***
— Ты готов? — спросил принц Уэльс Тюдор у Кирито. Принц был далёк от того, чтобы полностью оправиться от свидания со смертью. Хотя он постепенно и восстанавливал свои силы, но всё ещё был вынужден ходить с тростью, и врачи постоянно пытались оградить его от тяжких обязанностей. Однако любое предложение о том, чтобы побольше отдыхать или переложить часть своих обязанностей на Пэриса и Люкана, презрительно им игнорировалось. — Конечно нет, — ответил Кирито уже в своём облике, а не как «Мидори». К счастью, не было причин сохранять маскировку после начала битвы. — А что насчёт тебя? Уэльс задумчиво закрыл глаза. — Я чувствую… тревогу. Как будто эта война слишком затянулась. Вдохнув прохладный утренний воздух, Кирито заставил себя прекратить сжимать и разжимать кулаки. Он просто хотел, чтобы всё это закончилось. В течение двух лет он проводил почти каждый день, сражаясь за свою жизнь и свободу. Любой из этих дней мог оказаться для него последним, любые ошибка, просчёт или даже просто невезение могли убить его, несмотря всю здоровую осторожность. Это был неизбежный риск бытия одиночки. Он справился, сначала оцепенев — а затем приняв реальность. В большинстве случаев он без труда возвращался в свой дом в Айнкраде, ложился спать и просыпался на следующее утро, чтобы повторить весь процесс. Исключение составляли ночи перед рейдами на очередного босса этажа. Они всегда были разными, непредсказуемыми, начиная с первого этажа. Он никогда не мог перестать думать, что может пойти не так — в этот раз. В те ночи Кирито практически не спал. Ночь накануне этой битвы ничем не отличалась. Атмосфера была слишком похожа на ту, что на семьдесят пятом этаже[2]. Слишком много неуверенности, слишком много неизвестного. Слишком много того, что можно потерять. Эту ночь он провёл с Асуной, прижимая её к себе и боясь отпустить даже на секунду, несмотря на её заверения. На самом деле он не был уверен, удалось ли ему заснуть, но когда Люкан поднял их с постели задолго до рассвета — он был полностью готов к бою. Кирито наблюдал за принцем краем глаза. В настоящее время они стояли на вершине одной из башен цитадели практически одни, не считая готовящихся артиллерийских расчётов. Асуна отдавала последние распоряжения прочим «Рыцарям Крови», и должна была присоединиться к ним позже. — Не стоит так говорить. Это звучит так, как будто ты хочешь умереть, — сказал Чёрный Мечник. Уэльс фыркнул. — То, что я хочу, не имеет значения, важно только то, что нужно моему королевству. Кирито вздохнул. Принц действительно хотел смерти. — Возможно, ему нужен его принц. Прежде чем Уэльс смог найти ответ, дверь на башню распахнулась, и к ним подошла Асуна, Расколотая Луна покоилась на её бедре. Маки действительно творила чудеса. Предыдущее пальто Асуны было повреждено и не подлежало ремонту, но швея смогла спасти большую часть ткани, перешивая новую одежду. — Извините, если я заставила вас ждать. Распоряжения отрядам защиты отданы, а Нисида и Баку организовывают всех гражданских. — Она вздохнула. — Мы готовы, как никогда. — Хорошо, — пробормотал Уэльс. — Это будет недолго. Кирито бережно взял Асуну за руку. Никто из них не знал, что должно было случиться сегодня. Но одно было точно — предстояла битва за Ньюкасл. Повстанцы не могли смириться с потерей репутации, которой обернулась бы успешная эвакуация роялистов, и могли попытаться штурмовать крепость. На линии осады находились десятки тысяч солдат. Только рядовых простолюдинов более тридцати тысяч, и многочисленная поддержка, от артиллерии и боевых магов до штурмовых орочьих групп, за деньги или по принуждению поставленных под флаг Реконкисты. С учётом оборонительных сооружений Ньюкасла, штурм должен был обернуться огромнейшими потерями, поэтому повстанцы и прибегли к осаде, но если они всё же решаться заплатить эту цену — то шансов устоять не будет. Роялисты уже проводили приготовления, во-первых — чтобы удержать стены на время эвакуации, во-вторых — чтобы гарантировать, что когда цитадель всё же падёт, Реконкисте не достанется ничего. Трое молча стояли под медленно светлеющим небом. Туман, раскинувшийся под скалами Альбиона, окрашивался в золотой цвет. Было видно несколько патрульных фрегатов осадных сил, двигающихся прямо по слою облаков, словно по настоящему морю. — Уэльс. Я хочу ещё раз поблагодарить вас за всё, — тихо сказала Асуна, глядя на горизонт. Принц улыбнулся. — Вам не за что меня благодарить. На самом деле это я должен быть вам благодарен. — Он покачал головой. — Да подарит нам Основатель сегодня силу духа и волю к победе. Звук, похожий на далёкий гром, разнесся по небу, ещё раз, затем снова и снова быстрым перебором. Артиллерийские залпы. Это был их сигнал. Супруги легонько кивнули друг-другу. За спиной Кирито возникли крылья. Крылья Асуны раскололись на шесть лепестков полётной формы. Не говоря ни слова, они поднялись в небо.***
