Лекарство от одиночества

Гермиона не в первый раз спрашивала саму себя: а не испортила ли она всё своими словами? А это вообще нормально обсуждать такие вещи настолько откровенно? Разве это не ограничивает их самих? Она уже знала, что иногда слишком много думает и слишком много говорит. Она сама предложила эту идею для их новогодней ночи, и при этом, как всегда, много говорила. Действительно много… Она мерила пустой класс нервными шагами. Её школьная сумка лежала на парте в первом ряду, как и вязаный джемпер, который она сняла, потому что здесь было слишком жарко. Её зимняя школьная форма с более тёплыми гольфами до колен и чуть более длинной и плотной юбкой определённо не подходила для этого хорошо отапливаемого помещения. Она остановилась. Может быть, ей стоит просто довериться ему? Ведь он не отверг её идею, а как раз наоборот — ухмыльнулся и согласился, излучая энтузиазм. Дверь открылась, и вся неуверенность Гермионы испарилась как дым. — Мисс Грейнджер, — прозвучал низкий и почти мурлыкающий голос, но, несмотря на это, его тон был преисполнен профессиональной вежливости. — Вы рано. Она сглотнула. Пути назад больше нет… Она нервно сплела пальцы в замок, наблюдая за тем, как он проходит через класс и садится за преподавательский стол. Гриффиндорка облизнула губы и проговорила: — Я не совсем понимаю, почему я здесь… сэр. Когда он облокотился о стол и сцепил обе руки под подбородком, она заметила, как натянулась белая рубашка на его мускулистых плечах. Несколько долгих мгновений он просто смотрел на неё, будто ожидая, что она сама найдёт ответ. Она продолжала упрямо молчать, на что он покачал головой: — Я уже третий раз ловлю вас на том, как вы чрезмерно помогаете своим школьным друзьям с их домашними заданиями. Мы уже говорили об этом. Гермиона скрестила руки на груди. — Но я же не виновата в том, что они списывают у меня. Он медленно поднялся со стула и положил обе ладони на столешницу. — В обычных обстоятельствах я бы согласился с вами. Именно поэтому в предыдущих случаях вы отделывались одними предупреждениями. Но я больше не могу закрывать на это глаза. Вы умная ведьма, мисс Грейнджер, — он снова произнёс её фамилию так, что в её животе невольно запорхали бабочки. — Если бы вы захотели, вы бы помешали этому. Выходит, я прав, и вы добровольно помогаете им. Она энергично замотала головой: — Я не сделала ничего плохого! Неторопливо обойдя учительский стол, он остановился перед ней. Скрестил руки на груди и, прислонившись к столешнице, пристально посмотрел на неё. — Вы всегда были образцом усердия и честности, мисс Грейнджер. Вы отличаетесь исключительно хорошим поведением, и мои коллеги никогда не жаловались на какие-либо плохие поступки с вашей стороны. Но боюсь, я не могу разделить их мнение. По щекам Гермионы разлился горячий румянец, пока она отчаянно пыталась выдержать его взгляд. — Пожалуйста, не оставляйте меня на отработку. Вся школа будет смеяться надо мной из-за этого. Я просто хотела помочь. Неужели вы этого не понимаете, профессор? Между ними повисла тишина. Гермиона напряжённо скрестила руки за спиной. В чёрных брюках, идеально сидящих на нём, и аккуратно заправленной солидной рубашке он выглядел просто потрясающе. Она мысленно призвала себя к порядку. Но это никак не помогло. — Возможно, мы найдём другое решение? — сказал он более низким тоном, снова вернув к себе её внимание. И звучало это многообещающе… Она попыталась расслабиться. — Другое решение? Он слегка оттолкнулся от стола и подошёл к ней так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в глаза. Одна из его рук небрежно погладила её плечо. — Вы умная ведьма, мисс Грейнджер. Уверен, вы понимаете, к чему я клоню. Ведь так? Во рту у Гермионы пересохло, а колени подкосились. Он действительно только что сказал это?! Она заметила, что его рука больше не гладила её плечо, а переместилась дальше и теперь покоилась на её ключице, где он своим большим пальцем начал выводить чувственные круги. Она покачала головой: — Вы же не серьёзно… сэр? На его губах мелькнула улыбка: — Ещё как серьёзно. Его рука двинулась дальше, не касаясь её, и опустилась всего на несколько сантиметров вниз, пока не оказалась прямо над её левой грудью. Он всё ещё смотрел ей в глаза, и Гермиона вдруг заметила, каким голодным был его взгляд. Её пробила дрожь. А потом он, не спрашивая разрешения, протянул руку и обхватил мягкое полушарие