Вода смоет все

Во дворе раздался колокольный звон, призывающий прихожан на вечернюю службу, и Андерс уже не в первый раз подумал, не совершил ли он ужасную ошибку. Возможно, ему приснились события вчерашнего вечера: в конце концов, у него была склонность грезить наяву, и образ Фенриса, снявшего доспехи и выполняющего такие обыденные задачи, как покупка еды, должен был быть плодом его воображения. Но, возможно, это был не сон, поэтому Андерс ждал у фонтана посреди двора. Он ждал Фенриса и за это время успел окрестить себя сотней эпитетов, среди которых "дурак" было самым лестным. − Ты сделал предложение по доброй воле, и не твоя вина, если он передумает, − напомнил себе Андерс. − Каждый имеет право. − Не то чтобы Фенрис опаздывал. Нет, это Андерс явился до неприличия рано, подстегиваемый Справедливостью и желанием на несколько часов покинуть душные стены лечебницы. Искупаться в прохладном океане стоило того, чтобы до конца дня иметь дело с угрюмым Фенрисом. Андерс уже чувствовал, как нежный поток пробегает по его волосам и тянет за руки и ноги, ощущал прохладу воды на разгоряченной коже, вкус соли на губах. − Ты здесь, − чей-то голос прервал грезы Андерса, и он чуть не вздрогнул, когда повернулся лицом к Фенрису. Фенрис взглянул на него и поднял одну из своих густых темных бровей с выражением одновременно озадаченным и презрительным. Андерс недоумевал, как кто-то может вместить все эти эмоции в одну приподнятую бровь. Кроме того, когда он научился читать настроение бровей Фенриса? Воображение, твердо сказал себе Андерс. Только его воображение. − Фенрис. Это ты, − наконец произнес Андерс, когда они продолжили смотреть друг на друга. Он снова был легко одет, нож пристегнут к поясу, а туника без рукавов застегнута до самого горла. Странно было видеть Фенриса без доспехов. Перчатки и нагрудник казались такой неотъемлемой частью его тела, как и массивный двуручный меч, что без них он выглядел почти голым. − Да. Ты ждал кого-то другого? − спросил Фенрис, и Андерс подумал, что ему просто почудилась легкая веселая нотка в голосе Фенриса. Эльф всегда говорил с ним так сердито, так сурово и резко, но в вопросе Фенриса была какая-то игривость, которая заставила Андерса сделать паузу. − Нет! Я... − Андерс вздохнул, но вздох превратился в слабый, застенчивый смех. − Я не был уверен, что ты придешь. Я имею в виду, я думал, что ты, возможно, передумал, и... ну, это вряд ли имеет значение. Ты здесь! Чтобы учиться плавать. Это казалось невозможным, но Фенрис стоял перед ним с рюкзаком за спиной, и выглядел более расслабленным, чем Андерс когда-либо видел его раньше. это просто воображение, сказал себе Андерс. Фенрис был вежлив, вот и все. Андерсу нужно было перестать искать подтекст в каждом его жесте и слове! Они были неохотными союзниками. Друзья Хоука. И друг Хоука не позволит другому другу Хоука утонуть, потому что он не умел плавать. − Ты был очень убедителен, − произнес Фенрис. − Ну что, пойдем? Они шли к пляжу тихо и совсем не так неуклюже, как опасался Андерс. Это было почти дружеское общение. Это были всего лишь двое мужчин, отправившихся купаться. Без меча Фенриса и посоха Андерса, без снаряжения, которое всегда отличало их, они могли быть кем угодно. Кто угодно. Андерсу эта мысль показалась освобождающей − ни ответственности, ни требований. Сегодня у него была только одна задача − научить Фенриса плавать. Ну что ж, поправился Андерс, когда его ноги погрузились в мягкий бледный песок пляжа, может потребоваться чуть больше одного дня, чтобы научить кого-то плавать. Не то чтобы Фенрис был не способен, конечно, нет, но Андерс не хотел торопить события. Это может нарушить хрупкий мир между ними. Андерс бросил свой рюкзак на землю и начал снимать сапоги, скатывая тонкие, поношенные шерстяные носки и заправляя их в сапоги. − Что ты делаешь? − спросил Фенрис. Он положил свой рюкзак на землю, но держался подальше от Андерса. Осторожный, но любопытный. И подумать только, вчера днем Андерс подумал бы, что Фенрис выражает только гнев, ярость и отвращение! Как все изменилось за один день! − Что? Неужели ты думаешь, что я буду плавать в сапогах и куртке? − Андерс рассмеялся над ошеломленным выражением лица Фенриса и начал расстегивать куртку, стягивая ее и бросая на песок. Он начал с завязок брюк, и Фенрис издал странный легкий вздох, прежде чем отвернуться. − Неужели