Адмирал Роберт Блейк был старым воздушным волком. Он участвовал в нескольких войнах и пережил бесчисленное количество сражений. Он возглавлял эскадрильи фрегатов и боевые порядки линейных судов. Он организовывал воздушные налёты — и их отражал, а также проводил многочисленные блокады путей и миссии по борьбе с пиратством. В этом мире мало что могло его удивить. Поэтому, пока его ошеломлённые офицеры кричали друг на друга, требуя объяснений и отдавая приказы в равной степени растерянным матросам, адмирал просто шёл по палубе КЕВ «Тайндерчайльд», чувствуя сумасшедшим, вышедшим на прогулку во время светопредставления. — Еще четыре фрегата замечены к югу, расстояние шесть лиг[3]! — закричал со смотровой мачты маг-наблюдатель. — Флажковый сигнал с «Вайпера» — ведёт бой с тремя фрегатами! Серьёзные повреждения! — сообщил со своего поста по правому борту корабля другой наблюдатель. — Доклад от нижнего наблюдателя! — вступил старший вахтенный офицер. — Ещё восемь кораблей, выходят из облаков снизу, фрегаты и транспорты! — Адмирал, ваши приказы?! — капитан Стейнер следовал по пятам за своим адмиралом, попеременно прося инструкций и выкрикивая команды. — Курс норд-ост[4]! Сигнал на фрегаты — построить боевой строй за нами! Блейк мысленно вздохнул. Он ещё не знал, кто напал на них, но бросок в неизвестность им не поможет. — Отменить приказ! — распорядился он. — Сэр? — Наш флот слишком рассредоточен, чтобы построить правильный боевой порядок, мы только потеряем больше кораблей в суматохе. — Блейк неопредёленно указал на восток, где впервые были замечены корабли противника. Первым предупреждением о нападении стали сигнальные ракеты, запущенные одним из кораблей пикетов. За ними вскоре последовали сигналы «корабль потерян». Неизвестный флот всплыл из тумана вскоре после этого. Ещё когда он только принял на себя командование эскадрой Священного Флота Славного Движения Реконкисты, Блейк развернул свои корабли в стандартное построение блокады. Оно состояло из трёх замкнутых линий, предназначенных для предотвращения прорыва наружу, перехвата судов, пытающихся прорваться внутрь, и наблюдения за возможным скрытным проходом в обе стороны. Подобная формация отлично годилась для изоляции порта и предотвращения движения ресурсов, но она плохо подходила для защиты от концентрированной атаки равными или даже меньшими силами. Рассредоточенное построение не могло устоять против удара сжатым кулаком. Задача пикетов заключалась в том числе и в том, чтобы обеспечить заблаговременное предупреждение о подобной угрозе, дав время основным силам для построения боевого строя. С этой задачей они, в целом, справились превосходно, даже с учётом того, что три корабля-наблюдателя были сбиты практически сразу. Проблема была в том, что никакого вражеского флота не предполагалось вообще. Роялисты были одиноки и изолированы, не имея союзников в этом мире. Кто мог прийти им на помощь? Уж точно не Галлия. Насколько удалось выяснить его знакомым, главный иностранный спонсор Реконкисты имел связи с влиятельными кругами внутри этой страны. Ромалия располагала относительно развитым, но небольшим военным флотом и никогда не стала бы рисковать своими кораблями так далеко от дома. Это реально оставляло только Германию. Агенты Реконкисты подтвердили, что далекое северное королевство щедро тратило свой золотой запас на армию и флот, готовясь к войне. — Флаг-офицер — сигнал всем капитанам пикетов! — скомандовал Блейк. — У вас есть разрешение нарушить строй[5], чтобы сохранить ваши корабли и жизни ваших экипажей. Всем кораблям пикетов — рассредоточиться и перестроиться, избегая сражения с противником. — Пикеты уже сделали свое дело, и нападавшие не собирались их преследовать. Не было смысла понапрасну терять хорошие корабли. — Всем остальным — Курс норд-вест или зюйд-вест в обход Ньюкасла, собраться над главным лагерем