Воедино

Falling in Reverse — Popular Monster       Пять месяцев назад.       — Она не может остаться, Стив.       Друг качает головой.       — Это не мне решать. И не тебе.       — В смысле, не мне? — возмущаюсь я.       — Она — не маленькая, Бак, — терпеливо объясняет Роджерс, — к тому же, за эти три месяца сильно преуспела.       — В чем? — насторожился я.       — Ее способности — что-то с чем-то. Эмпатия, абсорбция энергии, копирование чужих способностей, пусть и на короткое время… Это потрясающе!       От меня не укрылся тот факт, с какой интонацией он говорил о Тэббот. Моей Тэббот.       «Уже не твоей,» — промелькнула мысль. Едва сумел отогнать ее прочь.       — А что другие о ней думают? — кисло спросил я. — Лэнг в восторге, то есть, Муравей, — уточнил друг, видя непонимание, — Уилсон и Бартон все еще не доверяют, однако они на полпути. Что касается Ванды, то они неразлучны. Она обучает Саманту. И у нее получается.       Я застонал, схватившись за голову.       — Я, что, ради этого возвращался в Гидру?       Стивен качает головой.       — Бак, послушай, — пытается он втолковать мне, и я уже знаю, что именно услышу, — она ушла тогда, когда ты… — Стив запнулся.       — Послал ее, — закончил я.       — Зачем ты так поступаешь? Тем более, с той, которая в состоянии справиться с Зимним солдатом и понять тебя?       — Потому что она не заслуживает этого! — рявкаю я, и Роджерс морщится от звука моего голоса, больше похожего на карканье вороны. — Достаточно того, что я уже подверг ее опасности! Не хочу, чтобы она пострадала еще больше, — чуть успокоившись, продолжил, — я трижды почти убил ее, Стив.       — Веришь или нет, но она сказала, что ее это не пугает.       — Сумасшедшая, — я прикрыл глаза ладонью от света солнца, что плавно клонилось к закату.       — Есть немного. Видишь ли, ее способности… Мы провели кучу исследований. За ее силу отвечает соулмейт.       — Кто это?       — В ее случае, ты.       — Что?       — Ты — ее родственная душа, ее часть, лучшее и худшее одновременно, — явно процитировал капитан чьи-то слова, — эта информация от ее наставника — эмпата, — объяснил он, видя мое недоумение.       — Прекрасно, — хмыкнул я, — сделал все, чтобы она была в безопасности, а в итоге… Она планирует остаться?       — Наставник звал ее к себе, но она сказала, что поможет мне из-за ситуации с Заковианским соглашением.       Я повторно схватился за голову.       — Барнс, — друг уселся в кресло напротив, — не представляю, что ты сейчас чувствуешь и почему именно эта девушка появилась в твоей жизни, но одно могу сказать точно: ты будешь идиотом, если оттолкнешь ее.       — Во-первых, следи за выражениями, Роджерс, — хмыкнул я, отчего тот страдальчески закатил глаза, — а во-вторых, я уже оттолкнул ее.       Флэшбэк       Семь месяцев назад.       «— Это не конец, Баки, — Сэм сжимала мою руку, — в жизни еще будет то, что поможет выжить.       — Имеешь ввиду себя? — фыркаю я, отчего девушка замолкает. — На редкость скудный набор помощи, в которой я не нуждаюсь.       В комнате внезапно становится темнее и холоднее. Стив качает головой, стоящий рядом Уилсон удивленно поднимает брови. Сэм потрясенно смотрит на меня.       — Что?       — Мне не нужна ничья помощь, и тем более, твоя жалость, — фыркаю я, ощущая, насколько неправильно поступаю, но я должен.       — Я не жалею тебя! — изумленно спорит она.       — Верно, тебе просто нечем заняться, и ты решила потешить свое эго, — я зло рассмеялся, и девушка вздрогнула.       — Бак, остановись, — предостерегает Стив, но мне уже все равно. Слова попали в цель, и появляется шанс, что она уйдет.       — Сейчас тебе лучше извиниться, — слабо произносит Тэббот.       — Сейчас тебе лучше уйти.       Минута проходит в полном молчании. Шатенка взирает на меня сверху-вниз, в карих глазах вижу свое отражение и эмоции — боль, обиду и страх.       — Прекрасно, — холодно отвечает она, и я понимаю, что не хочу ее отпускать, — все равно не могу смотреть на тебя в таком состоянии.       Она берет сумку и направляется к выходу. Кусаю губы, чтобы не вскочить и не удержать.       На выходе она оборачивается и тихо произносит:       — Лучше бы ты убил меня.       