своей большой ладонью. — Профессор, — в тот же миг возразила она, но он тут же приложил указательный палец к её рту. — Не порть веселье, маленькая ведьма, — прошептал он ей. Несмотря на мягкость его слов, она точно знала, что это была не просьба, а скорее приказ. Она сглотнула. Вместо этого он отпустил грудь девушки и зарылся обеими руками в её кудрявые локоны. Ухмыльнулся и дёрнул за волосы — не слишком сильно, чтобы причинить ей боль, но достаточно, чтобы она поняла его немой приказ. Она неуверенно опустилась на колени перед ним. — Вот так ведут себя хорошие девочки, — прорычал он, не сводя с неё глаз. Он медленно сделал шаг назад, пока снова не прислонился к преподавательскому столу. Одной рукой, сжатой в кулак, он всё ещё держал её волосы, а другой начал расстёгивать свои брюки. При виде его эрекции волна жара прошлась по телу Гермионы, заставив её промежность пульсировать. А он хорошо скрывал от неё своё возбуждение… Но теперь, когда его твёрдый член был прямо перед её лицом, она поняла, что он, по всей видимости, уже давно тайно мечтал об этом сценарии. Она вопросительно посмотрела на него. — Покажи мне, какой послушной ведьмой ты можешь быть, — произнёс он хриплым от похоти голосом. — Если ты постараешься, то, может быть, заслужишь вознаграждение. Она облизнула губы. Гермиона была настолько возбуждена, что всё её тело, казалось, горело в огне. Она чувствовала, что между ног собралась влага, которая пропитала её трусики насквозь. Если это то, чего он хочет, то она выполнит его просьбу. Сглотнув в очередной раз, Грейнджер сделала глубокий вдох и открыла рот так широко, как только могла. Обе его руки снова погрузились в её волосы, нежно подталкивая вперёд. Она высунула язык и попробовала провести им по его твёрдому стволу. В ответ на эти действия он застонал и немного сильнее потянул её за ​​волосы. Она позволила ему медленно скользнуть в её рот. Руки Грейнджер сжимали мужские бёдра, пока она пыталась вобрать в себя как можно больше его длины. Её язык несколько раз прошёлся по нижней части его члена, пока она втягивала щёки для большего трения. Ещё один стон дал ей понять, что ему это более чем нравится. Она так же медленно, как и в начале, отвела голову назад. Её язык скользил по чувствительной бархатистой коже, лаская его плоть. Она набрала воздуха и тут же снова обхватила его губами. Вскоре Гермиона нашла подходящий ей ритм. Каждый раз она пыталась взять член как можно глубже, пока не почувствовала его у своего горла. Она решительно подавила рвотный рефлекс и полностью сосредоточилась на деле. Его пальцы ещё крепче вцепились в её волосы, а стоны стали более отчаянными. Её руки ощущали, как напряглись мышцы его бёдер. Её внимание неожиданно отвлекла всё нарастающая пульсация между ног. Она хотела прикоснуться к себе. Его член, твёрдый как камень, его вкус на языке, его стоны посылали беспорядочные волны возбуждения по всему её телу. Но сейчас был важен только он. Она докажет ему, что может быть хорошей девочкой. Что она способна доставить ему удовольствие. Когда она подалась назад ещё раз, его бёдра внезапно дёрнулись вперёд, и он опять глубоко вошёл в её рот. Гермиона, задыхаясь, вновь подавила рвотный позыв. Его руки удерживали её голову на месте, когда он начал задавать свой собственный ритм. Он погружался в неё снова и снова, а она пыталась помогать ему языком и щеками. Все другие мысли исчезли из её головы. Сейчас существовал только его идеальный член у неё во рту и приятная, настойчивая пульсация между ног. Внезапно он полностью выскользнул из её рта. Она посмотрела на него, жадно хватая воздух. — Такая хорошая девочка, — похвалил он её хрипловатым голосом с нотками похоти. — Ты так хочешь угодить своему профессору, да? Иди сюда, твой энтузиазм должен быть вознаграждён. Позволив ему поднять себя с пола, она встала на ватные ноги с трясущимися коленями. Он развернул их обоих и отработанным движением толкнул её грудью на стол. Новая волна возбуждения прокатилась по телу Гермионы. — Профессор, вы не можете… мы не должны… Не обращая внимания на её протесты, он стянул с неё трусики и небрежно отбросил их в сторону. — Вы сегодня были такой послушной ученицей, мисс Грейнджер. С моей стороны было бы преступлением не поощрить вас за это. Она со сбившимся дыханием вцепилась в край стола. Одна его рука крепко прижимала Гермиону к столешнице, не давая подняться, а другая задрала её юбку