***
Снова пощупав свой бок, Карин скривилась. Она ни в коем случае не была юной, но её собственная природная жизненная сила и жёсткий режим тренировок (а также широкое применение некоторых довольно редких реагентов, добываемых в густых лесах поместья Вальер) всё ещё сохраняли её в потрясающей (по уверениям врачей) физической форме для женщины её лет. Однако сейчас она чувствовала каждое из этих лет, когда забиралась на грифона сэра Хиндрика. Зелье фей творило чудеса, она сомневалась, что смогла бы продержаться так долго без него, но и у его эффекта были пределы, и она могла сказать, что цена этих чудес немало истощила её тело и, что сейчас было более важно, запас магических сил. Она погладила бутылочки, которые прихватила из седла д’Артаньяна. Воспользуется ли она этим?.. Да, похоже придётся. Ей понадобится всё, что у неё есть. Карин вспомнила, что объясняла ей волшебница Шириши, выдавая зелья. Зелье восстановления маны, кроме пополнения запаса сил, также обеспечивает «бафф» — небольшое увеличение мощности и эффективности заклинаний в течение примерно десяти секунд после применения. Десять секунд — это очень долгий срок для битвы, это время, достаточное для того, чтобы её «Шквальный Ветер» вызвал настоящее опустошение… А также время, которого хватит для того, чтобы её снесло с небес вражеской магией или даже обычным артиллерийским огнём. Десять секунд… Она уселась, пристегнулась ремнями к седлу, и сэр Хиндрик подослал зверя в небо. Грифоны перемахнули стены форта, за ними последовали фейри. Со стороны солдат мятежников, наблюдавших за захваченным укреплением, донеслись вполошенные крики, а затем Карин и сопровождавшие её всадники нырнули за край Белого Острова, скользнув чуть ниже края скал в поисках укрытия. Фейри двигались немного выше. Драконы, устроившиеся среди зданий и улиц в ожидании кавалерийского прикрытия эскадры Ла Рами, почти сразу бросились в погоню, взмывая в небо тяжёлыми взмахами крыльев. В первые минуты внезапного ночного нападения, оказавшись между Карин, грифоньей кавалерией и силами фейри, пали более дюжины крылатых рептилий, но оставшиеся, вместе с поворотными орудиями кораблей, по-прежнему представляли более чем достаточную угрозу. Особенно теперь, после того, как заметили, что рыцари Грифона сопровождали мага Ветра класса «квадрат». Карин ожидала, что она станет их главной целью, — и не ошиблась. Драконы нырнули в погоню со скал — и немедленно оказались под атакой спригганов-убийц. За исключением немногих специализированных магов, пепельнокожие фейри не могли похвастаться чистой магической мощью, но, похоже, легко компенсировали это эффективностью и умением. Мастера иллюзий оправдали своё звание, рассредоточившись по строю драконьих наездников, создавая путаницу, уклоняясь от заклинаний и отвечая тем же. Один из спригганов попал под заклинание мага — и тот слишком поздно понял, что атакует мираж, получив удар в спину. Туча ворон взметнулась на пути преследователей, а весь авангард отряда внезапно пропал в облаке непроглядно-чёрного дыма. Половина тёмных фейри осталась, чтобы заняться драконами, а грифоны уже приближались к цели в сопровождении дюжины спригганов и саламандр. Затем фейри Огня продемонстрировали свою великолепную координацию. Строй, возглавляемый генералом Юджином, разбился на пять групп по семь бойцов. Четыре рассредоточились так, чтобы пройти по всей длине каждого стоящего на якоре корабля, разрезая тросы мечами и прицельным магическим огнём. Канаты безвольно падали — или лопались, разлетаясь подобно исполинским бичам и заставляя саламандр ловко работать крыльями в уклонении. Сейчас, среди бела дня, достаточно оправившись от первоначального ошеломления, повстанцы сумели наладить оборону, мушкетные пули и заклинания магов летели с пристаней и кораблей — только для того, чтобы ударить в барьеры, созданные группой прикрытия. Те немногие атаки, которым удалось проскочить, по большей части не попадали в цель или бессильно отскакивали от тяжёлых доспехов. И затем они закончили. Фейри разлетелись во всех направлениях, чтобы избежать возмездия, а грифоны начали подниматься, тяжело хлопая крыльями, чтобы