Антон стоял посреди комнаты, захлебываясь в своей же крови, остатки которой стекали со рта по подбородку, с него же капали кровавые, почти черные сгустки. Мальчик хватался за шею, пытался вдохнуть, но лишь медленно закатывал глаза под веки и оседал на пол. Он тянул руку прямо к Арсению, прося помощи, но к нему так и не подошли. Попов стоял на месте, смотрел на весь этот ужас, пытаясь рвануть к тому беспомощному телу, которое выхаживал все эти дни. Он не мог поверить, что все его мучения были зря…
Разомкнув веки, перед глазами медленно начала таять та картина с окровавленным юношей. Теперь же перед глазами потолок. Скоропостижно скинув со своих ног одеяло, откинув из-под головы подушку в сторону, мужчина вскочил на ноги, добегая до подоконника. Рваные вдохи, дрожащая спина и растерянный взгляд, который пытался найти ручку от окна и впустить в комнату кислорода. Окно распахивают настежь и высовывают голову наружу. Черные тучи, плывущие по ночному небу, закрывали своими боками горящие надеждой звезды, а луна своим светом лишь слегка освещала улицы и дома. Все так тихо и спокойно, но только не в душе у убийцы. Казалось, что все это было ошибкой. Арсений томно выдохнул, протирая мокрыми ладонями холодный лоб, приводя себя в чувства и давая капельку спокойствия в эту беспокойную и мучительную ночь.***
Антон еще не догадывался, что это было его последнее утро в квартире убийцы, последний день, когда Шастун спал на этом диване в гостиной. Он и подумать не мог, что скоро все изменится, что скоро его жизнь не будет принадлежать ему, и им будут распоряжаться как вещью, как игрушкой для потехи и претворять в жизнь все самые грязные мысли некого человека. Шастун проснулся незадолго до того, как услышал хлопок входной двери. Он, как всегда, открыл глаза и увидел перед собой спинку дивана. Как и всегда скинул с себя плед и просто продолжал лежать. За дверью в гостиной были шебуршания и тихий диалог между двумя людьми, связанными между собой не только крепкой и давней дружбой, но и общим делом. — Я тут принес одежду, пытался выбрать что-то молодежное, — прошептал Матвиенко, впихивая ступку новых чистых вещей, приготовленных для мальчишки. — Как тебе? — спросил совета армянин. — Сойдет, — не рассматривая стопку вещей, ответил Попов, зло выдергивая ее из рук друга. — Сколько у нас времени? — Часа три, точно не больше. Убийца качнул головой, строя у себя в голове план. Что-то все равно рвало и тянуло, от чего мужчина корчился и извивался. Отдавать свою игрушку категорически не хотелось, но желание избавиться от назойливого мальчишки было сильнее. Смяв от злости в руке выглаженную новую одежду, Арсений толкает дверь в гостиную и с порога, как блохастой псине, кидает вещи на пол. — Оденься, — грубо приказал убийца, с хлопком запирая дверь. Вязкая слюна все никак не могла проглотиться, а только душила. Антон сполз с дивана, забирая за собой и сам плед, прикрывая голую грудь и пояс. Медленно подползая к вещам, парень так и волочил за собой ногу, боясь наступать на нее полноценно. Осев перед кучкой чего-то черного, палец ткнул по ткани, проверяя на безопасность. Руки с осторожностью, поглядывая на закрытую дверь от страха, расправили обычную свободную футболку, под ней лежали темно-серые джинсы и какая-то кофта с капюшоном, но без молнии. Все это было странно, но уж лучше, чем чужие спортивки и растянутая ненужная чужая футболка. Мысленно благодаря за такое внимание в виде новой одежды пленному, Антон начал натягивать на больное бедро ужасно узкие джинсы. На грудь налетела длинная черная футболка, а сверху тело обнял длинный и такой же черный кардиган. Антон развел руки, рассматривая всего себя и чему-то тихо радуясь. Даже решил проверить как нож будет смотреться в кармане таких облегающих джинс. Просунув с усилием руку в карман и уложив туда раскладного спасителя, парень качнул головой, восхищаясь такой длинной футболке, которая скрывала выпирающий рельеф ножа, прижатый к бедру. Но улыбка с лица так же быстро слетела, как только в голове промелькнул весьма логичный вопрос… — А зачем? — Антон нахмурил брови, вновь рассматривая себя одетого в новую одежду, но дверь в гостиную тут же отворяют, строго вышагивая в сторону одетого мальчугана. — Стоп, — профырчал юноша, ковыляя назад от подходящих к нему мужчин. — Сам собрался, — удивился армянин, пожимая плечами от шока. — А по-другому быть и не могло, — прорычал брюнет в ответ своему другу, стремительно приближаясь к дергающемуся от страха телу. — Что происходит? — зло прикрикнул на преступников шатен, не даваясь в руки Арсения, схватившегося за локоть парнишки и вытягивая его в сторону выхода из комнаты. — Гулять хочешь? — играясь с заказом, спросил Матвиенко, не мешая другу вытаскивать мышку из норки. — Нет, не хочу, — помотал Антон головой, отталкивая от себя настойчивого мужчину, который строго шел к своей цели и не позволял вырываться парнишке. — Ну а тебя никто и не спрашивал, — надул губы Сергей, толкая Шастуна в спину, чтобы побыстрее вытолкнуть в прихожую. — Серый, помоги мне, — приказал Арсений, хватая мальчика за грудки и таща вперед. На просьбу убийцы изумрудные глаза разлились страхом за свою жизнь. «Повезут убивать». — Что? — крикнул мальчишка, дергаясь еще сильнее, не жалея своей искалеченной ноги, не боясь порвать новую одежду, за которую тянули. Антона окружили с двух сторон, не давая сделать ни шагу в сторону или назад. Тащили исключительно вперед, что в отражении зеленых глаз дверь приближалась неимоверно быстро. Один неаккуратный и неверный толчок ногой, пытаясь выбежать из замкнутого круга, и тельце длинного довольно худого парнишки летит на пол, продолжая колбаситься на месте, не давая рукам чужаков схватиться за него. Антон извивался как змея, вспоминая про ту самую спасительную находку в карманах узких джинс. Ладонь без задней мысли, без страха, что оружие