осадных войск. Распоряжения были встречены молчанием капитана Стейнера. Блейк повернулся к своему заместителю. — Вы собираетесь передавать мои распоряжения, капитан? Тот потряс головой, словно пытаясь что-то из неё вытряхнуть. — Сэр, но приказы… Блокада будет нарушена… — Блокада уже прорвана, — ответил Блейк. — Просто взгляните ещё раз на их построение. Со своего места на верхней палубе «Тандерчайльда» они могли видеть, как носы вражеских кораблей поворачиваются в сторону Ньюкасла, как три десятка кораблей построили три колонны, явно намереваясь прорваться, прежде чем блокадный флот сможет перестроиться для отражения атаки. — Их цель не в том, чтобы сразиться с нами, — спокойно объяснил Блейк. — Скорее, эта атака направлена исключительно на прорыв блокады. Мы же определили транспорты, так? — Да, сэр, шесть больших грузовых судов… — согласился капитан Стейнер, его глаза внезапно широко распахнулись. — Шесть транспортов — этого более чем достаточно, чтобы эвакуировать весь Ньюкасл! Адмирал, наши приказы запрещают нам позволить королю Джеймсу или принцу Уэльсу проскользнуть мимо нас! Вы должны распорядиться о немедленной атаке! Блейк покачал головой. — Нет, этого я не сделаю. Пока он говорил, фрегат «Свифтвинг», замешкавшись, оказался на пути самой южной колонны атакующего флота. Фрегату удалось сделать один залп по своему собрату по классу, прежде чем ему по очереди ответили батареи шести вражеских. Лёгкий альбионский корабль получил несколько попаданий, две из трёх мачт его левого борта откололись и упали вместе с осколочными сетями и матросами, слишком медленными или неудачливыми, чтобы вовремя обрезать свои страховочные тросы. — У нас нет времени формировать боевую линию. Даже если бы мы это сделали — мы смогли бы перехватить только одну колонну до того, как они достигнут зоны прикрытия пушек крепости. На данный момент мы должны отступить, чтобы минимизировать потери и приготовиться поймать их на отходе, — терпеливо, как маленькому ребёнку, объяснил Блейк капитану. Стейнер был компетентным командиром корабля, но его назначение на флагман было больше связано с его стойкой преданностью Реконкисте, а не с тактической проницательностью. Блейк подозревал, что капитан был назначен его наблюдателем[6]. Тем не менее, преимущество умного наблюдателя заключалось в том, что его можно было убедить и заставить понять необходимость. Стейнера буквально сокрушила откровенная оценка Блейка — но вменяемой альтернативы предложить он не мог. — Передайте приказы всем кораблям и немедленно отправьте курьера, чтобы запросить подкрепление у эскадры в Йорке. Мы задержим нападающих здесь до их прибытия, — уже чётким командным голосом распорядился Блейк. — Да, сэр. — Адмирал, капитан, вы должны увидеть это! — Наблюдатель по левому борту позвал их к себе, к огромной воздушной линзе, сейчас нацеленной на центральную колонну атакующих. Блейк попытался сморгнуть чёрные точки, окружавшие корабли, а затем понял, что то, что он видит, не было обманом зрения. Слишком маленькие для того, чтобы быть воздушной кавалерией, точки взмывали в воздух с палуб судов противника. Блейку оставалось только гадать, кто может собрать столько магов ветра, способных использовать заклинания полета. Положив руку на плечо вахтенного офицера, он побудил его прибавить увеличения, а затем ещё раз удивился, увидев мерцающие крылья, расплывавшиеся в утреннем тумане — Во имя Основателя! — вскрикнул капитан Стейнер. — Ну что же, — произнёс Блейк. — Я полагаю, что мы, по крайней мере, можем сказать, кто атакует. — И это странным образом заставило его испытать облегчение. Если бы это была Ромалия или даже Германия — политические и военные последствия были бы… огромными. Теперь, по крайней мере, он мог вздохнуть спокойно, зная, что Тристейн просто решил начать войну пораньше. Хотя их новые союзники привнесли свои сложности. — Сэр? — Всё ещё не понимая, что он видит, Стейнер обратился к адмиралу за объяснением. — Нет смысла скрывать это. — Вскоре всё равно все увидят своими глазами. — Немедленно, сигнал по флоту: фейри на поле боя.***
