Жар-Птица

Полная луна привычно освещала знакомые ей (как и все на этой планете, впрочем) места - глухие чащи брянских лесов, заброшенную деревню, к которой давно уже не вела ни одна дорога, и лежащее невдалеке озеро, похожее на неподвижное темное зеркало, такое, что даже сама луна не каждый раз решалась в нём отразиться. Но сегодня удержаться было невозможно. Всё-таки, не так часто в этом самом озере плавал огромный черный волк с очень даже человеческими глазами. Нет, оборотней луна повидала немало, но за многими ли из них наблюдал вальяжно развалившийся на озерном берегу вампир, одетый лишь в обтягивающие красные плавки? - Как хорошо-то, а? - блаженно тянул он, щурясь, точно на пляже, и подставляя под бледные лунные лучи то бока, то грудь и живот. - Волче! Ну хватит уже плескаться, иди, поваляйся со мной! Не луна - сказка! Волчья голова на миг скрылась под водой. Наружу вынырнула уже совершенно человечья, с мокрыми черными волосами и волчьей ухмылкой на смуглом лице. - А я крем для загара забыл, Кирюша. - Какой крем! Луна сама лучше любого крема! Ну воооолче! - вампир капризно сдвинул брови. - Я соскучился! - Ну, раз соскучился... Через секунду огромный черный волк уже выбрался из воды и принялся шумно и без всякого стеснения отряхиваться. - Ай! - Кирилл закрылся руками, скорчив гримасу, впрочем, всерьез злиться на оборотня явно не собирался. Причину этого луна рассмотрела, когда оборотень уже в человеческом облике улегся рядом с вампиром. Одинаковые тонкие черные браслеты на запястьях. Знаки истинной пары, благословленной самой Тьмой. - Всё нежишься? - улыбнулся волк, устраиваясь возле своей пары. - Ну, это же не на солнце печься! Зато какая кожа делается, а? - Кирилл поймал руку оборотня и опустил на собственную грудь. - Ты потрогай, потрогай! И белая, как... Тебе, кстати, тоже не повредит, Олег! - Ну, Кирюша, - рыкнул-засмеялся Олег, - белым волком мне точно не стать. А ты бы поаккуратнее... Не перестарайся! - А что такого-то? Не сгорю! - Не сгоришь, конечно. Только вот Гром однажды перестарался немного, и на лице белые пятна остались, представь? Сергей говорит, не знал, как и на работе показаться. Автозагаром маскировал. И вот с тех пор на солнце загорать - сколько угодно, а под луну - не заманишь! - Да это он просто за Разумовским повторяет, - фыркнул Кирилл. - За солнечной птичкой. А мне-то пятен опасаться нечего, кто их тут увидит? И если что, - он широко улыбнулся, не пряча вампирский оскал, - ты же меня прикроешь, верно, волче? - Прикрою, - в голосе Олега прорезался низкий волчий рык, - от всего. Своим телом прикрою! Глаза Кирилла блеснули в ответ мертвыми огнями. Мертвыми ли? Сейчас в них было больше жизни, чем за все века существования. - Я только за, - промурлыкал он, хищно облизнувшись, потянувшись обвить бледными руками сильное горячее тело рядом. - Какой упыррррреныш бойкий, - еще более низко, страстно прорычал Олег. - Мой упырррреныш... - Твой. Твой, волче, - выдохнул Кирилл, когда горячее тело оказалось сверху, заслоняя озерную гладь, луну, деревья, весь этот глухой, заброшенный мирок, маленький рай для пары темных. и как только Олег отыскал... Хотя, он же наверняка все здешние леса вдоль и поперек исходил. Ох, знал, знал волчище, куда отвезти, чем порадовать после всех свадебных волнений! И сейчас - знает. Как прикоснуться, как смотреть, держа и руками жадными, и взглядом, пьяным от звериной страсти, как целовать, не сдерживаясь, крадя ненужное дыхание, впиваясь больно, жестоко и сладко во влажные губы, в выбеленные луной плечи, в запрокинутую шею, будто желая обновить совсем еще свежую метку, повторить ее снова и снова, впечатывая в плоть и кровь, в самое холодное вампирье сердце - мой и только мой. - Твой. Твой. Возьми... шептал Кирилл, как в лихорадке, зарываясь пальцами в мокрые волосы, трепля их так ж, как трепал шерсть на волчьем загривке. - Возьми... Как волчицу свою. И вот оно - волчий блеск в глазах, и волчья шерсть под ласковыми пальцами, и срывающийся человечий шепот под тихий звон соприкоснувшихся черных браслетов: - Как же долго я ждал тебя, Кир. Как долго... А теперь - не отдам, не отпущу ни за что, и не проси даже! - Волче... - судя по этому стону, просить Кирилл собирался совсем о другом. Но наблюдающая за происходящим луна поспешила стыдливо укрыться за тонким облачком. Кое-каким тайнам, полагала она, лучше оставаться в темноте. А снова выглянуть можно будет и чуть попозже. Чтобы увидеть того самого вампира полуголым и счастливым, в венке из полевых цветов на растрепанных волосах и верхом на огромном черном волке - и застыть в глазах волка и вампира двойным серебряным отражением их общего темного счастья.