может пойти против него самого, стремится к карману, и лишь кончики пальцев смогли проникнуть, но так и не смогли зацепиться за рукоятку. Повалившееся тело хватают с обеих сторон, не давая длинным ногам в темно-серых джинсах отмахиваться от преступников. Мужчины сию же минуту хватают за локти, волоча по полу в сторону двери дергающееся тело, ладонь которого не могла проникнуть в тесный карман и выхватить оружие для самообороны. Вместо этого пальцы просто выскальзывают из джинс, после чего разрывается адский ор из уст мальчишки, разочарованного в своем проигрыше. — Нет! Не-е-ет! Выволочив Антона в прихожую и уложив беспокойное тело на холодную плитку, сверху упало что-то тяжелое. Перед глазами только и стоял силуэт убийцы, убившего отца несколько недель назад, что скоро убьет и самого Шастуна не моргнув и глазом. Арсений прижимал шатена к полу, сидя на нем как на осле верхом. Не хватало только уздечки, хомута, вожжей и шлеи. А парень напоминал гордого скакуна, чья душа принадлежала свободному ветру, зеленой траве и быстрым ручейкам. Мустанг, боровшийся за свою свободу и жизнь, извиваясь под ковбоем, не давая себя приручить, не собираясь подчиняться ни единому слову со стороны. И только черная изолента, поданная Матвиенко в руки Попова, смогла усмирить пыл в горячем мальчике. Кисти плотно прижали друг к другу, не обращая на попытки вырваться, и обматывали несколькими слоями плотной ленты, сковывая в «упряжку». — Пидора… — вытянул шею вперед, чтобы проорать прямо в глаза тех горящих голубых огней, но плотный кусок изоленты неожиданно настегает и губ. Конец обидного слова уже промычали, зная, что преступники догадались о его значение. Обездвиженное сверху тело поставили на ноги, морща свои лица от громких мычаний прямо над ухом. — Ммм! — зло промычал парень, убегая в противоположную сторону от входной двери, не замечая под ногами неожиданно подставленную подножку. Только Антон раскрыл глаза, видя перед собой пол так близко, как за капюшон резко потянули, предотвращая появление кровавой лужицы на полу, вытекающей из носа. И вновь мальчишку скрутили, накинули на голову большой темный капюшон, чтобы у прохожих не возник вопрос насчет наклеенной на рот черной толстой изоленты. Это были последние минуты в логове страшного и беспощадного убийцы. Из квартиры прямо в подъезд выталкивали Антона чуть ли не ногами, хватая за волосы, шею и капюшон. Вскоре мальчик оказался на улице, плотно прижатый с двух сторон к мужчинам, тащивших заказ под локти. Большой капюшон натягивали прямо на глаза, чтоб мальчик не смог со случайным прохожим установить зрительный контакт и дать понять, что ему нужна помощь. За каждые попытки громко промычать, Арсений выворачивал руку, выгибал пальцы назад, а кисть чуть не откручивал как обычную крышечку бутылки воды, от чего Антон только сильнее начинал мычать в изоленту и извиваться от боли между телами. Наконец, резко надавив на затылок, голову опуская вниз, Попов с силой толкает длинное тело вперед, закидывая его на задние кресла своего автомобиля. Двери захлопываются с обеих сторон, и в салоне волшебным образом оказываются пленники, а через секунду автомобиль резко трогается с места, выезжая из двора жилых домов. Хлопая от страха мокрыми ресницами, изумрудики осматривали салон, обшитой черной кожей, все боясь сесть ровно и перестать осматривать коврики под ногами. Промычав в изоленту, давая преступникам о себе знать, на него тут же обернулась одна пара карих глаз. — Подними его, — приказал своему другу Арсений, не разрешая отрывать свой взор от дороги, лишь вдавливать педаль газа, маневрируя между машинами. Матвиенко цокнул и закатил недовольные глазки, подчиняясь. Он зло схватил за замотанные кисти парня и перевел тело в положение сидя. Судя по видам из окна, юноша не знал где находился все это время. Он не видел раньше таких дорог, повороты были весьма незнакомы, дома — чужими, люди — предателями. Что Антон знал точно, так это в каком городе находился. По черным нависшим над головами тучам и по хмурым лицам прохожих можно было обо всем догадаться. Питер этим и веял. Куча новых многоэтажных зданий и людей, ходящих под ними. Все это было похоже на один громадный муравейник, а точнее человейник. Все это не манило и не радовало, это навеивало грусть с печалью. Но вскоре все эти эмоции пропали, как только автомобиль вырулил на четырехполосную дорогу в одну и другую стороны, где машины разгонялись будто по взлетно-посадочной полосе, но все никак не решаясь взлететь. В этот момент силы что-то делать и как-то бороться в машине страшного преступника пропали. Тело раскисает, прижимаясь виском к холодному окну, сквозь слезливые глаза посматривая на белую разметку дороги. Шансы на спасение были нулевыми, а нож в кармане так и не достать, ведь замотанные между собой изолентой ладони попросту не помещались в этот самый злосчастный карман. Шастун вжался к двери, становясь с ней будто одной целой. А дорога все мотыляла и извивалась, куда-то вела и торопила.°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°