Опустив бритву, сэр Терренс Данвелл изучил своё отражение в зеркале. Теперь в его волосах и бороде было больше седого, чем чёрного, да и большая часть чёрного была скорее тёмно-серой, чем его изначальным цветом волос. Возможно, виконт Блейк был прав — он действительно слишком стар для такой работы? Воздушная кавалерия была делом молодых, а он не был молодым уже много лет. Его недавняя травма опредёленно напоминала ему о его возрасте. — Давай помогу, — сказала Скирроко, возясь с воротником рубашки. Его фамильяр где-то раздобыла скромное, но красивое платье и собрала волосы в аккуратный и строгий узел. «Отправив своего зверя выздоравливать в своём доме в пригороде Лондиниума», Данвелл представил всем своего «секретаря», помогавшую ему с мелкими обязанностями, передав непосредственное командование четвёртой драконьей сэру Вэллсу. Тем, что от неё осталось. Он скривился, отчасти от боли, а отчасти от воспоминаний, подумав о своих столкновениях с фейрийкой и её проклятым отрядом. Из-за неё, её товарищей и того призванного ею чудовища четвёртая эскадрилья потеряла почти половину состава. Им выделили свежих рекрутов, но это не сможет заменить утраченные опыт и навыки, которые он пестовал годами. Сплочённость бывшего элитного подразделения была нарушена, если не разрушена полностью, и требовались месяцы практики, чтобы на самом деле восстановить его мощь. — Эта суровая физиономия тебе не идёт… — пробормотала Скирроко, закончив с воротником. — Не понимаю, о чём ты, — ответил Данвелл. — Моё лицо всегда сурово. По крайней мере, ты так говоришь. Драконица небрежно пожала плечами, поправляя фальшивые очки. — Ммм. Концентрированная суровость или довольная суровость, иногда даже счастливая суровость… — Я не знал, что существует так много видов, — фыркнул он. — Разве некоторые из них не оксюморон? — Только в низменных умах мужчин, — сказала Скирроко, помогая ему надеть куртку, и отступила, чтобы осмотреть результат. — Сносно, — решила она. — Итак… О чём ты думал? — Ну… О том, что я, возможно, староват для всего этого, — признался он, внимательно наблюдая за фамильяром в поисках намёка на эмоцию. Она либо была настолько безразлична к положению в человеческом обществе, насколько утверждала, либо великолепно притворялась. Терренс не был уверен, заколебалась ли она, или он просто это вообразил. У его отца был сторожевой пёс, верный страж, которого тот вырастил из щенка своими руками. Пёс прожил полную и счастливую жизнь и умер в преклонном возрасте десяти лет. Его отцу было грустно видеть его смерть, он даже проронил несколько слезинок. Но это был ожидаемый порядок вещей, и очень скоро батюшка вернулся к своему обычному настроению. Данвелл вспомнил об этом и задался вопросом — воспринимает ли Скирроко его так же, как отец того пса? — Ты, безусловно, достаточно квалифицирован для того, чтобы учить драконьих рыцарей, а война создаст потребность в расширении армии. Это позволит наставлять больше людей, которые разделят твои идеалы. Или, — добавила она, — ты мог бы принять пост попроще. Гарнизонная служба… Данвелл возмущённо закатил глаза. — Это отстойник для сопляков и некомпетентных. Я ещё не настолько стар. — Он нахмурился. — На самом деле, я серьёзно рассматриваю предложение виконта Блейка. Зелёные глаза моргнули. — Пост в Лондиниуме. — Это может быть лучшим из вариантов, — признал Данвелл. — Я буду работать непосредственно под руководством лорда Кромвеля и леди Шеффилд. Честно говоря, он исчерпал все остальные возможности, и не только он. Блейк тоже был в тупике, как и другие их контакты. Деньги и ресурсы вели в Галлию, а потом — глухо. Не было никакого намёка, по которому можно было бы выделить меценатов Реконкисты. Но это должен быть либо союз знати, либо невероятно могущественная персона — чтобы предоставлять все те ресурсы и сведения. Возможно, эрцгерцог или кто-то из членов королевской семьи. Только это могло иметь смысл — и являлось ещё одним доказательством того, что Безумный Король теряет контроль над собственным королевством. — Кроме того, я, возможно, смогу принести там больше пользы, будучи ещё одним гласом разума, помимо Блейка и сэра Бовуда. — В этом змеином гнезде? — спросила Скирроко. — Ты так торопишься на тот свет? Он тихонько рассмеялся — и у него заболели рёбра. — Хорошо, что в этом змеином гнезде у меня будет дракон. Скирроко открыла рот, чтобы ответить, но… — Дан-велл-са-ма! — пропел голос с нотками фальшивой радости. Теренс почувствовал, что его настроение упало… ещё больше. Было слишком раннее утро, чтобы разбираться с этим. Чтобы справляться с этим. Чтобы иметь дело… с ней. — Дан-велл-са-ма! — громко поприветствовала Аки, резко остановившись