тебе так необходимо полностью раздеваться? − Фенрис вздохнул. − Я просто раздеваюсь до нижнего белья, яйца Создателя! Ты ведешь себя так, будто не видел меня голым! − Андерс едва сдерживал смех. Они провели годы в обществе друг друга, и хотя Андерс старался уважать частную жизнь своего товарища, он знал, как выглядит Фенрис под доспехами и леггинсами. Он латал этого эльфа достаточно много раз, чтобы знать, что знаки лириума покрывают каждую часть его тела! “Не каждую”, поправил себя Андерс. Он знал, что знаки Фенриса были повсюду на его теле, и Андерс мог сделать обоснованную оценку того, где они продолжали переплетаться и обвиваться вокруг мышц и кожи. В любом случае между ними не было никакой необходимости в скромности! Тем более в их возрасте! Не оскорбляй Фенриса, строго сказал себе Андерс. Ты здесь для того, чтобы научить его плавать, а смеяться было бы невежливо. К тому же Фенрис был вполне способен убить его голыми руками. Лучше не выводить его из себя. − Боишься, что найдешь меня убийственно привлекательным и больше не сможешь со мной спорить? − поддразнил Андерс. Он видел, как Фенрис закатил глаза и выглядел раздраженным, но затем что-то изменилось. Выражение его лица смягчилось − мягче, чем обычно, по крайней мере для Фенриса. Его оливково-зеленые глаза загорелись, а губы растянулись в едва заметной улыбке. И Андерс потрясенно понял, Фенриса позабавил его ответ! Он уже был готов свалиться от неожиданности этого открытия, когда Фенрис открыл рот и заговорил: − Возможно, я боюсь, что ты ослепишь меня, когда твоя бледная кожа отразит солнце, − парировал Фенрис. Андерс ничего не мог с собой поделать. Он смеялся, смеялся долго и сильно, пока его смех не отразился от скал и эхом не разнесся по заливу. − Сиськи Андрасте, Фенрис! По-моему, это твоя первая шутка! − воскликнул Андерс. − А Хоук и остальные ее пропустили! − Знаешь, у меня есть чувство юмора, − пробормотал Фенрис, но Андерса не обманули ни резкие слова, ни тон. В конце концов, он был наблюдательным человеком и теперь кое-что знал о Фенрисе. Он видел расслабленные плечи, видел слабую улыбку, видел, как сверкают на солнце его глаза. Это был Фенрис, который чувствовал себя в своей тарелке, и Андерс собирался запечатлеть это зрелище в памяти и удержать его. Фенрис не был полон напряжения и ярости, и Андерс чувствовал себя полным идиотом, не поняв этого раньше. Ну что ж. Он исправит свою ошибку, научив Фенриса плавать. Не из чувства долга или обязанности, нет, а как... как компаньон и союзник. Андерс сбросил брюки, стянул через голову рубашку и бросил ее на песок. − Ладно. Начнем с перехода вброд, − заявил он, и если Фенрис и нервничал, то не показывал этого. Он просто разделся до леггинсов и последовал за Андерсом в воду, слегка шипя от прохладной воды, попадающей на его открытую кожу. Волны мягко плескались о голые икры Андерса, побуждая его идти глубже, дальше, плыть до тех пор, пока земля не станет просто пятнышком на горизонте, но у Андерса были обязательства. Он посмотрел на Фенриса, который смотрел на чистую голубую воду. "Еще одна причина проводить эти уроки вдали от города и доков", − с усмешкой подумал Андерс. Вода здесь была гораздо чище. − Как ты себя чувствуешь? − спросил Андерс, и Фенрис пожал плечами. Однако его челюсть была плотно сжата, что говорило о том, что Фенрису было не так комфортно, как он притворялся. Он смотрел на воду так, словно она была врагом, которого нужно победить, и это, как понял Андерс, должно было измениться. Создатель даруй ему силы и терпение, чтобы довести дело до конца! − Первый урок, − объявил Андерс. − Ты научишься держаться на воде. − Плыть, − решительно сказал Фенрис. − Не держаться. − Я, конечно, не мечник, но уверен, что ты не сразу начал тренироваться с остро заточенным клинком. Поэтому мы пойдем дальше вброд и научим тебя держаться на воде, − решительно произнес Андерс. Фенрис заколебался, глядя на воду, которая лежала впереди, и Андерс снова почувствовал, как напряглись челюсти эльфа, а на глаза набежала тень. Андерсу придется действовать осторожно. − Я не дам тебе утонуть, Фенрис, − пообещал Андерс. − Даю тебе слово. − Хорошо, − спустя некоторое время пробормотал Фенрис и зашагал вперед, пока вода не достигла его пояса. Его мускулы были напряжены, выражение лица было мрачным, а темная кожа отливала бледностью, но Фенрис все равно