Антон не заметил, как машина свернула в какой-то двор и начала петлять между невысокими зданиями, а потом вовсе заехала в темную подворотню. Улочка была настолько узка, что сам автомобиль еле помещался. По бокам давили разрисованные баллончиками краски кирпичные стены, стояли переполненные мусорные баки, а под колесами разливались огромные грязные лужи. Автомобиль заехал в тупик, и только где-то в самом конце, куда не попадал дневной свет, расположилась массивная железная дверь. Со стороны Антона дверь неожиданно открывается, убирая опору из-под плеча. Не совладав с равновесием своего перевязанного тела, парень полетел боком, зажимая от страха глаза, готовясь вот-вот упасть в объятья грязи и широкой лужи. Но будто котенка, агрессивно схватив юношу за «холку», убийца вытащил заказ прямо на улицу. Антона прижали к кирпичной стене, не давая сделать ни шага, лишь горящими голубым пламенем глазами давили и выжигали дыры на лице. Попов с лютой неприязнью осматривал молодое тело, медленно ладонью перетекая к острому плечику, мня ткань кардигана и плотно сжимая свои пальцы на хрупкой ключице. В лицо мужчины через изоленту пропищали от боли, а глаза с силой сжались. Арсений такой картине плотоядно улыбнулся, вылизывая свои губы, будто на них остался запах желанного мальчишки. Ледяная ладонь перетекла выше и схватилась за тонкую сладкую шейку, где судорожно дергался кадык. Всмотревшись в зеленые глаза, пальцы резко без предупреждения отклеили со рвущимися звуками широкую изоленту с когда-то нежных, слегка розовых губ. Лицо парня тут же куда-то исчезло. Колени от неимоверной боли, пронизывающее полностью все тело, подогнулись, и Антон уселся у стены, дрожащими ладошками прикрывая горящий в мучительной боли рот. — Бери его и потащили, — скомандовал Сергей другу, медленно обходя черный BMW, тенью дополняя суровости Арсению, нависшему над Шастуном, пока тот учился заново дышать. Сильная рука выстрелила вперед, одним движением поднимая мальчишку перед собой на ноги. Попов молча тащил юношу за собой, прикладывая усилия, чтобы сдвинуть высокое тело с места. Ноги предательски скользили прямо по мокрому асфальту, а спина тянула в противоположную сторону, вырываясь на свободу. — Куда меня тащите? — крикнул Антон, медленно шевеля красными содранными губами. — Нет! Отвалите! Стоп! — но на крики никто не обращал внимание. Убийца с каменным лицом, будто оглох, тащил к массивной железной двери в конце тупика из кирпичных грязных стен. — Твари! Чтоб вы сдохли! Неожиданным разворотом тыльная жесткая сторона ладони черной тени с размаху впечаталась во впалую щеку парнишки, от чего тело с разворота улеглось на асфальт, закрывая локтями свое лицо, боясь получить добавки. Ребра ныли и рвались наружу, чувствуя каждый впившийся камушек. За шкирку схватили как дворового облезлого кота, приподнимая голову от земли, рассматривая и проучая за высказанные слова шатена. — За языком следи, — прошипел в пунцовое лицо юноши Попов, вновь занося кулак назад для хорошего удара, чтоб не повадно было. — Стой-стой, — за занесенный кулак хватают, не разрешая применять его в действии. — Помнишь, — друга хватают за плечи, за грудь, отцепляя того от заказа. Матвиенко испуганно тянет молодое тельце за капюшон, поднимая его обратно на ноги, и толкает в спину, чтобы пошел. Скосившись друг на друга от неприязни, Антон и Арсений морщили свои морды, показывая все свое недовольство к рядом идущему человеку. Только щека, подставленная под жесткую пощечину, багровела на глазах убийцы. Из той самой железной двери выходит человек средних лет. Какой-то больше спортивный костюм, в штаны которых запихнули свои толстые ладони и пухлые пальчики. На голове прослеживался «островок надежды», а вокруг скудный лес. Незнакомый человек тщательно пытался скрыть лысину на своей голове, как-то зачесывая жидкую челку назад, но это только сильнее смешило за неизбежность своей судьбы. Он расшатанной походочкой подошел к Матвиенко и пожал ему руку. Хоть человек был и простой, но в тени, создаваемой давящими стенами, лицо было почти невозможно разглядеть. — Проходите, — осипшим голосом разрешил некий мужчина, открывая ту самую загадочную массивную дверь, куда после протолкнули Антона. Вырывавшись, дергаясь и что-то бурча под нос, парень пытался развернуться назад и выйти обратно, но Сергей с Арсением создали непроходимую стену из своих тел. Тем временем незнакомец остался на улице. Привыкнув к странному освещению и давящей атмосфере, Антон принялся осматривать то, куда его силой запихнули и толкали первого вперед. Перед лицом открылся длинный коридор, весьма пугающий и угнетающий. Красные пустые стены, а по периметру потолка расположилась подсветка из неоновых ламп. Цвета плавно сменялись и освещали коридорчик уже другими цветами. С розового на красный, с красного на фиолетовый, и вновь на розовый. От плавных катаний цветов по всему коридорчику пошли по руках, вздымая свои светлые волоски, весьма неприятные мурашки. Бедро подвывало, будто чувствовало приближение опасности, и Антон шел все медленнее и медленнее, больную ногу волоча где-то сзади, пока вовсе не остановился. Подхватив под локти скулящего парня, преступники насильно тащили заказ в лапы заказчика. Но из-за поворота вышла некая длинноногая особа в одном нижнем кружевном белье. На это неимоверно странное явление не обратили внимания ни Матвиенко, ни Попов, будто бывали здесь и раньше и привыкли к подобным показам женских прелестей. Прекрасные длинные волосы, выкрашенные в белый цвет, обрамляли бледное игривое личико. Они мягкой волной рассыпались по голым плечам и спине. Девушка была прекрасна во всех пониманиях, но только снаружи, внутри же разгорался огонь из похоти и разврата. Белые крылышки за спиной, нежный, белый как снег бюстгальтер, скрывающий сочную грудь, и ремешки, тянущиеся к бедрам, предоставляя во внимание все свои яркие возбуждающие мужчин места. Все это было лишь игрой с клиентами. Вся эта лживая милая улыбочка в сторону зашедших гостей, все эмоции на лице: игривое закусывание нижней губы, подмигивания — делали из юной красотки ведьму, Сирену, заманивающую доверчивых моряков на дно, в объятья морского Дьявола. Она шла прямо навстречу, цокая длинными каблучками, взглядом звала к себе Арсения. Не дождавшись ответного взгляда желания, прикусила пухлую губку в сторону Матвиенко, но и от армянина не почувствовала излучающую эмоцию страсти и похоти. И только доверчивый Антон попался в лапы лживой красотки Сирены, впервые любуясь раздетой девушкой в нижнем белье. «Ангел» нежно подмигнула, встретив своего нового клиента, который открыто улыбался, пока его за локти тащили двое мужчин вперед. Пройдя мимо