у входа в палатку. — Да, что… — драконий рыцарь запнулся, оглядывая зомби с головы до ног, — …случилось? Аки, почему ты насквозь мокрая? Фейри-нежить замерла и посмотрела на себя. Её форма, которую заменили где-то на прошлой неделе, действительно промокла до нитки, и с неё всё ещё капало. — Ой. — Аки наклонила голову, осматривая рукава размокшего камзола. — Вэллс-сама сказал, что состояние моей формы «позорное», и что я должна немедленно постирать её. У меня не было другой одежды, поэтому мне пришлось стирать её самостоятельно в реке. — Понятно… — Данвелл замолк, пристально глядя на Аки. Скирроко с отвращением прищелкнула языком. Пребывание в человеческой форме дало ей достаточно времени, чтобы более внимательно изучить Аки и других зомби и прийти к окончательному выводу. Эту нежить подняло нечто большее, чем просто заклинание. Но это определённо была не сила Пустоты. Магия Духов, и притом очень мощная. Это было единственное, что она могла придумать. Не заклинание, а низший дух воды, бесформенное бесцельное порождение природной магии, меньше, чем живое существо, меньше, чем вещь. Именно это было вселено в Аки и прочую нежить. Оно проникло в ткани их тел, насыщая их и наделяя мёртвую плоть фальшивым подобием жизни. Трупы давали этим низшим духам… возможности. Разум, с помощью которого можно думать, глаза и уши, чтобы ощущать мир, руки и ноги, чтобы прикоснуться к нему. Всё, чего им не хватало, — это воли. Вместо этого они обладали непоколебимой верностью тому, кто поддерживал их общий фокус. Когда он спросил, что это означает в плане борьбы с ними, если возникнет необходимость, Скирроко признала, что находится на пределе своих знаний. Как и обычных зомби, огонь уничтожит их достаточно надёжно. Элементальная суть огня была в корне враждебна стихии воды, и низшие духи, населяющие зомби, не обладали силой своих старших собратьев, чтобы сопротивляться. Но сожжение должно быть полным и тщательным, чтобы дух не смог укрыться в оставшихся жидкостях. Более надёжным решением было бы разрушение фокуса, другими словами, уничтожение кольца, которое носил лорд Кромвель. Без кольца духи потеряли бы свое предназначение, снова растворившись в бесформенности природной магии. Это было всяко полезно знать, на случай, если лорда Кромвеля… хм. Он находил ужасно забавным то, что, однажды вступив в сговор с целью совершения цареубийства, обнаружил, что слишком легко подумать о том, чтобы сделать это снова. Его прошлого это бы потрясло. Больше беспокоило то, как Кромвель стал обладателем такого артефакта, и что это говорило про людей, поддерживающих его режим. Данвелл отвлёкся от этих мыслей, услышав донёсшиеся извне крики. Что там произошло? Вдали зазвонил колокол, выбивая ритм, заставивший его вскочить. «Нападение врага». — Именно об этом я и пришла сказать! — весело заявила Аки. — Тристейн начал массированную атаку, чтобы прорвать блокаду Ньюкасла! Данвелл был опытным воином, мало что могло нарушить его самообладание. Подобное — могло. — Какого демона?! — Впервые за несколько десятилетий его фамильяр и напарница увидела, как он подпрыгнул в шоке. — Когда… Как?! Нет, глупые вопросы. Новость, должно быть, только что пришла, а это означало, что флот блокады уже ведёт бой. Ему оставалось только пожелать удачи адмиралу Блейку. — Мисс Лютес, Аки, следуйте за мной, — распорядился он, выходя из своей палатки в кричащую и бегущую толпу лагеря, всё ещё взбудораженного после вторжения демона менее недели назад. — Аки, ты слышала что-нибудь об их силе или количестве? — спросил Данвелл, шагая настолько быстро, насколько позволяло его всё ещё болящее тело. Да уж, всё-таки давно не мальчик… — Прошу прощения, Данвелл-сама! Вэллс-сама только что узнал и решил собрать всех так быстро, как только можно! Он сказал мне найти вас как можно быстрей, поэтому я пролетела от самой реки! — бодро качая головой, ответила Аки, её кукольная улыбка не сходила с её лица. Драконы уже вылетали из стойл, поднимаясь и разбиваясь на пары, чтобы устремиться к краю острова. Вэллс и другие члены четвёртой эскадрильи уже готовились к взлёту — и вместе с ними был новичок. — Капитан! — энергично отсалютовал заместитель. Данвелл кивнул ему и второму мужчине, спокойно стоявшему рядом с ветряным драконом. — Капитан Вард. — Сэр Данвелл, — ответил перебежчик, бывший виконт Вард. Этого человека временно передали под его