и незаметно для себя оказался сидящим в опасной близости от ангела, поправ все правила приличия и практически перегнувшись к нему через стол. Их пальцы едва не соприкасались, но оба словно отказывались это замечать. - А знаешь, я храню твои письма. Все до единого, - вдруг совершенно не к месту сказал Азирафель, прерывая затянувшуюся паузу. - Я их перевязал лентой. Красивой красной лентой... - А я пришёл за пером, - признался наконец Кроули, и его чуть расфокусированный взгляд скользнул по лицу ангела. - Последнее я исписал. Я имею в виду, что сегодня утром оно треснуло прямо посередине. - Правда? - выдохнул Азирафель. - Я и сам не отказался бы от нового. - Он нетвердо поднялся на ноги и тотчас же ухватился за спинку стула, спасая себя и несчастный предмет мебели от падения. Пошарив рукой в крохотной - там едва ли поместился бы голубь! - нише на стене за полкой, он достал темное перо - изношенное, конечно, но не до такой степени, как то, что Кроули оставил в Лондоне. - Я не был уверен, что могу попросить ещё одно... - И я не был. - Кроули старательно избегал взгляда ангела, сосредоточившись на пустых бокалах. - Так что, можно мне новое? - Ну конечно, мой дорогой! - без колебаний ответил Азирафель. За века, проведенные на Земле, им обоим нечасто приходилось летать, тем не менее Кроули не смог сдержать потрясенного вздоха, когда Азирафель расправил крылья - в таком плачевном состоянии они были. Некогда сияющие небесной белизной маховые и кроющие перья высохли, потускнели и утратили блеск. - Скажи на милость, ангел, - нахмурился Кроули, - что ты с ними делаешь? Точнее - чего не делаешь?.. Покраснев, Азирафель дотронулся до края правого крыла. - Боюсь, я иногда о них забываю. Вернее - почти не вспоминаю... Что, настолько всё плохо? За своими крыльями Кроули следил ревностно. С одной стороны, пусть ему немного доводилось летать, хотелось видеть их ухоженными. С другой - это было приятное, расслабляющее, в чем-то медитативное времяпрепровождение. В Аду к чужим крыльям не прикасались категорически. Это было слишком личное, а следовательно - табу. На Небесах же, если память ему не изменяла, дела обстояли несколько иначе... О подобном просили самого близкого, дорогого друга - того, кому ты готов оказать наивысшую степень доверия. Погруженный в эти мысли, он боролся с желанием прикоснуться к этим некогда белым, растрёпанным перьям и не выпускать их из пальцев, пока они снова не засияют. Вслух же Кроули сказал: - Боюсь, что, пока они в таком состоянии, ангел, мне не взять твоего пера. - О Господи... - прошелестел Азирафель, - может быть, ты не откажешься подождать пару минут, пока я приведу их в порядок? - Это мог бы сделать я, - проговорил Кроули тихо. О, как он страшился отказа! Но сказанного не воротишь. Приоткрыв от изумления рот, Азирафель смотрел на Кроули совершенно круглыми, огромными глазами; светлые брови взметнулись вверх, удивлёнными дугами замерев где-то у линии роста волос. Кроули мгновенно пошел на попятную. - Забудь. Неважно, что я там сказал. Не обращай внимания, - он отвернулся в тщетных попытках сберечь остатки гордости и достоинства, но Азирафель вдруг воскликнул: - Подожди! Кроули настороженно замер. - Раз с ними все настолько ужасно... Я не отказался бы от помощи, - проговорил ангел. - Ты уверен? - всё-таки переспросил Кроули, несмотря на тепло и нежность, разливающиеся в груди. Коротко кивнув, Азирафель обвел задумчивым взглядом коттедж и сложил крылья. - Только пойдем, пожалуй, наружу. А то места здесь маловато. - Ладно, - согласился Кроули. - Веди. Азирафель улыбнулся и направился к выходу, не забыв прихватить с собой плед, который