них, девушка лживо хихикнула и опустила глазки, на что Антон повернул лицо в сторону, провожая Сирену взглядом. Только грубый пинок локтем в бок и грозный взгляд Арсения смог пробудить юношу от гипноза. Попов осуждающе качал головой, не разрешая пленному даже думать о грязи. Пройдя весь длинный нескончаемый коридор, преступники и их товар очутились в небольшом зале, пропитанном сладким запахом женских духов и, как бы банально это не звучало, запахом клубники с бананом. Столь приглушенный свет, только уже более темные и грубые стены, обшитые черной кожей диванчики, к которым было отвратительно даже подходить. Будто гиены, девушки начали выползать из комнат, спускаться по лестнице, ведущей на этажи с номерами, выходить из углов. Они перебирали длинными тоненькими ножками на каблуках, проплывали по стенам, боясь выходить в середину, где и стояла группка мужчин, а среди и подбитый худенький паренек. Все они любопытно разглядывали опасного на первый взгляд человека во всем черном. Все манило и влекло противоположный пол: черные как смоль волосы, злое лицо, заставляющее оседать на колени перед мужчиной, длинные тонкие пальцы, высокий рост и неимоверно кричащие своей упругостью ягодицы в брюках. Будто центр вселенной Попов магнитил всех работниц клуба к себе, заставляя не замечать никого, кроме себя. Ни Сергея, ни молодого, слегка побитого Антона. Завораживающе было следить за тем, как Арсений медленно проходился глазами по периметру, как бы встречаясь взглядом с работницами в откровенных коротких юбочках и коротких жаждущих расправы топиках, но не замечая среди девушек никого. Он смотрел, но не видел, не подавал знаки, смотрел сквозь, будто дамы для него были невидимки. Неожиданные вибрации в кармане свободных штанов Матвиенко, заставили отвлечься и самого Попова. Увидев на экране важный номер, позвонивший в неподходящее время, Сергей мгновенно смахнул зеленый кружок в сторону, боясь пропустить вызов. — Да? — сосредоточившись на голосе в трубке, Сергей опустил свои глаза в пол. — Уже? Должны же были на следующей неделе… Хорошо, я решу сейчас все вопросы, — сбросив трубку и дергано набирая другой номер, армянин меж делом взглянул на друга, грозя пальцем. — Так, я сейчас отойду, и, не дай Боже, вы сцепитесь. Шкуры с обоих спущу, — вновь мобильник прислонили к уху, а Матвиенко поспешил в сторону выхода, уходя от кучи лишних ушей и любопытных дам. Стоять без поддержки было сложно и до невозможности больно. Рядом не было того армянина, представляющего опору с одной стороны, а убийца будто не замечал мучившегося мальца. Попов сделал все, для того чтобы не смотреть в сторону надоедливого юнца, ведь куда интереснее было рассматривать пустую лестницу, уходящую на этаж выше. Молча вылив в сторону высокомерного брюнета все маты, которые Антон только знал, пожелав ему столько мерзких и страшных ситуаций в жизни, позволяя прокручивать в голове сцены, где убийца мучается перед смертью, шатен поплелся к дивану. Сейчас этот кожаный кусок разврата не казался столь отвратительным, он излучал спасением и манил на себя сесть. Нога волочилась сзади, а парень прыгал только вперед, становясь к дивану на один сантиметр ближе. Усевшись, Шастун схватился за бедро, умоляя его прекратить так ныть и посылать острые импульсы в извилины. — Черт, прошу тебя. Прошу… Прошу, — сжав зубы, шипел юноша в ногу, прося ее расслабиться. Будто подчинившись, боль начала стихать, но по взмаху волшебной палочки не прошла. Чуда не произошло, но Шастун этого и не ждал. Выдохнув, прогоняя импульсы боли с головы, парень облокотился на кожаную спинку дивана-разврата, прикрывая для упокоения глаза. И только сейчас Попов незаметно покосился в сторону мальчика, теревшего с закрытыми глазами бедро. Мужчине среди всех длинноногих девушек в коротких кожаных юбочках интересен только бледный лицом и с больной ногой Антон, которого выхаживал, зачем-то кормил и таскал в ванную комнату. Чем-то мальчик манил: то ли своей тупостью, то ли упертостью. Будто смелей остальных, будто уже родна ему, низенького роста девушка вышагивала, цокая длиннющими шпильками по полу, приближаясь к хищнику со спины. На такой цокот лишь слегка приподнял голову парень, рассматривая черные высокие каблуки, вертящиеся у ног Арсения. Антон глазами поднимался все выше, взглядом перетекая по черным капроновым колготкам, обхватывающим острые коленки и аппетитные бедра. Кожаная короткая юбчонка, еле прикрывающая округлые ягодицы, нежный топ с рюшечками, открывающий сытную грудь для своего клиента, — по всему этому наряду было видно насколько девушка хотела заработать своим телом, отдавшись в лапы Попова. Она не была высока своим росточком, даже высоченные шпильки не помогали, доставала головой лишь до плеча мужчины. Ее завивающиеся от природы кудряшки доставали до лопаток, а светлые пружинки хотелось покрутить на пальчике. Девушка была симпатичной, местами дерзкой и не совсем улыбчивой. Рядом с Арсением она была иной, пыталась быть удобной и игривой, разыгрывая желание в черной похотливой душе убийцы. Антон от противности всех этих заигрываний с мужчиной, ранее служившим «сиделкой» раненого мальца, опустил глаза, сдерживая рвотные позывы. Как к такому человеку можно вообще прикасаться и крутиться у носа, выделяя себя среди остальных? Даже после того, как тонкое девичье запястье поглаживало крепкую грудь Арсения через ткань водолазки, с каждым движением спускаясь все ниже, обвивая талию, слегка оттягивая края брюк, греясь своими наманикюренными пальчиками, убийца не дрогнул ни единой мышцей на лице, ни разу не моргнул, а только всматривался в опущенное личико мальчика, нервно теребящего свои руки. Антон будто не осознавал где сидит и что происходит. Атмосфера давила, картинка плыла, но в голове — пустота. Будто по щелчку пальцев все пропало. Парень сидел в темноте, схватившись за свою голову, проваливаясь