командование в попытке хоть как-то восполнить потери четвёртой. Данвелл наморщил нос. Хотя он и порицал себя за лицемерие, но Терренс сразу же почувствовал недоверие к ренегату. Он подозревал, что причины, по которым Вард предал своего сюзерена, были куда более низменными, чем у него и людей, подобных адмиралу Блейку. Однако пока их интересы совпадали. И пока они были полезны друг другу, это не должно было создать проблем. — Сэр Вэллс, я слышал только о нападении. Тристейн? Есть подробности? — спросил Данвелл своего заместителя. — Практически нет, — ответил тот. — Но… В последних отчётах упоминается о фейри, прибывших с тристейнским флотом, по подсчётам — больше сотни. Данвелл выдохнул тихое проклятие. Хотя, если из всех королевств на атаку решился именно Тристейн… То применение фейри не сделает эту новость более удивительной. Но сотня! У него пересохло во рту при этой мысли. Та фейрийка была страшным противником, и пусть она была из их чемпионов, но не умела толком летать и не владела магией. Но если эти фейри были с континента — то у них не будет проблем ни с тем, ни с другим. — Пока мы говорим, адмирал Блейк отводит свои силы к главному лагерю, драконьим всадникам приказано выступить для прикрытия кораблей, — закончил сэр Вэллс. — Я… взял на себя смелость собрать людей. — Вы хорошо справились, — Данвелл осмотрел лица своих солдат. Они были спокойны и серьёзны, понимая, что скоро могут оказаться в смертельном бою. Каждый из них был профессионалом, кадровым военным, которого он отобрал для службы в четвёртой эскадрилье из-за их талантов и общих идеалов. Он мог доверить свою жизнь любому из них. Что уж говорить — когда он выступил против принца Эдуарда, каждый человек под его командованием охотно последовал за ним. Сегодня конец ЭТОЙ четвёртой эскадрильи. Даже если она переживёт этот бой и не будет просто расформирована из-за потерь личного состава, то изменится до неузнаваемости, будучи разбавлена новыми членами, спешно собранными, чтобы заполнить пробелы в строю. Данвелл не знал, что сказать. Впервые он не сможет вести их в бой. — Джентльмены, — начал он. — Вы, как и я, знаете о ситуации в небе. Что ещё более важно, мы знаем это небо лучше, чем любой враг Белого Острова. Сэр Вэллс примет прямое командование в воздухе, а я останусь здесь, для координации действий, вместе с адмиралом Блейком и генералами. Не забывайте свои тренировки — и вы обретёте победу. Четвёртая драконья — вперёд. Это была не слишком красивая речь, но каждый всадник коротко поклонился, проезжая мимо него на выход. Ящеры расправляли крылья, стремительно разбегаясь для взлёта. Капитан Вард выехал последним, на его лице отражалось странное умиротворение. Он не был другом Альбиона или Реконкисты, но в бою на него можно было положиться. А если нет — то бывший виконт мог быть силён, но он и Скирроко вышли победителями из не одной схватки с магами более могущественными, чем они сами. Звери исчезли в небе, но оставалось ещё кое-что. У Тристейна была лишь одна причина попытаться прорвать блокаду вокруг Ньюкасла. Это должна была быть попытка спасти выживших роялистов, включая короля Джеймса и принца Уэльса. Этого нельзя было допустить, но в текущих обстоятельствах для предотвращения этого потребовалось слишком много людей и кораблей. Но там, где не справится молот, будет полезен скальпель. К счастью, по указанию лорда Кромвеля Данвелл создавал именно такой инструмент с тех пор, как было получено известие о выживании принца. Терренс вздохнул и снова повернулся к Аки. — Итак, где же остальные твои сородичи? Улыбка Аки стала шире. — О? Вы собираетесь попросить нас об этом, Данвелл-сама? Он мрачно кивнул, и улыбка девушки стала шире. — Я исполню волю Основателя подобно небесному ангелу! — фальшиво прощебетала фейри-нежить, изображая воодушевление. Данвелл тихо вздрогнул. — Нет, Аки… Ты совсем не похожа на ангела.***