и прикоснулась к обнажённым ягодицам. Его пальцы медленно, почти как в замедленной съёмке скользнули ниже, пока не наткнулись на её влажную, горячую промежность. Гермиона застонала и закрыла глаза. — Такая мокрая, — пробормотал он. — А может, ты не такая послушная, как я думал? Тебя завело то, что твой профессор трахнул тебя в рот? Щёки Гермионы вспыхнули от его грубых слов, но она кивнула: — Да, профессор. Она не могла этого отрицать, ведь тело уже выдало её тайну. — Такая честная, — прорычал он, склонившись над ней и приблизившись ртом к её уху: — Ты всегда такая послушная и усердная, или это только для меня? — Только для вас, сэр! — поспешила ответить Гермиона. — Вы особенный! — Правильный ответ, — прошептал он, — и теперь ты получишь свою награду. Она мгновенно почувствовала кожей его горячий член. Она прерывисто задышала, пытаясь мысленно настроиться. Сколько бы раз она ни занималась сексом, в первые секунды она всегда боялась, что будет больно. Что он будет слишком большим. А потом она почувствовала, как он медленно вошёл в неё, и все её тревоги исчезли. Он заполнял её сантиметр за сантиметром, пока не погрузился полностью. Её внутренние мышцы начали растягиваться, с радостью принимая его. Когда он наконец оказался внутри неё, его грудь тяжело прижалась к её спине, и Гермиона выдохнула с жалобным стоном. Она была чертовски возбуждена и нуждалась в разрядке — прямо сейчас. Словно прочитав её мысли, он начал двигаться внутри неё. Он вбивался в неё короткими и сильными толчками снова и снова. Этого было недостаточно, Гермиона хотела большего. Поэтому она начала остервенело подмахивать бёдрами навстречу его движениям. Он с тихим смехом выпрямился над ней. — Такая ненасытная маленькая ведьма. Вместо ответа Гермиона ненадолго напрягла нижние мышцы. Он тут же перестал смеяться. — Не делай так больше! Если только ты не хочешь, чтобы всё закончилось раньше, чем нужно… Она сдержала улыбку и вместо этого немного приподняла задницу, чтобы изменить угол проникновения. Он схватил её за правое бедро, заставив поднять ногу и положить её на стол. Одной рукой он сжал мягкую кожу её бедра, а другой — девичью талию, ускоряя темп и вбиваясь в неё ещё жёстче. Гермиона отчаянно вцепилась в край стола, сейчас она могла лишь лежать под ним, позволяя ему задавать ритм. Она чувствовала, что уже на грани. Ей нужна разрядка, ей нужно кончить прямо сейчас, иначе она сломается. Её тело больше не слушалось её, и ей было всё равно на высокие, скулящие звуки, которые она издавала. — Ты принадлежишь мне, Грейнджер! — простонал он над ней. Она услышала напряжение в его голосе. — Только мне. Только я могу так прикасаться к тебе. Только я могу видеть тебя такой. Ты моя! Моя! Что-то сломалось внутри неё. Она принадлежала ему, она хотела этого! — Я твоя! — с трудом выдавила она из себя. — Только твоя. Он с рычанием наклонился вперёд и впился зубами в нежную кожу её шеи. Гермиона громко вскрикнула, а затем её захлестнул оргазм. Она кончила с протяжным стоном, превратившись в дрожащую массу из горячей и влажной плоти. Она почувствовала, как он толкнулся в неё ещё пару раз, а потом кончил следом за ней, подавив ругательство. Его руки обхватили тело девушки, и он крепко прижал её к себе, пока они оба пытались отдышаться. На протяжении нескольких вдохов они так и лежали в тесных объятиях друг друга, но мышцы Гермионы быстро запротестовали против такой неудобной позы. Она выпрямилась и заставила его отстраниться — мягко, но в то же время решительно. — Это было умопомрачительно, профессор Малфой, — сказала она с довольной улыбкой на губах. Драко с ухмылкой поклонился ей, поправляя одежду: — Всегда к вашим услугам, мисс Грейнджер. Мне тоже очень понравилось. Она со смехом взяла его за руку и вновь притянула к себе. — Я люблю тебя, Драко. Он с готовностью раскрыл объятия и крепко прижал её к своей груди. — А я люблю тебя, Гермиона. — Ну что, сначала примем душ, а потом пойдём на Астрономическую башню, чтобы полюбоваться фейерверком? Он немного отстранился и посмотрел на неё широко раскрытыми глазами. — Серьёзно?! Ты правда хочешь туда — в этот ледяной холод и общество других людей? Она задумчиво склонила голову набок, а затем пожала плечами: — Ну, принять душ мы можем и вместе. Наши «рождественские покои» всё ещё к нашим услугам. Он вновь притянул её к себе, широко ухмыляясь: — Вот это уже звучит как более интересный план.