Мне не больно

— Орловский, не спи! Стасик виновато вскинулся. Он знал, что будет происходить в кадре, несколько раз репетировал дома с Вьюнком в роли Боряна и шваброй в роли Ксюхи, но всё равно подвис, увидев, как Калинин шлепает Кукушкину. — Еще раз, — закатил глаза Блаженный. Ксюха поставила на столик графин и стаканы, сунула пустой поднос под мышку и развернулась, чтобы уходить. Борян хлопнул ее по обтянутому короткой джинсовой юбкой заду. Стасик сглотнул, стащил с себя дурацкие Сёмины очочки, заморгал, пытаясь прогнать наваждение. Блаженный молчал, игнорируя заминку, и Стасик замямлил по сценарию: — Зачем ты… Борь, зачем? — А чё, это твоя шмара? — хохотнул Борян, специально задирая губу, чтобы было видно фиксу. — Не знал. — Она не шмара, — тихо сказал Сёма. — Она Ксюша. Не надо ее… Кукушкину — не надо. На ее месте должен был быть Стасик. Вот его очень надо отшлепать. Перегнуть через хлипкий столик, спустить штаны на глазах у всех и отшлепать сильно-сильно. — Ладно, братан, не парься. — Борян размашисто хлопнул его по плечу, сурово, по-пацански приобнял и тут же отпустил. — Не трогаю я твою Ксюху. Стасик оглянулся на Ксюху, вложив в свой взгляд все страдания от недопоротости, и выдохнул, расслабился, стаскивая с себя роль Сёмы. Сейчас камера проследит за Ксюхой, которую изо всех сил трогает банда Гургена, и на этом всё. — Снято, — объявил Блаженный. — Всего-то с тринадцатого раза, поздравляю. Все зааплодировали, игнорируя сарказм. — Ну что, домой? — спросил Калинин, потирая отбитую о задницу Кукушкиной ладонь. Домой. Не по домам, а домой. Может, Саныч прав, может, андроид был куплен не по пьяни, может, надо согласиться, может, случится хотя бы секс, потому что вряд ли Калинин еще и садист. Он вряд ли и гей, но ведь предлагает же… — А? — переспросил Стасик. — Я говорю, ты домой? — повторил Калинин. — Или пойдешь в бар с Плясковским и остальными? Стасик мучительно покраснел. Позорище! Опять додумал себе, размечтался. Хорошо, что хоть ума хватило переспросить. — Домой, — буркнул он, сердито ероша вымазанные противным гелем волосы. — Только Сёму с себя смою. — Аналогично, — фыркнул Калинин, вынимая изо рта фиксу. — Пошли. Стасик моментально нарисовал себе сцену совместного душа и сглотнул. Калинин почему-то тоже смутился. Наверное, заметил похоть во взгляде или стояк в штанах. Они молча разошлись по гримеркам. Стасик максимально тянул время, давая себе успокоиться, а Калинину — свалить домой. Калинин ждал его под дверью. — Вы что-то хотели? — спросил Стасик и тут же поправился: — Ты. Калинин пожал плечами. Стасик закинул на плечо рюкзак и зашагал к выходу. Калинин невозмутимо к нему присоединился. — Завтра заварушка с Гургеном будет. Весь день торчать на заброшенном заводе. — Я не задействован, — буркнул Стасик. Калинин задумчиво кивнул и предложил: — Приходи просто так. Стасик окинул его внимательным взглядом. Вот что это было, недоделанное приглашение на свидание? Или он снова сам додумал? — Я так иногда делаю, — продолжал Калинин, — чтобы глубже погрузиться в фильм. — Я и так уже, — недружелюбно ответил Стасик. — И завтра я погружаюсь в кофе. — В смысле? Спа? Стасик фыркнул и пояснил: — Реклама. — А-а, — протянул Калинин. — Здорово. Стасику послышались нотки жалостливой снисходительности. Опекает он его, что ли, этот Калинин? — Ничего здорового. Пошлость. Я там эльф, — с мрачным удовольствием сообщил Стасик. — Блестки на голое тело, крылышки потом дорисуют. — Блаженного бы удар хватил, — неожиданно весело отозвался Калинин. — Жаль, он такое не смотрит. — А ты? — спросил Стасик, припоминая, что в контракте был пункт про голую задницу в кадре. — А я посмотрю, — пообещал Калинин. — Тебя подвезти? Стасик быстро и решительно помотал головой: — Я пройдусь. Спасибо. Калинин собирался сказать еще что-то, но в конце концов только кивнул и направился к парковке, снова потирая ладонь.