Гиш де Грамон, четвёртый сын прославленного генерала Бельгена де Грамона и верный агент на службе у Короны его родного Тристейна, торжественно и решительно стоял на своём посту. Отец лично приказал, чтобы он не сходил с этой позиции до тех пор, пока его не сменят, и он собирался исполнить свой долг даже ценой собственной жизни! — Если ты просто собираешься стоять, то мог бы и помочь. Гиш попытался не обращать внимания на голос. — Миллия-чан тоже была магом Земли. Она использовала своих големов, чтобы помогать мне с поднятием тяжестей. Он не слушал. Голоса там не было, и, безусловно, он не принадлежал гигантскому… слизню-монстру. — Я думаю, ты просто бесполезен, — пробормотал слизень, возвращаясь к своей работе с одним из палубных орудий «Игла». Гиш беспомощно выдохнул. Слизень, сам того не подозревая, попал в больное место. «Бесполезный». Так думали о нём его одноклассники, так думали о нём его братья, так думал о нём отец. Вот почему его отправили сюда. Чтобы он не мешал настоящим солдатам. Окинув взглядом скрытые в толще скал пристани, он обнаружил, кроме себя и монстра-слизняка по имени «Кимура», лишь несколько матросов, что осматривали фрегат перед отлётом. Теоретически, стоять на страже «Игла» было невероятной честью и ответственностью. Когда придёт время покинуть крепость, последние защитники забаррикадируют проходы внутри цитадели, а затем отступят сюда, чтобы уйти на борту фрегата. «Игл» будет их последним шансом на спасение, от него будут зависеть сотни жизней… Но на самом деле этот пост был бессмыслен. На пристани можно было попасть только двумя способами: через огромную шахту шириной в сотню майлов, которая проходила от самой поверхности, где выходила на внутренний двор цитадели, или же через проход для кораблей. Сверху шахту защищала вся крепость Ньюкасл, а нижний вход был практически неприступен из-за сильных ветров, проносящихся по нижней части Альбиона. Только самые сильные и ловкие из летающих существ или самые опытные и умелые из королевских штурманов могли надеяться пройти, не будучи разорванными в клочья Пристани будут в полной безопасности, пока не падёт сам Ньюкасл. И, скорее всего, именно поэтому отец велел ему стоять здесь на страже. Там, где даже он не сможет всё испортить. Что было ещё хуже — он был унизительно… благодарен. Гиш большую часть времени был достаточно честен с самим собой, по крайней мере, он так думал. Он убедил себя, что может проявить себя как мужчина и заслужить честь так же, как его братья и отец, посвятившие свою жизнь служению Тристейну на поле битвы. Теперь он не был так уверен. Он видел, как капитан Вард почти убил наследного принца Альбиона прямо на его глазах. Человек, который, как ему сказали, был опытным магом-треугольником Воздуха, едва не погиб от простого выпада клинка. Не было грандиозной схватки со звоном стали или грохотом магии. Удар был «холодным, чистым и эффективным», как сказал бы его отец. И Гиш не сомневался, что если бы конструкт не был уничтожен сразу, он бы развернулся и продолжил убивать с той же бездушной эффективностью. Слышать о подобном — одно. Увидеть — другое. Две секунды — всё, что нужно, чтобы быть убитым. Даже меньше. Вся его жизнь, все семнадцать лет могли окончиться на острие клинка. Хуже страха смерти был страх оказаться настолько сокрушительно бесполезным. Быть честным с самим собой? Гиш понял, что он полнейший трус. Даже от простых бандитов он спрятался за спиной девушки. Конечно, мисс Мидори отнюдь не была хрупкой девицей, но он не знал этого в тот момент — и всё же был слишком готов позволить ей сражаться вместо него. Какие у него были шансы проявить себя на реальном поле боя? Он был до смерти напуган. Сама идея гибели поглотила его, даже когда он сидел здесь, в самом безопасном месте во всем Ньюкасле. Он зашёл так далеко, что проглотил свою гордость и доверился мисс Мидори прошлой ночью. Она слушала, как он путался в своих объяснениях и мольбах о помощи. На самом деле он ничего от неё не ожидал. Может быть, она полностью проигнорирует его, или, возможно, накричит и отвесит пощёчину, как делают девушки, когда сталкиваются с необоснованным притязаниями… Вместо этого он ощутил её ладонь на своей макушке. — М-мисс Мидори? — Гиш заикался. — Не волнуйся о смерти, — сказала она мягко. Её голос был успокаивающим и по-матерински добрым. — Ты не умрёшь завтра, Гиш. Мы с Асуной защитим всех, кого сможем, и они защитят всех, кого смогут. Ты благополучно вернешься в Тристейн. Он слабо усмехнулся. — Я докатился до того, что умоляю вас о помощи… Должно быть, это выглядит жалко. А потом Мидори сделала что-то очень странное. Она… улыбнулась? Улыбнулась ему, но это была не насмешка. В любое другое время он воспринял бы это как кокетливое приглашение, но теперь Гиш начал разбираться в её эмоциях. — То, что ты нуждаешься в помощи, не делает тебя слабым. — Она покачала