в глубокую яму своих страхов и неведения будущего. Все резко начало кружиться: девушки, Арсений и его подружка легкого поведения, каблуки, голубые глаза убийцы, диван, стены… — Привет, — неожиданно пропел женский голос над ухом, что юноша шарахнулся, пугая своим поведением юную особу, усевшуюся рядом на диванчике. Девушка дернулась в ответ, испуганно прижимая к себе руки. — Привет, — недоверчиво пробубнил Антон, разворачиваясь к работнице клуба всем корпусом. — Ты странный, — нежно пропищала та, пытаясь улыбаться и подавать дружелюбный настрой. — Но мне это нравится. Ее каштановые гладкие волосы, собранные в высокий прямой хвост, ее тонкие губки в красной помаде, большие круглые глаза, обведенные черным карандашом и пышные-пышные ресницы. Мальчишка нелепо улыбнулся, когда рассматривал юную особу, закидывающую длинную ножку на ножку. — Как зовут, красавчик? — подмигнула девушка, двигаясь чуть ближе к худощавому высокому пареньку. — Ан… Антон. — Антон? Это получается Тоша? — сладко улыбнулась девушка, личиком приближаясь еще ближе, вгоняя мальчика в краску. — Ну получается так, — пожал плечами Шастун, не зная куда деть дерганые обеспокоенные руки. — Какое красивое имя. А меня Оксана, — работница клуба протянула тонкую ручку, представляясь перед новым наклевывающимся на крючок клиентом. — Приятно познакомиться, — кивнул головой юноша, слегка пожимая пальчики даме. — Хотел бы познакомиться еще ближе? Так уж и быть я сделаю тебе скидочку за твою милую стесняющуюся мордашку. Оксана пододвинулась еще ближе, закусывая нижнюю напомаженную губку. От такого тесного контакта с привлекательной особой, разодетой в откровенную одежду, Антон покраснел до цвета помидора, нелепо давя лыбу на худощавом личике. — Нет, не хочу, — чуть заикаясь, перебирая от волнения пальцы и нервно хихикая, пробубнил шатен. — Не хочешь? — расстроенно переспросила Оксана, отодвигаясь подальше и превращаясь в обычного человека, а не в работницу клуба. — Тебя привлекла другая? — Нет-нет, то есть… Я… Я вовсе не клиент, — начал оправдываться парень, всем своим видом подавая сигналы, что говорит правду. — Меня сюда насильно привезли, — прошептал Шастун, уже самостоятельно пододвигаясь к работнице, чтобы просить помощи. — Я не знаю где нахожусь. Что это за место? Зачем меня сюда привезли? — Как где? Ты в «Черной Розе», дружок. Это БДСМ-клуб, — прошептала игриво Оксана в лицо. — Что за клуб? — переспросил мальчик, надеясь на то, что просто не расслышал, что сказала юная дама. — Ну как? Бондаж, Доминирование и сабмиссив, мазохизм… — Оксана готова была рассказать все о своей работе, но уже впечатленный страшными словами Антон перебил. — Это бордель? — испуганно прошептал шатен чуть ли не на ушко, боясь произносить слова похлеще и обиднее. — Не, Тошенька. В борделе платят мало и все намного скучней. А здесь клиенты готовы раскошелиться на крупную сумму, чтобы с ними сделали какую-нибудь приятную пакость. Или чтобы они делали с нами все, что в голову вздумается. Здесь важную роль играет фантазия и твое потаенное нутро, — работница хитро подмигнула, намекая на шалости с плетьми и кляпами. — И что это значит? — испуганно пробурчал парень, кривя от омерзения губы. — Ты не знаешь как все происходит? Связывания всякие, плеточки, веревки, воск и свечи… — Я не об этом. Почему меня сюда привезли? — волнующий вопрос задал шатен, вжимаясь в диван разврата. — А кто тебя сюда привез? — наклонившись к странному мальчику корпусом, прошептала Оксана. Шастун еле заметно качнул головой в сторону зала, глазами указывая на черную тень Арсения, около которого до сих пор крутился невысокий силуэт с кудряшками. Нахмурившись, работница клуба повернулась на убийцу, осматривая его каменное лицо и ледяной взгляд безэмоционального робота. — Да ладно? Тебя Попов сюда затащил? — удивленно раскрыв рот, шокированная девушка округленными глазами врезалась в изумруды парня. — Ты его знаешь? — так же удивленно прошипел Антон, чуть ли за руки не хватая собеседницу. — Что можешь о нем сказать? — Если ты о нем что-то хочешь узнать, то это нужно у Ани спрашивать. Попов у нее постоянный клиент. — Аня? — сморщившись в недопониманиях, спросил юноша. — Вон та блондиночка около твоего Попова — это Аня, — разъяснила Оксана. — Он всегда приезжает только к ней и платит нехилую сумму, хотя из БДСМ его ничего не привлекает. Я не знаю, что в номере у них происходит, но потом Аня выходит с бледным лицом, с трудом натягивая улыбку при клиенте. Весь следующий день она сидит в своем номере и не выходит, а зайти не разрешает. — Почему? — Ну Тош, — обиженно нахмурилась девушка, — ну я же сказала, что не знаю. Есть предположения, что такой мужчина, как Попов, слишком агрессивен в постели, — предположила работница. — Он сюда часто захаживает, а на этой неделе его вообще не было. Впервые я его увидела здесь полтора года назад, сказал нашей хозяйке, что пришел по совету какого-то Сергея. Наверно его друг. Ему для начала дали самую дешевенькую, типа примириться и понять что нравится, но после в дело пошли дорогие, как Аня. Ценовая категория у нас определяется по наклонностям гостям к мазохизму и выносливости на жестокость. — Жестокость, — задумчиво повторил Шастун. Антон с отвращением в глазах и брезгливостью на губах, скомканных в комок, исподлобья взглянул на своего похитителя. Он стоял, не сделав ни единого движения, только иногда мотал головой, поглядывая на крутившуюся у его лица Аню, заманивающую в своей номер на одном из этажей выше. Столько странных и противоречивых эмоций вызывал убийца, что голова пухла от потока ненужной информации. Шатен прожигал силуэт мужчины своими изумрудными лазерами, не понимая его намерений. До этого и бил, и гладил одновременно. Желал смерти, готов был вышвырнуть за порог, а после сидел в ночи в гостиной, разглядывая спящего пленного. Тыкал пистолетом, грозясь застрелить, а после залечивал рану и сбивал жар. Парень открыто всматривался в лицо Попова, пока тот не почувствовал на себе любознательный пристальный взгляд. Оба столкнулись глазами, а от вида голубых океанов, волна безнадежности захлестнула с головой мальчишку. Мурашки так и норовили порвать юную плоть, разбегаясь по полу и прячась по углам от одного лишь обжигающего взгляда преступника. Антон опустил глаза, пытаясь отдышаться от дозы страха, которую только что схватил и не смог отразить от себя.***