вывести Карин на позицию для удара. Она оглянулась — и столкнулась лицом к лицу с канонирами на баке линейного корабля второго ранга. — Берегись! — успела крикнуть герцогиня сэру Хиндрику прежде, чем её жезл рассёк воздух, грифона подхватило восходящим потоком, убирая его с пути небесного корабля в тот самый момент, когда орудия выстрелили. Кто-то весьма предусмотрительный приказал зарядить баковые пушки картечью — похоже, как раз на этот случай. Карин потянулась за пузырьком и уже почти его вытащила, когда снова раздался гром, более звонкий и тихий по сравнению с гулким грохотом тяжёлых орудий, но гораздо более зловещий. Воздух вокруг неё внезапно затвердел, когда сопровождающие рыцари разом выставили свои барьеры. Облака картечи остановились в полёте. Между линейных кораблей притаилась пара небольших патрульно-посыльных судов, ощетинившихся настоящим лесом поворотных орудий, с палубами, заполненными толпой людей с мушкетами с вкраплением магов с тяжёлыми боевыми посохами, — и всё это ударило разом. А из-за них выскочил самый последний отряд йоркских летучих ящеров во главе с драконом ветра, несущим вымпел капитана эскадрильи. Пока рыцари держали защиту, фейри ринулись на перехват драконов, демонстрируя воздушную акробатику, с которой не могли сравниться даже грифоньи всадники. Но и их противники впечатляли — несомненно, специальный отряд защиты флагмана. Спригган-лучница, которую Карин уже видела ранее, стремительно высадила весь свой запас стрел, затем переключилась на быстрые заклинания магии огня. Моржана и один из её подчинённых кинулись было к рыцарю-капитану, но были отброшены парой его ведомых. Юджин во главе отряда саламандр прибыл, прокладывая путь грифонам, они были почти у цели, всё, что требовалось Карин, — это десять, всего десять секунд. — Держать этот курс! — приказала герцогиня. Это будет время наибольшего риска, сэр Хиндрик и она будут наиболее уязвимы тогда, когда она будет сплетать своё заклятие. Карин называли «вундеркиндом» и, менее любезно, «чудом природы» из-за её мастерства в магии. Честно говоря, она не понимала почему, её сила была порождена отнюдь не только природным даром, но и долгими выматывающими тренировками. Впрочем, что бы ни было источником её силы, но слухи и легенды, окружавшие личность капитана ордена Мантикор Шквального Ветра, не были преувеличением — скорее, даже, преуменьшением. Она поднесла маленькую синюю бутылочку к губам. Пять секунд, пока она соберётся с силами и прицелится, и пять секунд, чтобы сплести не просто её лучшее заклинание, но его предельную форму, концентрат её магической силы и воли. Пузырёк чуть не вылетел из хватки, когда грифон яростно дёрнулся. Сэр Хиндрик быстро выкрикнул заклинание, ткнув жезлом влево. Барьер ветров прогнулся — и не выдержал. Драконьи рыцари видели их, и их капитан, должно быть, сообразил, что другие охраняли их не просто так. Сразу три дракона проломились сквозь линию фейри, а оставшиеся навалились на генерала Юджина и его отряд, связав их боем. На пути вражеских ящеров осталась лишь одинокая фигура леди Спригганов. Моржана атаковала, держа в одной руке копье, а в другой — пригоршню фейрийской магии. Но даже она не могла одолеть трёх драконов одновременно. Удар копьём чуть не пробил барьер капитана — но тот был вовремя усилен, и снова усилен его ведомыми. Затем воздушный щит лопнул, разлетевшись ударной волной, отшвырнувшей Моржану в одну сторону, а её копьё и щит — в другую. Карин вскинула жезломеч, готовясь к удару, когда третье подряд заклятие пробило защиту сэра Хиндрика. Грифон закувыркался, сбивая ей прицел. Мгновение спустя она ощутила зубодробительный удар. Вальер падала, вырванная из седла, но каким-то чудом всё ещё сжимала клинок и зелье. Капитан драконьих рыцарей, не довольствуясь магией, попросту протаранил грифона, а затем нырнул вдогонку за Карин, челюсти его дракона широко раскрылись. Она не стала думать о своём состоянии — бывало и хуже. Читая заклятие, Карин ощутила, будто превращается в ветер, когда сработала магия ускорения, её охватило знакомое чувство странной синхронности, когда тело, наконец, смогло идти в ногу со