Я застываю на месте, сверля ее глазами. Она же грустно усмехается и выходит из комнаты, произнося тихое «Пока, народ, увидимся.»       — Барнс, ты — кретин, — Уилсон подрывается и идет следом за шатенкой.       Делаю очередную попытку остановить себя, к сожалению, получается.       — Да, брат, — сокрушенно говорит Стив, — ты явно перегнул палку.       Я поднимаю голову, внимательно смотрю на друга. И через несколько секунд тот воскликнул:       — Ты неравнодушен к ней?       Я усмехаюсь. «Не то слово».       — Нет, Роджерс. Я влюблен.       «То слово».       Флэшбэк       Три месяца назад.       — Паркер, пожалуйста, я не хочу тебе вредить.       Потасовка из-за Заковианского соглашения. Как я не старался, Сэм не покинула Мстителей, более того, встала на сторону Роджерса.       — Я тоже, но Сэм, почему ты с ними?       — Пит, послушай, — девушка стояла с поднятыми руками, пока паучок держался на расстоянии, готовый метнуть паутину, — нас нельзя контролировать. Тем более, правительству. Они используют нас в своих целях. Также, как и всегда.       — Но мистер Старк…       — Твой мистер Старк вдруг начал испытывать муки совести? — усомнилась Тэббот. — Столько народа погибло, и именно теперь ему плохо? Потому что больше не может носиться со своим эго и считать себя супергероем? И это правда. У него нет сердца, и не только в буквальном смысле. Он не герой.       — Не смей так о нем говорить!       — Я говорю то, что хочу, Пит! — повысила голос девушка. — Ты — мой друг, и я никогда тебе не лгала!       — Почему ты покинула нас?       — Потому что Роджерс прав. Мы — обычные лабораторные крысы для правительства и сильных мира сего. Мне жаль, что ты этого не понимаешь.       — Это из-за Барнса? — неожиданно ядовито выплевывает подросток, и я кожей ощущаю, как Сэм напрягается. — Ты ему не нужна, он от тебя отказался!       — Это неважно, — жестко отвечает эмпатка, — я здесь, потому что Роджерс мой друг, и он всегда поддерживал меня.       — А как же я? Наша дружба ничего не значит? — Паркер вплотную подходит к девушке, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не броситься на защиту.       — Пит, я все еще с тобой разговариваю, вместо того, чтобы заставить страдать.       — Ты и так заставила меня страдать!       — Пит, прекрати! Ты испытываешь эти чувства только потому, что я эмпат. Вам нужны эмоции, и вы цепляетесь за меня, как за источник. Ты не влюблен.       — Откуда тебе знать? — и подросток целует Тэббот.       «Что за…» — мгновенно пролетает в голове.       Тэббот на секунду закрывает глаза (какого черта, Сэм?), но через мгновение отстраняет паука от себя.       — Пит, пожалуйста, — тяжело произносит она, пытаясь отдышаться, пока они стоят, прижимаясь друг к другу лбами, — я знаю, каково тебе. Знаю, что ты будешь отличным супергероем. Но ты цепляешься за иллюзию. Если правительство будет контролировать нас, они смогут причинить вред близким людям. Твоей тете, например. Хочешь, чтобы они использовали ее против тебя? — она смотрит в глаза пауку почти нежно, и я готов прибить обоих.       — Сэм, прошу, вернись, — юноша явно не слышит ее.       — Прости, Пит, — она кладет руку ему на грудь, вновь целует, и Паркер падает на пол навзничь. Он без сознания.       — Тэббот, какого черта?! — зло восклицаю я, оказываясь рядом с ней.       — Не понимаю, о чем ты, Барнс, — ядовито отвечает она, кладя руку отключившемуся парню на голову.       — Он целовал тебя, а ты…       — Отвечала, — прервала она, и я задохнулся от гнева, — и что, Барнс? Давай, расскажи мне, почему я не должна быть здесь, или что я — шлюха, которая использует силу направо и налево!       — Я не называл тебя так. Никогда.       — Ой, правда? Вот спасибо! — нетвердым шагом она пытается уйти.       — Стой! — хватаю ее металлической рукой за талию и притягиваю к себе.       — Пусти! Барнс, мудак, твою мать, отпусти меня, наконец! — кричит она. — Хватит вести себя так, словно я тобой одержима!       Целую ее прежде, чем она успевает что-то добавить. Несколько секунд сопротивляется, затем со вздохом обмякает в моих объятиях. Еще пара мгновений, и она отстраняется. Тяжело дышит, не смотрит в глаза.       — Сэм, — держу ее за подбородок, она закрывает глаза, по щеке медленно сползает слезинка. Большим пальцем максимально нежно стираю слезу, — я…       — Эй, сладкая парочка! — кричит издалека Уилсон. — Нам бы помощь не помешала! Потом будете выяснять отношения!       Саманта поднимает голову, глядит в глаза.       — Ванда и Клинт, — говорит она твердо, совладав с дрожью, охватившей нас обоих, — там Старк, надо помочь.       — Они не беспомощны, — почти шепчу я.       — Это не значит, что их нужно бросить. С Паркером сам справишься, — она вновь отстраняется, и я со вздохом отпускаю, — Сэм, не покалечьте его! — кричит она, быстро убегая.       Смотрю ей вслед.       — Что, Барнс, другого места не нашлось для демонстрации чувств? — хмыкает Сокол.       — Заткнись, Уилсон.       — Сам заткнись, при… А где этот?       — Проклятье, — на том месте, где Тэббот оставила вырубленного приятеля, его уже не было.       Спустя десять минут.       Паук оказался быстрее и проворнее нас: ухитрился обездвижить обоих. Я подергал руками: намертво приклеен чертовой паутиной.       — Парни, я не против продолжить, но я могу справиться только с одним делом в день, и мне нужно впечатлить Мистера Старка, так что мне жаль, — он перевел взгляд на меня, — но не вас, хоть рука и потрясная.       Через секунду он схватился за сердце. Я перевел взгляд вбок: Сэм стояла с вытянутой рукой, направляя ее в сторону Паркера.       — Саманта… — прохрипел Паркер.       — Извини, друг, — спокойно отвечает она.       Сокол нажимает кнопку, и управляемый им дрон цепляет паутину, выпущенную Паркером в сторону Тэббот и уносит его прочь, разбивая окно.       — Ты не мог сделать это раньше? — фыркаю я.       — Ненавижу тебя, — стонет Сокол.       Шатенка подходит к нам. Бросает разочарованный взгляд на меня, затем на Уилсона.       — Вас одних на пять минут нельзя оставить. Бартон и то сильнее.       Наклоняется и отрывает паутину от рук. Слегка задевает подушечками пальцев мою ладонь, и я вздрагиваю от нахлынувших эмоций: всепоглощающей боли, обиды, изумления и гнева.       — Сэм, как ты? — обращается девушка к Соколу, игнорируя меня.       Морщусь: ревность плавно течет по венам, разгоняя кровь.       — В порядке, тезка, — тот поднимается, — Барнс, ты сам поднимешься?       — Поднимется, — фыркает эмпатка.       — Клинт зовет, — Сокол сваливает, оставляя нас в одиночестве.       — У тебя нет суперслуха! Лжец, — кричит ему вслед Сэм.       — Тэббот, я… — встречаю безразличный взгляд.       — Да, Барнс? — в тон отвечает она.       Я мешкаю, теряясь.       — Кто бы сомневался, — она закатывает глаза и поворачивается спиной, чтобы уйти.       — Мы действительно соулмейты?       Она замирает, точно врезалась в стену.       — Откуда ты… — и хлопает себя по лбу. — Стив, трепло!       — Ответь, — требую я, хватая за руку и притягиваю к себе эмпатку.       — Если и так, то что? — зло проговаривает она. — Ты отказался от меня.       — Я не…       — Не пизди, Барнс! — взрывается она — Восемь месяцев назад мне было все равно, кто ты! Плевать на убийства, на код, на все! Было не плевать на Баки, который влезал в окно почти каждую ночь! Который смотрел так, словно никого никогда важнее для него не было! Который, даже будучи Зимним солдатом, всегда находил силы, чтобы вернуться! Который вернул меня к жизни, заставил испытывать эмоции, которые я не надеялась снова ощутить! И который сломал меня, уничтожил.       — Неправда, ты важна для меня, — проговорил я.       — Я не игрушка, Джеймс, — я вздрогнул (она впервые назвала меня по имени за последние несколько месяцев после ссоры), — ко мне нельзя приходить за утешением, сексом или потому что скучно и одиноко! Хочешь меня? — гневно шепчет она, практически касаясь моих губ своими. — Заслужи. Как я заслужила твое доверие, доверие Зимнего солдата, вытерпев весь багаж твоих моральных страданий!       — Не драматизируй, кукла, — фыркаю я.       Та изумленно округляет глаза, и через мгновение щека горит. Она отвесила мне пощечину. Я ошарашенно потираю щеку.       — Пошел нахуй, Барнс! — и сбегает.       «Проклятье».       — Чувак, ты реально облажался, в очередной раз, — слышу смешок Уилсона через наушник.       — Пошел в жопу, Уилсон.       — И ругается она интереснее, чем ты. А в постели какова? — продолжает издеваться Сокол, заставляя вспоминать против воли.       — Просто заткнись.