Мондштадская мафия

Когда Джорно купил себе новую рубашку и вышел из магазина, то увидел на улице города Свободы алый закат. Неужели он так долго пробыл там? Он даже не заметил, как пролетело время. Джованна стремительно пошёл в сторону Собора, ведь если он не успеет до закрытия, то ночевать придется на лавочке… –––– В соборе было тихо. Лишь звук его шагов нарушал эту тишину. Он подошёл к алтарю и посмотрел на цветы, которые были уже в тени. В какой-то момент ему показалось, что сзади кто-то есть. Но потом он понял, что это всего-лишь игра его воображения. -Ты всё-таки пришёл…-раздался голос за спиной. Джованна обернулся. Перед ним стоял кто-то знакомый. Будто он видел этого человека совсем недавно. Фигура была мала, а одежда закрывала лицо. Ему казалось, что это был юноша, а голос казался известным ему, но он не мог вспомнить откуда. Фигура не была похожа на человека, ему виделась в этом образе статуя. -Кто ты? -спросил Джованна. — Я.? Даже не знаю, может совесть наконец явилась к тебе в этом обличии? — Ты не похож на совесть. Ты похож на статую. На скульптуру. И у тебя похоже «тоже» нет совести. Джованна не знал, что говорить дальше. Он ждал ответа. — Ты прав. Но я не статуя. И да, я не совесть. Я твоя судьба. Джованна молчал. Он понимал, что всё это представление лишь какая-то шутка. Но, действительно, как судьба может явиться перед ним в таком виде? — Но как ты можешь быть моей судьбой? — поинтересовался Джорно. -А разве статуя может думать? Она же не может говорить. Тут Джованне показалось, что юноша улыбнулся. — Обернись, — еле-еле выговорил губами парнишка, но Джорно услышал. — Хэй, Джорно? Ты тут? — голос принадлежал Мисте, — Как долго ты собираешься возиться в этом месте? — Что? — удивился Джованна. — Мы опаздываем на похороны! — крикнул Миста на весь собор, что даже раздалось эхо. — Чьи.? — у Джорно посинело а глазах. — Как «чьи»? Они тебя уже заждались! Бруно, Аббаккио, Наранча. Неужели ты про них забыл? — Миста размахивал руками, будто всё было по-настоящему. — А? — Босс Мафии запаниковал. — Хех, система — это не то, что ты можешь нарушить, Джованна. — после этих слов странный юноша исчез, оставив за собой кромешную тьму. Джорно проснулся. Его лицо было мокрым от пота. Несколько минут он лежал с закрытыми глазами. В такие моменты в голове проносились события последних дней. Сон на самом деле оказался жутким, но как сказал странный юноша — жизнь могла войти в привычное русло и без его участия. Неожиданно дверь собора распахнулась. В щель просунулась кудрявая голова Мисты. В руках у него была тряпка, которой он и протер верхнюю часть двери, затем показал Джованне её гладкий, блестящий бок. Миста явно сиял от гордости. Лицо его немного покраснело, а в уголках губ появилась детская улыбка. Наконец он повернулся к Боссу и сказал: «Ну и что ты улёгся на лавочке? Вставай, идём!» Джованне ничего не оставалось, как встать. В храме было пустынно, и они стояли в главном зале. В нём было тихо и темно. Сквозь узкие стрельчатые окна иногда проникало немного света, но всё остальное тонуло в почти полной темноте. Над головой мерцали разноцветные огоньки. Их мерцание казалось таинственным, потусторонним. Миста взял Босса за руку и повёл за собой в ту часть храма, где стояли цветы. Это было неловко. Гвидо постоянно останавливался и заглядывал Боссу под руку, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Его ладонь была тёплой и мягкой, и Джорно почему-то совсем не отталкивало то, что его почти обволакивает чужая ласка. Джованна чувствовал смутную грусть и вместе с тем радость от того, что рядом есть надёжный и верный друг, с которым можно разделить очередной странный вечер. Впрочем, от его прошлого, так круто