собирался расстелить во дворе. Найдя, наконец, удобное место, ангел несмело опустился на покрывало, а Кроули устроился позади него и снова неодобрительно покачал головой: при близком рассмотрении белые крылья являли собой ещё более печальное зрелище. Руки демона чуть дрогнули, когда он робко взялся за первое перо и принялся разминать его у основания. Азирафель с шумом втянул воздух сквозь зубы. - Все в порядке? - спросил Кроули. - Да, продолжай, мой дорогой, - откликнулся ангел. Крылья ангелов своим строением напоминают крылья птиц; например, для защиты перьев от влаги или высыхания и тем и другим помогает специальный секрет, - наподобие масла или жира, - выделяемый кожей. Вот почему пренебрегать заботой о перьях нельзя... Кроули добрался до перьев у внутреннего края правого крыла Азирафеля и начал, осторожно массируя, расправлять их, как привык делать со своими. Он ощутил, как напряженные мышцы под его пальцами начинают расслабляться, откликаясь на прикосновение. Азирафель слегка качнулся назад, подаваясь к Кроули, и тот улыбнулся, расценивая это едва заметное движение как безмолвное разрешение. Он получал искреннее удовольствие, наслаждался мягкостью перьев в своих руках. Ведь можно же однажды, в виде исключения позволить себе такое простое чувство...Вот только в их, с позволения сказать, отношениях с ангелом не было ничего, что Кроули осмелился бы назвать простым. - У тебя так хорошо получается, - спустя несколько минут произнес Азирафель. - И у тебя бы получалось, - хмыкнул Кроули. - Если б ты этим действительно занимался. Ты столько сил и времени тратишь на книги, еду... жилетки все эти твои... А о перьях тебе неохота беспокоиться... Азирафель поерзал на пледе, наконец нашел удобное положение и уселся по-турецки. - Ты прав, конечно... Просто когда я не творю чудеса, даже по мелочи... Я забываю. - О чем, скажи на милость, ты забываешь? Что ты ангел?? - Не совсем, - сказал Азирафель, - но пойми, я слишком давно здесь... И моя связь с Небесами - как тонкая нить. Кроули перешел к полетным перьям, которые требовали особого внимания. Он помолчал, посвятив все внимание втиранию маслянистого секрета в их основания. - Ты не можешь отречься от своей природы, ангел. Всё-таки не можешь. - Ну, мой дорогой, ведь ты настолько редко случаешься рядом, чтобы мне об этом напомнить... А больше некому, - в голосе ангела звучало веселье. - Да, конечно, у меня есть твои письма, но слышать это от тебя - совсем другое дело... - Совсем другое? - отважился спросить Кроули. - Намного лучше! У тебя такой приятный голос... Осмелюсь предположить, ты должен неплохо петь... - Да что ты говоришь! - демон положительно расхохотался. - Ещё там, наверху, меня даже в хор не взяли! Ты ведь тоже не пел, я прав? - Не пел, - согласился Азирафель. - Самое большее, на что я способен, так простенький мотивчик себе под нос промурлыкать. Посему оставлю пение тем, кто поистине талантлив. Например, люди... И их музыка... Сонаты, фантазии - вот что по-настоящему замечательно! - вздохнул он упоенно. - Я всё жду чего-нибудь пожестче, - ответил Кроули, - но пока одно сплошное разочарование. - Вот же ж привереда! - с притворной укоризной вздохнул Азирафель. Широким мазком ладони Кроули огладил белые перья, и на миг ему показалось, что крылья ангела затрепетали. Осмелев, он спросил: "Приятно?" - Божественно, мой дорогой! - ответил Азирафель. Довольный, Кроули продолжал перебирать ангельские перья, пока к ним не вернулся былой блеск. Такие чувствительные и обманчиво хрупкие, на самом деле - сильные и крепкие... Выбрав одно особенно симпатичное перо, он очертил его контуры пальцем. - Ангел, можно я