скоростью мыслей. Она широко распахнула руки, ловя поток воздуха и соскальзывая вбок, удар дракона пришёлся в пустоту. Рыцарь-капитан попытался вытащить своего зверя из пике, но только сделал себя более крупной целью. Её воздушное лезвие рассекло пополам и ящера и всадника, презрительно проигнорировав попытку парирования. Всё это, начиная от уклонения от челюстей рептилии, заканчивая смертельным ударом, заняло меньше секунды. Это тоже была одна из граней её силы. Но, как и с фейрийским зельем, у неё была цена, усугубляемая её состоянием. Всё тело Карин содрогнулось от боли, когда свежеисцелённые мускулы начали отказывать. Скорее всего, некоторые из её полузаживших ран только что открылись заново. К сожалению, одна из них была как раз в плече рабочей руки. Помогая себе порывами ветра, она изо всех сил попыталась прицелиться в оставшихся драконов. Они видели, что она уязвима, и собирались воспользоваться этим, но притормозили и посмотрели вверх, когда их накрыла тень. Это было… Сначала Карин показалось, что это было облако дыма, но не похожее на виденные ей ранее дымовые завесы спригганов, способные поглотить половину неба, это облако было меньше, плотнее, и оно не клубилось, но двигалось, извивалось, словно живое. Вот дым вытягивается в тонкие, твёрдые чёрные кости, их облегают столь же чёрные мышцы с туго натянутыми смоляными сухожилиями, взблёскивают на солнце обсидиановые когти. Злобно изогнутый антрацитовый клюв и блестящие воронёные перья. Серые глаза с агатовыми зрачками, каждый размером с тарелку, сверкнули ясным разумом и неприкрытой яростью на двоих мужчин на своём пути. Это было уже не облако дыма — это был ястреб. Чёрный Ястреб размером с дракона. «КРИИИИИИ!!!» Оба рыцаря повернулись к новому нападавшему, страх взял верх над разумом. Ястреб упал вниз, тело обтекаемое и идеально приспособленное к своей стихии. Совершеннейший хищник небес, вымахавший до размеров, подходящих какому-нибудь языческому божеству. Когти ударили, грубо прошибая барьер ветров и вонзаясь в спину первого дракона, разрывая в клочья мышцы и кости, крючковатый клюв перебил длинную шею ящера, затем дёрнулся и схватил седока. Рыцарь закричал в ужасе, когда его швырнуло в сторону напарника, и, отскочив от его щита, канул в бездну. Секунда отвлечения позволила ястребу настичь последнего дракона и ударить крыльями. Рептилия беспорядочно закувыркалась, теряя высоту. Птица не стала её преследовать, вместо этого повернувшись к Карин. Каждая капля её инстинктов твердила ей атаковать — но что-то удержало её руку. Почти наверняка это были спокойные серые глаза, которые вовсе не сверкали в её сторону хищной яростью. Ястреб осторожно сократил дистанцию, и Карин придержала падение. Птица подставила ей шею, и Шквальный Ветер сделала единственно разумную вещь, приняв приглашение. Когда они вышли из пикирования и взмыли обратно в небо, то были встречены радостными воплями слетевшихся спригганов. Пара драконов падала с небес — несчастные жертвы благородной битвы вдвоём на одного генерала Юджина. Сам он с расширившимися глазами пристроился рядом с ястребом. — Так ты всё-таки сделала это, Моржана?! Моржана?! Карин… не имела права удивляться, ведь после инцидента с юным Кирито она настояла на том, чтобы ей предоставили список заклинаний фейри. «Звероформа», иллюзорная трансформация, придающая форму «моба» и отражавшая магическую мощь заклинателя, полностью преобразованную в грубую силу. То, что Моржана, как леди Спригганов, владела этим заклинанием, не было неожиданностью. Но вот его сила превзошла все ожидания Карин. Возможно, сообщения о «демонической трансформации» Кирито, подобно собственной легенде о Карин, не были преувеличением. — Рут будет в бешенстве из-за этой брони! — крикнул заместитель Моржаны. Ястреб просто склонила голову, изобразив очень… неястребиную мину. Но на это не было времени — теперь у них был шанс. В строе вражеской кавалерии была пробита брешь, а ошеломление от потери капитана давало прекрасную возможность. Рыцари Грифона понимали то, что они видели, не больше, чем мятежники, но их верность была достаточно крепка, чтобы последовать за своим