А погода нынче в офисе...

Сказать по правде, в жизни Артёма была одна тайна. Не особо важная или страшная, но личная, и поэтому он о ней никогда никому не рассказывал, даже Ване. Тайна эта заключалась в том, что, пусть он и говорил, что отношения, романтика и всё такое его не интересуют, однако так было не всегда. В юности он пробовал общаться с девушками, исключительно с помощью социальных сетей, конечно же. Ну, не особо много с кем он пообщаться успел, но была среди них одна девушка, которую Тёма на всю жизнь запомнил, как свою первую любовь. И именно эта девушка напрочь отбила у него желание пытаться познакомиться ещё с кем-либо, хоть в интернете, хоть в реальности. Они совершенно случайно нашли друг друга в группе фанатов одного сериала, переписывались несколько месяцев, слали по несколько десятков сообщений день, причём не просто коротких сообщений, вроде «Привет! Как дела?», а целые «простыни» текста друг другу писали. Для Тёмы та девушка тогда стала вторым близким человеком после Вани, с ней можно было и сериалы обсудить, и о жизни поговорить, и даже на какие-то свои личные проблемы пожаловаться, хотя Тёма что тогда, что сейчас жаловаться не привык. А потом… Одним жарким, летним днём они, наконец, решили встретиться вживую. Артём готовился к свиданию с ней, как никогда ни к чему не готовился. И само свидание, как его спустя почти пятнадцать лет вспоминал Артём, шло хорошо, даже идеально: они гуляли по парку, ели мороженое, пили газировку, смотрели на уток в пруду, и разговаривать с той девушкой в реальности оказалось ещё легче, чем в сообщениях. Они много смеялись, много болтали, в какой-то момент Тёма даже решился взять её за руку. Замечательный день, наверное, один из самых лучших в жизни Тёмы. Но ровно до того момента, пока Тёма, совсем осмелев к концу свидания, не попытался её поцеловать. Он тогда уже много лет пил таблетки для погодников и, как ему казалось, он научился прекрасно справляться с собственными чувствами, так что и не скажешь даже, что он — погодник. А в тот день, видимо, слишком сильно нервничал, всё-таки первое свидание, да ещё и с девушкой, в которую он был уже влюблен по уши. Вот погода и вырвалась из-под его контроля, и поднялся страшный ветер, чуть ли не целый ураган. Девушка испуганно отскочила от него, с отвращением назвала «долбанным погодником» и убежала. А когда Тёма вернулся домой и сел за компьютер, то узнал, что она его заблокировала, поэтому он даже извинится перед ней не мог за то, что сразу не рассказал о себе правду. Но благодаря встрече с ней, Тёма понял, что отношения, любовь — это всё не для него. Никто ведь не захочет встречаться с «долбанным» погодником, он бы и сам этого не захотел. Так что из-за того неудачного свидания Артём окончательно опустил руки и отказался от попыток с кем-либо сблизиться. Спустя много-много лет Артём иногда возвращался мыслями к тому дню, прокручивал его в голове снова и снова, будто нарочно пытаясь причинить себе этим лишнюю боль. И вот что казалось ему странным: когда та девушка обозвала его и сбежала, он, разумеется, чувствовал себя отвратительно, совершенно разбитым. Но успокоительные таблетки в этом случае почему-то справлялись, и тучи над ним так и не появилось ни по дороге домой, ни дома. А ураган перед поцелуем как-то все равно поднялся, и это было странно, ведь в выборочную силу таблеток Тёма уж точно не верил. Только спустя пятнадцать лет ответ на так долго мучивший его вопрос Тёма, наконец-то, получил: тот ветер поднял не он, а сама девушка. Она, как оказалось, тоже была погодником и тогда даже не подозревала об этом. Вот и подумала на Тёму. Той девушкой была Таня. Тёма понял это в день, когда пришёл к ней домой помочь посидеть с племянниками и случайно на одной из полок увидел фотографию юной Тани вместе с родителями. Увидел — и узнал свою первую несчастную любовь. И тогда у Тёмы стало на одну тайну больше. Не рассказывать же Тане, что они раньше встречались и даже на свидание ходили? Она бы тогда совсем расстроилась, если бы узнала.