Несколько жалких минут, прошедших в попытках узнать у Оксаны хоть малейший намек на то, зачем его тело привезли в странный клуб жестких сексуальных фантазий, и Антон попросту сдается. На каждый вопрос сыпался один и тот же ответ — «Я не знаю». Шастун попросту оставил попытку как-то бороться и бултыхать своими лапками. Все равно из молока масло уже не взбить. Лягушонок-Тоша погряз в лужи разврата и жалких грязных денег. Еще через несколько минут в зал, наконец, вышел и дружок убийцы, наверняка уже решивший все свои вопросы по телефону. Он посмотрел на товар, сидящий на диване, и тут же перевел свое внимание к более интересному объекту — Арсению. Но вдруг в зале, где шастали девушки, зазывая клиента в свою ловушку, стало беспокойно. Дамы, переползая около стен, быстро перебирали ножками, пытаясь быстрее остальных скрыться в номерах и коридорах. Не исключением стала и Оксана. Она рванула, отталкиваясь от дивана, в противоположную сторону от лестницы, что даже Антон не смог ее остановить. — О Черт, Наташа! — прошипела работница, вскакивая на хрупкие ножки. — Подожди, что мне делать? — растеряно вскулил мальчик, чуть ли не следом подрываясь за Оксаной. Вопрос не успел долететь до юной особы, как она тут же скрылась за стеной вместе со всеми остальными дамочками. Осталось только несколько бесстрашных, жавшихся по углам, будто тараканы. Среди них стояла и Аня. По лестнице вниз дерзко вышагивала высокого роста тонкая девушка, не похожая на остальных. Будто искусственный черный волос, скатывался к плечам, перетекая к груди, стремясь к ногам. Она была иной, опасней, главней и одета в кожаные обтягивающие штаны, а не в короткую юбочку. Лицо было куда более угрожающим, а дерзкая походка и нервное всплескивание рук, заставили отойти чуть назад Матвиенко, чьему примеру не последовал Попов. Убийца строго в цель выстреливал своими огнями, не шелохнувшись ни в одну из сторон. — Наташа, Привет, — с натянутой лживой улыбкой протянул Сергей, слегка открывая руки для объятий. — Мы тебя уже заждались. — Где заказ? — грозно прорычала Наташа в лицо Арсения, не обращая на приветствия и ненужное бульканье где-то снизу. На каблуках Наташа была чуть выше Попова, что ее и веселило. Такого опасного мужчину всегда хотелось подложить под себя и заставить хныкать в подушку. Но Арсений был «непрогинаем». Резко обернувшись, Наташа самостоятельно подошла к своей новой собственности, длиннющие ноги расставляя по ширине своих плеч около диванчика. — Антоном зовут, — сзади проговорил Сергей, посматривая на бледное лицо мальчишки, пялящегося наверх на странную дамочку. — Мне плевать, — огрызнулась Наташа, соединяя брови в одну большую. Ее лицо до невероятности сильно и быстро темнело. Ужасно худое лицо, скулы выпирали будто у мертвеца, а узкие натянутые на затылок глаза, секли своим взглядом головы. Она была похоже на паучиху, которая после спаривания сжирала самца. — Встань! — прикрикнула Наташа на юношу, устраивая руки с длинными острыми ноготками у себя на талии. Антон подчинился, надеясь больше никогда не услышать этот мерзкий приказной тон женщины. Тут же мальчика хватают за капюшон, с омерзением таща в сторону лестницы, будто человек может оказаться плешивым или блохастым. Как грязную дворовую кошку, тащили за собой, чтобы поиздеваться и хорошенько помучить, принося себе удовольствие. — А ранее обсуждаемую сумму кто будет платить? — крикнул Матвиенко вдогонку уходящей по лестнице заказчице. — Постфактум! — зло рыкнула та, толкая еле ковыляющего юношу вперед, чтоб побыстрей перебирал палками по ступенькам. Очутившись на этаже, Антон мгновенно начал крутить головой, осматривая длинные проходы по коридору в одну и другую стороны. Ничего примечательного. Со стороны весь этаж был похож на внутренности обычного отеля, но с весьма неприятной начинкой в виде БДСМ разврата. Не заметив, как парень очутился у одной из дверей, перед ним неожиданно раскрылся иной мир в красно-черных тонах. Все эти цвета и весь душный номер, откуда так и рвались запахи стона и боли, был похож на логово графа-вампира, заманивающего к себе девственников. Их кровь так чиста и вкусна… Антона толкнули в спину, будто сзади стояла не высокая тонкая, как палочка, девушка, а стокилограммовый бородатый мужик. Перепрыгнув через порог, умудрившись еще и споткнуться, парень ковыляет вперед, осматривая все на своем пути. С каждой найденной вещицей, глаза натягивались на лоб, а сердце уходило в пятки. Странная кровать с железными прутьями, больше не похожая на мягкую постельку, где можно спокойно заснуть в темноте, а была похожа на «пыточную». У противоположной стены стоял довольно вытянутый пуф, а уже на нем располагались предметы из кошмаров или фильма про Чикатило. Шастун отскочил от них, будто увидел кровавые лужи от предыдущих клиентов. Флоггеры, где кучу кожаных веревочек соединялись воедино. Стеки, больше похожие на атрибутику для верховой езды на лошади, а не на человеке. Вытянутый тонкий прут, на конце которого расположилась кожаная пластинка, для приятного и ноющего одновременно шлепка. Плети, в которых длинный увесистый хвост был сплетен из более маленьких. Вытянутый пуф не обошли стороной и анальные пробки разных размеров, толщины и длины. Фаллоимитаторы интересных видов и форм, с рубцами, щетинками. Только сейчас пришло осознание, что продали мальчишку в сексуальное рабство