лидером. — Моржана! — сказала Карин, не зная, действительно ли фейрийка способна чётко понять её в этом состоянии. — Просто держи нас ровно! Вопль, который она получила в ответ, был всем подтверждением, в котором нуждалась Вальер. Картечь, пули и заклинания были отброшены в сторону, когда рыцари возглавили атаку, грифоны и их всадники в буквальном смысле светились от ореола щитов. Волшебница Шириши наложила «бафф» на большую площадь, ещё больше усиливая магию каждого. Даже Карин почувствовала кружащий голову прилив сил. И теперь настала её очередь, она летела прямо как раз на уровне повреждённого линейного корабля второго класса, который чуть не достал её ранее. Вальер поднесла флакон, всё ещё зажатый в мёртвой хватке, к губам и проглотила содержимое. Густая тёрпкая сладость разлилась по её горлу, а затем… То, что случилось затем, она не поняла, и не смогла бы внятно рассказать, даже если бы её спросили. Прилив сил от «баффа» Шириши просто смело, полностью поглотив потоком неоформленной мощи, хлынувшим из груди и заполнившим всё её тело. Впервые в жизни Карин ощутила, что магии слишком много, а воли недостаточно, чтобы обуздать её. Казалось, будто её кожа вот-вот разорвётся, и ураган вырвется на свободу. Но более того, гораздо сильней её поглотил прилив… воспоминаний. Картины… Эмоции… Она прекрасно владела собой, её дух был подобен крепчайшему сплаву, а чувства и эмоции лишь придавали ему прочности… Когда она держала их в узде. Но не сейчас. Каждое биение сердца взрывалось сотнями картин и голосов. Неконтролируемый гнев, который она не понимала и не хотела понимать, заставлял её бежать, драться и кричать без всякого смысла или причины… Гордость от становления солдатом Тристейна, цель, которую она получила… Высокомерие, смущение, юное возмущение… Больше гнева, больше понимания и гораздо больше внимания к одному молодому человеку, осмелившемуся высказаться об её груди… Страх… Страх во многих формах. Страх за свою жизнь, за жизнь других, за своего государя, за своих друзей, за мужа, за своего ребёнка. Боль. Утешение. Свет. Прижатая к груди новорожденная жизнь. Удивление. Гордость от созерцания того, как растёт эта жизнь, от того, насколько они схожи — нрав дочери, и её талант в магии. Элеонора. Умная, решительная, но неспособная или не желающая сдерживать себя. Недипломатична, всегда противоречива, всегда в споре с людьми, с которыми она была не согласна. Недовольство… Ещё одна девочка, совсем не такая, как сама Карин, добрая, счастливая, умиротворённая. Каттлея. Но такая трагически слабенькая. Почему?! Постоянные приступы, болезнь медленно разрушает её тело. Бессилие. Слова врачей — у Карин есть все шансы пережить свою дочь. Горе. Больше страха, чем когда-либо прежде, потому что к тому времени, когда она узнала о приговоре целителей, зародилась новая жизнь. Карин молилась каждый день, молилась, чтобы она была сильной, здоровой и, самое главное, чтобы на её долю не перепало всего того, что досталось ей. Луиза. Бесталанная, но трудолюбивая, прилежная, честная, хорошая девочка. Она гордилась ими и очень боялась за них. Что Элеонора попадёт в беду, что Каттлее станет ещё хуже, что Луиза никогда не найдёт себя. Вот почему… Вот почему… Она была той, кем была. Карин моргнула, и заново прожитая жизнь канула обратно в глубины памяти. Она снова была посреди битвы, и, похоже, не прошло и секунды. В её душе всё ещё бушевал ураган чувств. Когда она возздела жезл, то даже не попыталась сдержать слёзы. Вихрь. Второй. Третий. Четвёртый. Собрать в квадрат и послать вперёд. Вложив все силы, всю свою суть. Ветер вокруг неё затих, как если бы она оглохла… Но нет, Карин всё ещё могла слышать тихий шелест перьев Моржаны. Они просто были в сердце «Шквального Ветра», в самом эпицентре бури. А перед ними бушевал фронт урагана. Линейный корабль был практически цел. Хотя его такелаж и был разрушен, но это не сказалось на его корпусе, прочном, из лучшего корабельного леса, способном противостоять пушечным ядрам или дыханию дракона. Он принял удар заклинания Карин — и рассыпался. Палубные доски взлетели, как дешёвая кровельная черепица. Воздух двигался так