возьму это? Или ты лучше сам? Это больно, я знаю. - Выбирай любое. Кроули крепко зажал перо в пальцах: "Задержи дыхание, ангел", - и с силой потянул. - Может быть, ещё одно? Запасное? - мягко предложил Азирафель. - Да, можно было бы... Ты уверен? - уточнил Кроули. - Более чем, мой дорогой. Второе перо - для симметрии - Кроули взял из другого крыла. Возможно, разница не бросалась бы в глаза, но ему отчего-то показалось, что так - правильно. - Разрешишь мне тоже выбрать самому? - попросил ангел. - Конечно, - без колебаний ответил Кроули, - может, тогда повернешься ко мне?.. - Ах да, ладно, хорошо. - Азирафель аккуратно сложил крылья, а затем и вовсе спрятал их. Встав на колени, он развернулся к Кроули, так что они оказались лицом к лицу. В груди демона словно засияла сверхновая; он сам словно стал звездой - столько тепла и света было в улыбке ангела. - Покажешь мне перья? - прервал молчание Азирафель. Мощным взмахом холеные черные крылья Кроули вырвались на свободу, укрывая тенью припорошенную песком траву и плед, на котором они сидели. Он прекрасно знал, какое впечатление должны производить его смоляные перья: широкие и мощные, гладкие и блестящие. Азирафель, по-видимому, тоже их оценил. - О, дорогой, ты в прекрасной форме... Кроули очень старался сделать вид, словно комплимент его не тронул, но тщетно: он гордился своими крыльями и был уверен, что они были того достойны. Азирафель изучающе разглядывал перья, но вскоре остановился на одном, вытянул руку и ласково погладил. Кроули прикрыл глаза, совершенно лишенный самообладания. - Будет капельку больно, - предупредил ангел и дёрнул - перо поддалось легко. Когда Кроули вновь открыл глаза, ангел с нежностью глядел на перо. Возможно, ему показалось... но Азирафель как будто прошептал: "Оно прелестно". - И ещё одно, - подсказал Кроули. Вскоре выбор был сделан, и ангел сжал в ладони оба пера: "Спасибо тебе". - За что? Это была моя идея, - сказал Кроули. - И прекрасная! - подхватил Азирафель. - Я не хотел бы пропустить ни единого письма! Кроули чуть склонил голову вбок в застенчивости, избегая взгляда ангела, и тотчас же вознёс хвалу непрозрачным стеклам своих очков. Он повертел в пальцах белое перо, неосознанно-привычным движением поднес его к лицу и кончиком пощекотал свернувшуюся у края скулы змею. Азирафель жадно следил за ним. - Кроули, - сказал он в конце концов. - Я так рад, что ты меня навестил. - Ты просто слишком давно здесь один, - ответил демон. - Вполне возможно, но тем не менее я всегда счастлив видеть тебя. Оцепенев и утратив дар речи, Кроули наблюдал, как Азирафель опустил руку на его колено и крепко сжал. Во рту мгновенно пересохло, язык прилип к нёбу, и все, что он был способен произнести, было тихое "Ангел..." Азирафель сидел очень прямо и выжидающе смотрел на Кроули. Однако чего он ждал? Это демону было неведомо. Когда Кроули ничего не сказал, ангел убрал руку и обратил взгляд к морю. - Я полагаю, тебе пора...- сказал он. - Не следует нам привлекать к себе чрезмерного внимания. - Да, - пробормотал Кроули. - Да, пожалуй... - Спрятав крылья, он поднялся с пледа. - До следующей встречи, ангел. Азирафель остался сидеть. - Пиши мне. - Всенепременно. Кроули на мгновение замер, прижимая к груди пару белых перьев и бережно поглаживая их большим пальцем. Вернувшись в Лондон и поборов очередной приступ головокружения, вызванный перемещением, он вспомнил, что забыл камзол. Ужасно захотелось вернуться: не за камзолом - ангела увидеть ещё раз. Но нет, нельзя. Пусть теперь у Азирафеля останется на память о Кроули что-то помимо перьев - и, быть может, он вспомнит о нём самом и об этом дне с теплотой.