некой доминантке, а роль сабмиссива, покорно подчиняющийся всем приказам, будет играть никто иной как Антон. За спиной что-то громыхнуло, что заставило парня обернуться. Дверь грозно затворилась, закрывая вид из коридора. А высокая девушка, ненамного выше своего заказа, перекрещивая худющие ноги-спички, вышагивая топ-моделью по воображаемой сцене, направилась вглубь. Она чувствовала себя хозяйкой, своей среди фаллоимитаторов и кляпов с масками. Она будто псарь держала на коротких кожаных поводках своих кобелей-клиентов в ошейниках с шипами, а в ответ «песики» лизали хозяйке ноги, заслуживая от нее поощрения. Антона передернуло от дурных мыслей, а властный голос, донесшийся с кровати, привел в чувства: — Снимай, — приказала хозяйка данного клуба, закинув ножку на ножку, расположившись на кровати. — Что снимать? — руки запахнули кардиган, скрывая тощее тело за черной тканью, накинутой на плечи. — Ты тупой? Штаны снимай, — еще грубее приказала Наташа, посматривая узкими, натянутыми на виски глазами прямо в цель. — Зачем штаны? — юношу бросило в жар, а ноги медленно незаметно перебирали в сторону двери, готовясь сорваться с места и бежать по длинным коридорам, пока силы не покинут его. — Слышь ты, дистрофик, хуй свой покажи, — закатила глаза черноволосая девушка, сбрасывая со своего плеча длинный пучок, выбившийся из основной массы. — Быстро! — Что? За… зачем? Что вы такое говорите? — парень укутал свое тело кардиганом чуть ли не в два оборота, скрывая все свои прелести за тканью одежды. — Эй, мальчик, твое тело теперь принадлежит мне. Я за тебя бабло отдала, идиот. Снимай штанишки, покажи член. Мне на нем еще зарабатывать, — девушка облокотилась на матрас руками, располагаясь поудобнее перед просмотром не очень-то и интересного фильма. — В каком смысле зарабатывать? Я ничего не буду показывать, — огрызнулся Антон перед дамой, зная что он — мужского пола, — и окажется куда сильнее какой-то тонкой мадамы. Но как он ошибался. — Какой назойливый и упертый придурок, — прошипела сквозь сжатые зубы змеюка во всем черном, вскакивая на высокие каблуки. Она целенаправленно шагала в сторону парня, с такой же скоростью отходящего спиной к стене. После непослушника прижали, не давая выскользнуть на свободу, меж двух объектов: стеной и высокой дерзкой девушкой. Жар сменился холодком, стекающему по спине со страшными скрипами по коже. А сердце замерло, как только длинные острые ноготки забрались под кардиган и под футболку одним ловким быстрым движением, царапая низ живота. Неожиданно быстро ширинка темно-серых джинс ослабляет свою хватку на бедрах, а быстрые тонкие руки Наташи тянут края штанов вниз, подцепляя крепкими ноготками резинку нижнего белья. За какую-то жалкую секунду, за которую мальчик не смог сделать ничего, даже моргнуть, он остается прижатый к стене со спущенными штанами перед хозяйкой борделя. Даже сейчас, когда можно было рвануть в сторону и выбраться из ловушки, Антон стоял полностью парализованный, хватая сухими губами спертый воздух из номера. Стоял, прижимаясь мокрой спиной к стене, не имея сил нагнуться и натянуть узкие штаны обратно. Как разом импульсы проткнули насквозь желеобразные мозги, когда холодная ладонь схватилась за самое сокровенное и потаенное место, сжимая мальца до побеления. От боли, которое перекрыло горло, юноша смог только выкашлять два рваных жалких слога: — По… жа… Навязчивая ладонь, сжала орган в кулак, рывками натягивая кожу. Возбуждать резкими и болючими движениями по какой-то причине не получалось, от этого только сильнее бледнело лицо мальчишки, а голова пухла с каждой секундой, сдерживая злобный рык в черепушке. — Хватит! — стукнувшись затылком о стену прошипел сухими рваными губами, пытаясь отбить надоедливую нещадящую женскую ладонь от себя. — Прекрати! — рванув в сторону, отталкивая Наташу со всей силой, которая только смогла собраться в руках, Антона дергают в ответ. Парня вновь вернули на место, предплечьем накрывая шею, не разрешая рыпаться. — Куда собрался, петушок? — со лживой сладостью на устах прошептала девушка в чужие потрескавшиеся губы. Она гипнотизировала своего кролика, перед тем как змеюка задушит свой обед и полакомится пушистым белоснежным кроликом, пачкая шкурку в красной краске под названием кровь. — Ты отработаешь все деньги, которые я отдам Матвиенко. Все до копеечки, ты меня понял? Даже больше. Все, что за тебя будут платить, будет доставаться мне, а тебя будут трахать мои клиенты. У нас так мало худеньких мальчиков, что не успевают оправиться от одного гостя, как нужно идти и ползать уже под другим. А твою девственность я продам тому, кто больше всех заплатит из мужиков в моем клубе. Спрос у нас большой, поэтому ты попрощаешься с ней быстро, — плотоядные черные глаза, в которых сияли лишь деньги, много денег, пачки красных купюр, высматривали в мальчике что-то полезное. От такого грязного плана, продуманного на будущее или даже на всю оставшуюся жизнь, в теле юноши засияла какая-то сила, призывающая к бегству. Замахнувшись свободной ладонью, она в ту же секунду встретилась с хрупким женским личиком. Резким разворотом, перебрасывая длинные прямые волосы на другую сторону, Наташа выпускает из схватки сокровенное и охраняемое место юноши, хватаясь за свою щеку. В хозяйке медленно вскипала агрессия от мощного шлепка со стороны своего же заказа, а лицо краснело не от нежданной пощечины, а от неимоверной злости, переполняющее тело худощавой стервы. — Ах ты грязный, тупой пидорас, — прошипела своим длинным змеиным язычком Наташа, выпрямляясь, ноготками зачесывая волосы назад. — Да я тебя в первый же день под койку к десятерым мужикам уложу, мразота, — девушка боком плыла к пуфу, не отводя разъяренных глаз с напуганного мальчишки, натягивающего свои штаны. Девушка кралась, а после резко схватилась за некий пультик, сжимая до побеления костяшек в своей