быстро, что борта рассыпались на глазах, с палубы сорвало даже тяжёлые якоря. Корабль, его содержимое, его команда — всё это было просто стёрто с лика небес, превращено в расширяющееся облако обломков, тел, пушек и мелкой древесной пыли, обрушившееся на следующий корабль, расколов уже повреждённый корпус и бросив его на третье, меньшее, судно, фрегат, погибшее практически мгновенно. Поток разрушения стремительно распространялся, ломая как спички мелкие посыльные суда и канонерские лодки и обрушивая их на причалы внизу, прихлопывая драконов как мух. С расстоянием разрушения стали утихать. Строй Альбиона вытянулся почти на лигу, и уже на половине «Шквальному Ветру» хватало мощи только на то, чтобы разворачивать фрегаты подобно флюгерам и жестоко встряхивать более тяжёлые корабли. Потеряв якорные тросы, они потеряли свои позиции и были вынуждены прекратить огонь по флоту Ла Рами. Адмирал должен понять, что это его шанс. К тому времени, когда уцелевшие корабли оправятся от ошеломляющего удара, флот Тристейна выйдет на огневой рубеж. В сухом остатке на её счету был один полностью уничтоженный корабль второго класса, сильно повреждённый — третьего, и совершенно разбитый фрегат. Три почтовых судна потерпели крушение. Четырём драконьим всадникам фатально не повезло. Две трети кораблей линии получили умеренные повреждения — в основном порванные паруса и выброшенный за борт экипаж. «Ройял Соверен», линейный корабль первого класса, флагман флота Альбиона, остался невредим, спасённый расстоянием и принявшими на себя удар другими судами. Карин, тяжело дыша, ткнулась лицом в чёрные перья на шее Моржаны. Она нечасто сталкивалась с магическим истощением, но сейчас тело и дух требовали платы за все издевательства, которым она их подвергла. Последним, что услышала герцогиня де ла Вальер, перед тем, как кануть во тьму, был смех её дочерей.***
— Они приближаются, сэр, — доложил гардемарин. Вообще-то тут должен был быть лейтенант — если бы нашёлся хоть один лейтенант, которого было возможно оторвать от борьбы за живучесть потрёпанного корабля. Капитан сэр Генри Бовуд, ранее служивший Королевскому дому Тюдоров, а в настоящее время исполняющий обязанности командира линейного корабля первого класса «Лексингтон», бывшего «Ройял Соверен», стоял, заложив руки за спину, и смотрел, как подлетают победители. Два дракона, пара грифонов, а также множество более мелких крылатых фигур. Они привлекали его особое внимание — да и как могло быть иначе после всего произошедшего? После гибели командира эскадры во время внезапной ночной атаки и видимой издалека смерти капитана Шестой драконьей эскадрильи, сэр Бовуд, на которого свалилась вся ответственность за руководство, предстал перед трудным выбором — капитуляция или гибель. Неожиданная бомбардировка, а затем — ещё один сокрушительный удар, который он мог описать лишь как мощнейшее заклинание Ветра (хотя это было бы довольно бледное описание), оставили Северную эскадру в состоянии, очень далёком от готовности к сражению. Только три из уцелевших кораблей и «Лексингтон» были способны маневрировать, а выжившие драконьи всадники были вынуждены отступить. Прибывший флот, гордо нёсший флаг королевства Тристейн, воспользовался возможностью, чтобы прорваться на дистанцию прямого выстрела, и поднял международный сигнал, требующий сдаться и приготовиться к принятию призовых команд[5]. В качестве альтернативы предлагалась возможность недолгой перестрелки практически с места. Бовуд, присоединившийся к силам повстанцев из-за дисциплинированности и верности своему командиру, а вовсе не из-за личной приверженности делу Реконкисты, отдал приказ о спуске флагов с показательной и приличествующей ситуации неохотой. Про себя же он был тихо благодарен за то, что всё закончилось, и что у тех его людей, которые ещё оставались в живых, будет возможность эти жизни сохранить, даже если это, в конечном итоге, окажется фатально лично для него. Смешанная группа драконов и грифонов расправила крылья, плавно опускаясь на палубу «Лексингтона» один за другим. Их приземление практически не покачнуло массивный корпус корабля, что уж говорить о тех, кто