***
— Спасибо, Томас, — гулко произнёс Дамиано, чуть повернув голову в сторону парня. — Я бы давно уже сдох без тебя. Томас лишь усмехнулся и потрепал солиста по плечу. Затем он удалился. — Вино будешь? — через некоторое время крикнул он из кухни. — Да! — проорал он в ответ, сколько было сил. Парень вернулся с двумя бокалами и бутылкой и с лёгкой небрежностью поставил их на стол. Солист вмиг ухватил их и принялся разливать дрожащими руками. — Помочь? — предложил Томас, но Давид отрицательно покачал головой. Он в молчании отдал бокал Томасу, и начал маленькими глотками пить из своего. Ночь была спокойной, но какой-то неопределённой и томной. От далеко уходящих мыслей Дамиано отвлёк звонок. — Доброй ночи, прошу прощения за беспокойство, — послышался в трубке мужской голос. — Вы — Дамиано? Фронтмен сощурился, удивляясь, но быстро опомнился. — Да. — Прошу прощения, вы — первый контакт, который я нашёл в телефоне пострадавшей, или. уже погибшей, я… Но его резко перебили. — Что? Кто…погибший? Скажите, кто это! — Ну, это… — явно очень молодой юноша начал заикаться. — КТО ЭТО?! — сорвался Давид на грани ярости, отчаяния и ещё одного ужасного чувства. Понимания… — Девушка, светлые волосы, невысокого роста, Викто… Это уже было не нужно говорить. — Какой адрес? Где вы НАХОДИТЕСЬ? - перебил он парня в телефоне. Услышав адрес он, чуть не плача, успел лишь сказать. — Не уходите оттуда. Томас сидел как на иголках. Увидев, что солист бросил трубку, он резко встал и кинулся к нему. — Что случилось? Скажи, что? Но было поздно. Он услышал лишь яростные крики, всхлипы и дверь, которая захлопнулась за ним с оглушительным грохотом.***
К вою машин прибавился вой сирен скорой помощи. Лёгкое, безжизненное тело Виктории валялось посреди дороги. Глаза были чуть приоткрыты. Они, словно луч жизни, оставались искренними, такими же голубыми и чистыми. Они словно в последний миг стали ярче. Подъехало такси. Солист пулей выбежал из него, расталкивая немногочисленных свидетелей и любопытных прохожих. Парня, звонившего ему, здесь, видимо, не было. Сев рядом с ней, его сильная рука начала трясти её за плечи, гладить и убирать волосы, заставляя проснуться. Его губы заскользили по лбу, глазам, щекам и шее. Люди вокруг чуть отстранились, склонив головы, и лишь наблюдали. Из машины вышли врачи, пробираясь к телу Виктории. Он легко подхватил её на руки, продолжая целовать её бледную кожу. Каждый поцелуй становился всё жарче, согревая в его руках мёртвую Вик. Он лишь кивнул врачам и подбежал к машине. Она вмиг тронулась сквозь неизвестность ночи. Приехав в здание больницы несколько минут спустя, её вмиг подключили ко всем возможным аппаратам, а солиста выгнали сидеть за дверью. - Состояние критическое. Но надежда есть, - бросил ему через какое-то время врач и удалился. Всего лишь. Надежда. Как ему теперь не нравилось это слово. Его надежды разбивались вот уже вторую неделю, и он никому не верил. То, что было в его душе последним, вмиг исчезло, и там стало совсем темно. Два дня спустя Дамиано ворвался в комнату и посмотрел на аппарат. С маленькой скоростью, но её сердце билось. Он сел совсем рядом, прижавшись к ней. Его слеза покатилась по её щеке. Он взял её запястье и поднёс к губам. Затем к уху, слушая слабый, но умиротворённый пульс. Казалось, даже часы на стене подчинялись его ритму. Второй рукой он достал телефон, открывая чат с Вик. Милая Вик, Уже какой раз я пишу тебе, фактически, в пустоту, но прошу, послушай меня, когда проснёшься. Меня сводит с ума одна только мысль, что что-то случилось с тобой. Поэтому ты здесь. Жива. Прошу тебя, возвращайся. Моя вина перед тобой бесконечна, но я сделал первую вещь, которая может хоть немного искупить её. Я прошу тебя, возвращайся. Я не могу жить зная, что ты не со мной. Я хочу чувствовать тебя всегда. Я хочу целовать твои губы каждый день, каждый час и каждую минуту. Я люблю тебя, Виктория. Дрожащими руками нажав на кнопку "отправить", он чуть съёжился и продолжил смотреть на аппарат. - Я заставлю твоё сердце биться вечно.