руке. Она львицей целеустремленно шла к добыче, вперед вытягивая странный черный пульт. От надвигающейся тени, Антон дрожащими пальцами, поглядывая то на свои джинсы, то на стерву, несущуюся на него, продевал пуговицу в невероятно узкую петельку. Не успев закрепить на себе штаны, в бок прилетает непредсказуемый удар током, от чего разряд прошелся по ребрам, сокращая все мышцы в длинном худом теле. Взвизгнув от боли, юноша уложил себя на пол, проклиная трясущиеся коленки, не удержавшие шатена на ногах. Второй разряд пустили в ногу, от чего шатена переклинило на бегство и спасение своей шкуры. Из-под носа Наташи мгновенно пропал ковер из живого юнца, а дверь раскрылась на распашку. Только крики в коридоре и жуткий топот калеки, пытающегося перебирать своей больной ногой, лишь бы скрыться с глаз стервы-путаны, доносились до этажей ниже. Хозяйка рванула следом… Прыгая то на здоровой ноге, то на больной, уже не понимая что больше болит, шатен несся к лестнице, не видя никаких препятствий. Бедро ныло не больше, чем пах или ребра, куда всадили первый разряд током. Антон падал, хватался за стены, чувствуя что вот-вот и швы на ране попросту разойдутся от такого марафона по коридорам. Но из последних сил влетает в дверь, ведущую на лестницу. С нее, перепрыгивая через одну ступеньку, парень увидел спасительный холл и чуть ли не родных преступников. Сквозь пот и проклевывающиеся с глаз слезы, Антон несся по лестнице, повисая изредка на перилах, чтобы не рухнуть головой вперед. Но вовремя подкосившаяся больная нога, помогла юноше быстрей оказаться у ног мужчин. Парень на глазах убийцы и сутенера кубарем катился по лестнице, головой чувствуя каждую ступеньку, сжимаясь в шарик, чувствуя каждый удар о выступ. Распластавшись на полу спиной, ноги оставляя на ступенях, Антон закрывал предплечьями разодранное до красна лицо, выжидая продолжения веселого падения и погони сумасшедшей с электрошокером. Тяжело вбирая в себя воздух, задыхаясь от бега и боли, юноша заметил, как свет загородила черная широкая тень, подошедшая ближе к калеке. Сильные цепкие руки схватили за грудки, приподнимая первую половину с пола. — Нет-Нет! Не трогайте. Оставьте, прошу! Не бейте только током. Черт! — сжимая от страха глаза, отмахиваясь от человека, кто бы перед ним не стоял, Антон орал на весь зал. — Прекратите! Отпустите меня. Прошу отпустите! — он бил по рукам, которые его поднимали на ноги, отталкивал от себя тень, не понимая что творит. — Хватит! Я не должен здесь находиться! Я не должен! Не должен! Шатен тарабанил по крепкой груди кулаками, начиная осознавать, кто стоял перед ним, кто его придерживал, чтоб вновь не рухнул на пол, а запах крепкого кофе заставил раскрыть крепко сжатые глаза. Перед мальчиком все было черно. Он прижимался носом в горячую грудь, не отдавая себе отчета, что творит и к кому тянется. Но не отходил ни на шаг назад, прося помощи и убежища. — Гнида! Выблядок малолетний! — доносился грубый низкий крик Наташи, вышагивающей по лестнице на своих высоченных каблуках, дребезжа в своих руках электрошокером. — Матвиенко, мразь такая, что ты мне всовываешь? Что за подстава от тебя? Я не ожидала! — она неслась прямиком к мужчинам, в одного из которых Антон схватился, как за спасательный круг. — Что вы ко мне привезли? Везите это говно подальше, а лучше избавьтесь. Вывезите в лес и пристрелите как скотину, до этого не забудьте ему же скормить свой хуй. Пусть давится! От таких кричащих жестких предложений Матвиенко повернулся к Арсению, высматривая у него прижатый к груди комок жалкого человека, который минуту назад скатился с лестницы кубарем. Вопрос: «Что мог такого вытворить Антон, что так разозлил хозяйку такого заведения?» — оставался не раскрытым. — Арсений, мне нужно тебя учить, как запугивать людей? — Наташа резко дернулась в сторону Попова, от чего мужчина схватил мальчика за капюшон, перемещая его за свою спину, пряча от разъяренной женщины. — Привез мне кусок дергающегося мяса! Какого черта он еще ходит на ногах и пытается брыкаться? Сдаешь обороты, жалкий ублюдок. «Великий Арсений Попов», к которому хер подойдешь, сжалился над пареньком-девственником. Вот теперь и трахай его, а в моем клубе чтоб ногой не появлялся! — выплевала в каменное лицо убийцы заведенная стерва, готовая сносить все и всех на своем пути. — Пошли вон, псы бродячие. Вон из моего клуба! — криками и угрозами прогоняла хозяйка за территорию. — Чтоб больше я вас не видела… — Подождите, — перебил Сергей, бесстрашно вышагивая в сторону высокой девушки, выше самого сутенера на две головы. — Давайте успокоимся, а после я кое-что разъясню. Мы договаривались о сумме за заказ, но так как сделка сорвалась, то Вы обязаны выплатить ущерб. Он заключается в том, что товар в ходе Вашего осмотра был попорчен. Нанесли наружные повреждения в виде синяков и небольших царапин, а также хотелось получить моральную компенсацию, — Сергей сдержанно, как умел, строя из себя бизнесмена и уважаемого человека, получал свои проценты. — К примеру, я хочу вот такую сумму. Ее должно хватить, чтобы я закрыл на все это глаза, — армянин протянул рваную бумажку, на которой ручкой написал первую сумму, пришедшую в голову. — Ты знаешь какие у меня связи, поэтому весь твой бизнес зависит вот от этой суммы. И это я еще тебя пожалел. Так сказать, вычел сумму за твою моральную компенсацию. — Ах ты хитрая, продажная сволочь, — прошипела Наташа, насчитывая нужную цифру из купюр. — Какой есть, — хитро улыбнулся мужчина, посматривая на друга, уверяя в своей влиятельности. — Да подавись! — дерзко кинув купюры в лицо, что те осенним листопадом оседали на пол, стервозная барышня разворачивается, махнув своими волосами. У ног распласталось несколько пятитысячных купюр, на что Матвиенко обиженно взглянул вслед уходящей Наташи, а после зло окинул взглядом мальчишку, спрятанного за спиной убийцы.