вошел в более глубокие воды и стал ждать Андерса. “Он доверяет нам”, − послышался шепот Справедливости сквозь его мысли, и Андерс на мгновение онемел от реальности слов соседствующего с ним духа. Фенрис доверял им. Доверял ему. Может быть, не во всем, но свою жизнь? Свою безопасность? Да. По большому счету это не должно было иметь большого значения, но имело. − Я буду держать руки под тобой, обещаю. Как только ты начнешь тонуть, я подниму тебя на ноги, − пообещал Андерс. − Поэтому мне нужно, чтобы ты откинулся назад и поднял ноги. − Что? − Я помогу тебе плыть на спине. Как... − Андерс изо всех сил пытался найти метафору или хотя бы слова, чтобы описать то, что он хотел, чтобы Фенрис сделал. Он не мог вспомнить, как впервые научился плавать, он просто... научился. А уроки плавания в Кинлохе были прерваны, когда Андерс воспользовался случаем и попытался сбежать, рассекая ледяные воды озера Каленхад, как рыба. Но он пообещал, что научит Фенриса плавать. − Ты не утонешь, − неуверенно закончил Андерс. − Я позабочусь, чтобы этого не случилось. Хотя Фенрис и посмотрел на него со злобой, но все равно погрузился в воду, вытянувшись перед Андерсом. Светлые волосы плыли по воде, как пряди лунного света. А затем Фенрис выпрыгнул из воды и вскочил на ноги. Вода капала с его тела и волос, когда он отчаянно восстанавливал равновесие. В его глазах в одно мгновение ужас сменился яростью, когда он повернулся к Андерсу. − Я тонул, ма-Андерс! − воскликнул Фенрис. − Я держал руки под тобой! − запротестовал Андерс, и Фенрис издал странное фырканье, смесь сомнения и отвращения, которое, казалось, исходило из глубины его груди. − Ты ходячий скелет! Ты думаешь, что сможешь меня удержать? − спросил он, окинув многозначительным взглядом Андерса. И в этом взгляде было осуждение, что окончательно вывело Андерса из себя. Ему было не привыкать, чтобы на него смотрели. Обычно он любил привлекать к себе внимание! Но когда Фенрис так смотрел на него, Андерс не мог не жалеть, что не был немного моложе, немного больше похож на того себя, каким он был до слияния со Справедливостью. Возможно, тогда он был немного более эгоистичен, но Андерс не мог отрицать, что он больше заботился о своей внешности на том этапе своей жизни. − О? Ты ведь знаешь, что я был Серым Стражем, верно? Я вполне способен поднять тебя! − возразил Андерс, и в то время как его гнев разгорался (на самом деле бушевал), Андерс крепко сжал кулак, пока тупые концы ногтей не впились в кожу ладони. Боль отвлекла его от гнева ровно настолько, чтобы понять, что Фенрис не пытается затеять ссору, по крайней мере на этот раз. Он был напуган и выплескивал свой страх. Это было вполне разумно. Андерсу оставалось только взять себя в руки и попытаться снова. − Обещаю, Фенрис. Я не дам тебе утонуть. Хотя бы потому, что Хоук утопил бы меня следом, − пошутил Андерс, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно и мягко. − И я сильнее, чем кажусь. Я не позволю тебе утонуть. Хочешь попробовать еще раз? Андрес попытался набраться терпения. Он постарался остаться спокойным. Он помогал и был опорой чародейке Винн в самое тяжелое время, когда все юные ученики Круга слегли с лихорадкой, и ей приходилось следить, чтобы они пили бульон и свои лекарства перед сном. Он справился тогда, справиться и сейчас, ему только нужно было наладить взаимопонимание с Фенрисом. Спустя мгновение она заметил, что напряжение в плечах эльфа ослабло. Немного, но достаточно, чтобы Андерс понял, что он не бросится обратно на берег, не соберет свои вещи и не уйдет. − Отлично, − произнес Фенрис, его голос был хриплым, а акцент делал это слово резким. − Прошу прощения. − Не надо. Вряд ли ты первый, кто впадает в панику, когда учится плавать. Ты определенно не будешь последним, − ответил Андерс. Он нерешительно положил руку на спину Фенриса. Фенрис снова напрягся, и Андерс почувствовал под ладонью резкий вдох. − Я буду держать свою руку здесь, чтобы ты знал, что я тебя поддерживаю, − объяснил Андерс. − Это помогает? − ... незначительно, − проворчал Фенрис. − Ты сдержишь свое слово? − Он осторожно взглянул на Андерса, и под маской спокойствия Андерс увидел страх в его больших зеленых глазах. Возможно, впервые за все время их знакомства Андерсу захотелось обнять этого эльфа. Но это, конечно, не поможет делу, не так ли? Андерс вдруг слишком остро ощутил под