изменившегося за несколько минут, такие мысли казались кощунством. К слову, Джорно считал, что Гвидо был потрясающим рассказчиком. Говорил он горячо, быстро и почти бессвязно. Как бы Джованне хотелось поговорить с Мистой о чем-то, но видимо сейчас не время. Кроме того, сегодня Гвидо, как никогда, напоминал умного и глубокого ребёнка. Джорно так хотелось верить в то, что парень рядом — это тот самый Миста, но при этом совсем не верилось в то, что это может быть его старый друг. Он уже хотел сам выразить переполняющее его счастье, когда внезапно Миста произнёс: «Как дела?». Это было крайне неожиданно. Они уже привыкли считать друг друга равными, и неожиданное вмешательство было воспринято как выражение тревоги. Джованна машинально ответил: «А как ты думаешь? Гвидо, казалось, был смущён. «Ладно, на самом деле у меня тут есть некоторые проблемы…» — сказал он. «Какого рода проблемы? ,» — поинтересовался Джорно. «Я люблю женщин, Джорно. Во время долгого путешествия я заметил, что уже давно ни с кем из не спал,» — протараторил Гвидо. Услышав это, Джорно почувствовал, что краснеет. «Ты знаешь, Миста, я не думаю, что это правильно говорить со мной на такие темы, " — сказал он, пытаясь спасти положение. Но было слишком поздно. В ответ Миста начал хихикать, и его улыбка стала дразняще-понимающей. «Ерунда. Я знаю, что ты тоже любишь женщин.» — сказал Гвидо. «Что?» — пробормотал Джорно. «Что-что?» –Миста снова засмеялся. В его улыбке появилась какая-то необыкновенная сладость. Джорно хотелось схватить Мисту за горло и придушить его, но он знал, что лучше не делать этого. Он поглядел на Мисту и увидел, что тот опять расплывается в улыбке. «Может быть,» — тихо сказал Джорно. «А ты уверен, что это тебя волнует?» Миста засмеялся еще громче. «Я, должно быть, изменился с тех пор, как не спал с этими женщинами,» — ответил он. Джорно было противно смотреть на него. Миста выглядел счастливым, как школьник, беседующий с учителем, который не знает ответов на вопросы. «Чего это ты так смотришь?» — спросил Миста. «Как смотрю? Ты смеешься надо мной, что ли?» — начал злиться Джорно. Миста как-то съежился под его взглядом. «Дурак ты, вот кто,» — с этими словами Джованна открыл дверь комнаты и вошел. Миста с усилием отвел взгляд. «Заходи, пожалуйста,» — сказал он тихо.  «Что-то я замерз.» — тоном настоящего Босса мафии сказал Джорно. " Может быть, хочешь прилечь? Выпить чего-нибудь?» — поинтересовался Гвидо. «Нет.» — коротко ответил ему златовласый. «Как хочешь,» — цокнул Гвидо. Джорно оставил купленные вещи на тумбе, а потом лёг в кровать, не понимая от чего на него напала такая усталость. Некоторое время было действительно тихо. Миста стоял неподвижно и молчал. Позже Гвидо повернулся и подошел к окну, смотрящему на площадь. «Сегодня полнолуние,» — сказал он, не оборачиваясь. Эхо донесло до него тихое «ага». Он обернулся и увидел лежавшего на кровати Джорно, который продолжал сосредоточенно разглядывать покрывало. «Тебе что, плохо?» — спросил Гвидо. Ответа не было. Тогда Гвидо подошел к кровати и положил руку Джорно на плечо. Джорно дернулся и поднялся на локтях. Он был в одежде, а на лице застыла гримаса неописуемого отвращения, — так иногда выглядит человек, только что проглотивший что-то не то. «Что с тобой? — спросил Гвидо. — Тебе плохо?» «Не то чтобы плохо, — ответил Джорно, — но как-то противно. Сейчас лягу и буду спать.» Он залез в кровать и повернулся лицом к стене. Минут пять они молчали. Потом Джорно с силой пнул ногой одеяло, отчего оно упало на пол, и пробормотал: «Ты гад.» Он повернулся на другой бок и закрыл глаза. Гвидо долго глядел на его прямую спину и блестящие волосы, а потом тоже лег и закрыл глаза. В комнате настала полная тишина.