Мне не больно

— Вот здесь я живу, — сказал Калинин и смущенно добавил: — На чердаке. Стасик задрал голову, разглядывая старинный дом с вычурной крышей и кучей слуховых окошек и балкончиков. — А я читал, что в пентхаусе, — сказал он и тут же покраснел. Ну вот, теперь Калинин будет знать, что он интересовался, искал информацию… — Это просто звучит богаче, вот они и пишут, — пожал плечами Калинин. — На самом деле у меня чердак. Пошли? Стасик кивнул, до сих пор не понимая, как ему хватило смелости согласиться. Понятно же, что Калинин просто горит работой, вот и пригласил, а Стасик подберется слишком близко — и как потом с этим жить? Он и так уже проваливается в бездну при каждом неосторожном взгляде, и так дрожит и мямлит, Калинин либо всё поймет и станет его презирать, либо сочтет за идиота. — Тут даже лифта нет, всего пять этажей, — сообщил Калинин, открывая тяжелую деревянную дверь. — Здорово, — выдохнул Стасик. — Как в музее. Калинин посторонился, пропуская его вперед, и Стасик шагнул на сахарно-белую мраморную лестницу. — Нам до самого верха. — Ага. Ноги предательски дрожали, а задница вызывающе вихлялась, и Стасик ничего не мог с этим поделать. Бедный Калинин, его там, наверное, уже стошнило. Дойдя до верхней ступеньки первого лестничного марша, Стасик не удержался, обернулся — и Калинин тут же отвел взгляд. Дыхание сбилось, сердце колотилось как ненормальное, в глазах противно мельтешили мушки, и Стасик вынужден был притормозить на четвертом этаже. — Что-то я не в форме, — виновато сказал он, наклонившись вперед и уперев ладони в колени. — Я тоже, — сказал Калинин. Он и сам дышал тяжело — видимо, из солидарности. — А может, с воздухом что-то? — предположил Стасик и немедленно проклял себя за это. Какая жуткая бестактность ради спасения своей репутации! — А может, — легко согласился Калинин. — Дом-то старый… Пошли, совсем немного осталось. Он ободряюще похлопал Стасика по плечу. На пятом этаже была всего одна дверь, и Калинин шагнул к ней, вынимая из кармана ключ. Уже вставив его в скважину, обернулся, попросил: — Подождешь пару секунд? Там просто… — Да, конечно, — кивнул Стасик. Наверное, там голые любовницы. Все такие белобрысые и в блестках, как Кукушкина. Штук шесть. Или просто бардак? Пирамидка из пивных банок? Комки грязных носков где попало? Или какой-нибудь жертвенник посреди гостиной? Из-за прикрытой двери донеслись приглушенные голоса — мужские. Или один голос? Стасик едва подавил желание заглянуть в щелку. — Станислав! — позвал Калинин, и у Стасика снова задрожали колени. — Где ты застрял? Проходи! Стасик толкнул дверь и шагнул вперед, в полумрак прихожей. — Ну вот, тут я живу, — сказал Калинин. — Проходи в гостиную. — Красиво, — сказал Стасик, разглядывая сводчатые потолки, уютные ниши и антикварную мебель. — Хочешь кофе? Стасик по инерции кивнул, и Калинин потащил его на кухню, принялся хозяйничать. Стасик продолжал разглядывать всё вокруг: настоящая кирпичная кладка вокруг плиты с модными левитирующими конфорками, деревянные полки, подставка для ножей в виде человечка, светильники… Взгляд зацепился за кувшин с деревянными ложками и лопатками, потом — за увесистые разделочные доски. Стасик сглотнул, представляя, как всему этому находится применение на его голой заднице. — Имбирь? — спросил Калинин. Стасик вздрогнул и зачарованно уставился на узловатый корешок в такой идеально жилистой, сильной руке. — В кофе положить имбирь? — повторил Калинин, деликатно не замечая, что его собеседник — дурачок. — Нет, с-спасибо. Я не люблю имбирь, — пролепетал Стасик, опустив глаза. — Жаль. Калинин убрал имбирь в холодильник, снял с огня джезву, аккуратно разлил кофе по чашкам. — Сахар, сливки, молоко? — Только если не на голову, — смущенно ответил Стасик, и Калинин тепло улыбнулся, заставляя неловкость исчезнуть без следа. — Если хочешь, есть корица, кардамон, гвоздика, ваниль, лимон. И ореховый ликер где-то был, найти? Калинин поставил на стол сахарницу, снова полез в холодильник, переложил имбирь, чтобы добраться до бутылочки кофейных сливок. — Я вообще-то люблю имбирь, — сообщил Стасик. — Только не в кофе. Калинин оглянулся, впился в него внимательным взглядом. Стасик покраснел, сглотнул, вцепился обеими руками в терракотовую чашку, обжегся, едва не пролил кофе. Надо же было наговорить столько глупостей за такое короткое время! В коридоре послышались шаги, и Стасик окончательно поник. Ну вот, они не одни! Господи, как неудобно… Дверь открылась с тихим скрипом. Изящный блондин, чем-то поразительно похожий на Вьюнка, подошел к Калинину, почтительно склонил голову и сообщил: — Я полностью зарядился, мой властелин.