головой. — Так что нет, я вовсе не думаю, что ты жалкий. Кроме того, ты тоже всем помог. Ты вовремя предупредил Уэльса и принёс информацию про войска в Йорке. Это всё было очень ценно. Как ни странно, он поверил её словам, и они успокоили его. — Спасибо, мисс Мидори, за вашу… помощь. — Он запнулся. — То есть… И снова ему улыбнулись. — Спокойной ночи, Гиш. — Эээ. Да, это… Спокойной ночи… Гиш оставил Мидори, пребывая в таком же замешательстве, как и прежде. Что же позволяло ей быть такой сильной? Не только физически, он давно решил, что это неестественно и лучше всего объясняется какой-то магией. Но что сделало её храброй? Что сделало принца Уэльса храбрым? Что сделало храбрым отца? Какого качества ему не хватило, чтобы так случайно и бессмысленно практически погибнуть? — Эй, ты, там! Гиш заозирался. — Да, ты! Тебе нельзя быть здесь, внизу! Эвакуированные находятся на верхнем уровне. Он наконец понял, что крик был адресован не ему, а невысокой фигурке, стоящей на самом краю пристаней, где они обрывались над бурными ветрами нижней части Ньюкасла. Один из матросов заметил… девушку?.. молодую женщину?.. закутанную в плащ, которая с любопытством оглядывалась, словно потерявшись. — Я позабочусь об этом! — крикнул Гиш матросу. Что ж, возможно, он не особо храбр. Но он мог, по крайней мере, указать дорогу красивой молодой женщине… Ладно, милой молодой женщине… Ну, то есть… Эта улыбка очень сбивала с толку! И теперь, когда он подумал об этом… А как она добралась сюда, что он не заметил? — Мисс, вы в порядке? — спросил Гиш, отметив её необычно заостренные уши. Ах, одна из фейри. Ну, они от природы были странными, каждый по-своему, так что он вряд ли сможет судить о нормальности её поведения. Фейрийка улыбнулась, очаровательно склонив голову набок… Это должно было быть очаровательным… Но его не покидало ощущение, что что-то в этом неправильно… Он стряхнул его и взялся за её левое запястье. — Это военный причал, вам не следует сейчас здесь находиться. Пойдёмте, я отведу вас к эвакуационным транспортам, мисс… Могу я узнать ваше имя? — Моё имя? — спросила девушка, её улыбка стала шире. Гиш почувствовал, как ледяная ладонь перехватила его руку. — Я Аки! — Что ж, мисс Аки, мне следует… — Гиш замолчал, увидев, как из-за края причала показалась рука, а затем ещё одна. Снизу поднималась пара фейри, потом ещё и ещё. — Эээ, извините… Вы с подкреплением? Нет, этого не могло быть. Почему войска подкрепления прибывают через скрытый причал? Без королевских штурманов это было слишком опасно. Это было… Это было! — Атака!!! Пристани атакованы… — Это было всё, что Гиш успел крикнуть, прежде чем сокрушительный удар обрушился на его грудь с твёрдым хрустом и взрывом такой боли, которую он никогда не смог бы себе представить. Треск повторился через мгновение, когда он отскочил, практически срикошетив от корпуса «Игла», и рухнул в озеро непроглядной тьмы. ___________________________________________ [1] «Весёлый (Смеющийся) гроб» (笑い Rafin kofin) — гнуснопрославленная «красная» гильдия в «Sword Art Online». Гильдия включала более тридцати человек. Участники гильдии были известны издевательствами над своими жертвами перед убийством. Зачищена группой хай-левелов, при этом погибли двадцать один член гильдии и одиннадцать «проходчиков». В общем, та ещё резня. [2] Семьдесят пятый этаж — всего в Айнкраде сотня этажей, но прохождение окончилось досрочно на семьдесят пятом, дуэлью Кирито и Хитклиффа-Каябы. [3] Если брать английскую морскую лигу (5 556 метров), то шесть лиг — тридцать три с хвостиком кэмэ. [4] Эй, только «норд-ост», никаких «северо-восток»! Это профанация духа парусного флота! [5] «Нарушить строй» — парусные корабли с преимущественно бортовым вооружением сражаются строем линии. Это даёт огромное преимущество. Настолько, что кораблеводителям прямо и недвусмысленно вбивалось «Ваш бог — линия!», и нарушение линейного строя без разрешения командующего в некоторых флотах могло повлечь за собой самые тяжкие последствия для капитана, вплоть до трибунала и петли на рее. А порой приводило к слепящему вину — но для этого надо было быть как минимум Ушаковым. [6] У меня тоже поначалу вызвало офигение, что флаг-капитан оспаривает приказ адмирала, а тот, вместо того, чтобы выкинуть его за борт, что-то ему поясняет, но если Стейнер действительно выполнял при Блейке роль кого-то наподобие комиссара…