спустился следом. Вот значит каковы фейри, о которых он столько слышал. Бовуд внимательно наблюдал. Они были… Что ж… Он не был уверен, как именно их описать, даже после того, как увидел их своими глазами. Одетые в красное, очевидно, были воинами, обученными солдатами, облачёнынми в великолепно изготовленные доспехи, массивный мужчина впереди был, очевидно, командиром. Его сбивали с толку другие. Одетые в тёмное, держащиеся свободно, нет даже двух в одинаковой экипировке, что само по себе не было чем-то необычным, но, более того, не было двоих с одинаковой осанкой — кто-то стоял прямо, кто-то небрежно оперся на парапет… И в их числе были женщины? Ему оставалось удивляться, когда одна из них вышла вперёд, закутанная в тёмный плащ, с длинными чёрными волосами, свободно рассыпавшимися по её плечам, достигая талии. Такую красотку, скорее, ожидаешь увидеть под руку с графом… если не с герцогом — он даже не сразу заметил её остроконечные уши. Она легко прошла по палубе, почему-то босиком, в отличие от других, и с самой странной улыбкой присоединилась к гиганту в алой броне. Сэр Бовуд всё ещё переваривал странную пару, когда двое из его гардемаринов помогли спуститься с одного из драконов человеку в форме офицера-мага Тристейна. — Добрый день, капитан Бовуд, — отсалютовал он. — Я капитан Февис, командир корабля Короны «Меркатор». Я здесь, чтобы принять вашу капитуляцию. — Опустив руку, Февис продолжил: — Я должен сказать, что вы и ваши люди храбро сражались. То, как вы себя проявили в этом кошмаре, показывает вас с наилучшей стороны… Взгляд женщины в чёрной одежде оборвал капитана. — А, да… — неловко сказал капитан. — Как я уже упоминал — ваши люди должны немедленно покинуть оставшиеся корабли и пристани. Исключение составят офицеры, включая вас и командиров артиллерийских расчётов, которые будут взяты в плен. Ваши оставшиеся силы должны держаться подальше от причалов, пока мы не уйдём. В ответ адмирал Ла Рами клянётся, что не будет причинён вред вашим людям, кораблям и зданиям Йорка. Это приемлемо? Сэр Бовуд медленно кивнул. Несмотря на то, что было заявлено, что к ним будут относиться с уважением, как к благородным заключённым, его вполне могли тихо повесить — ироничный конец для человека, втихую симпатизирующего роялистам. — Указанные условия приемлемы для меня и моих офицеров. Экипажи начнут подготовку к эвакуации с кораблей. — Очень хорошо. — Капитан Февис повернулся и сделал знак одному из сопровождающих его рыцарей Грифона. — Сигнал адмиралу — «Капитуляция принята». Мы высадим призовые команды, пока наши бойцы занимаются погрузкой орудий на пристанях и в крепости. Похоже, что то, что Реконкиста получила от роялистов, теперь попадёт в руки Тристейна и его союзников-фейри. Обдумывая это, сэр Бовуд заметил, что брюнетка внимательно рассматривает его офицерскую шляпу, которую он держал на сгибе руки. Задумчиво её изучив, она осторожно потянула шляпу к себе. Сэр Генри нахмурился. — Простите меня, мисс, но могу ли я спросить… Он замолк, когда молодая женщина посмотрела на него, её губ коснулась улыбка. — Да? После нескольких неудачных попыток сформулировать вопрос, Бовуд наконец произнёс: — Но… Кто вы? Среди одетых в тёмное воинов раздался смешок. Были ли они её солдатами? Её почётным караулом? — Кто я? — Она осторожно возложила шляпу на свою голову, поправила поля, наклонив головной убор вперёд, и улыбнулась шире. — Я — Моргана ле Фэй. ___________________________________________________ [1] Ранго́ут (от нидерл. rondhout — «круглое дерево») — общее название устройств для постановки парусов (их подъёма, растягивания, удержания в штатном рабочем положении), выполнения грузовых работ, подъёма сигналов и т. д. [2] «Да, сэр» — не опечатка. Это стандартный ответ на обращение командира, и феминитива у него просто нет. Феминистки рыдают и бьются в истерике. [3] «Вполуха» — не опечатка. Это наречие, и оно пишется слитно. [4] Если кто не забыл — название гильдии спригганов «Куротака» переводится как «Чёрный Ястреб». [5] Призовые команды — отряды моряков и офицеров, высаживаемые на захваченное судно («приз») для дальнейшего управления оным.