ладонью влажную и нагретую солнцем кожу Фенриса, его неглубокое дыхание, быстрое, но ровное биение сердца, постоянный низкий гул лириума в коже. − Я сдержу свое слово, − пообещал Андерс, выталкивая слова из внезапно пересохшего рта. − Ты готов? − Да, − ответил Фенрис, и в его глазах мелькнуло то, что Андерс позже определил как “чистое озорство”, прежде чем он отступил. Упал. И с силой плюхнулся в воду, когда Андерс попытался его удержать. Но магу это удалось, и Фенрис начал пытаться плыть. Он то плыл, то тонул, то снова плыл, поддерживаемый руками Андерса. − Раздвинь немного ноги, − приказал Андерс. − Представь себе, что ты лист и... Ну вот! − Фенрис плыл сам по себе. Андерс почувствовал его невесомость под пальцами, под ладонями. Теперь он мог опустить руки, и Фенрис продолжал бы парить с закрытыми глазами и расслабленным телом. − Если ты отпустишь меня, я задушу тебя, − пригрозил Фенрис, поэтому Андерс остался на месте, держа руки под спиной Фенриса. − У тебя отлично получается, − ободряюще произнес Андерс. − На самом деле, я тебе не нужен, чтобы поддерживать тебя. − Хм, − только и ответил Фенрис. И так продолжалось в течение следующего часа, до конца урока, пока Фенрис плавал в воде и смотрел в небо, а Андерс плыл рядом. И когда солнце опустилось ниже, а их пальцы рук и ног стали морщинистыми, как сухофрукты, они вместе побрели к берегу. Они уселись на пляже в лучах послеполуденного солнца и разделили еду из рюкзака Фенриса: хрустящую буханку хлеба, яблоки и, как ни странно, апельсины. − Где ты их раздобыл? − спросил Андерс, и Фенрис пожал плечами. − В соседнем особняке есть оранжерея. Я дружу с садовником. Он дал мне немного в обмен, − объяснил он, и Андерс оторопел. Фенрис разговаривал с людьми? У Фенриса были друзья вне их круга? Глупо, в высшей степени было глупо думать, что жизнь Фенриса сводится исключительно к его отношениям с Хоуком и их командой, но Андерс считал, что это так. Или, если быть более точным, он не настолько интересовался Фенрисом, чтобы обращать на него внимание вне их встреч. − На что? − спросил Андерс, любопытство и стыд толкали его вперед. Что делал Фенрис, когда его не было с Хоуком? Или с ним? Становилось все яснее, что Фенрис не просто сидит в своем особняке, напиваясь и размышляя о своей судьбе. Нет! Фенрис жил. Отдельной, интересной жизнью. И Андерс… очень хотел узнать, что эта за жизнь! − У меня были луковицы лилий, которые он хотел, а я больше не выращиваю лилии, − коротко ответил Фенрис, и Андерс знал, когда лучше оставить все как есть. Никому из них больше не нравились лилии, не после убийства матери Хоука (и чувства вины, вины за то, что он сам оказался магом). − Ты выращиваешь цветы? − вместо этого спросил Андерс, потому что Фенрис и садоводство казались несовместимыми, как масло и вода, как он и Фенрис. − Я нахожу это занятие медитативным, − осторожно объяснил Фенрис, словно опасаясь реакции Андерса. Но он зря беспокоился. Андерса это, конечно, забавляло, но в то же время он испытывал благоговейный трепет − было так много мелочей, на которые он не обращал внимания раньше, потому что это был Фенрис, и у него не было времени беспокоиться или думать об эльфе, когда было так много дел, но теперь... Теперь ему предстояло узнать так много! И Андерс проклинал себя за то, что позволил своему глупому высокомерию и гордыне держать себя в неведении относительно того, насколько интересным может быть Фенрис, когда они не бросают друг другу язвительные замечания. − Ты занимаешься садоводством и готовишь, учитывая насколько обжита кухня в твоем доме, − прокомментировал Андерс. − И ты неплохо поешь, достаточно хорошо играешь на лютне... − Ты едва ли знаешь, что такое хорошая игра на лютне, Андерс, я с трудом разбираюсь в музыке... − прервал его Фенрис, но Андерс поднял руку, липкую от апельсиновой мякоти и сока, чтобы заставить его замолчать. − Я еще не закончил! Ты свободно владеешь несколькими языками, и ты мечник, которому нет равных! Есть хоть что-то, что ты не умеешь, Фенрис? − воскликнул Андерс. Смех уже клокотал внутри него, и он не знал, была ли эта радость вызвана наблюдением за недовольным выражением лица Фенриса или чувством собственного тихого восторга от того, что Фенрису удалось выковать для себя жизнь за пределами той, для которой он был создан в Тевинтере. − Да, − сухо ответил Фенрис. − Я не умею плавать.